Ангелам нельзя!

- Кас... Кас... Я стою на ногах, некрепко, но все же, меня чуть шатает, и я цепляюсь за подсвечник... который когда-то висел на стене. Благо, стена была недалеко, и я не упал... Я слышу Каса, но не вижу его... Вся комната в пыли, в пепле, он летает, светлячками отражаясь в мигающем свете, и я, кашляя, руками пытаюсь раздвинуть эту стену пыли, испарить ее, чтобы увидеть хоть что-то... Кас лежит на полу. Тело Джимми Новака, вернувшееся каким-то чудом, все в ожогах, - он как обычно одет, но то тут, то там сочится кровь, вместе с еще чем-то... Чем-то красным... Как будто из него по чуть-чуть выходит его сила. Мне становится страшно. Я не могу сдвинуться с места, заставляю себя, но не могу... Что... что же делать?.. Что мы наделали, что я наделал... - ДИН! - я вдруг слышу голос Сэмми, он нарастает, за ним – другие не сразу слышные звуки - он барабанит в дверь. Хм, а дверь жива, с ухмылкой подмечаю я. В голове глухо, пусто, но сознание все-таки возвращается, и я прихожу в себя. Кас говорил что-то про холод, но мне... Нечем накрыть его. Совсем. Я и сам... мать вашу, совсем голый... - Сэмми... - я прилипаю к двери, - Сэмми, принеси мне одежду... - Дин, ты, вы, чего устроили, такой шум был, скоро все сбегутся, что случилось? - Сэмми, быстрее, пожалуйста, хотя бы что-то из своего... И покрывало. Сэм возвращается очень быстро, я открываю ему дверь и, пользуясь замешательством, быстро одеваюсь. - Что с ним? – брат склоняется над Касом, трогает его за плечо, и тот тихо стонет. Сэмми накрывает его принесенным покрывалом. - Я... Я не знаю, пошли отсюда скорее! - Сэм идет за сумкой, возвращается быстро, но я стою... - Дин! - Да... - я подхожу ближе, бережно заворачиваю Каса в покрывало, как в кокон, он снова стонет. И дрожит. Я прижимаю его к себе, аккуратно целую в лоб, шепчу: "Тише, я с тобой, я... Люблю тебя, Кас", - надеясь, что это ему чем-то поможет. Подхватываю его на руки, и мы спускаемся вниз, где Сэмми сует напуганной администраторше деньги. Импала... Я отправляю Сэма за руль, сам снова устраиваюсь сзади. Что я наделал? Я молюсь, правда, уже не знаю кому, лишь об одном - чтобы ангелы не напали на нас прямо сейчас. Кас в порядке, он справится, он же Кас, бедный, влюбленный... Снова целую его, прижимаю к себе. Я не решаюсь раскрыть покрывало и посмотреть, как он. - Куда? - коротко бросает Сэм. - К Бобби. Надеюсь, он все-таки скрыт. Мне холодно? Я... знаю, что такое холод? Создание огня и света не может об этом знать. Мне больно? Почему мне больно? Раньше не было... А было ли это - раньше? - Я люблю тебя, Кас, - не мои слова, но они важны. Они очень важны... Повезло этому Касу, его любят. Хотел бы я оказаться на его месте. Меня окружает темнота, мне не нравится, я хочу вырваться, уйти... Мне здесь не нравится, потому что я один. Мне не нравится быть одному. Совсем не нравится. - Кто-нибудь! - кричу, но из моих уст не вырывается и звука. - Помогите... я не хочу быть один. Не хочу. - Братишка, я же сказал два года, а не два дня, в кого только такой прыткий? - Я не... Это не я... - Конечно, это Дин. Это он все сделал, это не ему ты прямым текстом сообщил о том, что именно может привести тебя в форму. Ну как? Привело? Не, ну привело, конечно, в определенной мере... Но Кас, братишка... Ты даже не подумал о том, к чему приведет исполнение твоего самого заветного желания. Ты глуп, братец мой, ты правда думаешь, что я отмерил тебе два года от балды?.. Даже твое настоящее обличие не привыкло столько всего чувствовать... Оно - сильное, но привыкло подчиняться Его приказам, привыкло убивать, да много чего делать. Но оно не привыкло чувствовать. А оргазм... Ох, сколько бы я отдал... Ну, не обо мне сейчас. Кас. Проснись. Нет, ну очнуться тебе пока не светит, да и пусть Винчестер попереживает, он тоже виноват, но вернись. Я тебя заклинаю, верни свою память и себя хотя бы в свое измученное сознание... - Мне холодно, - сообщаю я мужчине в светлом. Я не вижу его, но чувствую, что он должен быть одет в светлое... У них такая форма, у всех четверых. - И больно, - не знаю, почему я с ним разговариваю, мне не нравятся его слова, но он... прав? Нет, дело не в этом, он просто желает мне добра... Он на моей стороне, он хочет помочь. А самое главное, что я больше не один. Не хочу, не могу больше быть в одиночестве. - Я не понимаю, о чем ты. Прости, я не хотел разочаровать тебя. Просто... не понимаю. То, о чем ты говоришь, не могло произойти со мной. Завидовать мне глупо. Его... приказы... Его воля... Следовать... Слова всплывают в памяти, клятва верности, я помню, я произносил ее. Я - воин! Я - защитник! Я - свет! - Кас, это не ты... – Габриэль, а это он, теперь я вспомнил, качает головой. - В смысле ты, но ты старый... - молчит, думает. - Ладно, пойдем по-другому. Дин. Дин Винчестер. Тебе что-то говорит это имя? - Да. Боль. - Боль... Боль - это плохо. А как же любовь?.. - Воины не любят. - Железно, - архангел многозначительно поджимает губы. - Кастиэль, - гремит откуда-то голос, и в глазах Габриэля, на мгновение посмотревших туда, мелькает боль. - Кастиэль, иди на мой зов, я жду тебя, Кастиэль. - Кас! – Габриэль делает последнюю попытку. Он уже проиграл в своей попытке убедить меня в чем-то, но архангелы не сдаются просто так. - Кас, не ходи. Поговори со мной еще немного. Кас! Ты... Ты не простишь себе этого. Дин не простит тебе! Кас! - он кричит, но... Возможно ли быть услышанным, когда так больно? Боль... она моя? Она... была моей... Или... Я слышу Его голос. Он зовет меня. Он ждет. Я... Я - Кастиэль! Тогда почему мой брат назвал меня иначе?.. Поворачиваюсь... Мир вокруг меня все еще пустой, но я осознаю себя. У меня есть тело... Да, оно было. Я взял его взаймы. Мысли путаются. Это не важно. Я хочу спросить, мне нужно, нужно знать, почему он назвал меня иначе. - Почему ты назвал меня "Касом"? - Тебя так зовут друзья. В памяти всплывает фраза, та, которую я услышал первой. - Он любит Каса... Он сказал это... Я слышал. - Он любит тебя, дурень, - Габриэль усмехается, но тут же возвращает себе серьезное выражение лица. - Смотри, все просто, - Гейб показывает на пальцах, и я, чуть наклонив голову, слежу за ним взглядом. - Я назвал тебя Касом, так? - кивок, - значит, ты - Кас, хоть и не помнишь этого. Прими пока на веру, ладно? - снова кивок. - Так вот. Он любит Каса. Так? - кивает, более осмысленно - эту фразу он слышал лично. - Значит, он любит тебя. - Но... Людям нельзя любить ангелов. Ангелы – помощники, они только присматривают. - Да, в теории так, но... На практике встретились вы. Кас, ты тоже его любишь. Ты помнишь это? - нервное движение головой. Нет, Габриэль, я не помню. - Супер. Тогда так. Архангел приближается, но я отступаю назад, не давая ему подойти ближе, чем на метр. - Хорошо, вспомним, кто я... Эх... - Гейб щелкает пальцами, и рядом с ним возникает видение. Видение отображает какого-то человека. Он бьет пальцами по рулю, словно отбивая себе такт, и что-то напевает на всю машину. Он улыбается другому парню, сидящему рядом, и тот усмехается, отворачиваясь и глядя в окно. Парень за рулем не обращает внимания на то, что его музицирование не было оценено по достоинству, а продолжает насвистывать себе под нос. Видение снова сужается до него одного. Он чему-то улыбается, и фонари, пролетающие за окном, кладут на его лицо таинственные тени... - Я знаю его, - точно знаю, слежу за руками... Он начинает движение за доли секунды, чтобы ударить по рулю вместе с тем тугим звуком. Барабаны. Он бьет по рулю вместе с барабанами. Он видит будущее? Как он предугадывает это? - Он... это Дин Винчестер. Сосуд для брата Михаила. Да, я узнал его. Я должен защитить, направить, уберечь, показать, убедить. Я должен показать ему Свет. Это моя миссия. Мой приказ. Он... мое задание. Слежу за тем, как он начинает подпевать. Он слышал эту песню раньше, он выучил ее. Зачем? Люди – забавные. - Ну? Ничего? - я непонимающе смотрю на Гейба. Габриэль медлит. Чего-то ждет, думает, а потом в его глазах зажигается искорка веселья. Он как будто что-то придумал, но делиться не собирается. - Ладно. Я... буду рядом, зови, если что, - Гейб по-братски ударяет меня по плечу и, щелкнув пальцами, исчезает. Передо мной возникает Рафаил. Он улыбается. - Рад видеть тебя в добром здравии, Кастиэль. - Брат, - опускаюсь на колено перед старшим, подчиняясь его власти и его воли. Почему я не сделал того же с Габриэлем? Мне показалось это неуместным? Но как может быть неуместным признание силы Архангела и его полной власти? Рафаил улыбается, он доволен мной, но я не понимаю, что я сделал. Я... не помню. - Тебя что-то беспокоит? - он позволяет мне встать. Да, меня что-то беспокоит, что-то неуловимое, но... важное. То, что важнее меня... Важнее Его. Нет, этого не может быть, такое просто невозможно. - Мне холодно, Брат. Почему мне так холодно? - Ты ошибся, Кастиэль. Оступился. Но сейчас ты снова на верном пути, и твой холод сейчас пройдет. - Рафаил подходит ближе, касается двумя пальцами моего лба и... хмурится. Касается еще раз, но... не выходит. Я смотрю на брата, в моем взгляде – надежда на избавление, он ведь сможет помочь мне? Сильный, старший, заботливый. Рафаил смотрит в ответ, хмурится. Кажется, он понял причину того, что так сильно гложет меня. - Кастиэль, прости. - Легкое касание ко лбу, и я падаю… *** (повествование чуть выходит за пределы двух POV и выделяется как <...>) <Кастиэля подхватывают его крылья. Черные, как смола, они совсем не похожи на крылья, больше на щупальца. Рафаил морщится, глядя на них. Он погрузил ангела в сон, если это можно так назвать. Ему нужно спросить у того, кто знает. Легкое смыкание век, и он стоит перед клеткой. - Брат? Ты ли это? - насмешливый голос Люцифера встречает Рафаила, и тот снова чуть морщится. Сущность пронзает отвращение. Почти как к демонам. Рафаил поднимает взгляд на старшего брата. Но в его глазах нет страха или презрения, в них вообще ничего нет. Разве что... да, он скучал. - Да, Люцифер, я звал тебя. Кастиэль, или то, во что он превратился, лежит у ног. Его крылья рефлекторно пытаются защитить своего жалкого хозяина от Архангелов. Впрочем, в них осталось не так много силы... - Семейный пикник? А это, как я понимаю, главное блюдо? - Люцифер ногой сквозь прутья переворачивает Кастиэля на спину. - У меня возникла проблема, я рассчитываю на твою помощь, а за это... Ты сможешь рассчитывать на мою, я найду способ освободить тебя. - Хм, Рафаил заключает сделки? И намеревается освободить самого опасного ангела во Вселенной? Михаил, как тебе это нравится? Может, согласиться, и устроим апокалипсис, как хотели? Михаила не видно. Он в углу клетки, молчит и не хочет разговаривать. Ан нет, показалась рука, схватившая метущуюся душу Адама, которая надеялась взмолиться о помощи. - Братик не хочет, - Люцифер качает головой. - А что случилось-то? И где Габриэль? А то не хватает кого-то... Рафаил опускает взгляд, и Люцифер усмехается: - Смотри-ка, брат, Рафаил остался один и все равно не справился? Люцифера прямо-таки пронзает огненный взгляд архангела, чье самолюбие только что опустили еще ниже уровня ада, но клетка не дает Рафаилу даже попытки испепелить брата взглядом. - Так что случилось-то?.. - и тут взгляд Люцифера падает на крылья бедного, валяющегося у ног Рафаила в каком-то полузабытьи Кастиэля. - А, - коротко бросает он. - Это случилось еще раз. Хм, а много времени прошло. Я ж думал, я такой один. - Кастиэль влюбился в, - Рафаил замолкает, но ненадолго. - В человека. Он страдает. Я хочу помочь ему. Рафаил смотрит на Люцифера в надежде найти в этом искалеченном существе то, что когда-то было самым светлым из ангелов. В самом деле он хочет всего лишь помочь своему брату! Никто не должен испытывать столько боли. Никто! Он видел крылья Люцифера – они чисты, они до сих пор светлее, чем у любого из братьев. Должна быть причина, должен быть способ помочь. - Ты знаешь способ. Помоги. - Помоги мне выйти, и я помогу тебе. Лицо Рафаила темнеет, он стискивает зубы. - Вначале ты... - Ничего не будет, если я останусь тут. Мне тут, знаешь ли, не так плохо, - Люцифер с хрустом потягивается. - По Сэмми, правда, скучаю. Ну так что? - он с наигранной надеждой в глазах поднимает взгляд на Рафаила. - Нет. Я... Я не верю тебе, - шипит Рафаил и уже поворачивается, чтобы уйти, забрав с собой ценный груз, как вдруг... "- Кас... Кас, пожалуйста, очнись... Сэм, он совсем холодный, мне... Мы можем его потерять. Я могу… - Дин, что вы сделали? - Это не важно... Кас! Пожалуйста... Не покидай меня..." Видения не было. Был лишь голос, а потом знакомый щелчок. Трикстер не явил себя, зато Кастиэль, все еще с закрытыми глазами, поднимает голову, тут же бессильно опуская ее обратно. - Так это Дин? Дин Винчестер? - Люцифер не то, чтобы удивлен. Он глубоко шокирован. - Все дело в нем? Привет, Габриэль. Ты как всегда за права влюбленных. Звук расшаркивания, но Рафаил его не слышит. Из глубины клетки на свет появляется самый старший брат, Михаил. - Это занимательно, не находишь, Люцифер? - его голос холодный, спокойный, Рафаил содрогается, но Люцифер привык. Он пожимает плечами, хотя уже знает, куда ведет брат. - Выпусти нас обоих, - продолжает Михаил. - И мы решим твою проблему>. - Я... Я не покину, - открываю глаза и вижу... Что сделал это зря. В голове вопрос: "Где я?", но что-то мне подсказывает, что говорить в такой компании не стоит. Под взглядом сразу четырех моих старших братьев пытаюсь отползти подальше. Меня не покидает чувство, что столь сложные выражения лиц у них именно из-за меня. И самое обидное, что не помню, что такого сделал. Не бейте, дяденьки, я хороший. Я же хороший? Габриэль мне улыбнулся... Да? Вот и ползем к нему, остальные что-то не в духе сегодня. Да и вообще. Где-то на краю сознания мелькает мысль, что Люцифер здесь немного лишний... Он же... Изгнан был... за что-то. Ну вот, подползли к Гейбу и даже за него спрятались. Теперь не так страшно. Только молчат они все, ой не нравится мне это. Пытаюсь встать, но ноги отчего-то отказываются держать меня вертикально, покачнулся, но почувствовал, как что-то дало мне опору, не дав снова грохнуться на пол… Это... Я повернулся, рассчитывая увидеть руку Гейба, или еще что... Но там было нечто черное... Это... Это крылья… Это мои крылья? Резко отдергиваю руку и падаю на пол. - Ну вот. Ты его разбудил. Доволен? - голос Люцифера немного разочарованный. Гейб появляется перед всеми со щелчком, для меня он просто становится еще более четким. - Почему тебя видит только Кастиэль? - Михаил хмурит брови. - Тебя... Тебя реально сейчас это волнует? Ну-ну... - Люцифер прислоняется к прутьям, качая головой. - Так надо. Здрасти, - наконец, здоровается Габриэль. - Эй, ты что, - он за руку поднимает меня, чуть сжимает ладонь, придавая сил хотя бы для того, чтобы стоять более-менее ровно. - Ну е-мае... Гейб, он же все равно ничего не помнит, - словно в подтверждение слов Люцифера, я оглядываюсь назад и шарахаюсь в сторону. Их разговор доходит до меня словно через какую-то стену. - И вот какая интересная штука... Исправить-то это нельзя... – я недоверчиво смотрю на него. - Или можно?.. Я даже не знаю... Габриэль усмехается, качая головой. Я чувствую, что он искренне рад видеть Люцифера, и знает, что это взаимно. Чувства возвращаются, это определенно радует. Рафаил решает вернуть потерянные позиции: - Я выпущу тебя, Люцифер, если ты покажешь мне, хотя бы частично, что можешь это... - А если я его не выпущу? Одного? - Михаил опускает руку на плечо Люциферу, но тот только усмехается: - Да подожди ты, - отмахивается он, - ты думаешь, я тебя не вытащу следом? Да легко! И без Винчестеров справимся. - Дин? – я решаюсь посмотреть на Архангелов в клетке. - Дин Винчестер, я должен защищать его, у меня задание, - не знаю. почему говорю это вслух. А да, точно. - Мне нужно к нему, я ему нужен! Я не слышу слов призыва, но точно знаю, что он зовет меня. Где-то в груди разрастается клубок боли. Я... я нужен ему, возможно, я ранен. Нужно уберечь сосуд Михаила! Нет... Тут что-то другое. Неправильная мотивация, она мне не нравится. - Я должен лететь, - они поймут, они – Старшие. Мои крылья слишком слабы, они не смогут сейчас поднять меня. Темные ленты расправляются за спиной... Мне не нравится их цвет, они неправильные, у меня были другие. - Габриэль, ты... Поможешь мне? - он обещал помочь. Он меня понимает, он на моей стороне. Габриэль поворачивается и улыбается. Все происходит очень быстро. Рафаил бросается к нам, но Габриэль оттесняет его своей силой... Тем, что от нее осталось. Ее мало, но много и не нужно. Габриэль поворачивается ко мне, улыбается: - Не глупи. Но заставь его тоже пострадать, ладно? А то мне обидно за тебя, братишка, - он хлопает меня по плечу и придает ускорение, размахивая собственными крыльями. Странно, я никогда не замечал, что и у Гейба они не белые... Больше похожи на орлиные, интересно, отчего? Мне не страшно за Гейба, после такого поступка. Его нет в этой реальности... И в другой тоже. Он – у меня в голове, мне так кажется, значит, не пострадает. Взлетая, я бросаю последний взгляд на клетку: - Берегись, - одними губами шепчет Люцифер, и клетка исчезает из виду... Меня бросают в океан... нет, не боли, а дискомфорта из-за поврежденного сосуда. Ангельские силы начинают поспешно заделывать прорехи тела, в которое меня забросило. Изрядно потрепанное, кстати, некоторые трупы лучше сохраняются. И как я попал в него? Вроде же разрешение нужно. Прислушиваюсь, но не чувствую присутствия чужой души... Я здесь один? Разве так бывает? - Кас, давай же, очнись, - я открываю глаза. - Я знаю тебя, - это Дин Винчестер, мой подопечный, сосуд Михаила. Ему больно, но он не ранен. На всякий случай тянусь к нему и излечиваю, видимо у меня совсем мало сил осталось, темное пятно на груди так и не прошло.