***
- Уходи. Пожалуйста. Сердце застывает на несколько секунд, и Гарри кажется, что он уже не сможет сделать вдох. В эти несколько секунд ему кажется, что он умирает, падает в бездонную пропасть. Стремительно. А холод в любимых глазах только ускоряет падение. Комната погружается в тишину, слышится только учащенное дыхание двух людей. Луи поднимается с колен, а Гарри хватается за него. - Луи, пожалуйста. Отчаянно. Но парень решительно вырывает свои руки и отходит вглубь комнаты, отворачивается, чтобы не видеть сломленную фигуру мужчины. Мужчины, который глубоко дышит, пытаясь успокоиться, не дать панике завладеть сознанием. Он не может уйти, просто не может. Потому что счастье было так близко, он чувствовал его тепло в своих руках, его вкус на своих губах. А сейчас лишь холод. И это невыносимо, невозможно – исполнить просьбу Луи. Гарри знает, что сам все разрушил, своей нерешительностью, своим страхом, и теперь самое время принять последствия своей трусости. Но ведь должно быть по-другому. Когда чувства так сильны. По-другому. Он поднимает глаза на Луи в надежде, что парень передумает, простит его. Но Луи сжимает и разжимает кулаки. И не поворачивается. Гарри встает на ноги и шаг за шагом приближается к двери, все еще надеясь, но ручка обжигает ладонь. Он не решается оглянуться, лишь шепчет куда-то в дверь: - Я люблю тебя. Не слышит в ответ ничего. Луи ждет, когда Гарри исполнит его просьбу. И он исполняет. Выходит из комнаты, тихо закрывая за собой дверь, и абсолютно не знает, что теперь делать. Когда Луи одним словом обрушил все надежды. Ноги удерживают с трудом, он спиной опирается на дверь и сжимает в кулаках волосы. - Гарри… Голубые глаза подруги окончательно добивают его, лишают последних сил, и все попытки сдержать внутри всю боль, спрятать ее, проваливаются. Гарри крепко обнимает Мэл, опускает свою голову ей на плечи, цепляется за ее платье, больше не скрывая слез. - Тише, тише, мой милый. Все будет хорошо. Все пройдет. Мэл шепчет Гарри на ухо, заботливо поглаживая его по голове, а он вдыхает ее родной аромат, мечтая, чтобы скорее отпустило. - Прости меня, Мэл, прости меня. Я… Я так сглупил, я… Люблю его. Так сильно. - Я знаю, я знаю. - Ты должна пойти к нему, - Гарри с трудом отстраняется от подруги, в ее объятиях кажется, будто он со всем справится. Он будет стараться. Но сейчас хочется уехать, куда-нибудь подальше, попытаться сбежать от проблем. - Я буду в порядке, поеду домой. - Может лучше к Найлу? Давай я позвоню ему, - Мэл не хочет его отпускать, это видно по встревоженному взгляду. - Не надо, я хочу побыть один. Мне это нужно. - Я позвоню тебе завтра, хорошо? Пойдем, напьемся? - Да, звучит отлично, - Гарри улыбается сквозь засыхающие на щеках слезы и треплет волосы подруги. Но улыбка быстро меркнет. - У него твои глаза. Мэл поджимает губы и болезненно сжимает плечи друга, а Гарри целует ее в лоб и выходит на улицу. Все пройдет, и он снова сможет свободно дышать, без ощущения, что его легкие сейчас сгорят. Что он сейчас сгорит. Гарри вдыхает вечерний воздух, на улице так тихо и спокойно, а внутри ураган. И, кажется, будто все происходит не с ним, будто он попал в чужую жизнь, в чужое тело, с чужими мыслями и чувствами, такими сильными, что колени подгибаются под их тяжестью. Он делает шаг и вздрагивает, когда слышит уже знакомый голос. - Хватит делать ему больно, - Зейн делает последнюю затяжку и тушит окурок. – Он не заслужил этого. Он достает сигарету из пачки и предлагает Гарри. Мужчина отрицательно мотает головой, молча наблюдая, как Зейн зажимает ее между зубами. - Луи был совершенно разбит, когда я встретил его. Потерян. А я лишь пытался рассмешить его. У него чудесная улыбка, правда? – Гарри кивает, а Зейн грустно усмехается. – Он очень редко улыбался, постоянно думал о чем-то, смешно хмуря брови. Теперь я знаю, кто занимал все его мысли. - Тебе лучше пойти к нему сейчас, - Гарри перебивает Зейна, не хочет слышать все это, не хочет знать, какую боль он причинил любимому человеку. - Ты нужен ему. - Нет, - еще одна затяжка – Не нужен. Ему всегда был нужен ты. Был. Гарри ненавидит это прошедшее время. Он ненавидит себя за то, что упустил все. Он спускается по ступеням и произносит: - Спасибо. - За что? - За то, что был рядом с ним. Зейн ничего не отвечает, докуривает сигарету и идет к двери, но когда Гарри уже открывает дверь машины, он слышит: - Не глупи больше. - О чем ты? - Он вернется к тебе. И тогда сделай все правильно, хорошо? Гарри не хочет слышать этих слов, он больше не может надеяться. Надежда не спасает – убивает, поражает каждую клеточку тела, словно самый опасный в мире вирус. Мужчина садится за руль, сжимает его и кричит. Громко кричит, выплескивая всю боль. Он больше не хочет думать, не хочет чувствовать. Он хочет потерять память, забыть все. Квартира встречает пустой тишиной, разъедающей все внутри. Тишиной и одиночеством. Жутко. Он включает телевизор и падает на диван, тупо уставившись в экран. Завтра. Он начнет жить завтра. Пока не знает, как и зачем, но он придумает. Ведь Мэл сказала, что все будет хорошо. Мэл никогда не врала. Гарри бездумно смотрит сменяющие друг друга передачи, но перед глазами постоянно всплывают голубые глаза. Когда-то невинные, открытые, теперь они наполнены болью. И виновник только один. Гарри сжимает зубы до скрежета, пытается отвлечься, щелкая каналы. Но часы отсчитывают минуту за минутой, час за часом, а он все еще смотрит в экран, кусая губы, потирая уставшие глаза, думая только об одном. Как избавиться от мыслей. Он засыпает под утро, под звуки популярной песни и с мыслями о Луи.***
Стук в дверь раздражает. Гарри накрывает голову подушкой в жалких попытках вернуть сон, который подарил ему несколько часов покоя. Такого долгожданного покоя. Но звук не прекращается, лишь усиливается, и вскоре к нему прибавляется знакомый голос. - Открывай! Хватит прятаться! Мужчина с тяжелым вздохом встает, прекрасно понимая, что Найл не уйдет. Дверь открывается, и блондин оценивающе разглядывает внешний вид друга, задумчиво поджимая губы. - Вижу, можно не спрашивать, как тебе спалось, – Гарри знает, что выглядит совсем дерьмово. Если бы ему еще было не наплевать на это. - И вообще, не вежливо держать друга на пороге. Я уже минут десять пытаюсь до тебя достучаться. Найл заходит в квартиру, нагло толкая Гарри, и ставит на кухонный стол коробку. - А я не помню, чтобы приглашал тебя. - Это грубо. Я все-таки пончики принес. А с тебя кофе. Найл с широкой улыбкой протягивает открытую коробку, из которой по кухне разливается соблазнительный запах, а Гарри перестает морщиться, он никогда не умел сопротивляться сладостям. Он варит кофе в абсолютной тишине и под пристальным взглядом друга, ожидая, когда же Найл начнет задавать вопросы. - Если ты хочешь о чем-нибудь поговорить, - осторожно произносит блондин, как только перед ним появляется большая кружка горячего напитка. - Мэл тебя прислала? – грубо отвечает Гарри, потому что он еще не готов к разговорам. И вряд ли будет готов в ближайшее время. - Мне не нужна нянька. - Она звонила, да. И все рассказала. Думаю, тебе не помешало бы высказаться. - Найл. - Мы хотим помочь… - Не о чем говорить, Найл! – Гарри повышает голос, мечтая, чтобы этот разговор скорее прекратился, мечтая перестать чувствовать эту удушающую боль. - Уже не о чем. Такое желанное молчание наваливается тяжелым грузом, но Гарри тут же чувствует, как ладонь Найла сжимает его руку, и благодарит друга жалким подобием улыбки. - Все совсем паршиво? - Совсем. Кофе обжигает губы, тепло распространяется по телу, а кофеин всасывается в вены. Дает немного сил. Шею сводит из-за неудобного сна на диване, но физический дискомфорт отвлекает от того, что творится в душе. От полнейшего хаоса, в который превратились его чувства. - Все будет нормально. - Да, я знаю, - эта фраза начинает злить. - Но сейчас тяжело. Я надеялся… Действительно надеялся, что Лу… Луи простит меня и вернется. - Может, еще не все потеряно? - Нет, Найл. Это конец. Он дал это понять. - Но… - Либо сменим тему, либо я попрошу тебя убраться отсюда, - Гарри тут же жалеет о брошенной фразе и делает глубокий вдох, успокаиваясь. - Я не могу… Не могу обсуждать это. Да и о чем ты хочешь поговорить? О том, какой я идиот, что все потерял? Поверь, я и так прекрасно это понимаю. И я попытался. Видимо, слишком поздно. На комнату вновь опускается неловкая тишина. Слышится лишь, как Найл нервно постукивает пальцами по столу, а потом он продолжает: - Крис вчера первый раз назвал меня папой, представляешь? Сказал «Папа» и схватил меня за волосы. Гарри улыбается, искренне, хлопает друга по плечу и слушает его рассказы о сыне. Это именно то, что нужно сейчас: Найл, болтовня, кофе и пончики. То, что поможет отвлечься, расслабиться, отодвинуть мысли о Луи на второй план. Но очередной стук в дверь разрушает недолгую идиллию. - Все решили убедиться, что я не буду резать себе вены? Серьезно?– Гарри закатывает глаза, медленно поднимаясь со стула. – Я уже большой мальчик и могу пережить разрыв. Это Мэл? Найл лишь пожимает плечами, отпивая свой кофе, а Гарри надеется, что это не она. Еще слишком рано смотреть в ее голубые глаза, обсуждать сложившуюся ситуацию. Больно. Но новый гость настойчив. Гарри медлит несколько секунд, задумываясь о том, чтобы просто проигнорировать стук, а потом резким движением открывает дверь. - Привет. И сердце падает. Летит со скоростью света куда-то вниз, разбиваясь миллионом осколков у ног стоящего в дверях Луи. Гарри замирает на пороге, не веря своим глазам, разглядывая парня, словно восьмое чудо света. Голова кружится от навалившихся вопросов. Что делать? Что говорить? Зачем он пришел? Есть ли хоть один шанс, что он простит? Есть ли хоть один шанс, что он еще любит? - Надеюсь, я не помешал? – Луи теребит края рубашки и переступает с ноги на ногу, а Гарри приходит в себя. - Нет! Конечно, нет, – он поправляет растрепанные волосы и делает глубокий вдох. Улыбка непроизвольно появляется на его лице, и он не может остановить это, не может взять себя в руки, потому что Луи совсем близко, стоит только протянуть руку и можно его коснуться. – Луи… Гарри выдыхает имя парня, и крошечный огонек надежды разгорается в груди. А в ушах шумит голос Зейна: «Не глупи больше. Сделай все правильно». - Я просто не ожидал, что ты... что ты придешь, - дышать получается с трудом, и Гарри ощущает себя влюбленным подростком. – Проходи, пожалуйста. Луи переступает порог, проходит совсем близко, а мужчина застывает, хочет притянуть парня к себе, сжать изо всех сил в объятиях и никогда больше не отпускать. Но он выдыхает, успокаивая разбушевавшиеся чувства. - Прости за мой внешний вид, я только встал. - Все в порядке, Гарри. - Все в порядке, - повторяет Гарри себе под нос, умоляя всех богов, чтобы именно так и было. Чтобы Луи пришел к нему не для того, чтобы поставить окончательную точку. Он не хочет никаких точек, только долгого продолжения. - Гарри, кто там? Мужчина чуть не хлопает себя по лбу, вспоминая, что друг у него в гостях. Он, конечно, благодарен ему за поддержку, но сейчас необходимо, чтобы он свалил. Быстро. - Найл, привет. Найл сидит, развалившись на стуле, но тут же выпрямляется, когда в дверях показывается Луи. И Гарри рассмеялся бы над удивленным видом Найла, если бы ему не было так страшно. – О! Луи. Привет. Я, - он резко встает из-за стола, больно ударяясь коленкой о ножку. – Черт, - потирает ушибленное место. - Я уже ухожу. Мне пора сидеть с малышом. Да, - он пожимает руку смущенно улыбающемуся Луи, подмигивает Гарри и выскакивает из комнаты. Гарри слышит, как хлопает входная дверь, и разглядывает полупустую кружку Найла. Мысль о том, что надо начать разговор пугает. Как только он увидел в дверях Луи, Гарри не мог подумать ни о чем другом, кроме того, что все наладится. Но что если не так? Что если Луи пришел лишь для того, чтобы попросить Гарри больше не искать встречи? Больше не надеяться? - Пончики – не очень полезный завтрак, - слова Луи отвлекают от пугающих мыслей. - Угощайся, они очень вкусные, - улыбается Гарри, наблюдая за парнем. И сейчас все происходит именно так, как должно быть: выходной, утро, Луи на кухне у Гарри. И сердце с ужасом замирает от того, что в любую секунду все может исчезнуть, и останутся только воспоминания. - Давай, я сделаю тебе кофе, или чай? Могу что-нибудь приготовить, если ты голоден, - Гарри тараторит, а Луи отрицательно качает головой. - Нет, спасибо. Я не голоден. Я, - Луи сжимает края стула и хмурится. – Пришел поговорить. - Прости, что я испортил вам ужин вчера, - слова вырываются сами собой, а внутри все леденеет. И Гарри твердит про себя «пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста», надеясь на то, чтобы Луи дал ему шанс. - Ничего страшного. - Зейн, наверное, до сих пор в бешенстве. Он, кажется, отличный парень и вы… Луи опускает глаза на стол и перебивает: - Зейн уехал. - Что? - Он уехал сразу после тебя. - Мне жаль. - Да? Луи прожигает Гарри взглядом, от которого становится невозможным контролировать свое дыхание. Он ждет, когда Луи скажет, как сильно ненавидит его, что из-за него разрушились отношения с Зейном и Гарри прячет за ладонями свое лицо, перед тем, как слышит: - А мне не жаль. Надежда. Она заставляет сердце колотиться в безумной скорости, сжимает все внутренности в болезненном ожидании, путает мысли. Она разгорается внутри, способная поглотить своим пламенем всех вокруг. А Гарри собирает всю свою смелость одним глубоким вдохом и делает два шага, приближаясь к Луи. Все, что он видит в его глазах – нежность. Слепую, безрассудную нежность. И доверие, которое Гарри не может больше предать, не имеет права. - Я не буду врать, я смогу двигаться дальше без тебя, но я не хочу. Не хочу, понимаешь? - мужчина кладет руки на плечи, чувствует, как они напрягаются под его прикосновениями. – Я такой идиот. Пожалуйста, прости меня. Прости за всю боль, которую я тебе причинил. За… - Гарри, - прерывает его Луи, касаясь кончиком пальцев его губ. – Не нужно. Хватит извиняться. - Но что я еще могу сделать? – мужчина берет ладонь Луи в свои руки, оставляет легкий поцелуй на каждом пальце. - Чтобы загладить все, что я натворил. Я так виноват перед тобой. - Гарри. Хватит, - строго произносит парень. Он берет Гарри за подбородок, заставляя заглянуть себе в глаза. – Я не сказал тебе вчера. Я тоже люблю тебя. - Лу… - И я хочу быть с тобой вместе, не скрывая наших отношений, не боясь реакции близких людей. Просто вместе. А маме придется смириться, потому что… Потому что мы попробовали быть порознь и у нас не получилось. Мы пытались. И если ты тоже хочешь попробовать, хотя бы попробовать, не обещая ничего, мне этого достаточно. Луи говорит быстро, будто боится, что его прервут, а Гарри улыбается, наблюдая, как краснеют его щеки, как он в волнении облизывает губы, как опускает глаза. И Гарри целует Луи. Нежно касается губами его губ, ловит прерывистое дыхание и тихо произносит: - Я хочу этого больше всего на свете. Гарри прижимает парня к себе, покрывая поцелуями скулы, лоб, нос, вызывая тихие смешки, которые быстро сменяются тяжелым дыханием, потому что Гарри кладет свою ладонь на шею, чуть сжимая ее, заставляя хватать ртом воздух, кусает мочку уха, улыбается, когда слышит шипение. - Я хочу тебя. От его тихого шепота Луи покрывается мурашками и дрожащими пальцами цепляет край футболки Гарри. Дергает ткань вверх чересчур резко, но накрывшее желание зудит внизу живота, путает мысли. - Только тебя. Дыхание сбивается, а голова кружится. Гарри вдыхает запах Луи, словно хочет утонуть в нем. Он хочет. Захлебнуться, любить, принадлежать. Слиться в одно целое, чтобы не было никакой возможности разделить их, никакой причины. Гарри подхватывает Луи, несет в спальню, на ощупь, потому что не может отвести своих глаз от него. От взволнованного взгляда, от напряженно сжатых губ. И только сейчас осознает, насколько сильно скучал по этим нежным прикосновениям, по мягким губам, по голосу. По Луи. Он опускает Луи перед кроватью, медленно расстегивает пуговицу за пуговицей на рубашке, наслаждаясь смущенным видом парня. Проводит руками по оголенному торсу, ловит губами дыхание, ловит взгляд, наполненный желанием. Гарри впивается в губы с какой-то дикой одержимостью, целует так, будто хочет восполнить все, что они упустили, каждую минуту, секунду, которую они провели порознь. Он пытается стянуть джинсы, не отрываясь от парня, но ничего не выходит. И Гарри опускается ниже, проводит языком по соскам, прикусывает кожу на ключицах, проводит носом по животу, наслаждаясь всхлипами Луи. Тело пробивает мелкая дрожь, а мысли теряются за красной дымкой желания, когда Гарри проводит языком над резинкой трусов, когда зубами стягивает их вниз, выпуская член наружу. Луи чувствует, как краска приливает к лицу, а Гарри не отрывает своих зеленых глаз от него. - Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Шепчет не переставая Луи, когда Гарри проводит языком по всей длине члена парня. Но громкий стон прерывает этот шепот, потому что Гарри заглатывает целиком, втягивая щеки, лаская языком. Он наслаждается контролем над юным телом, все еще пытаясь поверить, что это действительно происходит в реальности, а не во сне. Что он действительно чувствует вкус Луи на своем языке, ощущает своим телом его дрожь, слышит его стоны, перемешанные с признаниями в любви. Луи запускает руку в волосы, сжимает их и вибрацией ощущает стон Гарри на своем члене. Но все так мучительно, медленно. И Луи берет все под свой контроль, принуждая двигаться быстрее, буквально трахая рот Гарри. Колени подгибаются, а желание скручивается в тугой узел внизу живота, грозя разорвать тело на мелкие кусочки. Луи кончает с громким криком, а Гарри жадно облизывает пересохшие губы и утыкается лбом в живот парня, переводя дыхание. В штанах невыносимо тесно, а улыбка расползается по всему лицу. Гарри толкает Луи на кровать и слышит смех. - Эй, аккуратнее. Он нависает над парнем, хватает его руки и удерживает над головой, сжимая запястья, не давая прикоснуться к себе. - Я не могу аккуратнее. Ты знаешь это, - шепчет он в губы Луи. - Я не могу сдержать себя, когда ты так близко. Когда ты кончаешь мне в рот. Луи пытается освободиться – хочется в смущении закрыть лицо руками, потому что выдержать такой откровенный взгляд Гарри тяжело. - Не вырывайся. Тихо, малыш, - Гарри проводит языком по шее, резко кусает, тут же зализывая укус. – Скажи, что ты мой, - Луи задыхается, не может произнести ни звука. – Скажи! - Твой, твой, твой. И это все, что имеет значение. Не придуманные кем-то правила общества, не решение Мэл. Только Луи, смотрящий на него затуманенным от желания взглядом, слепо доверяющий ему, выдыхающий такое заветное «твой». Гарри ощущает ногой, как член парня вновь наливается, прижимается к его губам, ласкает своим языком его язык, продолжая удерживать его руки. Коленом он раздвигает ноги парня, устраивается между ними, а стук собственного сердца оглушает. - Ты готов продолжить? - Да. - Хочешь, чтобы я трахнул тебя? - Да, - стонет Луи, уже не пытаясь вырвать руки. - Хочу. - Луи… - Хочу, чтобы ты трахнул меня. Гарри не хочет отрываться от парня ни на секунду, не хочет отпускать его из своих рук, но необходимо снять такую ненужную сейчас одежду, необходимо взять презерватив и смазку. - Никуда не уходи. Луи улыбается, потирая онемевшие запястья, и не сводит глаз с Гарри, который быстро скидывает штаны со своих ног. Разглядывает его совершенное тело, по которому так долго скучал, скользит глазами от шеи мужчины ниже по спине, замирая на накаченных ягодицах и возбужденном органе. Он не может удержаться – обхватывает ладонью свой член, ласкает себя, а Гарри пытается сделать вдох, когда видит такого заведенного Луи. - Уже не терпится продолжить, да? Луи не отвечает, лишь кивает головой, откидываясь на спину и разводя ноги. Мужчина устраивается между ними, ласково оглаживая бедра парня, стонет от одного прикосновения к нежной коже. Он выдавливает смазку себе на пальцы, начинает медленно ласкать дырочку парня, наслаждаясь его стонами. Гарри проникает одним пальцем внутрь, медленно двигает им, а Луи толкается бедрами навстречу – этого слишком мало. И когда Гарри добавляет второй палец, он слышит сдержанный скулеж. - Больно? - Нет. Хорошо. Продолжай. Луи не может говорить, выдыхает слова, вновь сосредотачиваясь на ощущениях. Он чувствует легкий дискомфорт, когда Гарри проникает вторым пальцем, раздвигает их, подготавливая. Но неприятные ощущения быстро сменяются удовольствием. И Луи уже сам насаживается на пальцы Гарри, хватаясь за его плечи, и недовольно скулит, когда больше не чувствует их в своем теле. А Гарри быстро надевает презерватив и смазывает член. Ждать больше нет сил, вид сексуального, распаленного Луи, скулящего и хватающегося за простынь опьяняет, сводит с ума. Мужчина входит медленно, сначала только головкой, растягивая тугие мышцы, и тут же нежно целует, пытаясь отвлечь Луи от боли. Но внутри парня так узко и жарко, что разум быстро отключается, уступая место животной страсти. И движения ускоряются, член проникает все глубже и глубже, с каждым толчком. Луи кусает губы Гарри, сжимает его волосы, разрываясь от контраста ощущений, пытается втиснуть свою руку между их телами. - Убери руку, - Гарри прикусывает ухо Луи. – Кончи, не прикасаясь к себе. Давай, малыш. Для меня. Луи выстанывает имя мужчины и еще сильнее толкается бедрами, беззвучно умоляя, чтобы Гарри двигался еще быстрее. И Гарри ускоряется, срывается с катушек, вбиваясь в юное тело. Перед глазами темнеет, а легкие горят от недостатка воздуха. Оргазм накрывает их одновременно, лишая возможности дышать, думать, говорить. И кажется, будто в мире нет больше никого. Только они, лежащие на смятой простыне, сведенные с ума собственными чувствами, жадно глотающие воздух, хватающиеся друг за друга в страхе вновь потерять. Гарри утыкается носом в шею Луи, аккуратно покидая его тело, и прижимает его к себе, нежно поглаживая кончиками пальцев его грудь. - Я больше не отпущу тебя. Никогда, - шепчет он, когда к нему возвращается возможность говорить. - У нас ведь получится, да? Голос Луи отдает еще не забытой болью, и от этого в груди Гарри неприятно щемит. - Получится. Я обещаю.***
- Ты уверен, что нужно делать это сегодня? Луи нервно трясет ногой и смотрит на скользящие в окне машины дома. Этот путь очень знаком, и не было еще ни одного раза, чтобы ему настолько сильно не хотелось ехать домой. Внутри все скручивается от волнения, не помогает даже ободряющее прикосновение Гарри к его ноге. - Лу… - Знаешь, у нас еще будет время, чтобы сказать ей. Через неделю я все равно уеду в колледж и… Он знает, что его отговорки глупы, но не может остановиться. Он хочет вернуться в квартиру Гарри, напрочь пропахшую сексом, спрятаться там от реальности, от всех страхов, которые преследуют его с того самого дня, когда Мэл привела его туда. - Луи. - Ну что? Гарри возвращает взгляд на дорогу, замечая, как пальцы Луи выстукивают на панели какой-то дерганый ритм, а его рука продолжает сжимать колено Луи. Он знает, еще слишком много вопросов, слишком много неясностей в их отношениях, но теперь он хочет сделать все правильно. Он хочет сделать все официально. А если Мэл снова будет против, если у них не получится убедить ее… Что ж, надо решать проблемы по мере их поступления. - Не ты ли сегодня утром сказал, что не хочешь больше прятаться? - Я, но… - Не ты ли говорил, что Мэл придется смириться? Где же твоя смелость? Гарри ухмыляется, заворачивая на знакомую улицу, а Луи кусает ногти. - Я просто боюсь, что ты, - Луи не договаривает, отворачивается к окну, пугаясь своих мыслей. - Что? - Что ты можешь передумать, - чуть слышно говорит Луи, а Гарри крепче сжимает руль. – Что мама снова убедит тебя, что это неправильно. Мужчина останавливает машину у дома Луи и поворачивается к парню. - Поверь мне, - он нежно проводит ладонью по щеке, мечтая смахнуть с Луи все сомнения, потому что он больше чем уверен. - Я больше не причиню тебе боль. Ты сможешь поверить? - Да. Я смогу. Прости, - Луи ловит ладонь Гарри, прижимает ее к губам и делает глубокий вдох. – Пойдем. Гарри стучит в дверь, крепко сжимая руку Луи. Он знает, что бы ни сказала Мэл, он эту руку больше не отпустит.