***
В голове крутится слишком много мыслей, отчаянных, безнадежных, глупых. Влюбленных. Рука крепко сжимает стакан с водой, пока Гарри пытается зацепиться за что-нибудь, придумать план, идею, что угодно. Голубые глаза, смущенно глядящие на него, преследуют, не дают расслабиться, отвлечься. На уме только одно. Быть с Луи. Быть с Луи. Быть с Луи. На повторе. И уже не важно мнение Мэл, общества. Не важно. Важен только один человек. - К черту все! Стакан летит в стену, оставляя мокрое пятно, разбрасывая осколки по всей комнате, но Гарри не замечает, хватается за голову, стараясь забыть сегодняшний вечер хотя бы на мгновение, чтобы вдохнуть полной грудью, чтобы перестать умирать каждую секунду. Но перед глазами все так же стоит испуганный взгляд Мэл, а в ушах звенит любимый голос. Телефон вибрирует в кармане, но Гарри сразу откладывает его в сторону, видя высветившееся на экране имя. Гарри не хочет говорить с подругой, он так зол. Он знает, что не имеет право на это чувство, но контролировать его невозможно. Он мог быть счастлив, сейчас, именно в этот момент. Он мог обнимать Луи, целовать его шею, слушать сладкие стоны. Но вместо этого он пытается унять зудящее сердце, месяц за месяцем, день за днем. Как же глупо было предполагать, что получится забыть мальчишку. А такие мысли действительно появлялись в голове мужчины, и он даже поверил в них. Он думал, иногда, в редкие дни, когда мог искренне смеяться над шутками коллег, когда приглашал очередного парня на свидание, заигрывая, надеясь, что на этот раз все получится. Он думал, что забыл. - К черту. Тихий шепот теряется в темноте комнаты, телефон все вибрирует и вибрирует, а Гарри захлопывает дверь в спальню и прячется под одеялом. Будто это может помочь.***
Гарри расхаживает по комнате, сжимая и разжимая кулаки, а Найл опасливо наблюдает за другом, будто боится, что сейчас попадет под горячую руку. - Не думаю, что это хорошая идея, Гарри. - А мне все равно. Прошла неделя с той самой встречи в ресторане, а Гарри чувствует себя, словно наркоман, которому не хватает денег на очередную дозу. Он не может работать, не может спать, не может думать ни о чем, кроме голубых глаз. Мэл не звонит, позвонить Луи не хватает смелости. - Гарри. - Серьезно. Наплевать. Пусть вызывает полицию. Да хоть армию! И вчера, посреди очередной бессонной ночи, проведенной на кухне, он понял, что должен делать. Он должен показать Луи насколько сильно хочет быть с ним. Он должен доказать Мэл, что не сделает ее сыну больно. Он должен доказать себе, что способен на отношения, способен полностью довериться человеку, способен сблизиться. - Так значит, - Найл прерывает бурный поток мыслей. – Ты хочешь… - Прийти к ним в гости, да, - Гарри кивает, не останавливая свои нелепые перемещения по комнате. - А что такого, Найл? Навещу лучшую подругу и ее сына. Гарри с вызовом смотрит на блондина и останавливается, потому что Найл что-то недоговаривает, открывает рот и закрывает снова, не решаясь сказать. Гарри чувствует, что это что-то важное. - И парня этого сына, - слова друга словно удар под дых. Внезапно и больно. И Гарри мог бы своим взглядом испепелить ни в чем неповинного Найла. – Зейн гостит у них. - Вот как? – его брови ползут вверх, а на губах появляется нервная улыбка. - Луи привез парня на каникулы. Отлично. Тем веселее. - Сомневаюсь, что будет весело. Гарри продолжает расхаживать по комнате, а Найл продолжает внимательно наблюдать за другом. Только теперь на губах появляется улыбка, ему нравится решительный настрой Гарри.***
Гарри въезжает на подъездную дорожку, сжимая руль до онемения в руках. Свет в окнах горит, мужчина видит неясные очертания людей и закрывает глаза. Он должен идти до конца, другого выхода нет, потому что иначе он будет ненавидеть себя. За то, что не попытался, за то, что струсил, отступил как обычно. За то, что влюбился. Он хватает с соседнего сидения бутылку вина и выходит из машины, сталкиваясь глазами с подругой, которая застыла за окном. Не остается ничего, кроме как улыбнуться самой очаровательной улыбкой, но в ответ он получает лишь нахмуренные брови и встревоженный взгляд. Дверь открывается еще до стука, и Гарри все так же делает вид, что ничего не происходит, радостно перекладывая любимое вино Мэл из одной руки в другую. - Привет, Мэл! - Зачем ты пришел? - Решил заскочить на ужин, разве я не могу навестить подругу? Глаза Мэл опасно сужаются, а сердце пропускает пару ударов. Не от страха, нет, а потому что он слышит звонкий голос. - Кто там, мам? Он эхом отдается в ушах, заполняя собой все вокруг. А Гарри пропускает повторяющийся вопрос подруги, потому что Луи появляется за спиной Мэл, с застывшей улыбкой на лице, которая медленно тает, оставляя лишь волнение в слегка вздернутых бровях и уголках губ. - Привет. Кто бы мог подумать, что одно тихо произнесенное, короткое слово может вызвать внутри человека такую бурю? А Гарри разрушается. Из-за этого голоса, из-за трепещущих в волнении ресниц. - Привет, Лу. Я, - в горле пересыхает, Гарри откашливается, впихивает бутылку вина в руки Мэл и прячет свои дрожащие за спиной. - Я подумал, что давно не заходил в гости, и вот решил, - он чувствует себя неловко, нелепо, растеряно, но продолжает смотреть в голубые глаза, надеясь, что они не прогонят. Да и оторваться нет сил. - Надеюсь, я не помешал. Я могу зайти в другой раз. - Нет! Проходи. Луи практически выкрикивает, а Мэл судорожно поджимает губы, пропуская незваного гостя. Но не успевает Гарри зайти, как она хватает его за руку, сжимая слишком сильно. - Не надо, Гарри. - Я всего лишь хочу поговорить с ним. Я скучаю. - Чего ты добиваешься? Гарри задумывается, но лишь на секунду. Ответ звучит более чем уверенно. - Твоего сына. Он игнорирует возмущенный вид Мэл и двигается в сторону комнаты, в дверях которой скрылся Луи. Надежда, что подруга поймет, поддержит его, перестанет быть препятствием, теплится в груди, пока он одним неловким движением руки поправляет волосы. Из гостиной доносится малознакомый голос, и Гарри непроизвольно морщится. Он прекрасно знает, кто его обладатель, и все нутро буквально кричит о том, что этот человек не должен находиться здесь, что Луи должен принадлежать только Гарри. Но мужчина понимает всю нелепость своих ощущений и только прислушивается к разговору. - Что он здесь делает? - Я не знаю, Зейн. - Ты его позвал? - Что ты несешь? С чего мне его звать? - Ты знаешь с чего. Ты… Парни замолкают как только Гарри показывается в дверях. Зейн даже не пытается сделать вид, что рад встрече, или хотя бы, что ему все равно. Он прожигает мужчину взглядом, полным слепой ненависти, а Гарри остается только улыбнуться и в приветствии протянуть руку. - Рад снова встретится, Зейн. Так ведь тебя зовут? Парень опускает глаза на протянутую руку и вздергивает брови. - А я как-то совсем не рад видеть тебя, Гарри, - глаза Зейна оглядывают с ног до головы, а губы кривятся в жестокой усмешке. - Так ведь тебя зовут? В комнате повисает неловкое молчание. Зейн по-хозяйски закидывает руку на плечо Луи и не сводит глаз с Гарри, Луи разглядывает пол под ногами, а Гарри переводит взгляд с одного парня на другого и, собрав все силы, сдерживает отчаянный, эгоистичный, неправильный крик. Зейн должен убрать свою гребаную руку с его Луи. Его Луи. Только его. - Луи, мне нужна твоя помощь на кухне! Все присутствующие в комнате вздрагивают, вспоминая о еще одном человеке, находящемся в доме. Луи порывается уйти из комнаты, но резко останавливается, оглядывая молодых людей, сверлящих друг друга взглядами, далекими от доброжелательности. - Плохая идея, мам. - Да, Мэл, ужасная идея, - произносит Гарри улыбаясь, вспоминая, какой из Луи помощник на кухне. - Лучше Лу к ножу не подпускать. Гарри вспоминает яркие капли крови на пальце парня, когда тот неловко порезался, вспоминает красные следы на губах, вспоминает жгучее желание успокоить парня, поцеловать его, обладать им. Желание, перекрывающее все доводы рассудка. Сердце вздрагивает, когда в комнате раздается тихий смешок Луи, а Гарри ненавидит себя за то, что испугался и потерял все, что для него было дорого. Потерял Луи. Гарри сталкивается с Луи взглядом, видит улыбку на его губах. Хочет поцеловать эти губы. Больше всего на свете. Больше всего на свете хочет почувствовать тепло его тела в своих руках, услышать нежный шепот у своего уха, ощутить жар сбившегося дыхания на своих губах. Но зрительный контакт внезапно обрывается, потому что перед ним резко возникает Зейн. - Почему бы тебе не убраться отсюда, а? Он угрожающе кладет руку на плечо мужчины, а Гарри улыбается. Улыбается, потому что хочет, чтобы этот парень ударил его, заменил бы душевную боль физической хотя бы ненадолго. Хочет, чтобы Луи разозлился на Зейна за глупый, ревностный поступок, чтобы Луи вытер бы стекающую каплю крови с губы Гарри. - Давайте успокоимся, мальчики, - голос Мэл в очередной раз отрезвляет компанию. Насколько это возможно. – Пойдемте ужинать. Но обстановка в комнате продолжает накаляться, собираясь превратить всех присутствующих в пепел. Зейн не обращает внимания на Мэл, яростно сжимает плечо Гарри, и на светлой коже скорее всего останутся синяки. - Я правда думаю, что тебе пора, Гарри. Гарри смотрит в карие глаза и так сильно завидует этому парню. Завидует тому, что Зейн имеет право так разговаривать с ним, имеет право злиться, имеет право называть Луи своим. В отличие от Гарри. Но он не может просто так уйти. Не в этот раз. Не тогда, когда он обещал себе идти до конца. - А я вообще не думаю, что это твое дело, малыш. - Проваливай! Сильный толчок в плечо и тихая усмешка на губах мужчины. Все очень напоминает сюжет довольно скучной мелодрамы. Гарри никогда не любил подобное и никогда не думал, что окажется в эпицентре. - А то что, крутой парень? Зейн действует резко, сжимает ворот рубашки Гарри и впечатывает его в стену, вырывая из груди болезненный вздох. - Сейчас увидишь. - Зейн, пожалуйста… Голос Луи звучит устало, парень сжимает переносицу и отводит глаза от разыгравшейся сцены. Зейн замирает в ту же секунду, но не отпускает Гарри. - Что «пожалуйста», Луи? - он бросает умоляющий взгляд на Луи. – Ему здесь не место. Я не хочу, чтобы ты находился с ним рядом. - Тебя забыли спросить. Гарри быстро пожалел, что не держал свой рот закрытым, потому что кулак больно впечатывается куда-то под ребра, заставляя согнуться пополам. - Прекратите… - Еще одно слово, чувак, и ты пожалеешь, что решил наведаться в гости. - Где ты нашел такого крутого парня, Луи? Гарри видит все как в замедленной съемке. Карие глаза озлобленно сужаются, пальцы собираются в кулак, рука готовится к удару. Гарри зажмуривается, но ничего не происходит, потому что в комнате разносится крик Луи. - ПРЕКРАТИТЕ! ХВАТИТ! Что вы устроили? Я… Я… Он не заканчивает предложение, и не задерживается больше в комнате ни на секунду, убегает вверх по лестнице, громко захлопывая за собой дверь в одну из комнат. И пока все внизу растерянно застывают, Гарри вырывается из сильной хватки и бежит вслед за Луи. Он забегает в комнату, быстро поворачивает маленький замочек, игнорируя голоса за спиной. Им нужно остаться наедине, им нужно поговорить. Он переводит взгляд на парня: Луи стоит спиной к нему и тяжело дышит, запустив руку в волосы. - Луи, прости, я не знаю, что на меня нашло. Голос Мэл, доносящийся из-за двери, прерывает Гарри, но Луи резко поворачивается и громко произносит: - Мама, дай нам пять минут. И тишина в ответ. Гарри слышит дыхание Луи, сбившееся, и пытается собраться с силами, чтобы признаться, выдать все как есть, но это очень сложно, потому что он сталкивается с ледяным взглядом. Это не тот Луи, которого он знал, он никогда не видел у того Луи такого взгляда. - Зачем ты пришел, Гарри? - Я не знаю. Я… Я хотел увидеть тебя. - Ты не открыл мне дверь. - Что? Гарри переспрашивает не потому что не понимает вопроса, а потому что не знает что ответить, какое оправдание придумать для своего поступка. - Ты сдался. Так быстро сдался... Бросил меня. Ты обещал этого не делать, но... Сделал это. Сердце Гарри падает вниз, летит с огромной скоростью и разбивается вдребезги о боль, стоящую в голубых глазах. Все эти месяцы он только и думал, как хреново ему, как Мэл злится, но он ни разу не подумал о чувствах Луи. Не подумал о том, какую боль он причинил маленькому влюбленному ребенку. Все тупые отговорки, что так будет лучше всем... Они касались только его, Гарри. Только его трусливой задницы. Эгоистичная сволочь. - Я... Я не знаю, что сказать. Он видит маленькую слезинку, одиноко скатывающуюся по щеке Луи. Он хочет поднять руку и смахнуть ее, но не смеет прикоснуться. Боится, что Луи оттолкнет его. Парень сам избавляется от доказательства своей слабости, резко и как-то зло стирая ее с лица. - Скажи только, чего ты хочешь сейчас? Ты увидел Зейна, и у тебя появилось что-то вроде спортивного интереса? - Нет, Лу... - Ты же понимаешь, насколько это глупо? Ты ведь знаешь... должен знать - я могу сейчас же попросить его уйти, оставить меня в покое. Одно твое слово, Гарри. Но что будет дальше? Когда ты получишь меня? Что будет? Гарри открывает рот, на языке крутится много красивых слов о том, как сильно он любит Луи, о том, что сделает все для того, чтобы Луи был счастлив. Но взгляд парня... в нем есть что-то такое, что Гарри понимает - ему не нужны пустые обещания, ему не нужны слова. Ему нужен Гарри. Полностью и без остатка. - Ты снова наиграешься и выбросишь меня? Как быстро я надоем тебе на этот раз? Я.., - Луи делает глубокий вдох и еле слышно продолжает. - Это больно, Гарри. Любить тебя. Очень больно. Он закрывает глаза руками, потому что уже не может остановить поток неконтролируемых слез, он слишком долго сдерживался, пытаясь доказать маме, Зейну, себе, что он в порядке, что у него все хорошо. Тупое вранье. А Гарри опускается на колени и прижимается лбом к животу Луи. Он ненавидит себя. Так сильно ненавидит. Но прошлого не вернуть, и глупо извиняться. Он берет ладонь Луи в свою, целует костяшки пальцев, одну за другой. Так нежно, как только может. Он даже не понимает, что повторяет одно и то же слово. Чуть слышно. - Прости. Прости. Прости. И происходит именно то, чего боялся Гарри – Луи убирает его руки, отстраняясь от крепких объятий, от нежных поцелуев. Но он облегченно выдыхает, когда парень опускается рядом с ним, заглядывает прямо в глаза, нежно убирает мешающиеся прядки с лица. Кислород застревает где-то в горле, потому что Луи кладет ладонь на его шею, притягивая Гарри к себе. А сердце в груди разрывается, когда их губы соединяются. Поцелуй соленый от слез, осторожный, будто им они могут причинить друг другу физическую боль, но такой долгожданный, что голова идет кругом. Гарри хватает Луи за плечи, прижимая мальчишку еще крепче. Появляется надежда на то, что все наладится, обязательно, по-другому просто не может быть. И когда они с трудом отрываются друг от друга, Гарри шепчет: - Дай мне последний шанс, умоляю тебя, последний шанс. Но слышит в ответ только холодное. - Уходи. Пожалуйста.