Глаз

      Прозрачная ледяная вода забирала тепло моих пальцев, заставляя их неметь и ныть. Но я продолжала терпеливо тереть их с мелким сверкающим на солнце песком, чтобы избавиться от грязи и крови. В конце концов, не выдержав, склонилась к самой воде и сделала несколько жадных глотков. На миг стало больно, а затем внутри разлилась приятная прохлада.       Как хорошо. Единственное приятное ощущение за последние несколько часов.       Я отдышалась и снова склонилась, чтобы сделать ещё несколько глотков. Опираясь о крупный шершавый валун, торчавший из воды, осторожно умыла лицо, отводя в сторону кривую чёлку.       Кожу на правой половине лица неприятно саднило. Умывшись, я вновь занавесила своё уродство слегка намокшими прядями волос и быстро выпрямилась, прислушиваясь к звукам леса.       Подозрительная тишина. Неуютно становится на открытом пространстве.       Нужно идти. Дальше. Прочь от столицы, если хочу жить…       А действительно, хочу ли я жить теперь, превратившись в калеку? Безумно хочу, как ни странно.       Перед моим внутренним взором видятся тёмные волны фьорда, лижущие скалистый берег со скоплением игрушечных домиков над ним. Там, где под синью небес мой родной дом. И пусть из родных уже никого не осталось, не прогонят меня.       С этой мыслью я шагала вперёд, не обращая внимания на усталость и сильную боль в правом колене. Ничего. Это не смертельно, а значит, справлюсь. Переживу. Перетерплю.       Вот так, неумело себя подбадриваю. Шаг за шагом, иду к заветной цели. Пожалуй, это лучшее, что может сделать в данной ситуации молодая женщина, избалованная годами комфортной городской жизни.       Впереди раскинулся только лес. Позади осталась охваченная смутой и пожарами столица.       Видящая, которая больше не может видеть.       Выбыла из игры.       Бесполезна.       Но я жива. Даже несмотря на страшный магический удар, мне удалось выкарабкаться. Уйти с малыми потерями. И это чудо. Шанс, который я буду ценить.       Пусть нет правого глаза, но руки и ноги целы. Буду жить и радоваться тому, что ещё есть.       Вдох. Выдох. Выбросить прочь переживания и просто идти. Домой.       Под ногами мягко шуршит опавшая листва, над головой шумит ветер в высоких кронах.       Какой же воздух сладкий! Почти как в детстве…       Я иду не по главному тракту, а забираю левее. Порой крадусь и замираю, напоминая себе дикого зверя. Но мне везёт и на пути не попадается лихих людей.       Наверное, многие подались в столицу мародёрствовать.       Голод настойчиво даёт о себе знать, и найденные по пути заросли ежевики помогают утолить его не слишком хорошо. Охотиться я не умею, да и из оружия только ритуальный нож имеется.       Мне вообще не до сборов было. Кроме одежды, что была на мне, удалось прихватить только плащ. Ещё удалось забрать все наличные сбережения и, что не менее ценно, свою аптекарскую сумку. Там у меня хранилась драгоценная мазь, благодаря которой, потеряв глаз, я не получила заражение крови.       Зеркала не было, и я не представляла, что там творилось. Но подозреваю, что вид у меня ещё тот…       Внезапно послышался стук копыт.       Я затаилась и сквозь листву увидела, как проносятся мимо силуэты всадников. Трое. Гонцы со срочным посланием? Погоня, идущая по моим следам? Не понять. Слишком быстро промчались.       По-хорошему следовало бы ещё дальше отойти от дороги, но я побоялась заблудиться и, проявляя осторожность, продолжила путь.       Через некоторое время, когда уже начинало темнеть, до меня донёсся знакомый неприятный запах. Кровь. Где-то рядом её пролили много. А ещё слабо пахло жжёной сырой листвой.       В лесу неестественно тихо. Повинуясь внезапному внутреннему порыву, я пошла на этот запах. Стыдно признать, но я подумала о том, что если там впереди кого-то убили, это может сыграть в мою пользу.       Я вышла из леса на небольшую прогалину. Внизу ещё тлели листья и лежали тела. Трое мужчин. Видимо, решали свои разногласия не только при помощи оружия, но и с применением магии. И теперь все мертвы.       Лошадей поблизости не видно. Наверное, испугались и разбежались, куда глаза глядят.       Убеждая себя в том, что путь ещё предстоит неблизкий, я спустилась в прогалину и направилась к первому трупу. Чувствовать неприязнь по отношению к мертвецам я разучилась ещё в Ордене. А совесть быстро заткнуло желание выжить в этом бреду.       У первых двух трупов нашлись кое-какие деньги и оружие, которое, подумав, я оставила. Кто знает, когда я смогу его продать. Скорее, я вымотаюсь, если буду таскать такие железяки с собой по лесу.       Третий убитый лежал у большого валуна, о который, судя по слипшимся от крови тёмным волосам, основательно приложился. Желая быстрее покончить с этим, я принялась его обыскивать.       Когда сунулась за пазуху, моё запястье вдруг крепко перехватили бледные пальцы того, кого я считала покойником. Закрытые глаза распахнулись, и на меня устремился страшный невидящий взгляд.       — Темнота… — ошарашено прошептал он хрипло и даже ослабил хватку.       Я воспользовалась его замешательством, чтобы вырваться и отскочить в сторону. Хотелось убежать прочь, но увидев, как вздрогнул и замер в нерешительности раненный мужчина, я остановилась.       Было ещё не так темно, но он слепо зашарил руками вокруг себя, будто действительно находился в полнейшей темноте.       — Кто здесь? — спросил он, повысив голос.       Я молчала и замерла, не решаясь себя выдать ни единым движением.       — Кто здесь? — повторил он и раздражённо выкрикнул: — Ответь же! Неужели ты раненого испугался?! Только трупы обирать и способен?       — Сейчас каждый выживает, как может, — бросила я.       Он резко вздёрнул голову на звук моего голоса.       — Так значит, ты женщина, — он как будто немного успокоился. — Понятно.       Отчего-то рядом с ним у меня холодок по спине гулял. Совсем неуютно становилось. Я развернулась, собравшись уходить. Раненый попытался подняться и, запнувшись, с размаха полетел на землю.       Знаю, что могу об этом пожалеть, но колебалась я недолго…       Даже несмотря на то что я приблизилась, шумно загребая носками сапог прелые листья, он вздрогнул, когда я протянула руку.       — Пойдём.       Мужчина неуверенно взялся за мою ладонь, и я помогла ему подняться.       — Постой. Где-то здесь должен быть мой меч.       Я кивнула, забыв, что он ничего не видит, и огляделась. Клинок и в самом деле валялся поблизости. Обагрённый кровью, с налипшей на него листвой и мусором. Вытерев лезвие наспех, я помогла вернуть оружие в ножны. Только пригодится ли оно ему теперь, неизвестно.       Откуда-то доносился запах воды. Значит, где-то рядом есть речка или озеро. Я решила пойти туда, надеясь, что там будет пригодная для питья вода. Пить хотелось невыносимо сильно, а единственная фляжка заполнена лекарством. Да и потом, рядом с водой я чувствовала себя увереннее.       — Куда мы идём? — спросил меня мужчина. — Ты живёшь где-то рядом?       — Нет. Мой дом далеко отсюда, — откликнулась я нехотя. Меньше всего мне хотелось сейчас рассказывать ему о том, что заставило меня бежать из столицы.       Незнакомец ступал неуверенно, но хоть не спотыкался.       Надо же, у нас один на двоих глаз.       Из груди невольно вырвался нервный хриплый смешок, заставивший моего спутника вздрогнуть. Но он ничего не сказал.       Как оказалось, рядом располагалась большая полноводная река, а возле кромки леса простиралась довольно крупная заводь, куда стекало несколько ручьёв. Хорошее место.       Стремительно темнело, но я успела отвести спутника к ручью, чтобы помочь ему напиться и умыться. Кроме того настояла на том, чтобы промыть ему волосы от крови. Рану необходимо обработать.       — Ты целитель? — спросил он.       — Нет. Просто у меня есть лекарство, которое поможет заживить твои раны.       Он горько усмехнулся, прикасаясь к голове, и я поняла без слов. Залечить я сумею только раны внешние. К сожалению, со зрением ничего поделать не смогу.       Пока мужчина обсыхал на берегу, я набрала веток и толстых сучьев и вдруг поняла, что разжечь костёр мне нечем. Слишком полагалась на магию прежде, что даже не задумывалась над этим.       — Прости, но придётся обойтись без костра. Мне нечем его разжечь, — произнесла я, садясь рядом на песок.       Мужчина помолчал, а потом вдруг предложил:       — Тогда нам нужно найти место повыше и суше. Ночью у реки очень холодно.       — Идём, — спорить с ним я не стала. Тоже знаю, что у воды даже летом по ночам холод лютый.       Как странно, но быть его поддержкой уже входило в привычку. Так быстро.       Впотьмах тяжело найти стоящее убежище, но я это сделала. На ветвях огромного старого клёна. Думается, там будет безопаснее, нежели на земле. Мужчина возражать не стал, и я помогла ему сориентироваться.       Мы расположились полулёжа, тесно прижавшись друг к другу. Не наивысший комфорт, но потерпеть до утра можно. Меня близость слепого беспомощного мужчины не смущала. Уверена, он даже и в мыслях не держит причинить мне какой-то вред. Всё-таки я его единственная возможность выйти отсюда.       Поёрзав, устраиваясь удобнее, я покопалась в сумке, и вытащила оттуда пригоршню лесных орехов, вкладывая в широкую мужскую ладонь.       — Держи. Это единственная еда, что у меня есть.       Я думала, что он усмехнётся в ответ, но вместо этого мужчина только сдержано меня поблагодарил. Выловив остатки раскатившихся по сумке орехов, я съела свою часть и стала устраиваться так, чтобы нечаянно не свалиться с дерева во сне.       Надеюсь, хотя бы ночь будет спокойной.       Когда я прикрыла глаз, то почувствовала, как меня обняла за талию крепкая мужская рука.       — Я так понимаю, ты отдала мне лучшее место. Не хочу, чтобы ночью ты упала, — пояснил он. — Хотя, будет лучше, если ты развернёшься ко мне лицом.       — Спасибо, — откликнулась я и всё же последовала его совету. Стало немного удобнее и надёжнее.       Хорошо, что он не видит моего лица, а иначе такого не предложил бы.       — Как тебя зовут? — услышала я тихий вопрос прямо над ухом.       Сказать правду или солгать?       — Тиса, — решила выдать сокращенный вариант своего имени, после минутного раздумья.       Можно называть меня параноиком, но я боялась, что кто-нибудь узнает во мне младшего магистра Ордена Видящих, Шальтису Ясень.       — Тиса, — повторил мужчина. — Ты с севера?       — С Ольдаира. Там моя родина, — не стала скрывать я. — А ты? Как тебя зовут?       Он вдруг резко выдохнул и напрягся, после чего ответил.       — Должен тебе признаться, Тиса. Я не только ничего не вижу, но и ничего не помню.       Голос его звучал так…       С таким невыразимым надрывом и болью, что внутри меня что-то дрогнуло.       В порыве я прикоснулась ладонью к его щеке и уверено произнесла:       — Ты вспомнишь. Обязательно всё вспомнишь. И может быть, ещё видеть будешь. Глаза твои в порядке, я видела. Нам просто нужен хороший маг.       — Нам? — неуверенно переспросил мужчина.       — А думаешь, я тебя теперь в лесу брошу? — фыркнула я.       — Я не знаю, почему ты вообще решила мне помочь. Могла бы просто уйти.       Что ж, во всяком случае, он честен. Попробую тоже быть честной.       — Могла бы… — эхом откликнулась я. И действительно могла. Но не стала. Так почему я протянула руку помощи? — У меня тоже наступили не лучше времена. Наверное, в тебе я увидела собрата по несчастью. Прошлой ночью, мне, как и тебе, пришлось сражаться за свою жизнь. Может быть, теперь никогда не стану прежней, но зато осталась жива.       — Что ты имеешь в виду?       Вздохнув, я решила сказать правду.       — Меня обжёг магический огонь, и шрамы от этих ожогов останутся со мной на всю жизнь.       — Мне жаль…       — Не нужно. Если бы меня лишили рук или ног, было бы хуже, а так… — я нервно рассмеялась. – Ну, замуж я теперь вряд ли выйду, но зато на жизнь зарабатывать ещё способна.       Мужчина тихо хмыкнул и чуть сильнее прижал меня к себе, свободной рукой накрыв мои пальцы ладонью.       — Ты — хороший человек, Тиса. И я думаю, всё у тебя ещё сложится, — произнёс он серьёзно.       Конечно, сложится. Община выделит мне маленький домик на окраине села, и буду я травки собирать да зелья варить. Думаю, с моей новой внешностью это самое подходящее занятие.       — Главное, домой поскорее добраться, — вслух сказала я. — И тебя как-то называть нужно.       Мужчина пожал плечами и вдруг выдал:       — Если хочешь, дай мне имя. Я не против.       Я задумалась. Имя. На время. Никогда не была сильна в выборе имён и кличек. Даже лошадь свою звала просто Лошадью. А тут человек. Мужчина. Ну не прям так же мне его и называть? Впрочем, вход есть. Поступлю согласно обычаям своей родины.       — Будешь Клёном, — решила я, чем несказанно его удивила.       — Почему Клёном?       — Мы на клёне ночуем, — пояснила я.       — Хорошо, что не на берёзе или сосне, — вдруг рассмеялся мужчина. И смех у него был очень заразительный, заставивший меня тоже тихонько хихикать. — Хорошо, пусть будет по-твоему.       Должно быть совестно, но я богов готова благодарить за его слепоту. Я рада, что он не видит меня. Иначе бы так не смеялся. И что бы тогда я увидела в глазах его — отвращение или жалость? Уж не знаю, что хуже.       — Давай попробуем отдохнуть, — негромко сказала я. — Мне казалось, что я слышала лай собак с той стороны реки. Завтра поищём переправу.       Новоявленный Клён не возражал и вскоре, я сумела задремать в его тёплых надёжных объятиях, слыша дыхание размеренный стук сильного сердца.       Мне невероятно повезло.

***

      — Ваше время вышло. С сегодняшнего дня мы будем выжигать вас повсюду, словно заразу! — шипел мне в лицо кто-то незнакомый. Его голос, пробивался даже сквозь боль. А я корчилась на полу и не в силах была ничего поделать с той невыносимой мукой, которая захватила меня в плен.       Затем меня ударили по голове, и ярко вспыхнув, боль отступила, став какой-то не слишком значимой.       — Поджечь дом! — скомандовал голос, донёсшийся сквозь пелену. — Пусть эта зрячая сука сгорит!..       Звуки оборвались резко, и неожиданно стало хорошо.       Неужели это всё?       Я огляделась и увидела яркую синь вокруг, разбавленную полосой вереска, словно. Море. Небо. Дом.       Здесь у моей души были крылья.       Я так хочу вернуться.       Домой.       Ещё не время, Шальтиса…       — Тиса, — кто-то настойчиво звал меня, мягко тормоша за плечо. — Проснись скорее.       И я проснулась, тут же стряхивая с себя остатки сна о недавних событиях и вспоминая о том, что нахожусь на дереве. Едва начало светать, и было странным, что мужчина решил разбудить меня именно сейчас.       — Клён, что-то случилось? — спросила я, зябко поёжившись.       — Я слышал фырканье у ручья. Там лошадь, кажется.       Встрепенувшись, я устремила взгляд в сторону заводи и действительно увидела одинокую животинку. Очевидно, это была одна из тех. Жаль, что одна, но всё же лучше, чем ничего.       Превозмогая боль в затёкших за ночь мышцах, я относительно ловко спустилась вниз, после чего позаботилась о том, чтобы Клён тоже оказался на земле, ничего себе не переломав, и направилась в сторону лошади.       — Привет, лошадка, — миролюбиво начала я, медленно протягивая руку. — Прости за то, что у меня ничего нет, но обещаю, как только доберёмся до людей, я это исправлю.       Животное робко ко мне потянулось, обнюхивая руку. Затем, лошадь позволила себя коснуться. Я осторожно и ласково погладила широкий бархатный нос.       — Хорошая девочка, — приговаривала я, аккуратно беря её под уздцы.       Мне подумалось, что неспроста это. Впервые я так быстро находила общий язык с чужими лошадьми. Это кобыла Клёна и не иначе. Наверное, его запах смешался с моим, и животное это почувствовало.       — Всё хорошо, — сказала я ему. — Мне кажется, это твоя лошадь. Придержи-ка.       Я сунула поводья в руку опешившего Клёна и осторожно поставила свою драгоценную сумку на песок поодаль, чтобы не затоптали. Затем, я принялась раздеваться. Необходимо привести себя в порядок перед появлением на людях.       — Тиса? — неуверенно окликнул меня Клён.       — Я здесь, — успокоила его. — Просто хочу привести себя в порядок и обработать ожоги. Подожди, пожалуйста.       Клён молча кивнул, но заметно напрягся, когда услышал, что я полезла в воду. Кстати, несмотря на утреннюю прохладу, вода в заводи была словно парное молоко.       Постирав заляпанную кровью одежду, я развесила её на ветках и подошла к мужчине, бесстыдно пользуясь тем, что он меня не видит.       — Раздевайся, — сказала я, забирая у него поводья. — Пока моя одежда подсохнет, ты тоже сможешь искупаться.       На миг произошло странное. Мне будто хотели возразить, но потом Клён принялся покорно раздеваться. Я привязала лошадь к большим корням дерева и придержала его под локоть, стараясь не смотреть на хорошо сложенную мужскую фигуру.       А он красивый. И, между прочим, тоже имеет достаточно шрамов. Мне кажется, он неплохой воин, раз ещё жив после всех этих «отметин».       — Не бойся. Я буду рядом, — сказала я, заводя его в воду. И мягко добавила: — Просто хочу, чтобы никто ничего не заподозрил о… наших трудностях.       Сейчас при свете начинающегося дня было прекрасно видно, что в его волосах ещё есть кровь. Наверное, и я выгляжу не лучше.       Попросив не волноваться, я быстренько метнулась к своей сумке за шампунем, который также имелся среди моих баночек. Зачерпнув немного с собой, я закрутила ароматно пахнущую баночку и вернулась.       — Приятно пахнет, — заметил Клён, когда я намыливала ему голову.       — Я сама делала, — почему-то решила похвастаться я, стараясь не задевать мужчину. Хотя совсем избежать этого, не удавалось. Он был слишком высок. — Теперь постарайся получше промыть, у тебя там кровь ещё.       Клён как-то сдавлено кивнул, и я отошла на шаг, чтобы тоже промыть волосы как следует. Ещё вначале пути я обнаружила, что они обожжены. Пришлось подрезать прямо ритуальным ножом, и теперь тёмно-золотистые пряди едва касались плеч. У Клёна и то волосы длиннее. До лопаток.       Чтобы смыть мыльную пену, я решила немного понырять, и пока Клён моется как может, отплыла на довольно большое расстояние.       Когда я в очередной раз вынырнула, никого не было ни в воде, ни на берегу.       — Клён!       Я рванула к берегу, намереваясь нырнуть поближе к тому месту, где совсем недавно видела мужчину. Но вдруг меня коснулись, чьи-то руки и уже сам Клён собственной персоной вынырнул из воды рядом.       Поражённая я замерла, вглядываясь в его лицо. А в душу закралось подозрение.       — Клён… ты видишь?       — Нет, — грустно улыбнулся он. — Просто плыл на звук. Знаешь, когда сосредоточусь, то могу примерно сориентироваться в пространстве. И решил попробовать…       — Ты напугал меня, — сказала я тихо.       — Извини.       Вдруг я осознала, что мы находимся слишком близко. Его рука на моей талии, а грудь касается его обнажённой кожи. Моя рука на его плече…       — Клён. Поплыли к берегу, а? — попросила я робко. Голос дрожал от смущения и ощущения, как внизу живота становится слишком жарко.       Вместо ответа, он вдруг выдохнул моё имя и притянул к своему телу.       — Тиса.       Его рука скользнула к моему подбородку, а затем его губы накрыли мои. Это был напористый и стремительный поцелуй, полный неприкрытой страсти и желания обладать. Он вцепился в меня словно голодный. Но, что ещё хуже, я не возражала. Поддалась, забыв обо всём и отвечая также яростно и страстно. Пережитые за последние сутки эмоции, требовали выхода. На какой-то миг мы даже ушли под воду. Это немного остудило пыл.       — Клён, прошу не надо, — прошептала я, чувствуя, что он уже готов зайти дальше поцелуев.       — Тиса. Я тебе противен?       — Нет, Клён. Ты нравишься мне. Просто боюсь, ты сам будешь не рад, когда к тебе вернётся зрение.       — Если вернётся, — поправил он меня. — Да и не важно это… прости.       Внутри что-то болезненно дрогнуло.       Я молча взяла его за руку и потянула его к берегу.       Там я расстелила наши плащи на песке, чтобы нормально обсохнуть. Солнце уже взошло и приятно грело кожу. Обработав свои ожоги, я направилась к Клёну. Он уже натянул на себя рубашку и штаны, поэтому можно было не бояться прикосновений.       Мазь и в самом деле оказалась чудодейственной. Рана на голове почти затянулась, и гематома сошла на нет.       Когда я собиралась встать с колен, Клён перехватил меня за запястье и удержал.       — Ещё раз прошу простить меня, Тиса. Ты поступила со мной благородно, заботишься обо мне, а я…       Я прижала указательный палец к его губам.       — Тише, Клён. Ты не должен просить у меня прощения, — я провела пальцами по его небритой щеке. — Ты красивый и сильный мужчина, которого, я надеюсь, ждёт прекрасное будущее. А наши пути… они пересеклись только на время. Когда найдём нормального целителя, я отправлюсь дальше на север. И поверь, так будет лучше.       — А если я захочу идти вместе с тобой на север? — вдруг вскинулся он. — Ты мне запретишь?       Оставалось сокрушённо покачать головой, совершенно забывая, что он не видит моих жестов.       — Ты и сам не захочешь идти со мной, когда память к тебе вернётся, — подумав, добавила: — Или зрение…       — Да, что ты заладила с этим зрением? Так и скажи, что я для тебя обуза! — вспылил он.       Какой же он непрошибаемый.       — Я увечная уродина, Клён! Да никто не будет связываться со мной в здравом уме! — не выдержала я, и даже попыталась вырваться.       Но так бы мне и позволили…       Клён опрокинул меня на спину и навис сверху. Его невидящие глаза смотрелись жутко, но губы кривились в живой, пусть и язвительной усмешке.       — А кто же говорил о том, что это не самое плохое? Кто радовался тому, что есть руки и ноги?       — Ну почему же ты всё переворачиваешь с ног на голову, — вздохнула я, подумав меж тем о том, что не зря опасалась связываться с ним. Присутствует в этом мужчине что-то опасное и непримиримое.       Он склонился ниже, снова прикасаясь своими губами к моим. Только теперь это была нежная ласка. Клён словно пробовал мои губы на вкус.       — Губы у тебя тоже есть, — сказал он, прикрывая глаза. — И пахнешь ты мёдом и летом.       Я затаила дыхание, рассматривая его обманчиво безмятежное лицо. Острые скулы, прямой нос, длинные ресницы, под которыми прятался совершенно невообразимый взгляд. Идеальный излом тёмных бровей.       Интересно, кто он такой? Нисколько не удивлюсь, если окажется что он имеет отношение к аристократии. Правда, никаких колец не видать. Вообще ничего.       — Тиса. Я даю тебе слово сопроводить тебя домой. Даже если мне удастся всё вспомнить и вернуть зрение.       — Почему? — спросила я. — Ведь я и сама справлюсь.       — Потому что мне так хочется.       Я криво усмехнулась. Весомый аргумент. Даже не знаю, что ему ответить на это.       — Хорошо, — согласилась я и поднялась на ноги, когда Клён сел.       В своё время мне доводилось общаться со многими самоуверенными и заносчивыми мужчинами. Многие считали, что девушке в Ордене не место. А уж что началось, когда я стала младшим магистром и не вспоминать лучше.       Поэтому со временем у меня выработался своеобразный иммунитет. Я больше не боялась и не пасовала. Я просто делала то, что должно.       Вот и сейчас я взяла себя в руки и спокойно собрала сумку. Затем, сняла ещё немного сырые вещи и оделась, решив, что досохнут по дороге.       Когда я обернулась, Клён уже стоял собранный и готовый отправляться в путь. Если бы не его взгляд, я могла бы подумать, что зрение к нему вернулось. Слишком уверено он чувствовал себя.