Приданое

Знакомый перезвон нашитых на рукава ракушек вдруг заглушил лязг железа, крики и раздраженный плеск воды. Майтимо даже остановился, хотя до корабля оставалось не больше пары десятков шагов. Почему-то он совсем не ожидал встречи с ней. Может, от того, что женщин на месте телэри он бы увел в первую очередь. Женщин и детей. То, что именно так поступать - правильно, он осознал уже на своем третьем убитом эльфе, там, за несколько домов от пристани. Он был молод, тот эльф. И вот теперь между ним - Майтимо - и его кораблем стояла она. Потому что раньше, до первого убитого эльфа, это был ее - Элеантэ - корабль. Старший сын Феанаро отвел взгляд от внучки Ольвэ и посмотрел, наконец, по сторонам. Никаких сомнений. Та самая пристань. Тот самый корабль. Только вместо серебряных бликов Альквалондэ - оранжевое зарево факелов, вместо смеха и шума прибоя - предсмертные вопли, вместо белого - красное. А он ведь не думал, куда прорывается. Просто шел вперед. Оказывается, его вела память. Свое первое приглашение в Альквалондэ старший сын Феанаро принял не то, что бы охотно, но так сложилась его судьба на очередном празднестве близ Таникветиль. Праздник этот он бы проигнорировал вовсе, тем более, что членов Первого дома особо и не ждали после ссылки в Форменос. Но дед Финвэ сотворил невероятное. Настоял, чтобы все его семейство в полном составе явилось. Причем непонятно, кого он упрашивал дольше: валар или отца. Но вот итог. Майтимо стоял у небольшого фонтана где-то в садах Манвэ. Стоял один. Казалось бы, шесть братьев, две кузины и семь кузенов, дяди, тети, родители... И все вдруг куда-то пропали. Феанарион уже потом понял, что его одиночество было плодом дедовых стараний, а тогда искренне удивился внезапной тишине в разгаре праздника. Удивлялся ровно до тех пор, пока не услышал легкую поступь по выложенной голубоватым мрамором дорожке. Нолдо поднял глаза и увидел одну из внучек Ольвэ, дочь его старшего сына. Узнать было не сложно. Как и все девы телэри, принцесса была буквально с ног до головы увешана ракушками. Они были вплетены в серебристые волосы, ожерельем обвивали белую шею, блестели перламутром на длинных рукавах. А самая красивая - какой-то невероятной зигзагообразной формы - украшала пояс. Собственно, по ней-то Майтимо и признал Элеантэ*. Эту ракушку он запомнил, когда их представляли друг другу. Давно, когда Карнистир еще был ребенком. Принцесса телэри тоже его заметила и замедлила шаг, как-то странно улыбнулась. Но мешкала она недолго и уверенно пошла навстречу. Майтимо мысленно выругался. Подобные ситуации уже случались с ним, причем в последнее время - с незавидным постоянством. После женитьбы двух младших братьев, старший только и слышал, что ему тоже пора. И даже ссылка в Форменос не помогала избежать лишнего внимания. Девы подкарауливали его в городе, "случайно" сталкивались с ним на полях близ дома, передавали послания через кузенов и братьев, одна нолдиэ даже кинулась под копыта коня, чтобы познакомиться. Так что появлению очередной поклонницы можно было не удивляться. Майтимо уже привычно улыбнулся, чтобы произнести слова приветствия, и приготовился вежливо и долго отказывать... Но дева заговорила первой: - Старший сын Феанаро. Подумать только, на этот раз дедуля сам себя превзошел. - Прости? - не понял Майтимо. - Это ты прости, принц Нельяфинвэ, я невежлива, - она склонила голову, но было видно, что ни о чём она не сожалеет. - Ты нисколько не обидела меня, - Майтимо поклонился тоже. - Я лишь не понял твоих слов. Элеантэ вдруг вздохнула и по-свойски махнула маленькой изящной рукой, дескать, не о чем говорить. Снова улыбнулась - теперь стало видно, что немного натянуто - и направилась к небольшой скамейке. Они были знакомы, так что этикет приписывал небольшую учтивую беседу. Шла принцесса словно за наказанием и кидаться Феанариону на шею явно не планировала. Так Майтимо осознал, что не одинок. - Дай угадаю. Кто-нибудь из старших родственников настоял, чтобы ты пришла сюда, а потом все пропали? Элеантэ подняла глаза, впервые посмотрев с интересом: - То есть?.. - Да. - Ну слава Эру, - выдохнула она, прикрыв глаза. - Совершенно не представляю, как отказывать нолдо. С вашей-то знаменитой гордостью. Майтимо вдруг почувствовал, что гордость, и правда, немного задета. В его обществе девы такими вопросами обычно не задавались. - А кому ты отказываешь обычно? - холодно спросил, но принцесса не заметила. Она почти обреченно теребила одну из своих ракушек: - Кажется, дедушка мне уже половину Валинора посватал. Вот, теперь до Тириона добрались... А тебе? - Мой дед впервые так поступил, - пожал плечами сын Феанаро. - Девушки обычно сами... - Могу представить, - поддержала принцесса. - Поверь, могу. Они замолчали оба. Ситуация была довольно неловкой. Так что Майтимо решил признаться: - Если честно, совершенно не знаю, как должен теперь поступить. - Я научу, - Элеантэ выпустила ракушку на волю и похлопала по скамейке рядом с собой, приглашая на урок. Делать было нечего. К тому же нолдо внезапно осознал, что ситуация хоть и неловкая, но почему-то приятная. - Я думал, девушки хотят замуж, - заметил он, садясь рядом. - Девушки хотят любви. Но благодаря стараниям деда меня скоро возненавидит каждый молодой эльф Амана. Майтимо понимающе кивнул: - После любовных писем часто приходят с угрозами. Одна дева обещала добровольно отправиться в Мандос, если не отвечу ей взаимностью. - Отправилась? - Видел ее недавно в Тирионе с малышом на руках, - покачал он головой. - Но тебя она все равно теперь не любит... - Показала мне язык. - Знакомо. Они помолчали еще немного. - Так как нам лучше поступить? - Для начала не советую уходить слишком рано с этого свидания. Иначе и тебе, и мне придется объяснять, почему не дали потенциальному супругу шанса себя показать. - Потом еще и отчет? - О, да. Дед так близко к сердцу все принимает, - кивнула она. - Не упрекает, конечно, но расстраивается. Я поначалу злилась. Но сейчас пытаюсь его понять. Он же старается, подбирает юношей, которых считает подходящими для меня, каждый раз придумывает что-то, чтобы встреча не казалась подстроенной. - С этим у наших дедов явные проблемы, - фыркнул сын Феанаро. - Не их сильная сторона... Когда спросят, понравилась ли я тебе, не советую сразу говорить "нет". Если быстро отказать - начнут искать дальше. - Принцесса, неужели мы тут сидим, потому что в прошлый раз ты слишком быстро вынесла вердикт? - беседа забавляла его все больше и больше. - В прошлый раз мне посватали, кажется, единственного на свете ваниа, который не умел петь. Не умел, но очень хотел, - Элеантэ немного наклонилась, чтобы не говорить громко. Было видно, что она смущена. - Я просто не смогла сдержать смеха. Это было очень некрасиво и стыдно... Но не смогла. - Настолько плохо пел? - Ужасающе, - кивнула она. - Тогда тебе повезло, что Кано уже женат, - улыбнулся Майтимо. - Я в музыке тоже не очень хорош. Хочешь, повторим трюк? Элеантэ снова выпрямилась и задумчиво провела пальцем по собственному подбородку: - Нет, - протянула она, - не хочу. Кто знает, кого дедушка выберет следующим... У меня есть идея получше. Ты не хотел бы приехать в Альквалондэ с визитом? Майтимо сначала удивился неожиданному предложению. Но твердо покачал головой, поняв к чему ведет принцесса телэри: - Почему просто не сказать, что ты пока не хочешь замуж? - Потому что я уже говорила, - пожала она плечами. - Как видишь, не помогло. - Если все подумают, что мы нравимся друг другу, но мы так и не поженимся... - То ничего страшного не произойдет, - резонно заметила Элеантэ. - Такое случается. Зато поживем спокойно какое-то время. Дедушка решит, что наконец угодил мне. Твои поклонницы подумают, что место занято. В этих словах сложно было отрицать логику. Решение казалось таким простым и элегантным. Немного неправильным, конечно, но зато очень привлекательным. Майтимо уже думал согласиться, когда дева добавила: - К тому же нельзя сказать, что ты мне вовсе не нравишься, принц Нельяфинвэ. Уязвленному в начале беседы самолюбию стало вдруг очень приятно. Старший сын Феанаро осознал, что уже не соврет, если скажет: - Твоя симпатия взаимна, принцесса Элеантэ. - Тогда дорогу ты знаешь, - улыбнулась дева и встала со скамьи. Она уже сделала пару шагов в сторону, когда снова обернулась и добавила. - Если все-таки спросят о нашей встрече, промолчи. Чуть дашь слабину... еще к свадьбе готовиться начнут. Правда, лучше промолчи. Элеантэ еще раз поклонилась и пошла по мраморной тропинке, сопровождаемая шелестом ударяющихся друг о друга ракушек. Как прибой, подумал Майтимо. А еще он подумал, что нолдор все-таки сильно отличаются по нраву от телэри. Вопреки совету, он отправился на поиски деда, чтобы высказать ему все, что думает по поводу сводничества. - Сколько? - голос охрип, словно от еще не пролитых слез. Феанарион снова повернулся к той, что встала между ним и кораблем. В свете факелов, с какой-то палкой в руках и уже запачканным в крови белым платьем. Она тоже отстаивала богатство своего народа. Нет, не так. Она отстаивала свое приданое - вспомнил. На шее принцессы поблескивала серебряная ракушка. Его собственный подарок. Его собственная работа. Невероятно. Как же все было невероятно... - Что - сколько? - этот грубый, резкий голос тоже было непросто узнать. - Сколько моих родных убил? Сколько моих друзей? - Четырех, - слово слетело само собой. Умнее было бы промолчать. Но цифра выжигала душу. - Что ж, пятой сделаешь меня, - сказала тихо, но не испуганно. Обреченно. Майтимо замутило. Как-то моментально. Он вдруг понял, что его прямо здесь вывернет. Это чувство отвращения к самому себе потом много раз приходило. Но тогда это было впервые. Он судорожно сжал зубы. Сглотнул вязкую холодную слюну... и сжал рукоять своего меча, рефлекторно. - Я никогда тебя не трону. Но корабль придется отдать. - Ты бы мог его получить, не проливая крови. - Твой? - Майтимо улыбнулся. Элеантэ ли хвастать кораблями? Ведь все они - ее в той или иной степени. Принц нолдор и принцесса телэри стояли на белоснежной пристани, а рядом покачивался невероятно красивый... лебедь. Будто живой. Лаурелин разгорался все сильнее, и сам воздух вокруг Феанариона сиял и переливался свежим морским бризом. - Этот - да, - она даже зажмурилась, довольно, словно ребенок. - Разве ты не можешь взять любой, если захочешь? Кто тебе откажет? Принцесса несколько мгновений молчала, будто пытаясь понять смысл его слов. А потом тихо улыбнулась: - Принц Нельяфинвэ нечасто уезжал с материка. Майтимо вопросительно поднял бровь. - Скажи, - ответила она, - если бы у твоего отца была дочь, что бы он сделал, войди она в возраст замужества? - Выстроил бы потенциальных женихов у ворот Форменоса и... - и расстрелял бы из лука. Но говорить об этом вслух Майтимо не стал. Хоть и не завидовал потенциальному жениху своей несуществующей сестры, - и заставил бы на деле доказать, что они достойны его дочери. - Я имела в виду, что бы он подготовил для того смельчака, который пройдет все его испытания. - Ты о приданом, - Майтимо вдруг смутился, понимая, к чему ведет его спутница. - Познакомься, принц Нельяфинвэ. Перед тобой "Ловец снов". И да, когда-нибудь он достанется моему мужу. Такова уж традиция. Но пока, - она снова обернулась к кораблю, - пока он только мой. Пойдем. Элеантэ легко взбежала по трапу. А вот Майтимо оступился, пришлось с силой схватиться за импровизированные перила. Корабль качало на волнах, и удержать равновесие в первые минуты было нелегко даже привычному к боевым упражнениям нолдо. Принцесса, конечно, смеяться над сухопутным другом не стала. А вот от членов команды несколько раз донеслись довольные смешки. Майтимо сдержался. Понимал, что вряд ли эти матросы отделались бы обычными насмешками, попади они в кузни или на ристалище. Нолдор слабости не прощали. А телэри... телэри управлялись с кораблем малыми силами. По палубе бегали всего пятеро эльфов, в том числе еще одна дева. Никогда раньше Майтимо не выходил в открытое море, но почему-то был уверен, что дело это кропотливое и непростое. Мужское. - А оно и есть непростое, - встрял какой-то матрос, когда он сказал об этом спутнице. - Просто мы в этом лучшие. - Не смущай гостя, - осадила Элеантэ. - Лучше якорем займись. Сейчас покажу, почему мы предпочитаем жить у моря, - обратилась уже к Майтимо и сама побежала колдовать над веревками и парусами, названия которых он не знал. Спустя всего полчаса корабль уже кружил по заливу, залитому светом Древ. Молодая команда Элеантэ деловито сновала по кораблю, перекрикиваясь на своем наречии. А Феанариону, которого уже почти не шатало, казалось, что он научился летать. Теплый ветер трепал одежды, наполнял паруса. Корабль то взмывал на волне, то чуть падал вниз. Ощущение невероятной свободы кружило голову. И Благословенный край открывался с совершенно непривычного ракурса. Майтимо не помнил, почему решил обернуться. Но когда он посмотрел в другую сторону, то сразу же забыл об Амане. Словно завороженный, он побрел к корме, не в силах уже отвести взгляда от открывшейся ему странной красоты. Там, вдалеке, виднелось темное море. Ночная мгла. Там, вдалеке, небо и вода сливались в единое целое, стирался горизонт. И там, в этой неизведанной бездне, словно яркие камни, горели щедро разбросанные звезды. Рожденный и выросший в свете Древ, Майтимо даже представить не мог, что такое возможно. Конечно, он видел сумерки. Все свое детство он провел, путешествуя вместе с родителями. И подчас они забирались в такие дальние уголки Валинора, что свет едва очерчивал их лица. Но мгла, настоящая, густая, манящая... - Нравится? - принцесса, наконец, отвлеклась от корабля и подошла к своему гостю. - Очень, - признался Майтимо. - Вы плаваете туда? Он кивнул в сторону зовущего ночного неба и вдруг понял, что Элеантэ улыбается. - Боялась, что не спросишь. Только туда обычно и плаваем. В заливе нам давно скучно. Хочешь? - Хочу. Элеантэ развернулась и крикнула матросам, чтобы "уходили в ночь". Корабль резво сменил курс и понесся в неизведанную бездну. У Майтимо дыхание перехватило, чего с ним с самого детства, пожалуй, и не случалось. Свет гас не сразу, он рассеивался, забирая краски из окружающего мира. Все постепенно становилось черно-белым, и Феанарион ясно увидел, насколько он не вписывается в окружающий мир, в мир телэри. Его красный плащ, рыжие волосы, розоватая кожа - становились просто серыми. А вот Элеантэ словно самой Вардой была создана для этой темноты. Превращение завораживало. На материке морской народ часто дразнили незаметными, блеклыми, но здесь светлые волосы, кожа, даже глаза - в два раза ярче отражали звездный свет. Они будто сами были светом и тем сильнее горели, чем темнее вокруг становилось. Корабль уже далеко отошел от залива и окончательно погрузился в ночь. Майтимо посмотрел на остальных членов команды, которые зажигали и расставляли по палубе светильники его отца. Они все были такими - живым гибким серебром. - У тебя есть, в чем купаться? - голос Элеантэ долетел словно с другого конца мира. - Купаться? - Купаться, - она заплетала косу и закалывала ее на затылке. - Ты же не думал, что отправишься в Альквалондэ и останешься сухим? Элеантэ дернула за завязки своего платья и начала стягивать его через голову, обнажая длинные белые ноги. Майтимо физически ощутил, как загорелись его щеки. Оставалось только отвести глаза и поблагодарить окружающий мрак за то, что это вряд ли заметно. - Ты можешь смотреть, - спокойно заметила принцесса. - У нас не приятно показывать свое тело незнакомым. - А у нас не принято его стесняться. Очень неудобно купаться во всех этих тряпках. Сзади снова засмеялись телэри, и Майтимо, скорее им назло, все-таки потянулся к поясу. Невовремя он поднял взгляд на принцессу. Та была в настолько неприлично коротком, облегающем платьице, что... что про свою одежду он просто забыл: - Теперь мне понятна дядина любовь к обычаям твоего народа. - Арафинвэ так же, как и ты, краснел в первую неделю. Но потом привык, - дева помахала рукой у Майтимо перед глазами. - Рубашка. Снимай рубашку. И сапоги со всем прочим. В море они тебе ни к чему. Обернувшись, Майтимо понял, что единственный на борту остался в одежде. Вся команда, вслед за принцессой, уже щеголяла в... нет, одеждой бы он это не назвал. Только один из матросов остался у руля, остальные же радостно побежали к носу корабля. Что удивительно: юноши и девушки даже не думали смотреть друг на друга. Не замечали, что ли? Один из парней, тот, что хвалился своими умениями, прикрутил к высоким перилам деревянную доску. Выглядела конструкция очень хлипкой. Но телэри ловко запрыгнул на нее и, аккуратно ступая по тонкой, но прочной древесине, дошел до конца. - Он прыгнет? - не веря спросил нолдо. - Ты тоже, - Элеантэ доверительно похлопала Майтимо по плечу. - И тебе понравится. Матрос тем временем очень грациозно оттолкнулся от доски и, обернувшись вокруг своей оси, гладко вошел в черную воду. Будто вовсе навсегда исчез. - Никогда не плавал в море, - прыжок все больше казался Майтимо самоубийством. Отправиться в Мандос вслед за бабушкой ему совсем не улыбалось. Еще и почти голым... Но выбора не оставалось. Он нехотя расстегнул пояс, стянул хитон и рубаху. В кучу с одеждой отправились и сапоги. А вот со штанами он все же решил не расставаться. - Должна признать, Нерданель дала тебе очень подходящее имя, - произнесла Элеантэ, и Майтимо отметил, что все-таки не один смущен. - И твое имя оказалось пророческим, - он тоже собрал волосы и начал плести косу. - Столько звезд, как здесь, мне еще никто не дарил. - Это старания творцов, а не тэлери. У меня для тебя другой подарок. Принцесса поманила его за собой, но повела не к помосту над океаном, а к главной мачте. Там были маленькие, почти незаметные ступеньки, по которым она быстро забралась на первую перекладину. Футов пятнадцать от палубы, не меньше. Майтимо, вздохнув, полез за ней и устроился на другой стороне от балки. - Смотри, там в конце веревка и небольшая палочка. Мы называем это тарзанкой. Длина рассчитана, так что бояться нечего. Возьмешь ее в руки и прыгнешь. Пролетишь ровно над кораблем. А когда окажешься над водой, отпускай. Майтимо посмотрел на хлипкую конструкцию. Внутренне он сейчас жалел. И о принятом приглашении, и о том, что не предупредил родных о возможном самоубийстве. Даже о помосте на палубе пожалел, он сейчас казался самым безопасным на свете. Но отказаться уже было невозможно. - Мачта выдержит? - Это наши корабли, они выдержат все, кроме огня. - Признайся, что просто избавляешься таким образом от нежеланных женихов, - кинул нолдо через плечо, когда пополз к этой тарзанке. - Хотела бы, - засмеялась Элеантэ, обняв мачту, как старого друга, - но ты первый, кого я пригласила на свой корабль. Он удивленно обернулся и снова не смог не отметить, каким волшебным светом мерцают ее глаза. "Как сильмариллы", - пронеслось вдруг неуместное сравнение. - После такого ты мне не только корабль должна. Но и минимум двух сыновей. - Ты пока ничего не сделал, принц Нельяфинвэ, - сильмариллы засияли ярче. И так тепло. Возразить было нечего. Феанарион взял деревяшку поудобнее, сосчитал до трех и полетел в черную, усыпанную звездами бездну. Снова повисло молчание. Они смотрели друг на друга без тени былой симпатии, жестоко, как враги. За спиной Майтимо скапливались нолдор с окровавленными клинками. За спиной Элеантэ крепче сжимали подручное оружие ее немногочисленная команда. Да, вероятно, этому кораблю суждено было стать его собственностью. Когда-нибудь. Через несколько лет, когда его чувства, наконец, переросли бы во что-то большее. Но не было времени ждать этого большего. - Не глупи. Нас больше. Уведи своих в безопасное место. - Если бы Моргот явился в твой дом и сказал, что тебе пора перестать глупить, ты бы послушал? Конечно бы, не послушал. Майтимо сам понимал, что требует невозможного. Но слова клятвы не давали ему выбора. - Совсем недавно ты советовала не противиться стихии, которая сильнее тебя. Это именно тот случай, Элеантэ. Это судьба. - Рада сообщить, принц Нельяфинвэ, что сегодня перестала верить в судьбу, - в ее голосе вдруг пропала хрипотца и слабость. Она заговорила громко, как и следовало принцессе. - Еще утром я была уверена, что мое сердце выбрало, с кем ему провести вечность. Еще утром я бы ответила любому, кто спросил, что люблю старшего сына Феанаро. Но сейчас это не так. Я отказываюсь от судьбы любить братоубийцу и грабителя. Я отказываюсь от тебя! И достояние моего народа ты получишь, только свершив свое черное дело! Не так он хотел узнать о том, что любим... Горячие слова обожгли хлеще пощечин. Неожиданные, правдивые, болезненные. - Быть посему, - тихо кивнул Майтимо, и верные ему воины кинулись в бой. Сам Феанарион тоже двинулся в сторону корабля, но ему путь преградила Элеантэ. Она бросилась на него со своей нелепой палкой и яростью, достойной любого нолдо. Конечно, он не дрался. Отбивал эти неумелые удары, пытался вырвать палку, несколько раз открылся, втайне и сам желая этого абсолютно справедливого наказания. И только, через несколько минут разобрал, что она кричит на телэрине, постоянно оборачиваясь: - Не убивать! Никого не убивать! Мы - не нолдор! Моментально опустились руки, и по плечам, по груди тут же снова посыпались болезненные удары. Он не обращал внимания. Он смотрел по сторонам, в ужасе понимая, что, ослепленный яростью, не заметил самого очевидного. Телэри сражались храбро, но никто из них не переходил черту обороны. Большинство из них еле держали свое оружие в руках, пропускали все заведомо удачные позиции, в которых могли бы нанести по-настоящему ощутимые удары. Они и вооружены-то были, по сути, только луками. И умершие от стрел нолдор... скорее всего, поймали стрелы, выпущенные в другую сторону. Майтимо услышал. Мореходы взывали к валар и майар, к тем, кто обещал им защиту. Они плакали, понимая, что помощь уже не придет, что все они - проиграют, потеряют свое сокровище, потеряют свой дом и даже самое, казалось, нерушимое - потеряют веру в то, что здесь, в Амане, они в безопасности. Но телэри не отступали от своего выбора. Они защищали и умирали, не переходя ту черту, которую сам Майтимо слишком легко перепрыгнул. Он стоял по колено в мутной от песка воде и не мог отвести взгляд. Прямо на него с огромной скоростью, шипя и выплевывая пену, летела огромная белоснежная волна. Майтимо попытался принять боевую стойку, чтобы выдержать удар бешеной воды, а она подбегала все ближе, ближе, ближе!.. - Твоя очередь искать! - крикнула Элеантэ, и они синхронно втянули воздух. Удар всё равно сбил Феанариона с ног, моментально погрузив в прохладную пузырящуюся воду. Майтимо уже привычно сгруппировался и отдался на милость течения, которое уносило его в самую пучину океана. Прошла, наверное, вечность, когда он все-таки нашел маленькую ручку. У них не всегда получалось. Это были морские прятки. И все здесь зависело от прихоти волны, а не от хитрости и ловкости игроков. Привыкнуть к этому оказалось не так уж просто. У нолдо в голове не укладывалось, как можно отдаться судьбе, не пытаться изменить течение. Элеантэ пожимала плечами: - Есть стихии, которым нет ни сил, ни смысла сопротивляться. Океан, судьба, любовь, даже железо - они такие. - Мы меняем форму железа. - Форму, а не суть. Когда океан снова выкинул их на берег, Майтимо жадно втянул воздух. В отличие от принцессы, которая, кажется, могла бы жить в подводном царстве, его грудь вмещала очень малый запас. Он уже не раз и не два приезжал в Альквалондэ, даже собственным купальным костюмом обзавелся, который приходилось тщательно прятать от братьев, но так и не мог привыкнуть к океану. К этой огромной холодной силе. Но он, словно заколдованный, снова и снова возвращался. Вот и сейчас они почти сразу пошли обратно. По заведенной привычке, эльф провожал взглядом океанскую воду, которая утекала сквозь его разведенные пальцы. Странно. Там, в глубине, это вода казалась зеленой, синей, насыщенной. А тут, на мелководье, переливалась серебром. Таким же, как серебро Элеантэ. Майтимо так часто слышал, как его собственные волосы сравнивают то с медью, то с огнем, что подобное внимание к цвету давно раздражало. А теперь он сам... - У меня есть для тебя подарок, - сказал он, когда очередная волна выплюнула на песчаный берег, и оба побрели в сторону оставленной одежды. - Только сразу хочу предупредить, что я не так искусен, как мой отец или брат. Майтимо достал из нагрудного кармана сложенной туники небольшую подвеску, над которой работал весь прошлый день. Он долго думал, что подарить своей подруге. Но ничего оригинальнее ракушки не придумал. А потому он несколько волновался, когда положил серебряную вещицу на ладонь Элеантэ. Она долго рассматривала кулон, прежде чем произнесла: - Тебя послушать, ты самый неумелый и обделенный талантами нолдо. Но я слышала, как ты поешь. А теперь вижу, насколько искусен, - она подняла на него глаза. - В чем же ты сам считаешь себя сильным, если даже в слабостях опережаешь остальных? - Льстишь мне. Но я рад, что не смеешься, как над тем певцом-ваниа, - он взял кулон и застегнул цепочку на ее шее. - Мой единственный талант - быть старшим братом. Она поймала его руку и сжала онемевшие в воде пальцы: - В тебе живет великий король. Я вижу. Старший не только для братьев. - Прекратить! - Майтимо никогда не делал подобного раньше, но почему-то не удивился, когда его голоса почти моментально послушались. И его эльфы, и эльфы Элеантэ. Он говорил, точно зная, к чему приведут его слова. К повиновению. И эта власть была горька на вкус. - Ваша принцесса велела вам умереть защищая корабль, который мы всё равно заберем. Хотите - умирайте. Ваше право. Но более разумным было бы отвести женщин в безопасное место и выжить самим, - он, наконец, одним резким движением вырвал у Элеантэ палку и крепко схватил ее за плечо. Следующие слова он сказал уже только своим воинам, уверенный в исходе схватки. - Когда взойдете на борт, поднимите якорь и спустите весла. Погода слишком ветреная, мы сами с парусами не справимся. Кто-нибудь - найдите моих братьев и отца, передайте им то же самое. Выходим сразу, как вернусь. - Предатель, - шипела и вырывалась Элеантэ. - Не для этого я учила тебя. Не для этого! Майтимо подхватил упирающуюся принцессу на руки и отправился к ее дому. Шел сквозь огонь и бойню, которую сам же и принес. - Ты искупишь это! - в последний раз крикнула она. Но вдруг обмякла, обхватив его шею руками, зарыдала. - Зачем ты это сделал, Нельо? Тебе же придется за все платить! Нельо... Феанарион молча и упрямо нес ту, которая уже никогда не станет ему женой. Перед самой дверью он опустил ее на землю, и Элеантэ послушно сделала шаг назад. Майтимо чувствовал, что должен что-то сказать. Хоть как-то исправить нанесенный им вред. Но не было таких слов. Он с силой рванул с белой шеи собственный подарок: - Выполни свое обещание. Выбери другую судьбу. Элеантэ подняла совсем прозрачные от слез глаза. Забрала из его руки ракушку и кинула ее в сторону пристани. Здесь уже почти не было криков и лязга железа. Здесь они оба ясно услышали, как серебряная вещица отпрыгивает от мрамора и погружается в воду. - У меня целая вечность, чтобы пытаться, - снова не сдерживая слез, она тихо ушла в свой дом. Когда Майтимо вернулся, корабль уже подготовили к отплытию. Трупов на пристани не было. Темный морской бриз с шумом трепал волосы, одежды и остатки одного из порванных в бурю парусов. "Ловец снов" резво разрезал волны вдоль Пелор и уносил все дальше от дома, дальше от места, где нынешний капитан корабля познакомился с совершенно новым эльфом по имени Майтимо. Старший сын Феанаро стоял на корме в полном одиночестве. Он бы и сам отсюда ушел. Потому что был вынужден признать, что новый эльф из Альквалондэ и его пугает. Перед глазами вновь и вновь мелькали решения, которые он принял, поступки, которые совершил. И кровь. Кровь, горячая, липкая продолжала ощущаться между пальцев, которые он уже много раз мыл. Он все еще не знал, что проанализировать первым. Почему они кинулись в битву против заведомо безоружных? Что происходит с отцом, раз он позволил себе такой бесчестный поступок, как грабеж? Как уже он, Майтимо, допустил, что в этой бойне участвовали все его братья, участвовал Финдекано? Что ждет их в походе после такого начала? Словно услышав его мысли, кузен подошел сзади и молча оперся о корабельные перила. Такого тяжелого молчания между ними не случалось раньше. Финьо угрюмо смотрел вдаль, и его руки продолжали невольно сжиматься в кулаки. - Прости меня. - Как ты? Они сказали это одновременно, и все-таки взглянули друг на друга. - Прости, - повторил Майтимо. - Тебя не должно было там быть. Это наш... - он все пытался подобрать слово, но его просто не существовало в той жизни, которую он знал. Слово было из жизни Майтимо, который вел собратьев на убийство. - Грех? Ты это хочешь сказать? - Да, - Феанарион снова отвернулся и стал смотреть вперед. Совсем не такой уже была эта звездная бездна. - Очевидно, что теперь не только ваш, - раздраженно ответил Финдекано и тоже замолчал. Майтимо видел, что кузен злится не на него, а на себя. Иначе бы он вовсе не подошел. Но облегчения это не приносило. - Так как ты? - Фингон повторил свой вопрос спустя целую вечность колкой тишины. - Не думаю, что мои чувства сейчас сильно отличаются от твоих. - Там не было моей невесты. Майтимо гнал мысли об Элеантэ. В очереди из миллиона вопросов, которые требовали его внимания, этот - просто был выше его сил. Еще одна мало привлекательная черта нового Нельяфинвэ. - Она не была моей невестой, - потому что, если бы была, то... Майтимо не знал, как бы он поступил тогда. Зато точно знал, что не отступит от Клятвы, а, значит, эта тема навсегда для него закрыта. И слова прозвучали новым обещанием. - Никому не позволю совершить такую ошибку. Никому больше не позволю выбрать себя. Финдекано только покачал головой, но говорить ничего не стал. А корабли, что шли впереди каравеллы, уже начали причаливать к берегу. Кузены и отсюда видели, как сошел на сушу Феанаро и Куруфин - двое почти одинаковых, как швартовались один за другим белые лебеди. Еще полчаса, и на берегу уже яблоку было негде упасть. Впереди - был большой совет, как переправляться на тот берег. Братья уже собрались к шлюпке. Их корабль одним из последних подходил к берегу. Но вдруг - воздух зазвенел. Голос, который обоим сыновьям великих нолдор доводилось слышать так редко, рассыпался в воздухе, заглушая рев волн. - Опомнитесь, безумцы! — гремело в горах, отражалось от водной глади. — Моря слез прольете вы, но ни единый звук ваших стенаний не достигнет Валинора. Вы теряете его навсегда. Гнев Валар лежит на доме Феанаро и падет на всякого, кто последует за ним. Ни Восток, ни Запад не скроют вас от Стихий Арды. Клятва, в ослеплении данная вами, будет вести и предавать вас, а сокровище, ради которого она дана, всегда будет ускользать из ваших рук. Все, что начиналось добром, окончится злом. Брат будет предавать брата, и страх предательства погубит вас. Навек станут Нолдоры изгоями. Вы запятнали кровью земли Амана. Да падет она на ваши головы! Отныне и навсегда за пределами Амана Тень Смерти простирается над вами. Эру оградил вас от болезней и других напастей, вам не суждено умирать подобно Смертным, но оружие, пытки и скорбь над вами властны. Рано или поздно ваш бездомный дух придет в чертоги Мандоса и восплачет по телу и не найдет ни тела, ни сочувствия, хотя бы все, погубленные вами, просили за вас. Участь тех, кого минует гибель в Среднеземье, будет еще горше. Им суждено смертельно устать от Мира, истомиться от тяжкого бремени жизни и стать скорбными тенями в глазах юного народа, что придет вам на смену. Таково слово Валар! Слова Намо, наконец, закончились, но мир продолжал вибрировать, будто впитывая их, меняя лежащую перед нолдор судьбу. Майтимо видел, как ломается не только форма, но и суть. Гудела вечность. Обещала страдания. А потом, как по щелчку, привычные морские звуки обрушились ему в уши вместе с гулом десятков голосов. Тех, кто тоже внимал владыке судеб. Внимал, а теперь плакал, проклинал в ответ, смеялся, просто кричал. Майтимо лишь прикрыл усталые глаза. Это была предсказуемая расплата. Долг, который они даже не начали еще выплачивать. Его плечо сжали теплые пальцы. Финьо больше не выглядел злым: - Боюсь, вопрос брака только что решили за тебя, - усмехнулся он невесело, - Хочешь того или нет, но сегодня ты связал жизнь со многими. Со всеми, кто пошел за тобой. - Прости, - повторил Майтимо. - Не такой судьбы я тебе хотел. И привязывать к себе проклятием не желал. С берега, который был уже совсем близко, он услышал громкий голос своего отца. Феанаро снова давал клятвы, отрицал все, что было даровано, вел в неизвестность, смеясь - и в этом уже не было сомнений - как умалишенный... Никто не видел, и Майтимо закрыл лицо руками, будто это могло помочь. - Я буду с тобой до конца, друг, - упрямо прошептал Финьо.