Параллели

Это были самые хреновые выходные в моей жизни. Во-первых, я траванулся алкоголем в клубе. Видимо, вместо водки было какое-то дерьмо, потому что наутро меня полоскало так, как никому и не снилось, хотя я и выпил меньше остальных. Во-вторых, я зачем-то потащил навороченную мобилу Шевченко к себе домой. Батя, привыкший лазить у меня по карманам куртки в поисках сигарет, наткнулся на телефон и, не долго думая, действительно продал его. Пришёл домой с двумя пакетами еды и кучей бухла. Протянул мне бутылку водки и сказал, что наконец-то и я на что сгодился. Естественно, я ему въебал. С чувством, с толком, с расстановкой. На крик прилетела мама, растащила нас по разным углам и, поняв суть проблемы, стала пытаться судорожно ее решить. Только вот нам не повезло. Папашка сдал айфон не в ломбард, а какому-то барыге за полцены, а этот ублюдок согласился вернуть телефон обратно почти за полную стоимость. Таких денег не было. Проще насосать на новый айфон, чем вернуть Дане старый. Даня, блять. Наверное, отравление палёной водкой или же чувство вины на меня так подействовали, но мысли о белобрысом ботанике больше не вызывали должного отвращения. Я всегда относился к нему нейтрально, отмечая для себя, что Шевченко - это неплохой такой вариант для секса, а теперь после того, как увидел симпатию блондина ко мне, и думать ни о чем другом не могу. Мне почему-то приятно, что именно я заставляю его быть другим, меняться, именно я вытаскиваю на свет того Данилу, которого мало кто видел. Теперь он не кажется мне таким серым и неброским парнем. Он явно интересный и не совсем простой. Данный факт кажется мне очень интригующим. - Димуль, пожалуйста, постарайся договориться с этим мальчиком, - устало произносит мать, смотря как я обуваюсь перед выходом в школу, - мы что-нибудь придумаем и вернём ему деньги за телефон. - Конечно вернем, мам, отдадим наши с тобой зарплаты и целый месяц будем сосать хуй отца, - не мог удержаться от издевки я. - Дима, да как ты… - Ты сама знаешь, что виновата, - перебил я мать, накидывая куртку на плечи, - не лечи меня, я разберусь. - Сын, прости его, он не со зла, - мама тяжело вздохнула и попыталась меня обнять, но я резко отстранил её от себя и покачал головой. - Ботан на меня тоже заявление не со зла напишет, - усмехнулся я, открывая входную дверь. - Дима, может быть, обойдется... - Слушай, а может вы специально всё устроили? - усмехнулся я. – Меня посадят, в универ не поступлю, обещание тебе держать не надо будет и сможешь жить с этой жирной свиньей сколько захочешь, вернее, пока он тебя не зарежет. - Дима, я даже не буду читать тебе нотации и пытаться перевоспитать, ты и сам знаешь, что твои речи звучат отвратительно, - укоризненно заявила мать. - Хватит, воспитала уже одного идеального мужчину, - фыркнул я, явно намекая на отца, после чего закинул рюкзак себе на плечи и вышел из квартиры, даже не попрощавшись. *** - Димон, живой? - хохотнул Вася, как только я зашёл в аудиторию. - Выглядишь так, будто зомби-апокалипсис наступил, - хмыкнул Макс, убирая рюкзак с парты и позволяя мне сесть с ним. - Почти, - кивнул я, падая на стул рядом с другом. Выглядел я действительно неважно. Круги под глазами от недосыпа, лицо бледное, даже с зеленоватым оттенком после обнимашек с унитазом. Вроде и тошнить уже перестало, только вот поспать пару сотен лет мне точно не помешало бы. Осуществить это я планировал очень скоро. Не зря же к третьему уроку пришел. Отсидеть несколько часиков в этой тюрьме - и домой. А лучше - в гараж, иначе снова не сдержусь и зарежу жирного ублюдка, а тогда точно в тюрьму. Кстати, о тюрьме... - Где ботан? – настороженно спросил я, не заметив привычную белобрысую макушку Шевченко. - Да хрен его знает, - пожал плечами Макс, - он вроде старосте звонил, сказал, что заболел. А что, по урокам его соскучился? - Если бы, - весело улыбнулся я, рассказывать ребятам про айфон и грузить их своими проблемами совершенно не хотелось. *** Узнать, где живет ботан, было не так сложно, как казалось вначале. Улыбнуться старосте, сказать, что занимаемся вместе и что мне нельзя пропускать совместные с Шевченко уроки - и вот она уже растекается лужицей и записывает мне адрес. Он жил в элитной многоэтажке. С огромным забором, камерами, консьержем и прочей хернёй. Попасть в дом, не объявив о своём приходе, не представлялось возможным, потому что люди мимо не проходили и, соответственно, впустить меня было некому. Пришлось звонить в домофон в двести восьмую квартиру, надеясь, что возьмёт именно ботан, а не кто-нибудь из его семейки. - Чего надо, Звягинцев? – вздрагиваю, услышав его хриплый недовольный голос. Черт, как он узнал, что это именно я? Наверняка камера в прихожей стоит, мажоры грёбаные. - И тебе привет, Шевченко, - вяло улыбнулся я, - Можешь выйти? Поговорить надо. - Сам заходи, второй подъезд, третий этаж, - кашляет в трубку Данил, открывая мне дверь. Вот так вот просто.