***
Тройной стук в дверь заставил вздрогнуть. Сонно поморщившись, Роджер лениво покосился в окно своего кабинета. Ночь. Мерлин. Даже то, что ему удалось сомкнуть веки после недавних событий – само по себе нонсенс... Однако, о чудесах говорить не приходится. Это простая усталость – второе ночное дежурство подряд всё-таки не шутки... Даже если ты – колдомедик. Со стажем работы почти в десяток лет. Стук повторился. А взволнованное: – Целитель Дэвис!.. У нас ЧП! – заставило в долю секунды подняться на ноги. Хоть голос медсестры и внушал серьёзную тревогу, однако Роджер, наверняка, просто спросонья, никак не мог взять в толк, что, Мерлина ради, могло стрястись в отделении, в котором нет ни одного пациента в тяжёлом или крайне тяжёлом состоянии?.. Теперь нет. Неужели Локхарт вновь скандалит, требуя задушевных разговоров с главой отделения? Или опять шантажирует медсестёр поголовным увольнением и последующим этическим трибуналом, если одна из них не принесёт ему излюбленное перо из хвоста павлина?.. Господи!.. И сто́ит ли подобное поведение пациентов паники, а уж тем более объявления ЧП? Раздражения не было, но Роджер резко дёрнул ручку двери на себя, тщательно изображая неудовольствие от своего вынужденного пробуждения. И, кажется, несколько переборщил: бледная, как мел, медсестра, втянула голову в плечи и, словно восприняла лёгкий кивок Дэвиса, как побуждение к объяснению, сбивчиво и едва не задыхаясь, пролепетала: – Ц-целитель... В той палате, которая... Мы все в шоке!.. ЧП в палате мисс Грейнджер! Приехали. – Эббигейл... – устало вздохнул Роджер. – Уже ночь, а мисс Грейнджер мертва. Что может стрястись с... – он осекся и поморщился, заметив, как медсестра закачала головой. – Боже... Ну что, Эбби? Пожар? Может быть, потоп? Или вы втроём не способны разобраться с капельницами? Медсестра виновато потупилась, а Дэвис саркастично предположил: – Или мисс Грейнджер каким-то мистическим образом сбежала? – Почти... – пискнула Эбби, нервно всплеснув руками. – Видите ли, мисс Грейнджер... Утверждает, что она абсолютно здорова и требует отпустить её домой! Насколько верно утверждение о том, будто люди, изо дня в день сталкивающиеся с психическими и психоневрологическими расстройствами, рано или поздно сами сходят с ума? Пару мгновений погипнотизировав перепуганное лицо медсестры, Роджер готов был согласиться и с этим. Да... С чем угодно, если честно! Но поверить в то, что мертвец способен ожить менее, чем через час после констатации смерти – увольте! – Дурдом!.. – фыркнув, язвительно резюмировал Дэвис, быстро и неаккуратно натягивая на плечи халат. Эббигейл молчала, прекрасно понимая, что смысла в дальнейшем споре нет. Лишь сбивчивое, словно после пробежки, дыхание её, идущей вслед по тёмному коридору, свидетельствовало о том, что всё сказанное ею – правда. В чём, спустя пару секунд, Роджер убедился лично, намертво застыв у порога интересующей палаты. Сначала он думал, что свихнулся. Затем – что спит. Потому что. Живая и невредимая Гермиона... Никак не вписывалась в сознание вменяемого человека! Этого не могло быть. Но... Ради всех богов!.. Гермиона. Абсолютно живая и, на вид, совершенно невредимая, если не брать в расчёт некоторую бледность лица... Дрожа от холода, однако сохраняя царственный вид (если, конечно, можно допустить в мыслях царя, завернувшегося в клетчатый больничный плед до подбородка), сидела на краю кровати, раздавая двум суетившимся вокруг неё медсёстрам наставления, вроде: – И вытащите ещё вот эту капельницу... Да, спасибо. Мне будет значительно легче ходить без иглы в бедре. – Кхм... Мисс Грейнджер, – выдавил Роджер, шагнув через порог. Отчего-то казалось – заговори он с ней – и морок рассеется. Лопнет, как мыльный пузырь... И вновь. Перед глазами окажется мёртвое тело, лежащее на кушетке. А его, Дэвиса, сердце, опять наполнится чувством скорби с горьким привкусом вины. И ожидания. Страшного объяснения с Малфоем. О том, каким образом он, Роджер, упустил момент, когда ещё можно было реанимировать пациента... – О, целитель Дэвис! – острый взгляд карих глаз осязаемо чиркнул по лицу Роджера, но когда через миг, Гермиона приветливо кивнула так, словно попросту уснула час назад... Дэвис понял, что, вероятнее всего, в последнее время, слишком часто приписывает людям те качества, которыми они и близко не наделены. Гермиона, к примеру, не способна ненавидеть. И как он, Роджер умудрился забыть? Ведь Малфой обмолвился об этом едва ли не первым делом, когда описывал её личность. – Слава Мерлину, вы здесь! – зябко передёрнув плечами, дружелюбно продолжила Гермиона. – Неужели медсестры действительно не могут настроить температуру в палате без вашего ведома? – возмущённо уточнила она и жалобно добавила: – У меня зуб на зуб не попадает! Здесь холодно, как... – Как в морге, – на автомате закончил за неё Роджер, опустившись на стул перед койкой. – Я хотела сказать, как в Антарктиде, но... – Гермиона растерянно повела плечом. – Если сравнение с моргом вам более по душе, то... – Дело не в сравнениях! – раздражённо парировал Дэвис. – Покиньте палату, – подчёркнуто спокойно произнёс он, обведя взглядом девочек-медсестер, рядком застывших позади. Все, как одна, до сих пор были в шоке. Мягко говоря. И судить их за некоторую неповоротливость Роджер не стал бы, даже если б захотел. Шутка ли? Не каждый ведь день в отделении оживают безнадежно мёртвые пациенты! Даже сам он никак не мог сообразить: сон всё это или нет! Господи! Да и... Грош цена ему, как колдомедику, если он, Дэвис, умудрился ошибиться с констатацией смерти! Нет. Быть не может! Он взмахнул палочкой – миг – и в палате потеплело. – Мисс Грейнджер, – после хлопка двери, вздохнул Дэвис, а потом, насилу подавив тысячу гораздо более конструктивных вопросов, уточнил: – Вы помните, где находитесь и как оказались здесь? Почти машинально, он проверил рефлексы её суставов, затем – реакцию зрачков на свет. Боже... Разве может такое быть? Словно и не было никакой комы! Все показатели в норме! Зрачки карих глаз кольнули переносицу, и Роджер вопросительно вскинул бровь: выражение лица, как и взгляд Гермионы оказались настолько непонимающими, что создавалось впечатление, будто он, Дэвис, обращался к ней по-китайски. – Должно быть, вы ошиблись, целитель?.. – растерянно протянула Гермиона, неторопливо освобождаясь из жаркого плена шерстяного пледа. – Все почему-то называют меня мисс Грейнджер, – лёгкая усмешка едва-едва тронула всё ещё бледные губы. – Но, клянусь Морганой, уже три года прошло с тех пор, как я ношу фамилию Малфой... И, кроме этого, – деловито добавила Гермиона. – Мы ведь договаривались, Роджер... На «ты»! – Точно так... Договаривались, – подтвердил Дэвис, стараясь не показывать в какой глухой тупик одним махом она вновь ухитрилась его загнать. – Стало быть, ты помнишь? – Гермиона кивнула, а он сдержанно улыбнулся. – В таком случае... – выигрывая себе пару мгновений форы, он устало потёр переносицу прежде, чем продолжить: – Объясни, почему медсестра в панике ворвалась в мой кабинет... С сообщением о том, что ты требуешь, дабы мы отпустили тебя домой? – Всё просто. Мне нужно туда попасть, – пожала плечами Гермиона. – И поскорее. Повисла пауза. И впрямь! Что может быть проще? Впору печально усмехнуться, и вспомнить, сколько чёртовых правил он нарушил в общении конкретно с ней... Просто бесконечное множество! Господи. Как прав был Малфой! Спорить с этой женщиной невозможно. И, вероятнее всего, если память и впрямь вернулась, то уговорить её долечиться в больнице... Также – тщетно. – Понимаю, – вновь кивнул Роджер. – Но прежде расскажи мне, где и с кем ты живёшь, Гермиона? Она возвела усталый взгляд к потолку, всем видом показывая, насколько глупым ей показался вопрос, прозвучавший секунду назад. – Хорошо, – милостиво вздохнула Гермиона, решительно опустив ступни на пол. – Чуть больше года назад я переехала в поместье на юге графства Уилтшир. Живу с мужем, свекровью и детьми, – поднявшись на ноги, она опасно покачнулась, однако, словно не обратив на это внимания, медленно отправилась к своей исполинской сумке с вещами. – И толпой домовых эльфов, – задумчиво добавила она, – которые ведут домашнее хозяйство. Надеюсь, этого достаточно? Роджер, ради всего святого! Мне нужно скорее вернуться! Драко сказал, что я очень нужна ему, и... – Гермиона, – снисходительно возразил Дэвис, скромно надеясь, что здравый рассудок всё же возьмёт верх. – Ещё час назад я констатировал твою смерть. Роджер ожидал какой угодно реакции, но только не возмущённого фырканья! Всего на мгновение она прекратила рыться в сумке, а потом... Будто внезапно осознав что-то, порывисто обернулась и, буравя зрачками его, Дэвиса, лицо, почти неслышно, но ошеломлённо прошептала: – Так вот, чей голос я слышала в Аду? – Гермиона смущённо улыбнулась, а Роджер приподнял бровь, не понимая, о чём она ведёт речь. – Когда я умерла... Наверное, как раз после констатации моей смерти, я и оказалась в Аду, – она как-то отчаянно встряхнула изрядно спутанными волосами. – Там я слышала твой голос, Роджер. Ты просил меня вернуться, говорил, что меня ждут здесь... – Гермиона болезненно зажмурилась. – Я не верила... Точнее, не могла поверить после воспоминания о Косом переулке, в котором Драко... – Надеюсь, ты поняла, что к нападению он не имеет никакого отношения? – напряжённо уточнил Дэвис. И выдохнул с облегчением, когда Гермиона кивнула, тихо сообщив: – Конечно. Он сам рассказал мне обо всем. И доказал свою непричастность, – она вновь пронзительно воззрилась прямо в глаза Роджера, и он вздрогнул, уловив доверительное: – Драко пришёл за мной. В Ад. – П-прости?.. – выдавил Дэвис, наивно надеясь, что ослышался, но когда Гермиона, чуть не по слогам медленно проговорила: – Мой муж... Он спустился в Ад, чтобы забрать меня! Представляешь? Прямо как Орфей за Эвридикой! – Роджер предположил, что теперь уже ему не помешало бы провериться на вменяемость. – Драко рассказал, что они с Гарри попали в какую-то передрягу... – печально продолжила Гермиона. – И я очень нужна ему. Наблюдая за тем, как она вновь принялась искать что-то в своей сумке, Роджер мысленно взвешивал все «за» и «против». Строго говоря, он не мог удерживать Гермиону силой: она ведь не буйнопомешанная, как Локхарт, к примеру. Однако и отпустить восвояси – всё равно, что добровольно и навсегда распрощаться с колдомедициной. Поскольку, случись с Гермионой что-либо, ответственность за все ляжет на больницу, и на него, Дэвиса в частности... Зрачки против воли скользнули влево, к прикроватной тумбе. На столешнице которой, в вазе остались лишь два целых цветка. Остальные же – осыпались вниз чёрными, словно обгоревшими хлопьями. Конечно, Роджер никогда не был приверженцем глупых поверий и примет... Но только сейчас в голове, наконец, оформился вывод, который навязчиво вертелся, как давным-давно забытое слово на языке! Малфой с Поттером в беде. Цветы, которые дарил первый и принёс сюда второй рассыпались на глазах... И значит... Чёрт! Вероятно, убийца Парвати так никогда и не найдётся. – Гермиона, подожди! – спохватился Роджер, краем глаза заметив, как она вытянула из сумки какую-то футболку. – Послушай, ты была в коме последние три дня. Твоё состояние было настолько ужасающим, что... – Кажется, я выразилась вполне ясно! – холодно процедила Гермиона, достав узкие джинсы. – Мне нужно в мэнор. Чем скорее, тем лучше. И, знаешь, – она принялась искать что-то ещё, с большим, чем раньше рвением. – Понимаю, что ты переживаешь о своей карьере... Однако я, Роджер, переживаю за свою семью! По-моему, причина весьма серьёзна! – Но... – предпринял ещё одну попытку Дэвис. – Обещаю, что добьюсь для тебя премии Авиценны*, – заискивающе подмигнула Гермиона. – И приму Укрепляющее зелье... Роджер, – с сожалением вздохнула она. – Спасибо тебе... Но мне, правда пора. – Пообещай лучше, – скрепя сердце, выдавил Дэвис, – Что вы, наконец, найдёте убийцу Парвати. Он прикрыл глаза, не веря, что... Дьявол раздери! Выпалил это. Что вновь нарушил субординацию, и повесил свои идиотские проблемы на плечи пациентки, которая побледнела в недоумении. Но... Видит Мерлин! Иных слов Роджер не нашёл бы. – Обещаю, – будто против воли сорвалось с губ Гермионы. – Я сообщу тебе сразу, как только сама узнаю хоть что-то... – Встретимся в моём кабинете. По коридору направо, соседняя дверь, – почти грубо прервал Дэвис. – Твоя волшебная палочка и документы в ящике тумбы... Жду, – кивнул он и покинул палату, оставив Гермиону в гордом одиночестве. ________ * Авиценна – средневековый гениальный учёный и врач. Был придворным врачом эмиров и султанов. Премия Авиценны – своего рода аналог маггловской Нобелевской премии по медицине (по версии этого фф).Глава 26 (часть I)
12 ноября 2019 г. в 06:50
– И что за чёрт придумал эти маггловские штуковины?! – сварливо фыркнула Пэнси.
Блейз лишь снисходительно усмехнулся, следя за тем, как подруга раз за разом тщетно пытается разобраться с пультом управления от ди-ви-ди-пле-е-ра.
Да-да.
Той самой чёртовой хреновины, неоднократно за последние полчаса обруганной Пэнс.
Буквально месяц с небольшим назад Поттер притащил плеер на замену «устаревшему» (по его словам) кассетному видеомагнитофону.
Гарри был страшно горд собой в тот день, когда под изумлением собравшихся – аж со второй попытки!.. – сумел разобраться, как включить это дьявольское изобретение.
Признаться, даже в глазах Забини Поттер тогда производил впечатление... Ну, просто полубога! Да и в глазах всех остальных – тоже.
Исключением, как и следовало ожидать, осталась только зануда-Грейнджер, мозг которой, очевидно, заточен на эдакие странные обновки... Однако и она удивилась.
Из чистой вежливости. И, конечно, для того, чтобы Малфой не выглядел совсем уж беспросветной «тьмой», до сих пор опасающейся телевизора.
Жаль их, если по правде.
Гермиона с Драко всегда дополняли друг друга, прикрывали, выручали...
Несмотря даже на то, что они могли преспокойно разругаться в пух и прах на ровном месте. Вспылить за секунду, подобно двум взрывопатамам! Иногда казалось, будто оба совсем разные по мировоззрению люди, и совершенно непонятно, каким, чёрт возьми, волшебным образом они до сих пор не угробили друг друга!.. Но, тем не менее, они любили. Так сильно, что...
Словом, на зависть многим. И Блейз искренне радовался как за лучшего друга, так и за подругу!
А ведь он первым узнал об их внезапно начавшихся ещё в Хогвартсе «тайных» отношениях. И, конечно, тогда хотелось высказать Драко собственное мнение о его странном пристрастии к долбанным заговорам и секретам... Однако Забини мужественно промолчал!
Оттого, что с самого начала седьмого курса уже подозревал, будто между Малфоем и Грейнджер творится нечто необъяснимо безумное... И это не ненависть. Он (как выяснилось несколько позже) безошибочно замечал, как воздух трещит электричеством, когда оба находятся рядом.
Сверхъестественная интуиция, судьба это или что-то другое, но Блейз обладал почти «звериным» нюхом на подобные вещи! В школе Драко всегда предполагал, словно тот попросту берёт с потолка какие-то глупости. Однако как тогда объяснить, что Забини, озвучивая свои сведения, ещё ни разу не ошибся?
Да и не зря же ведь вот уже пару лет он возглавлял редакцию колонки «Звёздные сплетни» в Пророке, так?
Вот и сейчас, Блейз всей душой сострадал Пэнс.
Пусть внешне она никак не выказывала своё беспокойство о Поттере, но и в то, что её пальцы беспорядочно жмут на все без исключения кнопки пульта просто от врождённой неспособности к «общению» с маггловской техникой – поверил бы разве что полный придурок!
Которым Забини (по скромности своей) себя не считал, да и подруга всегда быстро постигала все аспекты нового времени.
К тому же, Блейз чувствовал. Буквально спинным мозгом – Пэнси попросту пыталась отвлечься. Старалась занять себя чем угодно, лишь бы не причинить вреда здоровью своего нерождённого ребёнка.
– Дай-ка я посмотрю, – сжалился Блейз, вновь чувствуя...
Нет. Точно зная – ещё чуть-чуть – и нервный срыв не заставит себя ждать!
С её или с его стороны. Неважно.
Холодный разум – вот что значимо в данный момент!
И Забини также искренне старался демонстрировать каменное спокойствие, хоть, на деле, сам сидел как на иголках, прислушиваясь к каждому шороху.
Потому что Добби так и не вернулся... До сих пор! Блин.
По правде говоря, идея отправить домовика на поиски Поттера с Малфоем уже не казалась настолько уж крутой...
Дело дрянь – это ясно, как день.
А вот где теперь искать двух обормотов и чёртова эльфа, напротив – гоблин разберёт!
И как назло ни единого мало-мальски реального плана, кроме незамедлительной вылазки в пригород Лондона к Падме «в гости», в голову так и не пришло!
Поскольку... Если рассуждать логически, никакого другого выхода из ситуации быть не может! Но для реализации задуманного... Пэнс нужно как-то нейтрализовать.
Подвергать её жизнь опасности – всё равно, что добровольно сигануть в логово к бешеным мантикорам. Ведь Поттер казнит его, Блейза, при любом исходе дела. Даже, если сам изволил... Прости Мерлин! Отчалить к праотцам.
Но... Чёрт возьми! Как ни крути – Пэнси не боец в своём положении!
– Оп-па! – с напускной радостью воскликнул Забини, когда после нехитрой комбинации нажатий прибор замигал зелёными огоньками и, через миг, из штуковины с тихим жужжанием вылезла другая штуковина для дисков.
– Ба! Блейз, – язвительно прокомментировала Пэнси без тени улыбки. – Да ты, оказывается, ещё и волшебник!
Забини насилу проглотил не менее едкое предположение, что мерзкая привычка Поттера выражаться, по всей видимости, передаётся воздушно-капельным путём, когда, мрачно хмыкнув, Пэнс поднялась с дивана и, принявшись перебирать тысячу пластиковых коробок с записями, деловито уточнила:
– Что будем смотреть? – не дождавшись ответа, она почти светски продолжила: – Из нового есть «Спеши любить», а из смешного – «Тупой и ещё тупее».
Блейз знал эту комедию наизусть: все вместе они смотрели её раз сто, не меньше. Прямо здесь, собравшись всей компанией именно в этой гостиной...
Забини печально улыбнулся, вспомнив, как все покатывались со смеху от «подвигов» двух идиотов, неизменно влипавших в ещё более идиотские истории. Однако сегодня...
Почему-то содержание фильма уже не казалось смешным или хоть сколько-нибудь ироничным. Нет. Сегодня – это, скорее, пророческий сарказм.
Дай бог, чтобы «приключения» Малфоя с Поттером закончились так же безоблачно, как в этом кино.
Хотя, если перестать уговаривать себя, и напротив – учесть все факты... Конец с вероятностью в тысячу процентов станет трагедией.
Если не вмешаться.
Да и... Добби. Где ж его носит, засранца?
– Блейз?.. – окликнула Пэнси, остановив взгляд на кистях его рук.
Которые во время мрачных раздумий, против воли сжались в кулаки. Да и рожу, наверняка перекосило... Блин!
– С тобой всё в порядке? – растерянно хлопнув ресницами, обеспокоенно уточнила она. – У меня есть отличное успокоительное, если...
– Нет-нет, всё... Нормально, – Забини наскоро нацепил дежурную оптимистичную маску. Поверх хмурой рожи. – Просто задумался... Давай лучше «Спеши любить». Судя по названию, неплохая картина...
Да уж. Слезливая хрень! Судя по названию...
Джин как раз прожужжала ему все уши о том, насколько ей запала в душу эта мыльная муть. Нужно же, наконец, хотя бы взять в толк, кто в этом кино кем является, дабы не выглядеть кретином в глазах собственной жены!
– Ну... – Пэнси с сомнением пожала плечами. – Фильм пробивает на слёзы, но думаю, мы переживём. Сейчас только поищу бумажные полотенца...
– Хорошо, – пропустив мимо ушей замечание, буркнул Блейз, поднимаясь на ноги. – А вообще... Ставь то, что тебе нравится. Главное – радугой вниз*, – подмигнул он подруге. – А я, пожалуй, заварю нам чаю.
Пэнс кивнула и принялась суетливо искать что-то за дверцами бессчетных полок исполинского шкафа. Забини предпочёл не допытываться, а отправился на кухню, отделённую от гостиной половиной стены.
Поттеровское новшество.
После Хогвартса, должно быть, убегая от страшных воспоминаний, Гарри перекроил почти всё в бывшем мрачным и нелюдимым особняке Блэков.
Теперь дом казался картинкой, сошедшей с глянцевых страниц маггловских журналов о дизайне интерьера. Без изменений здесь остались только комнаты последних представителей рода – Сириуса и Регулуса; семейный гобелен, занимавший целую комнату, да портрет бабули-Блэк в холле, отодрать от стены который даже силами Министерства не представилось возможным.
Если разобраться, Поттер с Малфоем похожи даже больше, чем думалось раньше.
Мэнор для Драко хоть и родной дом, однако почему-то он, мягко сказать, не любил поместье. Переехать из Лондонского особняка их с Грейнджер заставили, скорее, практичные соображения – ведь орудуя толпой домовых эльфов и имея «под рукой» Нарциссу, обожающую детей, гораздо проще справиться с воспитанием двоих сорванцов.
Да и мэнор... Уже не то древнее зловещее поместье, дышащее призраками прошлых столетий, а так – репродукция по эскизам.
Кстати, об эльфах.
Стрелки часов показывали уже без четверти одиннадцать.
Ни Поттера, ни Малфоя с Добби. Никто из них так и не объявился!
И в то, что домовик присоединился к торжественной пьянке в честь встречи выпускников Хогвартса девяносто девятого года, как-то не верилось.
От слова «совсем».
Особенно, учитывая, что эта «версия» – чушь, наскоро придуманная самим Блейзом в качестве тупой отмазки.
Которая прокатила бы только в общении с полной идиоткой, коей Пэнс не была в помине.
Да и не стали бы Драко с Гарри бухать с Падмой до ночи. Даже если б та и впрямь не была причастна к убийству сестры.
И говорить о дрянном предчувствии или чём-либо подобном бессмысленно. Потому что Забини знал точно – друзья влипли в дерьмо.
По всей видимости, утянув с собой и несчастного эльфа, которого не было уже полчаса.
И. Чёрт подери!.. Это, памятуя способность домовиков трансгрессировать фактически без ограничений... Напрягало!
Нет. Ввергало в пограничное состояние между паникой и истерикой!
Потому что единственное, что могло бы поспособствовать столь долгому «путешествию» Добби – только его гибель.
Под нарастающий свист чайника, Блейз твёрдо решил, что если эльф не появится в течение получаса... То он сам отправится к Падме!
Точка.
Какими бы сраными последствиями это чревато не было.
И плевать! На реальную опасность. И даже на то, что он, Забини, не слишком-то крутой боец.
Малфой тоже никогда не блистал какими-либо талантами, кроме, разве что, к Нумерологии, да Зельям... Но ведь он, не раздумывая, бросился в самое пекло ради жены, так?
Да. Резона поступать также у Блейза не было. Даже в теории всё это мракобесие опасности для него не представляло. На первый взгляд...
Но что, если, расправившись с «детективами» руками Падмы, чёртов Герман придёт сюда, чтобы убрать Пэнс, к примеру? Или, сломав министерскую защиту вокруг мэнора, заявится к Малфоям, чтобы убить Нарциссу и детей?
Возможно же, что планы злоумышленника идут гораздо дальше, чем предполагалось, и он станет вырезать семьи, вставших на его пути? Как действовал Волдеморт, помянутый не к ночи...
И если он, Забини, прав, то...
Сердце заныло, а зрачки против воли заметались по интерьеру кухни.
Господи!
Блейз даже не задумывался об этом... Если теория, описанная выше верна, то этот таинственный придурок рано или поздно накинется и на его семью!
Джинни. Мать...
Мерлин! Джинни!..
Перед глазами воцарилась тьма.
Всего на миг, но и этого было вполне достаточно, чтобы понять...
Боже... Конечно! Забини замешан в этом деле фактически по уши. Так же, как и Малфой с Поттером.
И узнать об этом не составит труда: тряхни Герман связями, которых у него, наверняка, предостаточно – и всё, как на блюдечке.
С голубой... Мать её. Каёмочкой!
Это пат. Тупик.
Дьявол!
Блейз никогда не допускал мысли о том, каково это – быть по-настоящему загнанным в угол. Даже в теории... Ведь он неизменно находил кучу лазеек из любых, даже казавшихся безвыходными ситуаций.
Но не сегодня. Теперь выбор невелик.
Либо – засунуть в задницу свою чёртову трусость, предварительно скрутив её в аккуратную трубочку, и начать действовать; либо – продолжать притворяться, будто ничего ужасного не происходит, и дожидаться скорбных новостей здесь. Гоняя чаи под слезливую ме-ло-дра-му...
Нет уж! Шутки кончились!
Выбор очевиден. Кроме себя самого надеяться не на кого, и значит...
Забини воровато оглянулся в сторону гостиной.
Пэнси так же, как и пару минут назад, суетилась перед маггловской штукой, не обращая внимания ни на что более.
Мерлин!.. Как же она будет зла, когда узнает, что он, Блейз, задумал...
Плевать! Пэнс наорёт на него завтра или послезавтра.
Или вообще никогда... Если повезёт, и его убьют.
Напряжённо кивнув самому себе, Забини принялся рыться в расширенном заклятием** кармане своего пиджака и, нащупав искомое, прошептал:
– Прости, дорогая... – Он высыпал содержимое крохотного бумажного пакетика в кружку, приготовленную для Пэнс. – Это к лучшему.
Наверное, впервые в жизни Блейз чувствовал настоящую вину по отношению к подруге. Однако, вернувшись в гостиную и передав Пэнси чай «с сюрпризом», не позволил себе никак показать это внешне.
«Ты спокоен, Забини, – тупо повторял он про себя. – Ты ведь даже никого не травишь. Это почти обычный чай! Да и в конце-то концов, аптекарь не упомянул в инструкции каких бы то ни было противопоказаний! Никаких последствий, кроме крепкого сна, ей не грозят!».
Но когда Пэнс отхлебнула немного – всё спокойствие пошло прахом!
Мерлин!.. Совесть, как бродячий пёс принялась грызть и трепать его, Блейза, душу, как никчёмную тряпку! И он едва сдержал порыв выбить из рук подруги чёртову кружку... Но.
Дьявол! Если б только был другой выход...
Его не было.
Забини должен. Обязан отыскать лоботрясов живыми... Ну, или хотя бы мёртвыми!
А если Пэнс не уснёт сладким сном, то кинется вслед. Что при любом раскладе обернётся катастрофой.
Совсем не в ироничном смысле.
– Уже без десяти, – скользнув взглядом от экрана телевизора к циферблату часов, пробормотала Пэнси, хрустя чипсами, тарелка с которыми покоилась на её животе. – Видимо, у Добби возникли проблемы...
Всего на миг, сердце сжалось в груди от мысли, что сейчас... Её фраза будет продолжена вполне логичными словами: «Может, мы сами попытаемся выяснить что-то?»
Однако Пэнси замолчала, следя за скучным началом фильма. Должно быть, прекрасно понимала, продолжи она – и вся иллюзия более-менее спокойного мира для неё рухнет. Раз и навсегда.
Так же, как рухнут все дебильные доводы Блейза о том, почему её муженёк...
Испарился. Чёрт возьми! С лица земли.
Вместе с их общим лучшим другом. Блин!.. И несчастным эльфом.
Слава всем богам, Пэнси обладала редкой для женского пола рассудительностью.
Но. Сейчас своим напускным спокойствием, сама того не подозревая... Она лишь накаляла обстановку ещё больше!
Забини знал её буквально с пелёнок. Слишком хорошо, чтобы расслабиться, поддавшись этому притворству.
«В лице – спокойствие. В душе же – ад». Как раз про неё.
Бедная... Бедная Пэнси!
– Скоро вернётся, – небрежно махнул рукой Блейз, плюхнувшись на диван рядом с подругой. – Уверен, уж кто-кто, а Добби точно справится с поручением.
Пэнси лишь повела бровью. Только этим выказав неуверенность.
И осудить её язык бы не повернулся!
Потому что «поручение», на деле, являлось просьбой, которую домовик волен как выполнить, так и забить. Что, если честно, ни разу не удивило бы, памятуя, что отправился Добби в логово зла.
Инстинкт самосохранения присущ и эльфам...
Но. Вероятнее всего, Падма попросту устранила Добби, как «лишнего». Без жалости и сантиментов.
Ведь, в сущности, жизнь домовика – ничто.
Пустой пшик. Особенно для ведьмы, которая преспокойно угробила родную сестру. А после, возможно, укокошила старшего аврора***...
Почти полчаса спустя, когда пустая кружка Пэнси стояла на столешнице журнального столика, а фильм с грацией черепахи подползал к кульминации, Забини покосился в сторону подруги – та, как ни в чём не бывало хрустела чипсами, и, заметив на себе взгляд, вполне бодро подхватила чашку, попросив:
– А можешь налить ещё? – её широко распахнутые глаза, не отрываясь, следили за происходящим на экране телевизора. – Ох, даже не верится, что всё кончится плохо!.. – протянула она, тихонько всхлипнув. – Уже третий раз смотрю, а всё ещё надеюсь на хэппи-энд!
– Ну, это же запись, Пэнс... – снисходительно покачал головой Блейз и, с притворным задорством усмехнувшись, снова отправился на кухню.
Вот бы и их ждал хэппи-энд!..
Господи. Пожалуйста!
Пусть когда-то переведутся ублюдки, подобные Герману, Падме. И остальные, лезущие в жизни тех, кто и без того вывез на себе такое дерьмо, количество коего даже исчислению не поддаётся!
Все они: Пэнс с Поттером, Малфой с Гермионой и Блейз с Джинни – заслужили нормальной, чёрт возьми, жизни!
Пусть всё. Просто будет хорошо!
Ну, или хотя бы сносно.
Но не так. Блин!.. Как складывается сейчас!
Всё наперекосяк!
Будто Мерлин решил, что жизнь в стиле «долго и счастливо» – слишком скучна для их компании, и, шутки ради, перетасовал все карты!
Нет. Ну, серьёзно!
Даже долбаная мелочь – усыпить Пэнси – и та шла через задницу!
Хотя, доза снотворного в кружке подруги вполне достаточна, чтобы свалить слона!
Забини знал не понаслышке... Пара пакетиков со снотворным всегда имелась в его арсенале.
Да, профессия репортёра – увы – редко, но опасно граничит с преступлением закона. И в этом нет ничего удивительного – иначе многие журналисты оставались бы не просто без нужного материала, но и без работы.
Да, это низко. И Блейз отдавал себе в этом отчёт, но...
Гоблин раздери! Никогда не предполагал, что придётся прибегать к этому методу, применительно к самым близким. Тем более к Пэнси.
Тем более – дважды!
Однако, раз Малфой с Поттером в беде, а Забини был почти в этом уверен... Значит, все средства хороши!
Если б... Чёрт! Если бы только Пэнс не была в положении...
Поттер убьёт его, когда узнает, каким образом она нейтрализована... И будет прав.
Тысячу раз!
Ведь и сам Блейз сломал бы шею любому, осмелившемуся провернуть подобное с Джин...
Погипнотизировав кружку, Забини вновь покосился в сторону гостиной, дабы убедиться, что за ним не следят кошачьи глаза Пэнс... И невольно выдохнул, под свист чайника.
Подруга откинулась на спинку дивана, наконец-то, крепко заснув, как и обещал фармацевт в магической аптеке. Наверняка, действие порошка просто замедлил стресс, который она испытывала, в связи с пропажей Гарри.
Плеснув себе чая, Блейз опустился на сидение высокого стула за барной стойкой, заменявшей кухонный стол. Теперь, у него наконец было время немного подумать, не отвлекаясь на разыгрывание натужного спокойствия.
Судорожно подыскивая пути к отступлению, на случай провала с Падмой, Забини вдруг понял...
А ведь его теория об убийстве из зависти к более успешной сестре может оказаться чушью! Поттер был прав: версия держится во многом на домыслах, да предположениях, никак не подкреплённых фактами.
Выходит, Малфой с Поттером, могли пропасть не во время визита к Падме, а где-то... На полпути к дому, например.
Дьявол! Что за идиотские сомнения?
Не время для паники!
Нужно просто пройтись по местам «боевой славы» великих детективов – благо, времени теперь навалом.
И если они не найдутся ни в одном... Вот тогда и сто́ит паниковать.
Вернее, решать проблемы по мере их поступления.
Вновь кивнув самому себе, Блейз проверил свой знаменитый карман на предмет полной комплектации набора шпионских штучек из магазина шурина Джорджа, и готов был выйти из особняка... Но вместо этого застыл на месте.
От внезапного хлопка трансгрессии, взорвавшего тишину кухни. А после... Прямо перед Забини материализовался Добби.
Горько рыдая и надсадно всхлипывая, эльф растерянно заметался на месте, а потом, не удостоив Блейза и взглядом, бросился в гостиную.
Быстро сориентировавшись, Забини подхватил трепыхавшегося домовика на руки, как маленького непослушного ребёнка, и шикнув:
– Прекрати вопить! Пэнси спит! – поставил Добби на ноги. – Что стряслось?
Тонкие губы едва успокоившегося эльфа дрогнули.
– Плохой! Отвратительный. Мерзкий Добби! – с новой силой залился домовик, двинувшись в сторону барной стойки. Точнее ножки, о которую, он явно намеревался побиться лбом в качестве наказания. – Добби не смог выполнить приказ хозяйки!..
По его серым щекам опять ручьём заструились слёзы. И Блейз вновь подхватил эльфа на руки, во избежание травм последнего от опасно близкой барной стойки.
– Рассказывай! – шёпотом потребовал Забини, посадив эльфа на столешницу. Тот истерично мотал головой, будто в один момент решил рехнуться на нервной почве. – Рассказывай же, чёрт!.. – Блейз встряхнул домовика за плечи, но тот не переставал рыдать. – Прекрати, блин! Иначе зареву я! Обещаю, мало не покажется никому! И тебе в первую очере...
– Мастер Забини переживает за Гарри Поттера? – ошеломлённым шёпотом выпалил Добби, утирая слёзы тыльной стороной маленькой ладони.
– Ну, и где я прокололся, приятель? – саркастично хмыкнул Блейз и, поняв, что эльф не оценил его искромётного юмора, продолжил: – Ладно... Конечно переживаю! Давай по делу. Что случилось, когда ты прибыл в дом Падмы?
– Ничего, – горестно вздохнул Добби. – Мисс Патил сообщила, что сэр Драко и хозяин Гарри покинули её коттедж в девять часов вечера... – он прикрыл лицо ладонями, и явно планировал уйти в новый приступ самобичевания, но Забини опять встряхнул эльфа за плечи. – Добби не поверил мисс Патил! – дрожаще произнёс домовик. – И спросил разрешения зайти в дом, чтобы убедиться... Но мисс Патил отказала. Наотрез! И Добби проник внутрь без приглашения... Но ни хозяина, ни молодого сэра в доме не оказалось.
– Ясно, – сквозь зубы процедил Блейз, судорожно подыскивая варианты, куда ещё могли запропаститься два обормота. – А почему тогда ты шлялся невесть где так долго?
– Не найдя ничего у мисс Патил, Добби отправился в дом бывших хозяев, – испуганно прошептал эльф, прижимая огромные уши к голове. – Старшая леди Малфой и детки уже спали... И Добби решил без одобрения на то бывшей хозяйки, обыскать дом, – он напряжённо сглотнул, и слёзы вновь покатились по его щекам. – Оставшись незамеченным, Добби обошёл все окрестности, подземелья и сад... Добби звал хозяина Гарри, но... Он не откликнулся.
– Чёрт! Их и не могло быть в мэноре! – выругался Блейз, грохнув кулаком по крышке барной стойки, и Добби на пару с кружкой подскочил на месте. – Выходит... Они и впрямь испарились с лица земли! А может, уже убиты, как Лаванда и Парвати!.. Блин-блин!
– Хозяин Гарри жив! – оскорбленно выпалил домовик. – Добби слышит, как бьётся сердце хозяина! Все эльфы чувствуют своих хозяев...
– Серьёзно? – встрепенулся Забини. – Так что ж ты раньше-то молчал?!
– Добби думал, что мастер Блейз знает... – пожал эльф плечами.
Ага, блин!
Всю жизнь только и занимался изучением природной магии домовиков!..
Забини прикрыл глаза, чтобы попытаться замедлить хаотичное метание мыслей в голове.
Не помогло!
Дьявол... Где искать Малфоя с Поттером?!
Подобно собственным измышлениям, Блейз заметался по кухне, напрочь забыв про свой, наверняка, уже безнадежно остывший чай.
Безнадежно... Сраный девиз сегодняшнего вечера!
Ну, хорошо. Слышит Добби стук сердца Поттера. Что толку-то?! Как это поможет в поиске?
И может ли вообще хоть что-то помочь?! Боже!..
Если после ухода от Падмы они испарились... Мать их! Без следа?
Вдруг. Из глубины длинного холла раздался стук во входную дверь.
На долю секунды Забини застыл в нерешительности, прикидывая, сто́ит ли открывать. Ведь, по правде говоря, в столь поздний час приходят либо очень близкие люди, либо... Злоумышленники.
Стук повторился.
А внутренний диспут разрешился сам собой, когда Добби, соскользнув со столешницы, побежал в холл, и Блейз, всё ещё не расставшись с предчувствием неладного, отправился вслед.
Этот домовик – ну, вылитый Поттер! Герой. Блин...
Лезет на рожон, ни разу не подумав о последствиях даже для себя. Что уж говорить об остальных?
По дороге к двери, Забини вновь подхватил эльфа и, накрепко зажав трепыхавшегося засранца под мышкой, взмахнул палочкой. Вслушиваясь в звуки за пределами особняка.
Ничего.
Кроме дробного стука капель дождя по брусчатке.
Дверь отворилась.
И порыв ветра с невзрачной площади Гриммо пошатнул занавес портрета достопочтенной маменьки покойных Сириуса и Регулуса.
– Грязнокровки! Предатели крови и магглолюбцы, – принялась надрываться Вальбурга Блэк, едва не выпрыгивая из-за резной золочёной рамы. – Мерзость! Дрянь! В моём благочестивом доме!!!
Но Блейз не слышал. Ругательства этого портрета давно стали привычными.
А вот гостья, так и оставшаяся стоять на крыльце... Вызывала самые противоречивые чувства!
Неуклюже выпустив домовика из рук, Забини так и стоял на месте, не решаясь сделать даже шага вперёд.
Ведь... Честно говоря, зрелище до смешного походило на обширную галлюцинацию! И наводило на мысли о том, что, кажется, он перепутал кружки.
Да и насыпал в чай что-то... Не то.
– Успокой бабулю, Добби, – тяжело сглотнув, выдавил Блейз, неотрывно и тупо пялясь прямо в глаза незваной гостье. – А нам... Нужно поговорить, – холодно пояснил он и, шагнув на крыльцо, притворил за собой дверь.
________
* «Радугой вниз» – Блейз имел в виду зеркальную сторону компакт-диска.
** Заклятие незримого расширения – об этом не упоминается, но Забини всегда накладывал его на внутренние карманы своего пиджака и, чисто теоретически, мог носить с собой хоть мамонта. Этой хитрости его научила Гермиона во время последнего послевоенного курса в Хогвартсе, когда оба были назначены Старостами Школы.
*** Убийство старшего аврора при исполнении – является особо тяжким преступлением. Карается Поцелуем Дементора.