Пролог
6 марта 2016 г. в 18:57
Утро. Обычное утро, если не считать того, что я проспала! А начальник — сволочь, именно в этот день решил устроить брифинг и решить, кто же поедет к нашим партнёрам в Италию! И всё бы ничего, но в компании всего три человека, владеющих итальянским, и только я опоздала! Плюс, я ещё студентка, обучающаяся на вечернем отделении третьего курса дизайнерского факультета, и, по идее, вообще не должна была получить тут место. Ну и в целом, не будь моя тётя ведущим специалистом дизайнерской группы, а главное, не поспорь я с родителями, что смогу прожить без их поддержки, я бы сюда не попала. Впрочем, это не особо важно, главное то, что доброжелатели были и у тёти, которая не смогла прикрыть моё отсутствие, а тут ещё и вспомнили о моём знании языка… в общем, мне прямо сказали, что им фиолетово на моё обучение, но если я не войду в состав отправляющейся в знойную Сицилию группы, то могу искать себе другое место работы. А где я с такой обстановкой в стране работу найду? Понятное дело, нигде! Вот и пришлось, чтобы не радовать гада-папашу, мысленно матеря начальника, собираться в командировку, причём по принципу "вы ещё вчера должны были вылететь".
Впрочем, мне повезло: один из таких же неудачников осчастливленных командировкой сотрудников жил всего в паре кварталов от меня, и мне удалось навязаться к нему в попутчики. В общем, до дома меня довезли с ветерком, а вот как быть через три часа в аэропорту, я должна была придумывать сама, ибо наглость — хорошо, но не в моём случае. Если честно, я просто побоялась об этом просить и без того довольно хмуро зыркающего на меня мужчину, у меня и без этого проблем было достаточно. А вы сами бы попробовали меньше чем за час собраться в двухнедельный отпуск рабочую командировку, которая продлится минимум две недели! Нет, я не сторонник таскать кучу багажа, но как помощник дизайнера, пусть и внутренних интерьеров, я должна держать марку.
Да и мои родители меня по головке не погладят, если я появлюсь где-нибудь не при полном параде, ибо один — бизнеснюк, а вторая — стареющая модель. Обоим на меня начихать, но только пока я вписываюсь в их строгие рамки и строю из себя ряженую куклу. А я живой человек, между прочим! Порой хочу босиком по траве походить или не накрашенной! Однако всё это осталось в далёком детстве, когда ещё бабушки живы были, а умерли они — меня забрали родители, и пришлось мне приспосабливаться под чужие требования, давя свою бунтарскую натуру. Иначе бы меня мигом сдали в школу-интернат другой страны, для этого и итальянский с английским выучить заставили, но оно мне надо? Языки я выучила, но вот обучение в родной стране продавила, благо сестра моего бати (на папу он после всего произошедшего не тянет) меня поддержала. Именно она, кстати, меня и устроила в эту фирму. Однако одним из условий было то, что я полностью обеспечиваю себя сама и при этом не позорю родных. В общем, работу мне ещё два оставшихся до конца обучения года терять нельзя, ибо тогда меня мои же родные депортируют из страны в какое-то подобие Оксфорда, чтобы я получила образование юриста, абсолютно не считаясь с моим мнением, что это не моё.
С огромным трудом я упаковала всё требующееся, по мнению моей молодящейся мамочки, каждой уважающей себя девушке. Нет, правда! Я готова половину взятого гардероба и косметики выкинуть, но нельзя! И почему жизнь ко мне так несправедлива? Особенно бесят обязательные туфли на пятнадцатисантиметровых каблуках, и это при моём росте метр шестьдесят пять и размере ноги тридцать пять с половиной! Вы бы видели, как эти копыта на моих ногах смотрятся, а главное, знали бы вы, как я после целого дня на ногах себя ощущаю! Хорошо хоть машину они мне подарили, правда, она вчера сломалась, и пришлось отдавать её в ремонт, поэтому я на неопределенное время — пользователь общественного транспорта или такси. Первое реальней, а второе предпочтительней, хотя и из-за диких цен не совсем осуществимо. Однако в результате того, что я хотела чувствовать хотя бы относительную свободу, а главное — доказать родителям, что чего-то и без их денег стою, приходилось терпеть. Ну и как мантру повторять, что ещё два года осталось, а после я выполню все условия нашей с родителями договорённости и смогу забыть про это всё, как про страшный сон.
Окончательно утрамбовав всё в несколько тяжеленных чемоданов, а главное, взяв свой любимый ноутбук с подборкой самых моих любимых анимешек, вызываю такси и, пользуясь тем, что сейчас нерабочее время, застопорив двери лифта, перетаскиваю свою поклажу в него. Ну а выйти и вытащить всё мне помог парень, что собирался на этом гробике наверх подниматься. Именно в такие моменты я признаю, что уроки по выживанию соблазнению мужчин, что устраивала мне матушка, дали свои плоды. Всего-то и стоило наивно похлопать глазками и слёзно попросить помочь! Ну, а кто откажет милой русоволосой и голубоглазой девушке? Пока я на таких не натыкалась, главное, уметь строить из себя блондинку и ошибаться как минимум в трёх цифрах, давая номер телефона. Что я и проделала, когда тот ещё и помог мне загрузиться в подъехавшее такси.
На мою радость, я добралась до аэропорта вовремя, даже несмотря на то, что в будние дни наш город стоит. Видимо, мне повезло, и таксист оказался опытный! Однако, бог с ним, с этим таксистом, ну доставил и доставил, хорошо хоть цену взял более или менее справедливую, да багаж помог вытащить. Нет, я могла бы и сама это сделать, но в моём случае, чтобы достать вещи из багажника, чуть ли не к каждой машине стремянку приходится подгонять! Шутка, конечно, просто багаж весил ого-го как, поэтому я и попросила помощи, которую мне охотно оказали. Ну а дальше я уже и сама справилась — чемоданчик-то был на колёсах!
В общем, иду я такая красивая по залу ожидания, выискивая своих товарищей по отпуску по несчастью и — о чудо! — сразу же их нахожу! Поразительно, особенно если учитывать размеры этого самого зала. Впрочем, долго я не иронизировала, мгновенно сгрузив свой багаж на не ожидаюших подобной подлянки мужчин и со спокойной совестью устроилась на одном из множества кресел, чтобы дождаться команды на посадку. Участвовать в чужих беседах желания нет, за ноутбуком слишком далеко лезть, вот и приходится скучать, обводя взглядом огроменный зал. Кстати, довольно забавное времяпровождение, всё же люди такие разные, и наблюдать за их реакциями довольно интересно.
Впрочем, предаваться праздности мне долго не удалось — вскоре перед нами вырос недовольный шеф и стал давать последние инструкции, которые, по сути, мне нафиг не нужны — я же не как специалист еду, а обычным переводчиком! Однако босс так не считал, поэтому досталось всем, а мне так вообще в двойном размере, особенно припомнили сегодняшнее опоздание и устройство на работу по блату. Урод! Устроить-то тётя меня устроила, но вот то, что меня не уволили, — целиком и полностью моё достижение! Причём эта скотина всё это знает и понимает, но удержаться от грубых подколов явно не может. Ну и хрен с ним, большим и толстым, всё равно уже посадку на наш рейс объявили. Мда… и вот откуда мне было знать, что эта компания даёт 99,9% гарантию того, что их самолёты — самые лучшие и проверенные? Ну, а главное, что мой попадёт в эти ненавистные 0,1%? Никто, вот я и радовалась тому, что скоро избавлюсь от чужого надзора.
Хотя стоит заметить: быстро избавиться от него не получилось, ибо шеф не замолк даже тогда, когда объявили посадку на наш рейс, он так и провожал всю нашу толпу до места, где проверяли багаж. Хорошо хоть дальше его не пустили, но его визгливые крики мы слышали долго… только внутри салона позволили себе вздохнуть спокойнее. Благо, после посадки в салон надо отключать все электроприборы, что мы с огромным удовольствием и сделали, ибо никто не хотел болтать с нервничающим начальством ещё и во время полёта, так что стюардесса нарисовалась со своим требованием вовремя. Наверное, она никогда раньше не видела столько радости на лицах людей после требования полностью отключить телефоны! Хотя тут особенно отличился наш руководитель, ведь именно ему позвонило начальство. Я впервые слышала в голосе того мужика воркующие ноты, а после он едва не полез расцеловывать бедную женщину! Насилу успокоили!
Едва мой непосредственный начальник на время поездки вернул себе относительную адекватность, как прозвучало предостережение, что мы взлетаем, и требование пристегнуть ремни. Народ, недовольно ворча, последовал совету, и вскоре мы взлетели. Сидеть и болтать все шесть с лишним часов перелёта я не хотела и решила просто поспать. Кто же знал, что я больше не проснусь? Вернее, проснулась, но не совсем там, где планировала, да ещё и не в своём теле. Хотя это было позже, а сейчас я просто укладывалась спать, надеясь продрыхнуть …цать минут.
Просыпаться было тяжело, каждая мышца болела, а голова вообще была одним сплошным сгустком боли. Попытки пошевелиться заставили меня тихо заскулить — ощущения были хуже, чем после попойки во время выпускного, а тогда мы отмечали знатно. Я так вообще на спор трехсоставной ёршик попробовала… Потом мы решили, что, определённо, оливье было испорченным. Мда… шутки шутками, но состояние у меня было слишком плохим, от боли перехватило дыхание, и я уже не скулила, а просто хрипела. Желание даже не вставать, а просто шевелиться пропало. Однако тело было иного мнения, старательно повторяя попытки встать, но после каждого рывка мне становилось всё хуже и хуже, пока я не потеряла сознание повторно.
Впрочем, потеря сознания продлилась недолго — тьма быстро отступила, сдавшись под натиском чудовищной боли. Правда, вскоре ощущения тела отошли на задний план, и в моей голове начали вспыхивать разрозненные картинки, которые показывали жизнь маленького хмурого черноволосого ребёнка. Девочка, но ледяной взгляд стальных глаз отбивал всякое желание проверять, так ли это. Ребёнок, который никому не нужен, которого никто не ждал, как это мне близко и знакомо. Только меня вовремя забрали бабушки, которые пусть и не были в восторге от свалившейся на них соплюшки, но по-своему любили. Хотя мне грех жаловаться, ибо они были мудрыми женщинами, которые заботились обо мне, научили ко всему относиться с юмором и требовать своё. Они никогда меня ни в чём не упрекали, мне внушали, что я должна гордиться тем, кто я есть.
Возможно, именно это и позволило мне в своё время выйти победительницей из спора с батяней и остаться получать образование в родной стране, пусть и не в том городишке, где я жила с бабушками, но всё же. Я выиграла, и он даже проникся уважением к моей твердости, но это не изменило того, что я была лишь девочкой, которая по скромному убеждению этого гада не могла унаследовать его бизнес. Я не сильно из-за этого расстраивалась, — мне это было не интересно — но обида плотно засела в сердце. Именно поэтому я не противилась матери, когда она пыталась сделать из меня крашенную куклу. Я высказывала протест, всеми силами показывая, что, да, я девочка! И я горжусь этим! Помогало мало, пропасть между мной и родителями росла, хотя о чём это я? Они меня и раньше не понимали — всё же бабушки умерли тогда, когда я заканчивала десятый класс и, естественно, к тому моменту я на всё имела своё мнение и считала себя взрослой. Ну, а родители? Что родители? Я не вещь, которую можно взять и убрать на чердак, чтобы не вспоминать о ней столько времени, а после как ни в чем не бывало пользоваться. В итоге у нас был нейтралитет: они не трогают меня, я не позорю их, выполняя все пункты нашей сделки.
В отличие от меня, этой малышке не повезло вдвойне, если не втройне: мало того, что у неё не было родственников, которые бы взяли к себе и стерпели бы все её взбрыки, так она еще была девочкой, и отец у неё был деспотичней, чем мой, да и на ребёнка времени не жалел, правда, вёл при этом себя специфично. Он заставлял малышку тренировать боевые искусства наравне с ребятами на пару лет её старше… последствия были удручающими, победить она никого не смогла ни разу, в результате каждый раз получая наказания. Впрочем, увиденное мне говорило о том, что девочка была потрясающей! Я бы при её ритме жизни и нагрузке сдохла бы раньше, чем вышла из младенческого возраста, а она дожила до трёх и имела неплохие навыки, буквально вырывая своё право на жизнь, а её батя всё равно был недоволен. Уж не знаю, кем он был на самом деле, — ребёнку это не докладывали — но обращались к нему исключительно — Хибари-сама. Мало того! Он постоянно тыкал ребёнка тем, что он родился девочкой! Как будто это была её вина! Но кого это волновало?
Чужая память затягивала всё сильнее, и жизнь маленькой девочки представала перед моими глазами, а её эмоции вливались сплошным потоком. Теперь возникало ощущение, что это не на неё смотрят с неприкрытой брезгливостью, как на что-то поистине мерзкое, а на меня. С каждым мгновением прошлое меркло, образы наслаивались друг на друга. Уверенность, что это не мой отец обзывает меня «жалким травоядным», а чужой, исчезает. Это моя мать причитает, что я — её самая большая ошибка, и, знай она, что у неё родится девочка, она бы сделала аборт. Хуже всего то, что образы спокойных и умных бабушек, которые всегда говорили, что Женщина — это звучит гордо, стали исчезать, заменяясь на образы двух сухоньких старух с ледяными взорами, которые шептались, что я позор, я ошибка, ибо в их семье никогда не рождались дети с примесью сил шарлатанов, они всегда были чистыми Атрибутами. Именно это и заставляет меня встряхнуться, начать сопротивляться, я начинаю бороться. Я не собираюсь растворяться и терять себя. Моё прошлое — это моё прошлое, а будущее я поклялась построить своими руками! И мне никто не помешает это сделать!
Не знаю, сколько продолжалась моя борьба с самой собой, но я справилась! Чужая память больше не пыталась вытеснить или подменить мою, она улеглась на задворках сознания. Появилось чёткое ощущение, что теперь я могу в любой момент ею воспользоваться, и меня затапливает невообразимое облегчение. Усталый, но довольный вздох вырывается из груди, и я позволяю уплыть измученному сознанию в темноту, чтобы в следующий раз очнуться с чётким ощущением, что что-то не так. Однако я отмахиваюсь от этого чувства, распахиваю глаза и встречаюсь с усталым взглядом какой-то незнакомой девушки, которая даже не сразу понимает, что что-то изменилось. Впрочем, спустя мгновение она с воплем вылетает из палаты, ещё пара секунд, и внутри становится людно. Меня начинают обследовать, попутно задавая целую кучу вопросов и, даже не дождавшись ответа, спрашивая что-то ещё. Голова начинает кружиться, я не слышу, что говорю, не понимаю, что от меня хотят, полная дезориентация в пространстве. Ощущения странные, но вскоре кто-то что-то понял, и я осталась одна в палате, правда, понимание этого пришло не сразу.
— Очнулась? — я дёргаюсь ото льда, что прозвучал в голосе мужчины, которого я не заметила из-за врачей, что мучили меня до этого, ведь он просто зашёл внутрь и встал в уголке. Он не мешал, никого не трогал, просто стоял.
— Да, Хибари-сама, — с удивлением понимаю, что голос не дрожит, хотя уверенность, что передо мной отец, которого я не достойна так называть, напрягает.
— Вот как, — презрительная усмешка и ледяной, пробирающий до костей взгляд. — У тебя неделя на восстановление, потом тобой займутся всерьёз. Пора тебе начать тренироваться по-настоящему, всё же ты мой единственный наследник, тебе придётся соответствовать.
— Да, Хибари-сама, — тело отвечает автоматически, зато внутри всё скручивает в тугой узел. Одна моя часть твердит, что я обязана подчиниться требованию отца, а вторая вопит о жестоком обращении с детьми. Впрочем, мой внутренний конфликт исчерпывает сам себя, ибо отец стремительно уходит прочь. Ему неинтересна чужая реакция, он уверен, что я выполню его приказ, и он в чём-то прав. Только посмотрев в эти равнодушные глаза, я поняла, что не буду спорить, ибо он меня просто убьёт. Без всяких сожалений, ведь я для него вещь, с которой он может делать всё, что угодно. Да ещё и чужая память упорно подкидывала картинки, где девочку наказывали за любую, даже самую маленькую провинность. Особенно ужасным казалось последнее, после которого она и оказалась в больничном крыле. Тело помнило боль, память сохранила чувство отчаяния и беспомощности, вкус собственной крови на губах, а также равнодушный, полный брезгливой насмешки взгляд ушедшего мужчины.
На меня медленно стало наваливаться осознание того, что произошло. В памяти всплыли картинки бескрайнего неба и жуткого холода, в лёгких перестало хватать кислорода. На меня стала накатывать паника, вокруг дико заверещали приборы, и в комнату залетел кто-то посторонний. Короткая боль в руке, и я ощутила, что сознание начинает меркнуть, вокруг вновь появилась уютная и такая родная тьма.
Продолжение следует…