Потерянные.

САНСА       Ледяной ветер острыми когтями впился в оголенные ноги, подбираясь к самому сокровенному месту. Санса зябко съежилась и поспешно нырнула в груду одеял. Болтливая Миранда сегодня опять придет к ней ночевать. Это уже стало традицией с тех пор, как они спустились в Долину из безопасного Гнезда. Она даже привязалась к девушке, ведь у нее не было подруг, кроме Джейни Пуль, но все же не забывала об осторожности: Миранда может стать для нее врагом, если узнает, кто такая, на самом деле, дочка Петира. И несмотря на то, что на престоле сидит Томмен, ее непременно казнят за то, чего она не совершала. Образ Джоффри, царапающего себе горло до сих пор стоял перед глазами.       Джоффри… Даже спустя столько времени, при упоминании этого имени, ее била дрожь, и сердце трепетало в страхе. Чудовище, что мучило ее так долго, наконец мертво, но душа до сих пор болела, и кошмары не давали забыть о нем. Вчера ей снилось, что Джофф гонял ее по двору нагую, хлеща плетью, а придворные смеялись и тыкали в нее пальцами. Санса обхватила себя руками, дрожа от воспоминаний. — Дочь предателя! Смерть ей! Убейте ее! — ревела толпа, а она пыталась прикрыть наготу руками. Теплый шерстяной плащ скрыл ее от жадных взглядов, а сильные руки оторвали от земли и понесли прочь от разъяренной толпы. Она не видела лица спасителя, но точно знала кто он. Она плакала ему в доспех, а он уносил ее все дальше. Проснулась Санса с влажными глазами, в очередной раз жалея, что отказалась поехать с королевским Псом. Он пришел к ней в ночь, когда горела Черноводная и предложил убежать с ним, но он был пьян, а она испуганна, поэтому отказалась. Клиган разозлился, приставил ей нож к горлу и заставил спеть. Последнее, что она запомнила, это его жесткие губы на своих. А теперь только Петир целует ее, заталкивает свой язык ей в рот, когда никто не видит, обдавая мятным дыханием и неоднозначно намекает на их возможную близость в скором времени.       Свадьба с Гарри, прозванным наследником, неотвратимо приближалась. Они уже успели познакомиться. Сначала он был невероятно груб с ней, еще бы, бастардка Бейлиша, без рода и племени, хоть и хорошенькая. Несмотря на всю неприязнь к фальшивому отцу, Санса была благодарна ему за уроки. Он учил ее подмечать детали, играть свою роль, надевать маски, очаровывать, при этом не заходя за черту… Но Петир сам за нее заходил. Вчера он запустил руку в ее вырез и схватил ее грудь. Она вырвалась и убежала, а потом долго плакала в своей холодной постели. Ей хотелось, чтобы ее все оставили в покое. Она не хотела замуж за Хардинга, грубоватого рыцаря с песочными волосами, она не хотела жить в Долине и терпеть слюнявые неуклюжие поцелуи Роберта Аррена. Ей хотелось домой, в Винтерфелл, хотелось зарыться в северный снег, окунуться в холодные воды озера, близ богорощи. Хотелось прижаться щекой к чардреву и провести ладошками по шероховатой коре. — Ты уже в постельке! — Миранда, как всегда без стука впорхнула в ее покои. — Я распорядилась, чтобы нам принесли горячего вина со специями и острого сыра. Обожаю сыр!       Санса слабо улыбнулась, натягивая на себя вновь маску Алейны Стоун. — Моя милая Алейна, ты вся дрожишь! Почему же не приказала слугам разжечь камин? Сейчас я мигом приструню этих ленивых идиотов. ЭЭЭЭЭЙЙЙ!!! — Ее звонкий голос эхом разнесся по маленькому замку, отражаясь от каменных стен. В комнату тотчас же вбежала испуганная девушка, кутаясь в шерстяной плащ. — Ты не видишь, как тут холодно? Немедля позаботься об огне. — Да, миледи, — пискнула девица и тут же исчезла.       Вскоре огонь весело затрещал в очаге, окрашивая комнату в желтовато-красный цвет. Подогретое вино приятно прянило язык и расслабляло тело, а от теплого воздуха, заполнившего комнату, клонило в сон. Миранда прижалась к ней своим толстым телом и доверительно прошептала на ухо: — Мой отец нашел мне нового жениха, но я больше не хочу замуж. Фи, что за нелепица. Зачем мне муж? — Санса знала, что она уже была замужем. И ее муж умер прямо на супружеском ложе, но девушка старалась об этом не думать, потому что это приводило ее в ужас. — Какой-то чудак из Крабьего залива. Тоже мне... жених! У него еще только усы начали пробиваться!       Миранда подхватила с подноса кубок и в один миг осушила его. — Ты мне как-то говорила, что ты знаешь о том, что творится на супружеском ложе. Ой, не красней, хотя тебе идет. Вот расскажи мне, как далеко позволяла ты заходить мужчинам?       Сансе захотелось провалиться сквозь землю, но Алейне, бастарду не пристало так смущаться, поэтому она робко ответила, сдерживая в груди нарастающее волнение: — Только поцелуй. Один раз. — Один раз? — разочарованно протянула Ройс, но тут же в ее глазах засветилось любопытство, — расскажи, как это было? Что ты чувствовала в этот момент?       Юная Старк прикусила губу, пытаясь собраться с мыслями и вспомнить подробности того жуткого вечера. — Он был…мужчиной. — Я удивилась, если бы он был женщиной. — Нет. Не мальчиком, не юношей, а мужчиной. Мужественным и сильным. — Он был красив? — Миранда расплылась в улыбке, слушая ее. Она обожала романтические истории. Санса на минуту задумалась. — По-своему...да, — дыхание сперло. Она всегда боялась его. Его грубости, ожогов, его ярости и свирепости. Но он всегда старался становиться к ней здоровой стороной, и она была весьма привлекательна. Так что она не лицемерила, когда сказала, что отчасти он был красив. — Как он тебя поцеловал? Я видела, как ты уклоняешься от поцелуев слуг и рыцарей. Даже от красавчика Гарри. Как же ему удалось добиться разрешения сорвать поцелуй с уст такой недотроги? — Он и не спрашивал, — Санса опять залилась краской, вспоминая, как шрамированные губы грубо накрыли ее рот, — он целовал меня сильно, грубо и жадно. А потом ушел, оставив на память… — девушка запнулась, не в силах придумать подходящую ложь. — Это неважно. Больше я его никогда не видела. — И как тебе? — Что, как? — Поцелуй. Каким ты его нашла? Тебе было приятно?       Девушка нервно провела рукой по лицу. Неужели это воспоминание будет преследовать ее до конца ее жалких дней? Но все же, она решила честно признаться, может тогда она забудет ту постыдную ситуацию? — Мне не было приятно. От этого человека разило вином, потом и кровью. Его доспехи больно впивались мне в кожу, — ее губы задрожали, а из глаз полились слезы. Она плакала. Но не из-за поцелуя. Она просто выливала из себя все пережитое за эти годы. — Бедная моя, милая моя девочка! Немудрено, что ты больше не подпускаешь к себе мужчин, — Миранда закутала ее в одеяло своих объятий. — Поплачь моя дорогая, поплачь, а завтра приедет Гарри, и ты должна будешь улыбаться ему. Ведь в через три дня твоя свадьба, у тебя будет красивый муж и защитник.       Миранда ее не понимала. Ей не нужен был муж. Она хотела домой.       Петир пришел в ее покои, чтобы поцеловать перед сном. Как всегда жадно и похотливо, доводя девушку до истерики, заставляя несчастную трястись от омерзения. Но в последнее время Санса всегда была не одна: с Мирандой или Мией, инстинктивно она пыталась оградить себя от него. Но утром ей не удалось избежать встречи. Он поймал ее в коридоре и, прижав к холодной стене замка, прошептал девушке в губы: — К церемонии все готово, скоро Гарри будет здесь, и вы поженитесь, — Петир еще сильнее вжал Сансу в шершавые камни, щекоча ее ухо мятным дыханием и совсем не по-отечески, сжимая до боли упругую грудь. — Разве я не заслужил поцелуя? Я ведь так долго готовил эту свадьбу, уговаривал Анью сдаться, делал так, чтобы ты понравилась Хардингу. Скоро ты станешь леди Орлиного Гнезда и Долины. — А как же Зяблик? — бескровными губами прошептала она. — Он слаб здоровьем и до лета точно не протянет. А теперь, будь хорошей девочкой, поцелуй отца в благодарность.       Санса чмокнула его в щеку, но он поймал ее подбородок холодными, липкими пальцами и впился в ее губы, грубо вторгаясь своим языком в ее рот. Девушке хотелось кричать, бежать, умереть, лишь бы это все закончилось. Петир застонал и еще сильнее прижался к Сансе своим телом, упираясь ей в бок восставшей плотью. — Скорее бы Гарри получил доказательства твоей невинности, и тогда мы сможем, наконец, быть вместе! Ты такая красивая, такая нежная! — Мизинец лихорадочно шептал комплименты, попеременно целуя ее. Наконец, он оторвался от ее губ и сладко промурлыкал, — ступай в септу, исповедуйся в грехах, перед свадьбой. В мелких грехах, — сказал он с нажимом, — у нас остановился на несколько дней святой брат, прибывший с Тихого острова, и я уговорил его тоже засвидетельствовать брак, между тобой и Хардингом. И помни, никто не должен знать про нас с тобой. Святоша дал обет молчания, но все равно будь осторожна в словах. Беги, помолись, я знаю, это ведь всегда успокаивало твои нервы.

***

      Горячие слезы обжигали глаза, а в животе внутренности скрутились в тугой узел. Она уже три раза споткнулась по пути и на четвертый все-таки упала в талый снег, испачкав платье. Раньше бы она вернулась, дабы переодеться, но не теперь. Наспех отряхнувшись, Санса почти вбежала в септу, ничего не видя перед собой, и рухнула на колени перед изображением девы. Что же ей теперь делать, как поступить? Гарри прибудет в Долину через день или два, а между тем, к свадьбе все готово. Ей придется разделить с ним ложе, а после того, как будет известно, что она была невинна, Мизинцу уже ничего не будет мешать брать ее, когда он захочет. Спасибо Мии, теперь наивная девочка хотя бы знала, что происходит на супружеском ложе. Санса даже видела, как одна из служанок Нестора Ройса стонала под каким-то солдатом. Леди Старк не положено знать о таких вещах, и раньше она пришла бы в ужас от такого. Но бастарды взрослеют быстрее, и Алейна, несмотря на то, что ей было неприятно это видеть, специально разузнала, что ее ждет. И теперь перед изображением Девы она лила слезы в ожидании, пока единственную наследницу Винтерфелла превратят в обычную шлюху, которой придется делить ложе с двумя мужчинами. И никто ее не спасет. Рыцарь в блестящих латах не вернет ее домой. Из-за слез, застилающих глаза, она не заметила огромную фигуру в коричневом грязном балахоне с безобразным капюшоном, скрывающем лицо. От неожиданности Санса вскрикнула и отшатнулась, но тут же вспомнила о словах Питера. — Извините меня, — с присущей ей учтивостью промолвила девушка, не желая своей реакцией обидеть служителя Богов, такого огромного, что он скорее бы сошел за воина, нежели за святого брата, — септон, служивший здесь умер и долгое время тут было пусто… Я хотела бы исповедаться. Вы можете отпустить мне грехи? — она попыталась встать, но ноги не слушались ее. Монах протянул огромную руку, и она с благодарностью вложила в него ладошку, поднимаясь с каменного пола, но отдернула ее, получив электрический разряд. Потерев пальцы, она еще раз извинилась перед монахом. Что-то было не так, она чувствовала это всей кожей. Руки моментально покрылись гусиной кожей, и девушка подумала, как хорошо, что рукава ее скрывают. Собственная реакция ее очень удивила.       Септа была пуста, но Санса все равно понизила голос, когда они сели на резную скамью. Ей всегда больше нравилась вера матери, чем отца, но пройдя такой сложный жизненный путь, она уже не знала, верит в богов или нет и в септу ходила скорее по привычке, но сейчас нужно было выговориться хоть кому-нибудь, а кто больше подходил для этой роли, нежели монах, связанный перед богами обетом молчания? — Я… — она не знала с чего ей начать. Слезы опять подступили к горлу и от этого ее речь сделалась слегка невнятной, — я грешна. - Вот... Она произнесла это и не знала, что говорить дальше. Голова в капюшоне кивнула, в знак одобрения и ей вдруг опять сделалось жутко. Она задрожала и обхватила себя руками в безудержном порыве страха. Что ее так взволновало? Вместо того, чтобы с раскаянием смотреть на изображения божеств, она прилипла взглядом к шрамированным кистям монаха, смиренно сложенным на коленях. В его руках и теле, скрытом безобразным и бесформенным балахоном пульсировала сила и мощность. Как и в тех руках, которые прижимали ее к перине, требуя песню. Дыхание бедной девушки сбилось, глаза забегали в разные стороны. Конечно этот монах не Клиган, просто его размеры навеяли ей воспоминания. Но трусость взяла верх над ней, впрочем, как и всегда. Она подобрала юбки и бросилась прочь из септы. Запуталась. Споткнулась. Упала. Во второй раз за этот день. Монах со стремительной ловкостью подхватил ее, не дав протаранить носом пол и прижал к себе с такой силой, что Сансе показалось, что она слышит, как хрустит ее позвоночник, но она вырвалась. Огромная фигура, стальные мышцы, мощь, запах.... Понимание пришло само собой и монах, видимо, это понял, потому что откинул с головы капюшон, демонстрируя ей свое обезображенное лицо, скалясь еще более злобно, чем обычно. Девушка растерялась. Она не знала что делать и как реагировать. Призрак из прошлого стоял перед ней, кошмар из ее снов. Девушка несмело шагнула к нему и, обвив талию Клигана руками, положила голову ему на грудь. Слезы вновь побежали по щекам. Сначала он стоял столбом, не зная куда деть руки, наконец, одной он обхватил ее талию, а другой принялся гладить огненные волосы, успокаивая, скрипя что-то невразумительное. От него не пахло мятой, он не мял ее грудь, не дышал ей в лицо, не пытался совершить какое-то плохое действо. — Я согласна. Согласна, сир! — Санса запрокинула голову и в первый раз взглянула ему прямо в глаза. Девушка почувствовала, как напряглась каждая мышца в его теле. Он оцепенел и перестал гладить ее, ожидая пояснения на непонятные слова, — Вы предлагали мне уехать. Тогда, когда горела Черноводная.       Сандор запрокинул голову и расхохотался. Его смех, напоминающий больше лай, громовым эхом прокатился по высоким сводам септы. Санса задрожала. Он опять ее испугал. — Пташка, оттого, что ты перекрасила перышки, ума у тебя не прибавилось. Ты хоть помнишь, сколько лет уже прошло с этого момента?       Нет! Он не может бросить ее! Только не сейчас, когда ее хотят сделать шлюхой. Санса вспомнила, как однажды он взял у нее песню и поцелуй. Сейчас или никогда! Девушка встала на цыпочки крепко зажмурив глаза прикоснулась своими губами с его. Детский поцелуй, похожий на тот, как ее целовал Робин Аррен. Пес замер на мгновение, но в следующую минуту крепко прижал ее к себе и ответил на поцелуй, заставив ее раскрыть губы, однако же, при этом, не пытаясь вторгнуться в ее рот языком. Он не пах мятой. От него веяло силой и потом, слегка вином, но не так, как в прошлый раз. Он пах приятно. Что-то твердое и очень большое уперлось ей в бок, и она в страхе тут же отшатнулась от мужчины. В его глазах полыхнула ярость. Она опять его разозлила. — Беги, — проскрипел он и ей захотелось заплакать вновь. Он отсылает ее. Даже после того, что она дала ему. А ведь ей пришлось собрать всю свою смелость, чтобы поцеловать его, — собери вещи, но только самые нужные и самые теплые и пожрать набери, да побольше, путь будет долгим. Скажи всем перед сном, что у тебя что-то разболелось, чтобы не тревожили тебя и в полночь жди меня в септе.       Санса отступила на шаг и залилась румянцем. Какая она глупая все-таки, Пес прав. Не дослушав его, она уже сделала свои выводы. — И постарайся больше не падать. — Благодарю Вас, сир, — пискнула она и со всех ног бросилась выполнять его поручение. Сердце бешено гоняло кровь по организму, когда она упаковывала походную сумку, а мозг лихорадочно соображал, как выкрасть достаточно еды из кухни. Но с нее хватит страхов. Она должна сделать это. Иначе станет шлюхой. САНДОР.       Неведомый слишком долго стоял в стойле без дела и теперь лихо мчал его тракту, взметая дорожную пыль копытами. Сандор слишком долго болтался на острове без дела и теперь наслаждался ветром, обдувающим его лицо, чувствуя непонятное волнение в груди при мысли о том, что он опять увидит Сансу. Какой она стала? Узнает ли она его? Какая будет реакция? Скорее всего вперит свои глазки в пол и будет чирикать о какой-то херне и дрожать от страха. Это бесило его больше всего в ней.       Чем дальше он удалялся от Тихого острова, тем холоднее становилось, а в Чаячьем городке все еще лежал тающий снег, перемешанный с грязью. Не представляя с чего ему начать и как найти Сансу, он бездумно слонялся по городку. Ноги сами привели его в септу. И он едва не упал, когда увидел, как Мизинец ставит свечу Деве. Увидев монаха, он понес какую-то благочестивую чушь о том, как он рад что его дочь выходит замуж и попросил святого брата остаться, стать свидетелем их брака перед богами и людьми. Он бы засмеялся, но не мог. Дочь у Мизинца? Что за бред? Но он терпеливо выслушал его вранье, отчетливо видя, как дергается уголок его рта при каждом лживом слове, которое он произносил. Сандор жестами показал ему, что он дал молчаливый обет, и Бейлиш этому очень обрадовался. Только потом он вспомнил, как младшая Старк что-то талдычила ему о том, что Петир выдает Сансу за свою бастардку и его пульс тут же участился. — Она придет скоро в септу... моя дочь... прими ее исповедь. Она должна отправится на ложе к супругу чистой.       Чертов ублюдок. Он продает Сансу ради собственной выгоды, глубоко начихав на ее чувства. Хотя, наверное, бедной девушке после того, как она побывала замужем за этой горгульей, Тирионом Ланнистером, уже ничего не страшно.       А потом пришла она. Мужчина сразу узнал Пташку, несмотря на этот уродливый цвет волос. Скромное платье было покрыто грязью, но даже в рубище девушка была очень красива. Она стала еще краше и грудь явно увеличилась в размерах. Он бесстыдно рассматривал ее, радуясь тому, что капюшон скрывает его лицо. Она о чем-то молила Деву и ему вдруг стало важно услышать, что она шепчет. Она, как безумица шептала одно: «Спаси меня». Им овладела ярость. Осознание того, что Бейлиш причинял ей боль, ослепляла его. Он уже намеревался развернуться, найти Мизинца и свернуть ему шею, как ее тихий вскрик вернул его в реальность. Он опять ее напугал. Она извинилась. Учтивая донельзя, до тошноты в горле. Он протянул руку, чтобы помочь ей подняться и получил статический разряд на кончики пальцев, прошедший от фаланги до самого естества. - Я бы хотела исповедаться… — Меньше всего он хотел слушать ее исповедь. Опять начнет чирикать о своих глупостях. Но Санса что-то пыталась выдавить из себя поминутно то краснея, то бледнея, уставившись взглядом куда-то в пол. А он, как идиот, осторожно втягивал воздух, наслаждаясь давно забытым пьянящим ароматом ее тела. — Я грешна…. — Пес дернулся, словно она его ударила. Настала пора раскрыть себя и снова просить ее поехать с ним, главное не слышать того, что она хотела сказать, но вместо этого он кивнул. В чем же ты грешна, Пташка? Что ты успела такого сотворить, о чем я не знаю? Ее грудь, прикрытая шерстяной тканью вздымалась и опускалась, и Сандор почувствовал легкий дискомфорт в чреслах. Внезапно она вскочила и побежала. Реакция, выработанная годами, сделала свое дело, и он в два прыжка настиг ее за секунду до того, как она растянулась бы на каменном полу, на мгновение прижав девушку к себе, но она тут же вырвалась. Страх в ее распахнутых глазах выдал ее с головой. Узнала, узнала его. Он дернул капюшон, показывая ей лицо, и со злостью уставился на Сансу, готовый наязвить, но проглотил свои слова, когда она бросилась к нему. Клиган от неожиданности просто онемел, он ждал чего угодно, но не этого. Он привык к грубости, страху и ненависти, а как реагировать на нежность, не имел понятия. Она плакала. Он уже привык видеть слезы на ее лице, но это было что-то иное. Не зная, куда деть руки, он обнял ее, наслаждаясь каждой секундой, все еще не веря, что это происходит в реальности. В голове поплыли бесстыдные картины их близости. Он что-то ей говорил, но не помнил что, вдыхая ее запах, представляя, как входит в нее. Такую горячую и узкую. Как она страстно дышит под ним и опускается ниже, чтобы взять его плоть губами… — Я согласна. Согласна, сир… — Он был просто ошарашен. Она что, согласна с ним переспать? Санса смотрела ему в лицо. Наверно первый раз за все время, а он не мог понять, как она смогла прочитать его мысли. — Вы предлагали мне уехать. Тогда, когда горела Черноводная. Так вот что она имела в виду, а не то, что он подумал. Он рассмеялся и почувствовал, как девушка задрожала в его руках. Семь преисподних! — Пташка, оттого, что ты перекрасила перышки, ума у тебя не прибавилось. Ты хоть помнишь, сколько лет уже прошло с этого момента? — Он не хотел, чтобы это прозвучало так грубо, но другое просто не пришло ему в голову. Сейчас вероятнее всего она сбежит. И второй раз за такое короткое время она сбила его с толку. Ощущение ее губ на своих изуродованных было невероятным. Сандор прекрасно понимал зачем она это делает, но не воспользоваться такой ситуацией было невозможно. Он сгреб ее в объятья, прижимая к себе еще сильнее, принуждая ее открыть губы. И она ответила. Ее губы шевельнулись, разомкнулись, разрешая ему взять контроль над ситуацией и тело мгновенно отозвалось на этот неуклюжий поцелуй. - «Не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус, например, изнасиловать ее. Тогда я найду тебя, куда бы ты не сбежал. Найду и предам огню», — насмешливый голос молодой Волчицы подействовал на него отрезвляюще, он зарычал, и Санса тут же отшатнулась от него. Он послал ее паковать вещи, пока она не передумала ехать и едва за ней закрылась дверь септы, Сандор дернул завязки бриджей и извлек пульсирующий член. Мысли о поцелуе его Пташки усилили удовольствие, он оперся на подсвечник и застонал, чувствуя приближение разрядки, ускоряя темп, лаская сам себя. Молочно белые капли упали на пол и только тогда он воровато огляделся, все еще вздрагивая от наслаждения. Со всех стен на него с ужасом смотрели Старицы, матери и даже воины, словно не веря, что он только что осквернил их святое жилище. — Бля, я не виноват! — развел он руками, как бы оправдываясь. — Это все она!       Он поспешно завязал штаны и покинул септу, дабы начать подготовку к побегу.