Цепи

Взять его ногу, потянуть на себя. Приподнять его ягодицы, подложить подушку. Наклониться. Коснуться губами его напряженного члена, облизнуть, дотронуться рукой, сжать. Услышать стоны, обхватить его ноги, раздвигая еще шире. Одну отпустить, поводить пальцем по анусу, лизнуть палец, поводить снова. Под его стоны. Под его жаркие стоны. Запихнуть в него член. Начать движения в нем. Медленно. Быстро. Медленно. Быстро. Медленно. Стон. Стон. Стон. Стон. — Рюдзаки, — Лайт двигает ягодицами навстречу Эл, извивается под ним и называет его не настоящее имя. Эл хотел бы, чтобы Лайт назвал настоящее. Эл никогда не скажет ему настоящее. Определенно, нет. Цепи больно бьют Лайта по бедру, но он в какой-то степени мазохист, и получает удовольствие от ударов. Удивительный контраст: холодные, больно бьющие цепи, и горячий, нежно касающийся Рюдзаки. Эл уверен, что Лайт заслужил эти удары цепей. Потому что он — Кира. Или потому что он не Кира. Потому что желает его смерти. Потому что хочет сосать его член и трахать его до изнеможения, до боли, до его кровоточащей задницы, до сотни оргазмов. Эл наклоняется, закидывая ноги Лайта себе на плечи. Оказывается на нем, грудью чувствует жар его груди, губами ловит его сухие губы, выстанывающие: — Рюдза-а-ки… Эл резко вынимает свой член из Лайта. Лайт скалится, становится на четвереньки, оборачивается на Эла. Эл проводит языком по его анусу, вылизывает, приподнимается и вновь вставляет в него член. Глубже. Глубже. Глубже. Эл, прижимая его за бедро, тянется одной рукой к его члену, дотрагивается, ласкает, водит по нему то сжимая, то разжимая руку, целует его куда-то в область лопатки, то замедляя, то ускоряя темп. Трахать, трахать, трахать. Вытрахивать из него всю дурь. Цепь гремит, и, наверное, их слышит вся штаб квартира. Эл отпускает член Лайта и двигается еще усердней, вжимая пальцы в его ягодицы. Эл хочется кричать. Цепь будто кричит за него: — Слышите? Все! Я трахаю Лайта Ягами. Из члена Лайта начинает медленно вытекать сперма, и Эл чувствует, как содрогается тело Лайта. — Рю-юдза-а-аки… — хрипит Ягами, сдавливая его член ягодицами. Эл вынимает его, додрачивает себе, и — секунда-две — сперма выбрызгивается на спину обессилено лежащего перед ним Лайта. Эл падает рядом, закинув ногу на Ягами и подложив локоть под голову. Указательным пальцем правой руки он рисует на спине Лайта узоры собственной спермой. Цепь доставляет неудобства: она утыкается в грудь, отчего лежать так ужасно неудобно. Лайт липкий и теплый, а цепь твердая и неудобная, но снимать ее нельзя. И не хочется. — Если ты все-таки Кира, Лайт… Лайт все еще протяжно стонет. Он поворачивает голову и с интересом смотрит на Эл. Эл договаривает: — Если ты все-таки Кира, то мне приятно знать, что я поимел в жопу того, кто поимел весь мир.