Имя Деймона

Подготовка к встрече Габи с дядей Руди шла полным ходом. Пока все было хорошо, правда, Большевик почему-то начал толкать речи о недопустимости использования гражданских, как приманку. В отместку Наполеон решил подразнить большевика запретным плодом – прелестными ножками юной Теллер. Как глазки-то забегали… Соло уже грешным делом начал думать, что русский ещё «мальчик». Надо бы посмотреть, его деймон постоянно волк*? Чтобы не лишать Илью шанса стать мужчиной, он деликатно вышел на балкон. Джозефина была там с самого утра. С довольным урчанием она каталась на спине по солнечному пятну. - Присоединяйся, - она приоткрыла голубой глаз. - Сегодня я, конечно, смотрю на мир оптимистичнее, но это немного слишком, – Наполеон усмехнулся. Тут, к его удивлению, на балкон выбежал волк. Все уже так серьёзно? Надо бы либо назад.. либо дверку прикрыть. Волк подбежал к пантере и что-то прорычал в округлое ухо кошки. - Он просит передать спасибо… за спасение Ильи, – пантера встала, утрачивая вид изнеженной кошки. - О, с его стороны это очень мило, но он бы пошел, намекнул большевику, что личную жизнь ему придется налаживать позже. В ответ тот что-то коротко тявкнул. Пантера оскалилась, но больше лениво. А едва Александр скрылся, начала пофыркивать от смеха. - Что? – Наполеон вскинул бровь. - Сказал, удивлен, почему такой педант и пижон надевает один и тот же костюм два дня подряд. - Это мой лучший костюм… - фыркнул сам себе Соло. В отместку за такие шуточки, он решил обломать малину этому Курякину. Но там не пахло даже поцелуями… Даже обидно за него как-то. Впрочем, его бы кто пожалел - ему ублажать эту змею. - Ты готова? – обратился он к Джозефине, дожидаясь пока она выпрыгнет из машины. Вместо ответа пантера приоткрыла пасть. На розовом языке лежал жучок большевика. Отлично. У Курякина их столько, что пропажи парочки он не заметит. Теперь нужно будет уловить момент и поставить Виктории телефон на прослушку. Если бы в Илье вдруг не проснулся сторож – мог бы заняться в это время особняком Винчигуэрра. Что ей может сделать родной дядя? А ему теперь нужно наглеть и напрашиваться в «гости», чтобы поставить второй. Вид из её офиса и вправду обещал быть замечательным – просторный кабинет украшало окно во всю стену. Рабочая зона удачно сочеталась с зоной отдыха. Вот и обещанная горизонтальная поверхность – диван в тон кресла. Но все же для двоих он тесноват… Интересно, ковер мягкий? Женщина была занята разговором; её королевский питон лениво растянулся на столе во всю длину. - Налейте себе выпить, – это предложение или приказ? Впрочем, мама учила с дамами не спорить. И дама снова продолжила разговор на итальянском. Соло не смог понять многое, слишком давно не практиковал итальянский, но суть он уловил – судно вышло в море. Джозефина недовольно зафыркала, когда Наполеон налил себе скотча. - Ну, это, «мамуля», уже слишком, – пробормотал мужчина своему деймону. – Нужно выглядеть непринужденно. Виктория продолжила разговор, вдруг перейдя на немецкий. А скотч эта миссис держала отвратительный. Он горчил.. Твою мать. - Рмаф.. – Джозефина, которая все это время шла рядом с ним вдруг остановилась. Зверя не хорошо качнуло. - Судя по-вашему деймону, вы плохо спали, – в голосе женщины звучала забота… напоминающая по вкусу змеиный яд. - Сдается мне… ваш скотч поможет выспаться, – Наполеон ощутил знакомую тяжесть в голове. Когда он очнется, она будет раскалываться… Неужели злодеи не могут потратиться на более гуманное снотворное? В отместку он опошлил греческую статую, вручив ей свой бокал. - Вы крайне проницательны, мистер Соло, – Виктория ехидно улыбнулась. - Где же мы с красоткой только просчитались? – пробормотал он, выбрасывая из кармана жучок, который предназначался телефону в офисе. Чуть сместившись, мужчина быстро загнал его каблуком под диван. - Вам просто не стоило так доверять крошке Габи. А ведь её деймон лис… Чем не красноречивое предупреждение? Впрочем, вас мужчин всегда отвлекают от главного женские прелести. - А вот тут она права, – пробормотала Джозефина, без сил растягиваясь на полу. Наполеон не удостоил её ответом, а лишь взбил поудобнее подушечку. - Что это вы делаете? – непосредственность кошек всегда поражала Викторию. Она тут.. доказывает ему, как легко было их провести, а этот американец на её любимом диване, свил себе гнездышко. - У меня уже был подобный опыт, – его язык уже еле ворочался. – И в последний раз я сильно ударился головой. - Боюсь, вам не избежать боли, – в точности как её деймон, она вспорхнула на спинку дивана, вытягиваясь на нем. – Сладких снов… Наполеон. Джозефина ещё держалась… Хотя голоса людей звучали для неё как в тумане… Но собственное тело ей уже тоже не принадлежало. Из пасти выпал припрятанный жучок. Лежа на боку, она вяло осматривалась. Вошло двое мужчин со своими деймонами псами.. Они куда-то его унесут.. Надо встать.. Но как убедить в этом дрожащие лапы? - М-дас…. – она и не заметила, как питон подполз к ней вплотную, с силой раздавливая выпавший жучок. Пантера дернулась. – Ну-ну. Тише, второй уже сломан. - Червяк, – фыркнула она из последних сил. - Ах, малышка, – прошипел Цезарь, – Поверь мне.. Лучше бы Виктория позволила мне придушить тебя, пока ты будешь в отключке. Для вас с Наполеоном это был бы весьма гуманный конец. Джозефина.. – его тонкий хвост накрыл кошке веки. – Доброй ночи. Когда ещё двое мужчин подняли её, она уже этого не чувствовала. Сознание возвращалось к нему медленно. Сначала он почувствовал легкое пощипывание в шее. Потом услышал голос Виктории, что перечислял прозвища немецких маньяков садистов. Он их помнил со времен призыва в армию. И особое пожелание их старшины: Пристрелить гадов, если возьмете…. Знал бы он, что все это рук одного чудовища. Вот Соло теперь знает. Как и то, что в своих пытках, этот пятый всадник, использует электроток. Пусть его «стул» и допотопный - Наполеону от этого не легче. Где его девочка? Ему дали передышку… Его голова была зафиксирована. А Виктория кружила перед ним, точно стервятница, закрывая обзор. Впрочем, Соло нашел способ отвести взгляд: - Мне жаль, что я не смогу прикончить вас сама… Впрочем, – она повернула голову куда-то в сторону. Соло присмотрелся – на другом конце комнаты в углу лежала пантера.. Тоже обвитая какими-то проводами. – Маэстро обещал оставить мне шкурку вашей красотки на память. Думаю, из неё выйдет прелестная накидка… Наполеон и Джозефина.. вас ждет весьма символичный конец. Прощайте. - Прощай, красавица, – прошипел Цезарь, обвиваясь ожерельем на шее хозяйки. – Мне даже жаль… виться вокруг тебя куда приятнее, чем на Калипсо её муженька. - Пошел ты, – рыкнула Джозефина. Освежевать бы напоследок эту смесь гадюки и василиска… жаль, что лапы крепко связаны. Едва за женщиной закрылась дверь, Теллер-старший встал, запуская тускло горящую лампочку, точно маятник. Остатки света он погасил. И явил взору Соло увесистый альбом. Валькирия слетела со шкафа и села на колено агенту. В этом свете… её клюв, морщинистая голова и шея.. смотрелись особенно жутко. Как и пустые глаза, которые больше подошли бы рыбе, чем птице. - Давным-давно, – начал свою скорбную повесть безумец, – Жил один мальчик. На первый взгляд в нем не было ничего особенного. Он не был ни высоким, ни красивым, ни харизматичным, ни даже смешным, – этот мерзкий голос, тихий звон цепей, с которыми поиграла Виктория уходя… Это сводит с ума. Хотя даже не это. А то, что в этой кромешной тьме он не может разглядеть как там Джозефина.. – Честно говоря, он был самым заурядным. И из-за всех этих его очевидных несовершенств, другие дети относились к нему довольно безжалостно, – голубые глаза сверкнули так, будто Соло был одним из этих мальчишек. – Год унижений сменялся другим, и жизнь превратилась в настоящий ад. Пытку можно было ведь так легко прекратить. Отвернуться и не смотреть. И не думать, что деймон крыска подходил дяде Руди ничуть не меньше, чем его нынешнее воплощение, которое чистило перья, сидя на коленях американца. Но стоило Соло пытаться отвернуться или хотя бы отвести взгляд от Руди - Валькирия гневно щелкала клювом, и Наполеон снова смотрел на садиста. - Но все эти мальчики не знали лишь одного - он не воспринимал их как врагов. Они были для него инструментом познания. Они преподали ему бесценный урок: человеком в этом мире владеют две силы. Их имена Боль и Страх. «Когда же кончится этот чертов альбом» - подумал Наполеон, смотря на фото уже взрослого мужчины. - Мальчик обнаружил в себе необычайный талант пробуждать эти чувства в других. Обнаружив в себе эти сильные стороны, мальчик решил сделать это умение своей работой, – и невинные фото сменились хроникой пыток. – К счастью для этого мальчика, история дала ему беспрецедентную возможность… Мировую войну. Тот холст, мистер Соло, на котором он напишет свои лучшие полотна… Доведенный до отчаяния ум, вспомнил другой ужас, который Наполеон успел увидеть: Разоренные города, концлагеря… осиротившие оголодавшие дети… люди-призраки, рабочие тайных лабораторий. Это было уже слишком. Зажмурившись, он дернулся. Валькирия с недовольным хрипом вернулась на плечо дяди Руди. - Вижу, вы готовы продолжить, – коричневый ботинок нажал на педаль, возобновляя пытку. Соло стиснул зубы, перенося разряды, которые принялись трясти его тело, при этом парализуя нервы… лишая всякой возможности хотя бы попытаться вырваться. Лампочка слепила… Где же она.. почему молчит.. хотя бы одно слово… - Рмя.. – раздалось почти не слышно в темноте. В этом «рмя» было все: попытка показать, что она рядом, что она верит в него и приказ… не доставлять этому уроду такого удовольствия. - А знаете, что сделало меня таким мастером? – проворковал мужчина, когда лампочка остановилась. Одновременно с этим он отпустил педаль. Наполеон снова мог дышать. Велик соблазн дышать полной грудью, но кто знает, когда этот садист снова запустит машину… А если рот Наполеона в этот момент будет открыт? Он не сможет его закрыть, и этот наркоман получит свою дозу – крики боли. А Наполеон быть дилером не собирался. - Кажется, вы в своих мыслях, – в голосе Руди послышалось раздражение. – Это не вежливо, мистер Соло. - Простите, - пробормотал в ответ американец. С другой стороны, чем дольше он заговаривает этому мерзавцу зубы, тем больше времени что-то придумать. Либо как вырваться, либо как раскусить пломбу. – Так что же вас сделало таким мастером? - Еще будучи мальчиком, юношей, я не мог понять одного, – он снова раскрыл этот проклятый альбом, – Почему же никто и никогда не трогал моего деймона? Что такого запретного в прикосновении, что этот древний закон жив и по сей день? И почему мои модели, чьи деймоны были рядом с ними, держались намного дольше тех, чьих деймонов я запирал в другой комнате? А потом… я сделал удивительное открытие. Сейчас увидите, – и Руди продемонстрировал ему новые страницы. На них были истерзанные, но явно ещё живые существа: насекомые без лапок и крыльев… птицы с перебитыми крыльями и выколотыми глазами, а звери… выдранные когти.. зубы.. и так же безбожно лишенные глаз… а где-то и шкур. – Деймоны все же не полностью бесплотны. Наполеон дернулся, зажмуриваясь. Кажется, есть предел стойкости – его сейчас позорно вырвет. И плевать на костюм. Не думал он, что будет мечтать о таком отвратительном варианте смерти. - Больше того, – мужчина встал, включая ещё одну лампочку. Теперь стало видно Джозефину. К ней не просто были подведены провода, а лапа и морда была затянуты ремнями… В тусклом свете блестели иголки, которые вонзались в кожу всякий раз, когда она пыталась пошевелится. – Им можно наносить физическую боль, – и нажал на кнопку. Джозефина рыкнула, вжимаясь в пол. Ток бил уже её… Вот только Соло сказалось, что все разряды предназначены ему. И ощущались они в десятки раз сильнее. Казалось, что ещё один лишний вольт… и все кончится. Но почему-то не кончалось. Рык кошки звучал все тише… та зажмурилась, почти не дыша. - Я решил, – немец выключил машину, давая передышку обоим, – Вы просто обязаны приобщиться.. Более того, вам будет посвящен целый разворот. Подобное я делаю впервые. В цвете – Kodak Chrome – цветы такие живые, что вы почувствуете вкус, – и он провел своей мерзкой рукой по Джозефине, поглаживая кошку. Ладонь была липкой и влажной… Откуда это знал Соло? Потому что ему казалось, что эта рука не просто скользит по его телу, а перебирает все внутренности. К горлу подступил комок. - Прости, красавица – все, что Соло мог выдавить из себя. Он зажмурился. Пускай, этот псих спишет эти слезы на чистую физиологию… А не на осознания одного просто факта – это конец. Они уже не выпутаются. - Ах.. вы наверно хотели знать, как же я передам шкурку? – он потрепал пантеру по голове, – Прелестный мех. Но жестковат, все же это не овчинка.. – горделивая красавица дернулась, скидывая руку. Лучше иголки, чем это. – Части деймона.. оказывается подобны частям тела человека – если лишить его этого ещё при жизни… Когда деймон обратится в дым – эта его часть останется. Зря дядя Руди заболтался, держа свою ладонь около Джозефины. Та все же изловчилась и смогла прикусить руку. Пусть не в половину своей силы. Мужчина вырвал кисть с нескрываемой болью и восторгом. Валькирия с возмущённым воплем перелетела на кресло Соло, устроилась на плече и от души клюнула около глаза: - Ещё одна выходка, и на тот свет этот красавчик отправится очень не привлекательным. Наполеон понимал, что это даже не подножка, но все же дернулся. И перекормленный стервятник свалилась с его плеча, с недовольным хрипом. - Боже, – мужчина встал с колен, с безумной улыбкой. – Вы приводите меня в восторг. Ну, конечно, крупные деймоны – доказательно сильного характера. Наполеон почти его не слушал. Сил уже не было. Единственное, что сейчас важно – отдышаться и набраться сил перед новым раундом. - Знаете.. со мной такое впервые, – продолжал размышлять дядя Руди, возвращаясь на место и указывая своему деймону подойти ближе к кошке. – Я не знаю… с чего начать. Как ребёнок в кондитерской, ей-богу. Валькирия в три прыжка подобралась к пантере. Когтистой лапой она надавила на ремни, чтобы иголки вонзились под шкуру. Новая вспышка боли заставила распахнуть глаза. Картина за стеклянной дверью была странная. Полноватый охранник вдруг качнулся, как пьяный, падая… Его деймон крыса повис на плече без признаков на пробуждение. - Поймите,– поглощённый игрой маэстро не заметил потери подручного, – Есть два вида пыток…Мистер Соло, – в окне показался знакомый, чуть сутуленный профиль в этой безвкусной кепке. – Один для получения информации… и для удовольствия. Забывшись на секунду, Наполеон попытался что-то промычать, но русский быстро прижал палец к губам. За спиной Соло скрипнула вторая дверь. Самка грифа, занятая «массажем» кошки, даже не заметила, как в комнату тенью скользнул волк. Опустившись на живот, Саша тихо пробрался вдоль кресла, попутно путая и вырывая провода. - Продолжим? – дядя Руди нажал на педаль… но ожидаемая пытка не началась. – Должен признать, это действует на нервы. Но к счастью, я настроен на классику, – дверь снова скрипнула. В комнату вошел Илья, но почему-то не спешил со своим поцелуем в ушко. – Начнем с плоскогубцев. - Не думал, что скажу это, – еле вороча языком, пробормотал Соло. – но я действительно рад тебя видеть. Только теперь.. Руди заметил, что его деймон подозрительно тихая. Ну да, «шавка» держала её за горло, грозя в любой момент перегрызть. Фашист обернулся и подскочил. Конечно, исполнился самый страшный кошмар нациста – русский солдат. - Все нормально, ковбой? – Курякин улыбнулся одними уголками губ, но даже это было больше похоже на оскал. - Мой деймон… - Соло сейчас волновала только его красавица. - Tvou mat’! – русский не сдержал эмоций. Руди получил оплеху, которая на пару минут его отключила. Он ещё нужен им в сознании. Илья включил верхний свет, вставая около кошки на колени. Сашка не сможет снять эти ремни, не причинив новую порцию боли. - Ты.. – он осекся, – Вы не против? – он поднял на Наполеона глаза. Наполеон лишь кивнул в ответ. - Я знаю, что после всего, этого ты хочешь в последнюю очередь, Джозефина, – тихо пробормотал Илья, склоняясь. Кошка вяло зарычала. – Тише. Я быстро, обещаю. Он начал с этой садистской имитации намордника. Джозефина не сдержалась и благодарно толкнулась головой в подставленную руку. Бросив «падаль» лежать, Саша принялся за провода, которые обвивали кошку. Покончив с ремнями на лапах, Илья занялся напарником. Что этот урод с ними делал все это время - он предпочитал не думать. Разве что, может Соло захочет показать ему это сам. Едва избавившись от оков, мужчина подлетел к своему деймону. - Я в порядке, – проурчала та, потираясь об него. – Все хорошо, правда. Как ты? - Бывало и хуже, – он чмокнул пантеру в бархатный нос, почесывая ей за ушами. Сознание вернулось к дяде Руди крайне неприятно - он был привязан к стулу. Какой умник так заботливо соединил все провода? А где же его пташка? Под лапами мерзкой русской псины. Вернулся страшный кошмар его детства: темный класс, куда не войдет учитель и двое самых здоровых хулиганов школы. - Я думал, что нашел все твои жучки, – Наполеон бы помог соединять оставшиеся провода, вырванные до этого Александром, вот только руки ещё плохо слушались. Хотя, вон тот русский пропустил. - Так и есть. Кроме того, что в ботинке, – Илья, закончив, проверил как там Валькирия. Та была под надежным присмотром двух деймонов. Саша, как более сильный, держал её крылья раскрытыми, не особо думая об оперении птицы. Джозефина зализывала ещё болящие лапы, но судя по глухому рыку, вот-вот должна была прийти в себя. Интересно он все починил? Илья нажал на педаль. Раздался жалобный визг фашиста. Все отлично работает. - Ну, аккуратнее, большевик, – пробурчал Соло, еле успев одернуть руку. - Прости, – смущенно пробормотал он в ответ - А мы точно достаточно порядочные, чтобы не уподобляться ему? – с сомнением поинтересовался Наполеон. - В протоколах КГБ точные инструкции о том, что делать с задержанными и их деймонами, в том числе и с военными преступниками и врагами народа. Впрочем, мои полномочия временно расширены так что…. - Вам не придется мучать нас, – выпалил Теллер. - Где Габи? – перебил его Курякин, гневно сузив голубые глаза. - Она вас предала, готов присягнуть… А-а-а-а! – заорал мужчина. Но русский вроде не жал на педаль. Агенты обернулись. Саша вырвал десяток перьев из птицы. - Пхе, – кашлянул волк, сплевывая. – Гадость какая. - Нашел, что тянуть в рот, – пантера выпустила когти. – Есть другие методы… - Остановите их! – взмолился поверженный маэстро пыток. - Не стоит так переживать, большевик. Она и меня одурачила. - Это другое, – Курякин просто вернул дяди Руди должок, за то оскорбление его деймона. И вообще, не стоит Сашке делать его работу. Он надавил на педаль, но ток не шел. - У них там коротит, – с улыбкой пропел Наполеон. - Я могу починить, – Илья принялся за дело. - Не надо, – взмолился мужчина. - Я сам все расскажу. Вы остановить не сможете меня. - Теллер ещё у вас? – Соло вернулся к прямым обязанностям. - Да, – судя по всему, совесть о похищенном брате дядю Руди не мучала. - Вы нашли способ обогащения урана? – Курякин продолжал соединять провода. - О, мы ушли далеко вперед. Готова бомба. Заказчик получит её завтра… В десять утра. Её перенесут на подлодку. А пока - она в тайном убежище семьи Винчигуэрра. Прощу, давайте оформим это как добровольное сотрудничество. - Дадите нам минуту? – Наполеон заметил, что русский закончил ремонт. Мужчины вышли, их деймоны следом за ними. – Никуда не уходите. - Да, я буду ждать вас здесь! – крикнул им в след Теллер. Валькирия уже пробралась к главному пульту – прежде чем выпутываться, нужно отключить питание. - Что предлагаешь делать? – Соло пришлось смириться с тем, что он не такой блестящий тактик как хотелось бы. - Нужно попасть на остров, - судя по взгляду, русский уже прикидывал, что делать. - А куда денем его? – американец кивнул в сторону камеры пыток. - Тебе решать. Он же над вами издевался, – Курякин пожал плечами. - Ценная информация, против перспективы дать этому мерзавцу новую работу? – Наполеон задумался. То, что ЦРУ его потом завербует, он не сомневался. – Нужно серьезно подумать. - У тебя ещё минута на то, что бы решить, что делать с этой sukoij, – Курякин выругался… Видимо русский на взводе. - Может, сказать им? – воплощая сфинкса, Саша наблюдал за тем, как горит «трон». – А он и впрямь был мастер. Как лихо все починил. - Через секунду, – пантера лежала в той же позе, ожидая той желанной яркой вспышки, что сообщит о смерти деймона. – Наполеон расстроится. - Чего? – волк гавкнул. - Он там пиджак оставил, – пантера зевнула, обнажая белые клыки. Жаль, что две другие их проблемы – бомба и пропавшая Габи - не могут решиться также - сами собой. _______________ * - тема из «Северного Сияния» деймоны детей меняют свой облик, ведь у детей не сформирован характер. Когда тот сформирован, образ закрепляется. А пошляк Соло, пытается нас «запутать», намекая, что без сексуального опыта Курякин считается мальчиком, а значит и деймон не может иметь одной формы.