Садовница

Трис

      Что такое любовь? Я имею в виду… Что она значит именно для вас? Какое место занимает в вашей жизни? Я не хочу слышать очередные истории из книг, рассказы на балах, сплетни, которых в нашем обществе и так предостаточно…       Не знаю, что для меня означает любовь. Я никогда не любила. Мои родители не в счёт, конечно. Я о том, что никогда не любила мужчину. Никогда не испытывала ослепления этим чувством и всегда оставалась зрячей, замечая все людские недостатки. Все до единого, вплоть до неправильного кивка головой или фальшивой улыбки, или небрежно завязанного шейного платка. Никто не мог выдержать меня. Мои вечные упреки доводили моих бесчисленных ухажеров до бешенства, а мать… Ну, если сказать помягче, она тоже была не в восторге от моей прямолинейности. Я не стеснялась и не боялась говорить то, что думала и видела. Например, Говард прятался под юбку своей мамочки. А Сэм много пил, и я подозреваю, что он баловался не только этим способом увеселения вечеров. А Дэни всем льстил и подмазывался, говоря своим приторным медово-сахарным голоском.       А сейчас… будто пелена упала на глаза. Я вижу только его острый ум. Красоту, которая обезвреживает и подчиняет меня за доли секунды. Душу, полную чистоты, доброты и милосердия.       Я люблю?.. Не знаю. Рядом с ним не замечаю ход времени. Думая о нем, не смотрю на небо и не слежу за путем солнца, даже если оно уже встало и давно освещает светом мою комнату. Я будто в коконе его запаха, его красоты, его мыслей… его самого. И самое страшное и прекрасное во всем этом, что я не хочу выбираться из этой кутерьмы. Не хочу видеть окружающий мир и не желаю, чтобы он смотрел на меня. Мне достаточно одного Тобиаса.       Знает ли он, что так действует на меня? Знает, как я жадно вдыхаю его запах, когда он проходит мимо? Знает, как я украдкой наблюдаю и не могу оторваться от него на каждом обеде? Знает, как горят сейчас мои руки после влажного прикосновения, а на губах все еще чувствуется привкус его поцелуя? Такой сладкий, тягучий, незабываемый. Знает ли он, что мое сердце трепещет и тут же замирает только при одном воспоминании о его рте? Чувствует ли он то же самое? А что это «то же самое»? Может, любовь?..       Я люблю?.. Не знаю. Это любовь? Может, да, а может, нет. Вероятно, у него было сотни таких же, как я: наивных, молодых, безумно влюбленных идиоток? Может, это способ его развлечений? Может, эти чувства, как простая и скучная обыденность для него? Он красив, и он это осознаёт. Осознаёт, как действует на девушек, подобных мне. Понимает, как его запах манит за собой, что ты готов отдать все за минуту рядом с этим прекрасным нектаром. А знает ли он, что я — одна из тех тысяч, что, одурманенная запахом, готова пойти за ним на край света? Знает ли, что для меня это не игра?       А для него?       Нет! Не может. Он чувствует то же самое, что и я. Я знаю это. Я чувствовала это, когда он отодвигал мне стул в столовой. Я украдкой видела, как тряслись его руки. Когда нес меня по лестнице. Я ощущала биение его сердца. Когда волновался за меня каждый вечер. Я видела, как он дергался при малейшем намеке на подъем с кровати. Я считала его нервные шаги за моей дверью, когда он не решался войти. Когда проводил время со мной в комнате. Видела его глаза, горящие интересом. Когда он говорил со мной. Я слышала, как теплел тембр его голоса. Когда слушал меня. Его губы были расслаблены и складывались в улыбку вне зависимости от темы. Когда целовал меня. Я ощущала жар его губ и настойчивость рук.       Боже, я не могу в это поверить! Неужели это правда? Не сон? Неужели Тобиас Итон притягивал меня к себе за стан? Неужели его горячие губы так нежно мяли мои, целуя еще настойчивее? Неужели он действительно меня поцеловал? А я его? Получается, я тоже. Я тоже хваталась за него, как за последнее, что есть у меня. И теперь это так. Я тоже целовала его, будто не хочу отпускать и отдавать кому-то другому. И теперь это так. Я тоже ловила его запах, будто это — мой опиум. И теперь это так. Теперь я наркоманка. Я зависима. Зависима от Тобиаса Итона. Он у меня под кожей, он у меня в крови, течет по моим венам. Он у меня внутри. Я насквозь пропитана им. Его словами. Его поступками. Его запахом. Его движениями. Его мыслями.       Я стала, как он. Я стала только его. Я люблю?.. Не знаю. Я не знаю, как ощущают себя влюбленные люди. Скучают ли они так же сильно, как скучаю я? Желают ли поцелуев так же, как я? Чувствуют ли его присутствие так же остро и тонко, как я? Как они себя чувствуют во время поцелуя? Так же трепещет их сердце? Так же их руки притягивают его все ближе и ближе? Так же огненный шар разгорается в груди и начинает взрываться в животе? Я не знаю. Но я чувствую, что это что-то большее, чем простое притяжение. Чем простое влечение. Чем простое желание. Это тоже присутствует, но я знаю, я верю, что оно означает кое-что большее.       Я люблю?.. Да? Да. Да! Я люблю!!!       Оказывается, это так просто! Достаточно только сказать «я люблю его» и сразу все становится понятно. И правда. Я ведь люблю Тобиаса. Люблю, как он смешно морщит нос при одном только упоминании малины. Люблю, как в его глазах загорается огонек, когда мы говорим о новых идеях для сада или дома. Люблю, как он входит в мою комнату мягкой поступью. Люблю, как он небрежно взъерошивает волосы, когда стесняется (да, бывает и такое!). Я люблю в нем все. От кончика носа до каблуков его начищенных сапог с высокими голенищами. От коротких волнистых волос до рукавов его идеально сидящего камзола. От искрящейся улыбки до самых глубин его души.       Я должна ему сказать! Сказать, что чувствую, что думаю. Сказать, как дрожат мои коленки и потеют ладошки. Как сердце ухает вниз, а живот сводит, когда он смотрит на меня.       Он должен знать! Знать, о моих чувствах к нему. Знать о том, кто я есть на самом деле. И если он ощущает то же самое, то значит все будет в порядке. А если нет… То моя жизнь будет разрушена до основания, и назад дороги уже не будет. Нельзя повернуть время вспять. Слова не сотрешь из памяти, мысли не выкинешь из головы.       Нет! Такого не будет! Кто не рискует, тот не пьет игристое вино!       Резко повернувшись от окна и подобрав юбки своего самого нарядного на этот момент платья, я поспешила вниз, забыв о строгих наставлениях Тобиаса. Мои ноги сами несли меня в столовую, ведь было уже время обеда, как вдруг, пролетая мимо кабинета хозяина дома, я услышала разговор. Я знала, что подслушивать не хорошо, но ведь это был голос Тобиаса:       — Нита, я же тебе уже все…       — Тише, милый, я все понимаю, — защебетал женский голос. — Переезд, бумажная волокита… На меня времени не было. Но я не обижаюсь, не переживай. Уверяю, нам будет хорошо так же, как и в то время, когда у тебя еще был титул… — она не замолкала ни на секунду. Я осторожно приоткрыла дверь кабинета и в поле моего зрения появилась темноволосая молодая женщина. Она была хороша собой, очень хороша. И она, безусловно, это знала. Платье подчеркивало её бюст с довольно фривольным декольте, корсет был узко затянут, а губы вишневого цвета изгибались в широкой фальшивой улыбке. Черные волосы были подобраны в высокую прическу, открывая миловидное лицо с хищными карими глазами и прямым аккуратным носом. Руки в изящных легких перчатках словно клешни вцепились в лицо Тобиаса. Моего Тобиаса!       — Я так счастлива, что ты наконец вернулся в высшее общество! — радостно воскликнула она и притянула его лицо к себе. Их губы соприкоснулись, а мой мир разрушился. Я стояла за дверью и, как чертова мазохистка, продолжала наблюдать за их поцелуем. Я все ждала и ждала, когда же Итон оттолкнет эту женщину от себя, но этого не происходило. Он просто стоял на месте, как истукан, позволяя рукам безвольно свисать вдоль тела, а ей яростно пытать свои губы.       Мои ноги подогнулись в коленях, и я, словно старуха, тихонько прикрыла за свой дверь. Так же спокойно я вышла из дома, в то время как слезы начинали душить меня, а ком рыданий подступать к горлу. Я не замечала, куда иду; не заметила даже, что вышла на улицу. Когда я вдохнула свежего воздуха, мою грудь сотрясали рыдания. Я не могла ничего с собой поделать и, прикрыв рот рукой, побежала в конюшню, спасаясь от начинающегося ливня. Я не могла находиться в доме. Не сейчас. Не тогда, когда Он там с Ней!       Но всё же было так хорошо! Мне казалось, когда он целовал меня, он обнимал так крепко, будто я единственное, что у него осталось в этом мире. А оказалось, он просто представлял на моем месте другую. Он просто хотел забавы, развлечений!..       Конечно! Кто он и кто я? Просто служанка, которую можно уволить. Мое бедное сердце раскалывалось, пока я глазами искала того, кто мне нужен. Наконец я наткнулась на Мрака. Этот жеребец был самым быстрым, самым необъезженным, самым диким. Он не зря получил такое имя. Черная кожа обтягивала литые мускулы, еще более подчеркивая несговорчивый нрав коня.       Я сомневалась, что на нем кто-нибудь ездил, кроме Тобиаса. Утерев слезы, я подошла к жеребцу и погладила его по лощенной шее. Он был так высок, что мне приходилось вставать на цыпочки. В детстве я часто ездила на диких лошадях вместе с отцом. Это чувство свободы и полета. Это то самое чувство, когда ты знаешь, что можешь убежать и тебя не найдут. И оно мне сейчас было необходимо. Как воздух. Как вода. Как Тобиас.       К моему удивлению, Мрак был оседлан и, казалось, приготовлен к прогулке. Я лихо и быстро, не давая себе времени на раздумывание, оседлала его.       — Мисс Миллз, — робкие слова раздались откуда-то снизу. Сквозь пелену слез я разглядела конюха мистера Итона Ала. — Сейчас ливень на улице. Вам не стоит выезжать в такую погоду. Особенно на Мраке, — его голос был пропитан неподдельной заботой и искренностью. Но, к сожалению, это не могло мне сейчас помочь. Поэтому мои руки сами выдернули уздцы из его ладоней, каблучки моих туфель ударили коня по бокам, а тот сорвался галопом.       Дождь обрушился на меня стеной. Моя одежда вмиг намокла, а дорожки слез затерялись меж капель. Молодой жеребец подпрыгивал на месте от нетерпения, и я пустила его в лес. В единственное место, где я могла побыть одна. Ни Тобиас со своими фальшивыми словами, ни Джанин с утешающим взглядом не могли мне помочь. Помочь моей разбитой душе, которая познала все «радости» первой любви. Я действительно любила Тобиаса. Это было не увлечение, не желание, не мимолетная влюбленность. Самая настоящая любовь, которую описывают в книгах, как самый прекрасный отрезок жизни. Сейчас дождь словно смывал своими каплями всю ту ложь, в которую я так легкомысленно поверила.       Ох, мой милый Тобиас, как же я тебя люблю! Люблю, не смотря на то, что была для тебя всего лишь игрушкой. Люблю, не смотря на то, что ты целовал ту женщину. Люблю, не смотря ни на что. И хоть мой мозг кричал мне о моем сумасшествии, мое тело и мое сердце упорно шептало совершенно другое.       Я не смогу. Не смогу прожить в этом доме до окончания лета. Осталось еще целых два месяца, и я не намерена терпеть присутствие Ниты все время. Только не сейчас, когда я поняла, что на самом деле значит для меня Тобиас.       Мрак мчался все дальше и дальше, а я уже совсем не руководила им. Вдруг какая-то неведомая сила выдернула меня из седла и бросила прямо на землю. Я покатилась со склона. Последнее, что я чувствовала, — мокрые, холодные дождевые капли, а моей последней мыслью была: «Хоть бы с Мраком ничего не случилось!»