Георгий Владимирович. История 1. Философский камень.

Той самой ранней пташкой оказалась его сокурсница, Гермиона Грейнджер. Ее пальцы уверенно водили по ветхим корешкам старых и очень старых книг. Найдя подходящее ей, она вытащила том с принадлежащего ему места. И, по-видимому, совсем не слышала легкой поступи Георгия. — Рано ты сегодня, привет, — обратился он к ней. Она судорожно вздрогнула с головы до ног. Том выскользнул из ее пальцев и с шумом упал на пол. Обернулась, и скользнула рассеянным взглядом по его фигуре в специальной одежде. — Привет… Где это ты был с утра? — она все еще смотрела не на него, а на его дзюдо-ги. — Занимался. Я восточными единоборствами увлекаюсь. В основном, у меня дзюдо… — О, — вырвалось у нее, — классно. А какой дан? Георгий улыбается. — Высший. Не так давно получил, кстати. Буквально месяц назад. — А я танцами занималась… — Начала весело говорить девочка, и тут чуть погрустнела, — до приезда сюда. Хотела в балетную школу — даже прошла во второй тур отбора… — И тут приходит письмо, — мило подсказал парень, — и мечтам конец. — Да, — тяжело вздохнула она. — Иногда получается совсем не так, как хотелось бы… — Да, согласен. — Мальчик присел на ближайший стул. Скрученный в рулет коврик лег у его ног. — Можно спросить? О твоей семье? — Конечно. У меня не было, к сожалению, ни одного знакомого мага-волшебника в семье. Мои родители работают в стоматологический клинике в пригороде Лондона… За мной к моим родителям пришла профессор МакГонагалл с письмом, и объяснила мне, почему иногда, когда я пока… испытываю сильные эмоции, — поправилась она, — происходят странные вещи. И она отвела меня с родителями в Косой переулок, а дальше ты, наверное, и сам знаешь. — Я был там, правда волшебную палочку не покупал. Она у меня и так есть, с… — тут он прервался ненадолго и, подумав, произнес: — Я был усыновлен моим отцом, и сначала проживал вместе с ним и моей приемной матерью с сестрами на территории ГДР, в городе Дрезден. До тех пор, пока СССР не распался… Отец у меня, как ты наверняка уже знаешь, является с недавних пор президентом Российской Федерации. — Знаю. У нас хоть королева и парламент, но я знаю о других государственных строях в некоторых других странах мира, — кивнула с умным видом Гермиона. — А с кем ты приехал сюда? — С домашним учителем по магии. — Ты обучался магии? — с удивлением спросила она. — Да. В Колдотворце год — подготовительный класс. И дома. Обучение в школе идет тоже с одиннадцати лет. Но основы и кое-что закладывается именно курсами… Но, так как работа моего отца накладывает определенный отпечаток и на нашу семью, и на наш образ жизни, то, разумеется, я ходил туда не на все предметы. — Ты, наверное, очень занятой… — в глазах девочки стояло понимание. — Да. Только выходные более-менее свободны. Но я в дальнейшем хотел бы помочь отцу. — Георгий говорил правду. — Я планировал закончить институт, кафедру иностранных языков. Хотел стать дипломатом… А тут, хоть вполне и ожидаемо, пришло письмо из Хогвартса… Они уставились друг на друга. Дальнейшие реплики Георгию не понадобились. Как же иногда хорошо понимать друг друга без лишних слов. Гермиона снова начала листать книгу; перед этим она подняла ее с пола. — Да, тут довольно хорошая библиотека, — она подняла на него глаза и он пояснил, — я имею ввиду что у нас, в башне. — Надо сегодня забежать и в Хогвартскую. Я читала, что она одна из самых лучших в магической Европе… — Да. А самая древняя библиотека — в Египте. Вот бы туда попасть… — мечтательно поднял глаза к потолку, теперь выглядевшему как утреннее предрассветное небо, мальчик. — Жаль, что выбор стран для моего отдыха и визитов весьма ограничен… Мы с сестрами и мамой — отцовская болевая точка. — Я могу рассказать тебе об Австрии. Я в прошлом году ездила туда с родителями, — девочка, наконец, отбросила книгу в сторону, закрыла дверцу и уселась напротив него, пододвинув стул. — Мне надо переодеться, — спохватился мальчик, вскакивая со своего места, — а то за мой вид в Большом зале могут снять баллы… Кстати, как ты смотришь на то, чтобы вместе пойти на завтрак? — С радостью, — откликнулась она, и снова пододвинула к себе желанную книгу. — Я сейчас. Мальчик подхватил свой коврик и пошел обратно, в спальню первого курса. Там уже начали просыпаться его сокурсники — Майкл как раз сбрасывал одеяло с ног, а Терри сонно моргал, щурясь от яркого света солнца бьющего прямо в глаза. Энтони, одеваясь в мантию, беседовал с Марком. — О, Путин! А мы гадаем, где ты там! — хмыкнул Марк, рассматривая его странную для магов одежду, — где же ты был? — Тренировка. Я дзюдо увлекаюсь. Это один из видов спорта восточных единоборств. — Ааа… — Чего? — переспросил Майкл Корнер, — как еще раз? Дзю-до? — Почти… — Путин демонстративно поднял глаза к потолку. Он набросил наконец-таки мантию на плечи. Сумка была перекинута через плечо. — Ну, меня Гермиона ждет… Встретимся на завтраке! И скрылся из глаз. *** — Впечатляет, — Гермиона, сидя за столом, рассматривала вокруг все: потолок, пол, древние столы, стулья, преподавателей и других студентов. — Очень… — А меня нет. — Отозвался Георгий, со скепсисом. — У меня московский Кремль более даже величествен, чем… отголосок Средневековья. Да еще и Колдотворец есть, к тому же… Но все равно — я не могу рассказать где именно он находится. Я бережно храню все тайны моей родины… Девочка с мальчиком, не тратя лишнее время на разговоры, быстро приступили к завтраку. С ностальгией теперь Путин вспомнил свой обед в Колдотворце и домашнее… Ну не любил он тыквенный сок! Не нравилось ему копченое на завтрак! А еще их дикая яичница с тремя (!) желтками и жирнейшим беконом… К счастью, на столе был вполне сносный чай с сырными булочками, овсянка (правда с зеленью, но тут уж выбирать особо не приходилось) и еще что-то вполне съедобное… А его сокурсники припозднились — надо было уже заканчивать завтракать, а они только садились за оставшиеся свободные места. Вдоль стола прошелся староста, раздавая расписание. Георгий прочел в своем — первым уроком шли заклинания с деканом. И его самого в этот момент дико бесило — ну почему на него все уставились и шепчутся?! *** Профессор Флитвик оказался просто замечательным преподавателем. Правда… на самом первом уроке он, знакомясь с курсом, взял журнал и начал по порядку зачитывать фамилии. Когда он дошел до Георгия, то возбужденно пискнул и исчез из вида, свалившись со своей подставки. Георгий с интересом прослушал и записал вводную лекцию, его показательное выступление, и сам задавал вопросы — Флитвик заставил облететь жабу по кабинету. Разумеется, все захотели овладеть этим магическим искусством, но вскоре поняли, что это все будет еще очень не скоро… Они с Гермионой на пару заработали свои первые баллы. Следующей была История магии, и тут Георгий едва не заматерился вслух. Профессор Бинс был учителем-призраком, говорил ужасно монотонно и к тому же без остановок. В общем, интересный рассказ об исторических королях-магах и их подвижниках превратился в нудное бормотание. Гермиона писала наравне с ним конспект с трудом стряхивая сонное оцепенение. Затем последовала трансфигурация. Георгию преподавательница показалась очень строгой, но справедливой; хорошо знающей свой материал и предмет. Тут им дали довольно обширное домашнее задание, и они попрактиковались в превращениях. Так как он сам хорошо изучил вводную часть еще год назад, превращение спички в иголку не вызвало у него никаких особых затруднений. Гермиона, которая теперь стала спутницей по столу или парте, тоже с третьей попытки создала нечто похожее на иголку. Быстрый обед, и вот они уже все вместе спускаются в мрачные подземелья — зельеварение проходило именно там, в самом низу. — О Снейпе тут ходят целые легенды, — хмыкает Гермиона, листая учебник. — Самый жуткий Хогвартский кошмар… — Он должен быть очень высококвалифицированным специалистом, он очень рано получил диплом по зельям. Он один из лучших зельеваров в Англии, — заметил мимоходом Георгий, тоже извлекая книгу из сумки. — Разумеется, первыми в мире идут русские зельевары, следующими — английские, затем американские и китайские… У нас и нашей страны как-никак специфика такая. Даже Турнир по зельям испокон веков проводится у нас в стране… Прозвенел звонок. — А, кстати, а где гриффиндорцы? — спросила Гермиона, перешагивая порог зловещего на вид кабинета — он был очень темным, мрачным, по стенам были расставлены всякие банки-склянки с заспиртованной мерзостью. Под потолком висели травы и разные сборы, а по углам стояли массивные и явно огнеупорные шкафы. Позади учительского стола была видна дверь кладовки или другого подсобного помещения, и сзади всех парт практически бесшумно журчал небольшой фонтан в виде горгульи, раскрывшей свой зев из которого и бежала струйка воды — для мытья рук. — У нас совместное занятие… — Придут, — коротко отозвался Герогий, спокойно выбирая второй стол справа. — А, вот и они… В класс ввалились сильно запыхавшиеся гриффиндорцы. Но не все — двое парней из них отсутствовали. Не было среди них Рона Уизли и Невилла Долгопупса. Снейп вошел в аудиторию и скользнул своими черными, похожими на туннели без начала и конца, глазами по студентам. Взяв журнал, он, в полной тишине, подошел к кафедре, и тут в кабинет ввалились двое недостающих мальчишек — Сэр… — начал было говорить Рон, но Снейп сухо обрубил его: — Садитесь на места. Минус пять баллов с Гриффиндора за опоздание. С каждого. Невилл при этом выглядел очень потерянным и несчастным. Подождав, пока двое усядутся на места, он раскрыл журнал и начал перекличку. Дойдя до «Георгий Путин», он остановился: — О, да, — негромко произнес он. — Георгий Путин. Наша новая знаменитость… — при этом мальчика обжег взгляд полный ненависти и презрения. Георгий нахмурился. Как, даже совсем не зная человека, можно так издеваться?! Тем более, упомянув прошлое… Профессор закончил перекличку. И начал свою речь: — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он. Снейп говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и на уроках профессора МакГонагалл, здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами. — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снейп. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки… Речь Георгию не нравилась все больше и больше с каждой минуты. Как и сам преподаватель. Было в нем что-то дико отталкивающее. После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Гермиона нетерпеливо заерзала на стуле — судя по ее виду, ей не терпелось доказать, что уж ее никак нельзя отнести к «стаду болванов«… — Путин! — неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? Рука у Гермионы взметнулась в воздух. — Усыпляющее зелье. — Отрывисто произнес Георгий поднимаясь со своего места и глядя прямо в черную учительскую доску, но не на учителя: какой вопрос — такой и ответ. — Его еще называют «напитком живой смерти» — из-за силы… профессор. Она опустила руку. На лице Снейпа появилось презрительное выражение. — Что ж… Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать? — В желудке у козы. Его надо распарывать… — начал говорить Георгий, но Снейп ленивым взмахом руки приказал ему замокнуть. Гермиона даже поднять руку не успела — так быстро ответил сокурсник-друг. — Хорошо, Путин, — Снейп смотрел на него уже не так, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? — Никакой. Одно и то же растение, аконит. — Похоже, Шляпа не даром потратила на вас время… А по какой причине все не записывают?! «Он, что — издевается?! »- подумал устало Георгий садясь на свое место. Все поспешно схватились за перья и зашуршали пергаментом. Снейп затем разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех. Георгий с Гермионой ушли в рецепте зелья вперед. Они настолько четко работали и хорошо распределили обязанности, что не задавали друг другу лишних вопросов — между собой почти не разговаривали. Но темница вдруг наполнилась ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Невилл каким-то образом умудрился растопить котел Симуса, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри. Георгий, который невербально наложил защитную пленку вокруг на случай таких непредвиденных эксцессов (ибо это был уже выработанный домашним учителем рефлекс — «…не навреди»), спокойно продолжал варить свое с Гермионой зелье. Та заозиралась по сторонам, не понимая причины того, почему все встали на стулья и столы. Увидела, как течет темно-зеленая бурда по полу как бы минуя их. Дернула за рукав Георгия. Тот обернулся, но не сразу — он сдвинул абсолютно готовое зелье с огня. Жестом велел ей оставаться на месте. — Идиот! — прорычал Снейп на Невилла, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза? Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями. — Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снейп, обращаясь к Симусу. А потом повернулся к Георгию и Гермионе, работавшими за соседним столом. — Вы, Путин, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю штрафное очко на счет Когтеврана. Мальчик неожиданно улыбнулся. Потом взглянул прямо в глаза Снейпа. Подчеркнуто медленно положил черпак на парту. И разомкнул губы: — Ну, что же… Раз так, то я… Я иду к декану. Ваша компетенция ко мне вызывает у меня самого вопросы с самого начала… Я терпеть такое отношение ко мне не стану. Я уважаю вас как преподавателя, и требую такого же уважения и к себе самому. Все дернулись как от удара, в том числе и разозлившийся Снейп, который уже с яростью раскрыл рот, чтобы ответить. Но спокойный как скала Георгий уже выходил из кабинета, даже не взглянув на него и в его сторону, и не слыша его крика в спину…