Грустный Клоун

Я проснулся очень резко. Просто вдруг открыл глаза и вскочил с кровати. Суббота, спешить некуда, и я открыл свой ноутбук. Там обнаружилось сообщение от Эшли: "У меня новость. Как проснешься иди прямо ко мне!" Я был так заинтригован, что даже надел разные носки. Едва натянув джинсы, я выбежал на улицу и быстро пересек ее. Эшли открыла так быстро, будто только моего звонка и ждала. - Проходи, - звенящим шепотом сказала она и утащила меня к ней в комнату. - Господи, да в чем же дело? - спросил я, усевшись на ее кровать. - Фил, ты сейчас будешь в шоке! - сказала Эшли, светясь от счастья. - Да что происходит?! - Короче, - начала она. - Со вчерашнего вечера мы с Марком стали парой! Небеса обрушились. Нет, этого не может быть! Эшли же любит меня! Как она может быть со Шванштайгером? - Эм... - Я не знал, что сказать. - Поздравляю. - Ты не очень-то рад, - проговорила она медленно и обиженно. - Господи, ну конечно я рад! - поспешил я ее разубедить. - Вы прекрасная пара. - Хочешь знать, как все произошло? - спросила она, и мне казалось, что я в любом случае услышу эту замечательную историю. - Хочу. - Я пришла к Марку в "Старбакс", - начала Эшли повествование. - Он купил мне кофе, мы немного поболтали. И вдруг он признался, что любит меня. Я догадывалась об этом и раньше, но все-таки это было немного неожиданно. Мы посмотрели друг другу в глаза и... - Тут она захлебнулась словами. Лицо ее горело, глаза блестели, руки тряслись. Такой счастливой я ее никогда не видел. - И? - поторопил ее я. - И он меня поцеловал, - закончила она на выдохе. Я был раздавлен. Грудь защемило, дышать стало сложней. Эшли, которая всегда видела малейшие перемены в моем настроении, этого не заметила. Очень обидно. - Я никогда не замечала, какой Марк замечательный! - вещала она. - Это было так здорово! Он такой классный! В конце концов она выдохнула и плюхнулась рядом со мной на кровать. Эшли дышала шумно, глубоко и часто. По мере течения времени, она постепенно успокаивалась. В конце концов она сказала: - Фил, я сейчас очень счастлива. - Да вижу. - Боже, каких трудов мне стоило выдавить улыбку! Ну, не нравится мне Шванштайгер! Мы просто лежали. Каждый думал о своем, это было понятно. И странно, ведь обычно наши мысли будто текли в унисон. Вдруг, примерно через полчаса неловкого молчания, ноутбук, лежащий на окне, тихим писком возвестил о сообщении. Эшли сорвалась с места со скоростью гепарда и с грацией бегемота, снося все на своем пути. - Это он! - воскликнула она, прочитав сообщение. - И что пишет? - Надо хотя бы изобразить заинтересованность. - Зовет нас гулять. - Нас? - Что? - Марк знает, что мы вместе. И зовет нас обоих. - Ну пойдем. - А что мне еще ей ответить? - А я третьим лишним не буду? - Нет, - легко ответила она. Мы пошли к парку. К тому самому, где погибла Дорис. Слава Богу, Шванштайгер назначил встречу у восточных ворот. Его белобрысую голову было видно издалека, и примерно в тридцати метрах Эшли замахала ему рукой и начала подпрыгивать. Когда мы преодолели половину этого расстояния, она зашагала с огромной скоростью, так, что я еле успевал за ней. В конце концов она сдалась и, резко сорвавшись с места, она побежала к Марку. Эшли буквально прыгнула ему на шею, а Шванштайгер приподнял ее и закружил. Наверняка, ее заливистый смех разносился далеко-далеко. Марк медленно и бережно опустил Эшли на землю и поцеловал ее. Она ответила ему, выглядя при этом чудесно. Она раскраснелась, разгорячилась и была полна энергии, которую дарила одному только Шванштайгеру. И он ей делиться ни с кем не собирался. В конце концов я решил обратить на себя внимание, тихо кашлянув. Они тут же оторвались друг от друга. Эшли посмотрела на меня, выглядя при этом еще счастливей чем раньше. А Марк не отрывал затуманенный взгляд от нее. - Прости, Фил, - слегка смутившись, сказала она. - Действительно, прости, - добавил Шванштайгер. - Да, ничего, все в порядке, - поспешно сказал я. Что это такое происходит? Шванштайгер передо мной извиняется? Тем временем он все-таки смог посмотреть на меня. Туман во взгляде мгновенно рассеялся, мелькнул какой-то недобрый огонек, теперь Марк выглядел агрессивным и забитым, как и обычно. Сначала на его лице мелькнул гнев, потом жалость, а потом - злорадство. Он покрепче прижал Эшли к себе и коснулся губами ее виска. Она зажмурилась от удовольствия, как кот. Моя злость на Шванштайгера достигла высшей точки, чего Эшли, конечно же, не заметила. Я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладонь, и стиснул челюсти. Не срываться на него при Эшли. Не срываться на него при Эшли! Я сказал, не срываться! Гнев удалось победить прежде, чем Эшли смогла что-то рассмотреть. Я мысленно поблагодарил за это Бога. - Эш, пойдем в Старбакс? Купим чаю? - предложил Шванштайгер. - Я больше люблю кофе, - поправила она и нежно поцеловала его. Мне удавалось довольно неплохо себя контролировать, и я даже втянулся в их беседу. Шванштайгер, кажется, был настроен вполне дружелюбно, если не считать его показательных прикосновений к Эшли. Она же постоянно радовалась, а я радовался за нее. Когда мы пришли, был свободен только один столик с двумя диванчиками, который мы незамедлительно заняли. - Ребят, что вам взять? - спросила Эшли. - Эшли, я сам... - начали мы говорить со Шванштайгером чуть ли не хором. - Достали уже! - перебила нас Эшли, выразительно закатив глаза. - Что вам взять? - Эрл грей, - ответил Шванштайгер. - Черный, - сказал я. Эшли ушла, оставив нас с Марком наедине. Тот ядовито улыбнулся и спросил: - Ну, и как это, Грей? - То есть? - Я презрительно сузил глаза. - Как это - осонавать, что твое счастье пролетело мимо? - Это ты мне скажешь, когда она тебя кинет, - на автомате съязвил я. Глаза Шванштайгера потемнели, кулаки сжались. - Не кинет, - пробормотал он. Мне стало его жаль, ведь он сам до конца не уверен ни в себе, ни в Эшли. Через секунду она появилась, неся поднос с тремя стаканами и печеньем. - Чай для Марка, - сказала она, поставив один перед Шванштайгером. - Черный для Фила. - Стакан кофе появился передо мной. - Черный для Эшли. - Она взяла третий. - А печенюшки для всех. Эшли села рядом с ним, и Шванштайгер обнял ее за талию. Сам не знаю как, но беседа завязалась. И была она почти без сарказма и подколок, почти дружелюбная. Всякий раз, когда Эшли смотрела на Марка, ее лицо озарялось. Всякий раз, когда он замечал это, начинал улыбаться, будто самый богатый человек на земле. Вместе они выглядели мило до тошнотворности. Именно так выглядят парочки в слезливых драмах во время хэппи-энда. Глядя на них я откровенно завидовал. Они горели, будто два солнца! Чем ярче свет, тем резче тени. По сравнению с ними моя жизнь казалась просто отвратительной. За прошедший год произошло столько всего ужасного: девушка, которую я любил, отшила меня два раза, а потом погибла, лучший друг оказался ее убийцей и сам повесился, Кларисса совсем обосновалась у меня дома, я пытался совершить убийство и чуть не погиб под пикапом. Ах да, совсем забыл! Я же еще собрался быть хирургом, вопреки воле отца-диктатора! Замечательно живешь, Фил, ничего не скажешь! - Марк, а ты какие предметы будешь в следующем году изучать? - вдруг спросила Эшли. - Я не знаю, - легко сказал он. - Наверно искусствоведение и историю. Эти два для меня важны, я же вроде как художник. - Ты рисуешь? - неверяще спросил я. Все-таки это Шванштайгер, он должен быть не художником, а каким-нибудь экономистом или адвокатом. - Ага, Грей, рисую, - ухмыльнулся он. - На самом деле, это все, что я умею, поэтому только картинами мне и остается зарабатывать на жизнь. - Но ведь это очень неприбыльно, - недоумевал я. - Ты же будешь жить впроголодь! - Зато заниматься буду тем, что нравится, - пожал он плечами. -Ты вряд ли поймешь. Сам-то, наверно, станешь каким-нибудь юристом? - Я думал о профессии хирурга, - сказал я. - Мне бы хотелось помогать людям. - Альтруист, - снова ухмыльнулся он. - Вот только я у тебя лечиться отказываюсь. - Если будешь при смерти, то тебя никто не спросит, - съязвил я в ответ. - И тогда я узнаю, что у тебя внутри. - Теперь буду втройне осторожней, - пообещал он. - Да уж, Марк, постарайся, - добавила Эшли. - Тебе, наверно, одного придурка за глаза хватает? - пошутил я. - Самокритично, Грей, - одобрил меня Шванштайгер. - За этим столиком придурков нет, - мягко возразила мне Эшли. - Есть, целых двое, - пробормотал Марк, но Эшли его не услышала из-за громкого чиха стоящей рядом женщины. Мы говорили еще долго. Все трое участвовали в беседе одинаково. Даже странно было, что ни я, ни Шванштайгер не начали даже шуточной ссоры. В конце вечера мы все пошли к нашим с Эшли домам. Марк, наверняка , был готов проклясть меня за невозможность остаться с ней наедине. Хотя мое присутствие совсем не помешало ему попрощаться с Эшли долгим поцелуем. Она помахала нам рукой и вошла в дом. Марк повернулся ко мне, чтобы попрощаться. - Что ты имел в виду, когда сказал, что за столом целых два придурка? - спросил я. - Я имел в виду нас с тобой, Грей, - устало проговорил он. - А причины этого мнения? - Все легко и просто: ты проворонил Эшли, а я недоворонил. - Что? - Господи, порой Шванштайгер просто невозможен! - Эшли любит тебя, - сказал Марк. - Хоть уже не так, как раньше. Она также любит меня, но еще не так как нужно. - Теперь понятно, - ответил я. - И ты ревнуешь? - Порой мне кажется, что ревность - моя вторая натура, - горько ухмыльнулся Шванштайгер. - Я боюсь, что не смогу ее удержать. - Сможешь, - твердо сказал я. Я вдруг осознал, что Марк не сделает Эшли больно ни при каких обстоятельствах. - Уверен? Ты можешь точно сказать, что она не вернется к тебе? - Уверен! - раздражался я. - Эшли не такая, чтобы менять парней, как перчатки! - Я знаю. Она самое светлое, что было в моей жизни! И я говорил ей это. Эшли самая добрая девушка на земле, поэтому она не бросит меня. А я не хочу, чтобы она была со мной из жалости. Я понимал его. Вряд ли это здорово - осознавать, что твоя девушка встречается с тобой только, потому что ей тебя жаль. - Она не вернется ко мне, - сказал я. - Я сделаю все, чтобы ты доворонил ее. - Спасибо. - Шванштайгер широко улыбнулся и протянул мне руку. - Друзья? - Друзья. - Я крепко пожал ее.