Большая книга сказок на ночь

***

       Пятью часами ранее…        — Юи, потерпи, — говорил с ней Шу. — Сейчас о тебе позаботятся… — успокаивал он скорее себя. Девушка лежала у него на руках и лишь иногда морщила бледный, покрытый большими каплями пота, лоб.        Как только такси подъехало к старой церкви, где жила девушка, Шу не задумываясь направился именно туда, хотя ворваться в логово охотника на вампиров с его дочерью на руках — было крайне опасно.        Юноша без труда попал вовнутрь, но было что-то странное в этом месте. Свечи не источали тепла, в залах с высокими резными пологами не трепетал еле уловимый тёплый свет, скорее холод старого камня, из которого когда-то возвели храм, окутал всё это место.        — Не похоже, что тебя здесь кто-то ждёт… — прислушался он к звукам, что кишат в темноте, и остановился. Дуло пистолета упиралось ему в затылок и знакомое присутствие Отца Комори, промелькнуло в голове.        — Что ты сделал с моей дочерью? — дрожал он в голосе, возводя курок. — Так и знал, что обещания вампиров ничего не стоят…        — Вы ошибаетесь, — хладнокровно ответил Шу и прикрыл лицо Юи рукой. «Чтобы сейчас не произошло, она не должна этого видеть», — думал он в этот момент. — У вашей дочери высокая температура, вдобавок мы попали под дождь, — объяснил он, слыша, что и с тела священника капает вода, видимо он кого-то выслеживал. — Я посчитал небезопасным оставлять её в нашем доме, поэтому привёз сюда.        — Думаешь, раз позаботился, и я позволю тебе встречаться с моей Юи? — чуть не прокричал святой отец, находясь на грани своего терпения и, похоже, своего здравого смысла.        — Я уже говорил, что мне не требуется ваше благословение… — напомнил вампир, но пистолет переместился в область его лопаток и юношу жестоко пихнули вперёд. — Похоже, вы на грани отчаяния, — усмехнулся Шу. — Угрожать мне оружием… Вы же знаете, что произойдёт теперь… Отец не позволит вам уйти безнаказанно...        — Молчи! — поторапливал его Комори. — Тебе ничего не известно! Юи мне не родная дочь, её принёс твой дядя, когда она была ещё младенцем. Но это не значит, что я люблю её меньше, чем смог бы любить родную. Она для меня свет во тьме этого предательского мира, — признался он, словно знает, что не оставит этого паренька в живых.        «Рихтер?..» — вспомнил он покойного дядю и убрал ладонь с горячего лица Юи. Он смотрел на её нежные черты лица, слабость тела и робость духа, что прослеживалась в румянце и лёгкой невинной улыбке, которая никогда не сходила с её лица. «Ты не можешь быть его…» — оценивал Шу варианты родства. «Если только ты не жертва…» — додумался он о возможном факте преподношения невинного агнца и остановился возле алтаря. Его взгляд устремился на каменный крест и в голове непрестанно заиграл Шопен с его увертюрой номер два. Траурный марш ударил в самое сердце. «Неужели её роль только в этом?» — спрашивал он себя, глядя с ужасом в безжизненные изваяния святых, которым поклонялись самые настоящие убийцы.        — Отец… — Юи позвала священника сквозь тяжёлое дыхание. Девушка слышала знакомые голоса, но сил хватило только на то, чтобы позвать самого дорогого ей человека.        — Ты слышал её, — сказал священник, — положи мою дочь на скамью и отойди от неё, — приказал он, и Шу послушно выполнил его пожелание.        — Прости, — мягко сказал Сакамаки, когда Юи оказалась на деревянной лавке, — но я принял решение, — прошептал он и коснулся её белокурых волос.        — Хватит затуманивать её разум, — гневался Комори. — Отойди! — вновь приказал он.        — Затуманиваете его вы, — заявил он и поднялся с колена. — Что произошло на самом деле? — упорно посмотрел блондин, и глаза отца Комори дрогнули. Его раскусили — именно этот ужас читался в его взгляде. — Эта девочка с самого своего рождения принадлежала моей семье? Поэтому-то я нашёл это место? Лучше вам ответить, святой отец, — Шу был серьёзен. Такая концентрация вампира благородных кровей могла быть опасной, кто знает, когда он прекратит дурачится и станет нападать.        — Вы только и можете делить мир на вещи, что принадлежат вам, и будут принадлежать, стоит лишь захотеть, — ненавистно сказал Комори, продолжая держать вампира в поле зрения. Его оружие почти не дрогнуло, хотя было видно, что внутри его всего выворачивает и трясёт. — Даже будучи ребёнком, ты превратил её жизнь в ад. Ты себе представить не можешь, как она кричала и плакала каждую ночь. Ей снились кошмары, а когда она посреди ночи убежала на твои поиски, то я думал, что прострелю твою голову будь ты даже самым ангельским ребёнком в мире, — говорил он, а Шу продолжал молча склонять голову. — Ей было шесть лет… Ты хоть представляешь, каково человеческой девочке оказаться на улице ночью в шесть лет? — ненавистно отчитывал его охотник на вампиров, но в итоге опустил пистолет. — Твой отец нашёл и привёл Юи. Он сказал, что заберёт часть её воспоминаний, так как ей ещё рано становиться жертвенной невестой. Я думал, что если меня не будет рядом, то вскоре она не сможет меня любить и отпустить её не составит труда, но я ошибся…        — Доброта моего отца редко приносит сладкие плоды, — заговорил Шу. — Вы же наверняка взамен получили его покровительство. Одна жертвенная невеста в обмен на безопасное логово для охотников на вампиров.        — Не говори так, будто ты всё понимаешь! — разозлился на такую наглость Комори и вновь пригрозил смертью. — Здесь много и простых людей, тех, кто потерял дом и семью…        — Но Юи стала вашей настоящей семьёй, — перебил его мысль Шу, показывая, что он и вправду понимает.        — Ты не похож на тех вампиров, что я убивал, — признал это Комори. — Но твоё сердце всё равно никогда не сможет биться…        — Вы правы… — устало сказал Сакамаки и сделал шаг в его сторону. — Но и моё сердце может любить. Я не позволю ей стать жертвой, — вдруг признался он, и священник выдохся. — Сейчас вы можете выбрать: убить меня и всю жизнь скрываться с ней в бегах или отдать её мне, тогда я позволю ей выбрать свой собственный путь. Мне не хочется принуждать её…        — Я уже не знаю, что делать… — опустил руки он. — Служители церкви сейчас совершают ежегодное половничество. Завтра к вечеру они должны вернуться. Я оставляю Юи на тебя. Здесь безопасно. А я возвращаюсь к охоте, — сообщил он и запахнул тёмно-серый плащ. — Но только попробуй нарушить данное мне обещание. Тогда ты поймёшь, как близка твоя смерть, — пригрозил он и оставил этих двоих.        — Я и не ждал меньшего, — тихо сказал Шу и вновь подхватил Комори на руки. — Знаешь, — заговорил он с Юи, — кажется, мы только что получили благословение твоего отца, — улыбнулся он и убрал спутавшиеся белые локоны, что прилипли к лицу девушки.        — Интересно, что из этого выйдет…

***

       После пожара в церкви Юи привезли в поместье Сакамаки. Она мало что помнила о разговоре в гостиной. Девушка стала приходить в себя, когда оказалась в ванной комнате, и тот самый мужчина, который первый раз доставил её в академию Рётэй, смывал с неё остатки гари и копоти. На тот момент не хватило сил стесняться или сопротивляться. Опоили, загипнотизировали — что угодно, но не было того логичного объяснения поступкам, которые она совершала. Комори послушно подняла руки, на неё надели ночную рубашку, высушили волосы и даже помогли с тапками, в которых она всё равно утонула.        Юи безмолвно пошла за дворецким семьи Сакамаки. Голова её всё ещё была тяжёлой, в горле першило от едкого дыма, возможно, это простуда давала о себе знать, и поэтому страшно хотелось спать.        Вдруг этот опрятный мужчина склонил спину и так же безмолвно исчез.        Комори пробежала взглядом по своей новой комнате. Заметила большие окна и розовые шторы, какие-то мягкие пуфы и резное белое трюмо, большую светлую кровать и… И незваного гостя на ней.        Шу устал не меньше Комори и пока ожидал её, просто уснул.        — Уже вернулась? — проснулся он, стоило Юи присесть на край кровати. Вампир приоткрыл один глаз и посмотрел на невольно смущающуюся девушку, которая будучи в светло-розовой ночной рубашке с рюшами на подоле, старалась как-то скрючиться, чтобы не показывать всех тонкостей своего тела. Она смущалась скорее инстинктивно. Впервые её кто-то ждал в постели. Юноша лежал в пижаме и совершенно просто говорил с ней. — Держи, — протянул он один из наушников и улыбнулся. — Музыка поможет тебе расслабиться.        Комори услышала лёгкие ноты классической музыки и почти успокоилась, но у неё вдруг потребовали наушник обратно, и вновь стало стыдно.        Сакамаки отложил плеер и стал смотреть куда серьёзнее.        — Ты боишься? — спросил Шу, но с кровати девушки не поднялся, напротив, он даже головы своей не поднял. — Я не обижу тебя, просто хочу убедиться, что тебе не станет хуже. К тому же мы до сих пор не знаем кто поджигатель. Я не могу сейчас оставить тебя одну, — сказал юноша и перелёг на другой край кровати. — Я отвернусь, чтобы тебя не смущать, — сообщил он, полагая, что оставлять её одну будет неразумно, ведь братья голодны до крови человека и могут наделать шума раньше, чем он успеет среагировать.        — Спасибо тебе, Шу… — тихонько сказала Комори и спряталась под одеялом, чувствуя, что за спиной кто-то лежит и этот кто-то становится для неё всё дороже и ближе.

***

       Весенний бал, пожар и просто-напросто неожиданная новость о новой гостье вымотала практически всех. Луна уже освещала улицы. К великому везению братьев Сакамаки их застал выходной день.        Рейджи даже не желал выходить из своей комнаты. В один момент показалось всё безразличным. Его тихая и строгая комната наполнялась ночными звуками тишины и порывистого ветра. Тихий стон, превращающий покой этого вампира в жуткое место, знаменовал очередное полнолуние.        Второй из Сакамаки мирно спал у окна, когда стук крыльев нарушил его покой. — Послание, — открыл он глаза и отложил книгу. Днём он читал, так как не мог и глаза сомкнуть. Сейчас же он приоткрыл окно и впустил в комнату чёрную летучую мышь. — Что там у нас? — сорвал вампир записку с когтистой лапки летучей твари и обозлено вытолкал её в окно. — Уже знает… — смял он послание и поджал губы. — Отец приглашает нас сегодня посетить его особняк. Полагаю, это непростой визит вежливости любящих сыновей, — надел он свои очки и заходил по комнате. — Что ж, — вздохнул Рейджи и остановился возле большого зеркала, накрытого тёмно-синим бархатом, — вот и пришло время узнать правду. Подожди, это не последний день полнолуния. Уже скоро… — прикрыл он глаза и обвёл рукой овальную раму старого зеркала, пряча за кулисами игрока, которого сам же безжалостно смёл со своего пути.

***

       Юи и Шу проспали весь день. Комори отходила от шока и благодаря лекарству спала не чувствуя ног. А для Шу проспать целый день — привычное дело. Когда в постели тепло и уютно, когда дыхание дорогого сердцу человека раздувает волосы — сон кажется особенно сладким.        — Проснись и пой! — бесцеремонно завалился в комнату Райто и тут же навёл шум.        Шу лениво приоткрыл глаза, желая послать младшего брата ко всем чертям, как проглотил все возможные слова. Юи спала рядом.        В поместье было достаточно прохладно, для вампиров лучше лёгкая прохлада, чем душащая жара, а человеческая девушка ощутила холод.        Мало того, что Комори уткнулась в грудь Шу, так она ещё обхватила его ногами, используя как подушку или мягкоё тёплое одеяло.        — Похоже, я вам помешал, — рассмеялся Райто. — Какие впечатления от первой совместной ночи? — игриво улыбался он, глядя на два сцепившихся тела.        — Чего тебе надо? — заговорил Шу, когда Юи открыла глаза и покраснела за содеянный поступок. — Ещё слишком рано… — безразлично сказал он и накрыл девушку одеялом. Показывать её смущённое лицо — всё равно что выставить на показать другим то, что принадлежало только ему.        — Зачем спрятал стервочку? — поканючил Райто и попытался посмотреть под одеяло. — Вы занимались чем-то непристойным? — посмеивался рыжеволосый за что и схлопотал перьёвой подушкой по голове.        — Отец, — показался Аято из-за распахнутых настежь дверей. — Это он разбудил всех в такую рань и приказал явиться.        «В такую рань?!» — высунула Юи нос из-под одеяла с целью посмотреть в окно. На улице было темно, более того луна воцарилась на небе. Для мая месяца — это часов десять вечера, уже скорее поздно, чем рано…        — Мы останемся дома! — заявил Шу и вновь спрятал девушку под одеялом и вдобавок прижал к себе. Блондинка только и успела, что упереться в грудь юноши рукой. «Не смотри так на меня…» — Комори буквально почувствовала его неодобрительный взгляд.        — Не выйдет, — послышался строгий голос Рейджи. — Отец непременно захочет увидеть тебя, — заявил он и так же показался всем присутствующим в комнате. — Исполнял бы свои обязанности, и мы бы не знали проблем, а теперь все вынуждены ехать.        — Весенний бал так плох? — высунулся Канато. — Мы с Тедди думали, что там много разных вкусностей.        — Много, — строго посмотрел Рейджи. — Но вашего старшего брата волнуют лишь бродячие животные и его скрипка.        — Тишина… — поправил его Шу. — Меня волнует только она.        — Шу, — тонко пропищала Комори, — это же моя вина, что ты не попал на мероприятие господина Того. Мне следует извиниться…        — Хоть у кого-то есть здравые мысли, — потёр Рейджи лоб, не ожидая такого поворота. Дворняжка, которую только вчера подпалило, сегодня уже тявкала, благо, что не на него.        — Ты думаешь, ему нужны твои извинения? — спросил Шу и приподнял одеяло. Девушка высунула голову и встретилась с его голубыми глазами. Одобрения они не излучали. Уверенность тут же куда-то испарилась. — Вдобавок, у тебя нет одежды. Ты собралась посетить имение одного из влиятельнейших людей в ночнушке? Не смеши меня, лучше спи! — пристыдил её Шу и уткнулся в свою подушку.        — Её одежда постирана. Новую приобретем по дороге. Я уже обо всём договорился, — заявил Рейджи и, поправив сползающие по переносице очки, вышел. — Поторопитесь, или я прикажу вас доставить к отцу в мешках. Надоело, что вечно спрашивают с меня…        — Рейджи ворчит… — удивился Райто. — Обычно он не жалуется… Ну ладно! Поторопитесь, а то и правда в мешок закинет. Он какой-то взвинченный… — посоветовал рыжеволосый и исчез.        — Пойдём, Канато, — вытолкал Аято младшего брата. — Здесь всё равно не на что смотреть… Блинчик есть блинчик — плоский и плоский, а этот, похоже, ещё и непрожаренный, — оскорбил он Комори, намекая на её худобу и бледность. «И что теперь?!» — испугалась Юи. Они остались с Шу наедине, в одной кровати и почти без одежды.        — Я пошёл, — заявил Сакамаки бесстрастно. Всё равно больше спать не смогу. Твоё сердце так колотится, что барабанная дробь покажется в радость.        «Он разозлился…» — подпрыгнула Юи от хлопка, что издала белая дверь, но пошла выполнять всё, что наказали.

***

       Типичная поездка всей семьёй. Собрались, сели в лимузин и даже домашнего питомца прихватили. Вот только повод был странным.        Казалось бы, дело только в Шу и его очередном безответственном поступке. Но отец пригласил всех. А это уже было странно. Потратить две ночи — всё равно, что украсть. Именно на столько их пригласили в поместье Сакамаки Того.        Рейджи полагал, что весь этот цирк из-за нового питомца Шу, и поэтому ехать хотелось всё меньше. Испортить эту встречу, насолить старшему брату — маленькая месть за подпорченную ночь Весеннего бала.        Для Комори подобрали одежду. С одним из элитных бутиков Рейджи договорился, как только получил послание от отца. Посреди ночи девушку одели, и уже можно было ехать в поместье, но хитрый брюнет вдруг замыслил очередную гадость.        Шу помалкивал всю дорогу. Вроде бы тоже ничего необычного — всё, как и всегда. Но Рейджи заметил…        Его старший брат вновь злился. Юи напрочь отказывалась прислушиваться к нему. Или эта девушка совсем не понимала намёков? Но тот факт, что она отказалась от его помощи — раздражал.        — Эй! — дёрнулся Аято, когда лимузин притормозил возле одного чайного домика. — Чего мы здесь забыли? — зыркнул он в сторону спокойного Рейджи. — Я хочу покончить со всем поскорее! — заявил вампир. Он не горел желанием ехать к отцу, выслушивать его умные речи, да и просто выходить из дома в такую ночь, когда луна лишает всякого желания жить, этому старому вампиру вдруг потребовалось видеть их всех.        — Мы управились быстрее, чем я планировал, — ответил Рейджи высокомерно. — Никогда не думал, что девушка способна выбрать себе одежду за пятнадцать минут, — перевёл он свой взгляд на Комори, но, испытывая некоторое отвращение, отвернулся. Его раздражал не подобранный пиджак цвета морской волны, и уж тем более не белая блузка с коричневым бантом и даже не бежевая юбка с чёрными колготками. Всё смотрелось вполне прилично. Раздражал сам факт её существования. Как только она появилась, Шу стал уж слишком активным. Его привычная лень испарилась вместе с радостью, которую Рейджи получал каждый раз при виде его потерявшего смысл тела и духа.        Комори опустила взгляд и покраснела. На самом деле ей было несколько стыдно за подобного рода покупки, поэтому она согласилась на первый же костюм, что ей подобрали.        Смущала цена и позднее время. Ей никогда не покупали таких дорогих вещей, настолько, что сказать о возврате этой суммы позднее у неё не повернулся язык. На данный момент у неё не осталось и дома. Откуда у неё могли взяться средства на такие покупки.        — Отец может быть занят, — вновь заговорил Рейджи. — Мы выпьем чая здесь. Это займёт сорок минут. Кому совсем не хочется двигаться, можете оставаться в лимузине, — сообщил он. Вампир знал, что Субару поступит именно так. Посещать подобные места не в его правилах. Но он скорее рассчитывал на дерзость Шу. Этот перерыв отличный шанс, чтобы сбежать и всех позлить своей безразличностью.        — Верно, — поддержал Райто. — Мы же не хотим, чтобы наша сучечка напугалась, — прильнул он к девушке. — У нашего отца порой бывают такие гости… — говорил он намёками сквозь пошленькую улыбку.        «Что он имеет в виду?» — зажмурилась Юи и сжала оборки бежевой юбки во влажных от страха ладонях. Когда Шу отстранялся, все его братья казались иными. Она не могла этого объяснить. Их взгляд становился каким-то хищным.        — Там есть кексы, — склонил Канато голову набок. — Мы с Тедди чувствуем их сладкий запах, — закатил он глаза и тут же улыбнулся.        — Да катитесь вы уже! — разозлился Субару. Он хотел поспать, а братья всё не замолкали.        — Пошли… — вдруг сказал Шу и первым вышел из чёрного лимузина. Желание младшего брата побыть в тишине — он это понимал куда лучше других.        Мрачный вид блондина заставил Комори молча следовать за ним. Они прошли в выбранное Рейджи заведение. Это было несколько странное здание. Стиль его напоминал скорее английский. Утончённая кладка красного кирпича, аккуратные застеклённые филёнчатые двери, плотные шторы на окнах. А на входе встретил такой же прилизанный администратор, который почему-то поклонился и провёл в отдельную комнату.        Далее всё показалось ещё более странным. В комнате потрескивал камин, а вдоль него были выставлены стеллажи с фарфором различных производителей. На фоне бардовых стен вырисовывались светлые пятна картин и детских игрушек. Рядом с круглым столом расположилась целая чайная коллекция. Чайные листья были бережно расфасованы по металлическим банкам с закупоренными крышками.        Рейджи подошёл именно к стеллажу с чайными банками и указал молчаливому официанту, что именно необходимо заварить. Далее он выбрал фарфор и тот, склонив спину, исчез.        Всё в этой комнате было словно подобрано лично под них.        В дальнем углу расположились Райто, Аято и Шу. Они играли в дартс, правда, веселился лишь Райто. Аято бросал дротики от скуки, а вот Шу вымещал на них свою злость.        — Чай скоро принесут, — сказал Рейджи. Комори сидела за столом и изредка поглядывала в сторону Шу. Канато начинал нервничать, да так, что отстегнул свою красную бабочку и расстегнул пару пуговиц на чёрной рубашке. — Тебе бы не помешало использовать это время с толком, — посоветовал он Юи, чем тут же привлёк внимание старшего брата. Он не обернулся, но к сведению принял. — У нашего отца странное чувство юмора, поэтому я вынужден обучить тебя танцу.        — Да брось, Рейджи! — посмеялся Райто. — Кому, кроме нас нужна эта стервочка?        — И нам нет от неё толка! — пробурчал Аято.        — Я так понимаю, что вы не поможете, — потёр лоб Рейджи. — Для азов тебе нужен партнёр примерно твоего роста. Канато… — позвал он младшего брата.        — Ух… — сморщил он лицо. — Тедди, кексов всё равно ещё нет. Их подадут вместе с чаем. Но мы не будем работать забесплатно! — посмотрел он грозно в сторону Рейджи.        — Хорошо. Возьмёшь ещё конфет, — махнул на всё рукой брюнет.        — Смертная, пошли, — Канато схватил Юи за руку и вытащил в ту часть комнаты, где было достаточно свободного места.        Комори не успела принять к сведению странное обращение, впрочем, оно было скорее похоже на обращение господина к своему рабу, так что она, как кукла, послушно исполняла всё, что было велено.        — Вальс — слишком сложно, — заключил Рейджи. Он понимал, что тридцать, от силы сорок минут ей погоды не сделают, поэтому требовалось лишь придание общего вида. — Канато, просто покружи её в двух па.        — А ты миленькая, — неожиданно прошептал Канато, когда наклонялся, чтобы подобрать её подрагивающие от волнения руки. — Послушная и миниатюрная, как кукла, — добавил он, и Комори застыла.        Шу несколько напрягся от такого разговора. Он знал пристрастия младшего брата, однако, счёл нужным промолчать.        — В чём дело? — строго спросил Рейджи и посмотрел на часы. — Ты забыла, чему я тебя учил? — переключился он на Юи. — Стойку вальса мы с тобой разучивали, — бессмертный поднялся и подошёл к сформированной для танца паре. — Или мне стоило на этот раз пожертвовать своими ногами? — он наклонился над самой головой Юи. Спросил об этом вампир практически бесслышно, только светлые волосы раздувались от его дыхания.        Комори взяли в плен. Рейджи прикрывал пути отступления со спины, а Канато спереди. Но второй Сакамаки быстро отступил. Ему нравилось дразнить Шу, однако делать это нужно было медленно, так чтобы удовольствие просачивалось в каждую клетку его самодовольного организма.        — Вспоминай наш урок в школе перед Весенним балом, — вновь заговорил Рейджи, заставляя Шу задуматься о том, что ему досталось куда больше чем приватная беседа. — Тело во время танца — нижняя часть прилегает достаточно плотно друг к другу, а спина слегка отклоняется.        Комори сделала шаг в сторону Канато, и пара быстро приняла должный вид. — Уже лучше. Но ещё раз отведёшь свой взгляд, так же как ты это делала на тренировках со мной и твоим партнёром точно стану я. А потом не плачь, что у тебя ноги стёрлись в кровь и ты не можешь волочить свои ножки. Я устал тебе повторять. Смотри партнёру в лицо! — приказал Рейджи.        — Успокойся, я тебя не съём, — чуть заметно улыбнулся Канато, и Юи ещё немного расслабилась. Теперь она смотрела юноше в глаза, забыла про его ладонь на своей талии, про объятия их рук и тел, а тем временем сквозь тихую музыку, которая всё это время наигрывала в чайном доме, слышались глухие попадания дротиков в плотную мишень. Комори кружилась в медленном танце, не думая, что Шу действительно зол.        Рейджи ждал, что старшего брата вот-вот рванёт, но тот только поджимал губы. Вся его сущность сейчас нацелилась на игру в дартс, так он мог выплеснуть хоть часть своей негативной энергии, которую страстно желал направить на кровь и плоть человека. А тем временем принесли чай, и Рейджи разбил эту славную пару, приглашая за стол.        — Для первого раза совсем неплохо, — похвалил Рейджи. Он ожидал, что эта девушка будет точно корова.        — Это было несложно, — мило ответила Юи и присела за стол. — Мы с отцом часто на Рождество танцевали вместе. Вот также просто… — непринуждённо говорила она. Горячий чай обволакивал, и тревоги уходили сами собой. — Приятный аромат…        — Ты хотела сказать не такой горький, как мой? — пошутил Рейджи. На секунду мягкость Комори сообщилась и ему. Странное чувство, но, глядя на эту девушку, временами хотелось просто смотреть на её беззаботные черты лица. — Этот чай с мелиссой, я подумал, что после вчерашнего тебе будет полезно выпить что-то успокоительного, — раскрыл секрет он. Сложно представить, почему его выбор на самом деле пал на этот чай. Скорее всего, ему просто не хотелось лишних проблем. Слёзы и её душевные страдания — сейчас не входили в его планы.        — Спасибо, мне уже лучше и всё благодаря вам, — мило улыбнулась Комори и принялась за чай и конфеты, как Шу не выдержал этого чересчур любезного тона.        Юи успела лишь покраснеть, когда блондин схватил её за запястье и закинул себе в рот марципан, который уже держала для себя девушка.        Рейджи промолчал. Он ждал бездумной выходки старшего брата. И долго ему ждать не пришлось.        Шу отпил из кружки Юи пару глотков чая и тут же подхватил Комори на руки. Всё произошло так быстро, что братья успели только прохлопать глазами, пока их старший брат без слов объяснений забрал их игрушку.        «Предсказуем, как и всегда!» — глубоко вздохнул Рейджи. Воздух был наполнен душевными страданиями брата, и его очередная победа застилала глаза, позволяя теперь насладиться вкусом элитного чая.

***

       Шу и слова не сказал. А когда вышел на улицу со своей ношей, то и вовсе как язык проглотил.        Ветер дул прямо в лицо. Из-за этого запах человека бил в нос и сужал чёрные зрачки. Кровь, она играла в венах Юи и взывала к жажде вампира.        — Шу, что с тобой происходит? — сквозь собственное удивление спросила Комори, но в ответ блондин сжал свои пальцы. Девушка почувствовала, как боль наградила её чуть выше колен.        Сакамаки сжимал губы и двигался хаотично. Хаотичность эта выразилась в странной координации движений — он шёл в никуда и делал при этом очень широкие шаги. Всё это продолжалось, пока его не подкосили ноги.        Комори вдруг оказалась на земле, придавленная бледным юношей, который при этом очень странно дышал. Всё закружилось и завертелось. Только что она пила чай, танцевала и мило общалась, а теперь лежит под деревом на холодной земле, в двух шагах от тротуара, где, к счастью или горю, не встречались прохожие.        — Шу, поговори со мной… — осторожно попросила Юи. Она уже видела похожие припадки и знала, что добром они не заканчиваются.        — Лучше молчи, — хрипло попросил он и уткнулся носом в коричневый бант. — Твоя кровь… я слышу её, — он закатил глаза и стал продвигаться носом вдоль её шеи. — Я хочу её, — вампир поддавался инстинктам, забывая обо всех опасениях. — А, возможно, и тебя всю… — шептал Шу, целуя край лица испуганной девушки.        — Как такого можно хотеть? — стала храбриться Комори, но её толчок, который пришёлся вампиру в грудь, только раззадоривал его аппетит.        — Можно, — шепнул тот на ухо и запрокинул маленькие руки блондинки. Они так мешали: цеплялись, пихались, временами пытались царапаться — это так раздражало. — У тебя нет выбора. Рано или поздно один из моих братьев выберет тебя. Тогда ты и твоё тело будет принадлежать одному из нас. Не могу думать об этом спокойно, — признался Шу и провёл почти сухим языком по шее Юи. У него во рту так пересохло, что на этот раз ему не удалось бы остановиться.        «Как это возможно?» — кричала Комори про себя, а на деле сжимала зубы. Все сказанные слова заставляли стыдиться. Положение их тел и страстное дыхание юноши не оставляло ничего другого, как краснеть и умирать от стыда. А когда она почувствовала жар клыков, то поняла, что и вовсе боится.        Какая-то секунда и тонкая кожа человека поддалась бы клыкам самого настоящего хищника, но другой подоспел на помощь.        — Вот придурок! — выругался Юма и отпихнул Шу ногой. — Ты поедешь с нами! — заявил Муками и забросил Комори на плечо, словно она какой-то мешок с картошкой.        — Юма, поставь меня! — закричала Юи. Её юбка задралась по самую попу и единственное, что ей оставалось делать, так это придерживать тонкую полоску ткани.        — Потерпишь! — заявил он и покосился в сторону старого друга. Шу сидел на земле и поверить не мог в то, что чуть было не натворил.        — Не опаздывай! Отец будет не в восторге! — прокричал он неродному, но всё же брату.        — Отец… — повторила Юи, но вампир её не слушал.        — Надо же, — продолжал ругаться Эдгар. — Не зря я попросил притормозить. Лимузин этой шестёрки сложно спутать, — оказывается, он увидел припаркованный автомобиль Сакамаки и попросил Руки остановиться на пять минут.        Запах человека витал в воздухе, а на этой улице, такие, как Юи, скорее были едой, чем гостями и уж, тем более, жителями. Эта улица принадлежала вампирам. Магазины, рестораны и бутики работали до самого утра. Только вот Комори об этом не задумалась. Почему дорогой бутик принял её в двенадцатом часу ночи? Почему чайный дом работал в такой час? И почему на улице не было ни одного случайного прохожего? Всему своё время, ведь вскоре ей предстоит оказаться в доме самого короля всех этих бессмертных существ.

***

       В двенадцать часов ночи прогремели салюты. В честь приезда детей Того устроил небольшой семейный праздник. Если фейерверки и дорогие угощения можно назвать ужином скромным.        Часы давно пробили полночь и новый день начал свой отсчёт, но самого хозяина дома так и не было видно.        Все одиннадцать приглашённых сидели за одним столом. Правда, из людей там была одна Юи, но ей об этом никто не сообщил.        Весь конфуз с проделкой Шу успешно замяли братья Муками, и Комори ничего не осталось, как думать об этом через призму влечения человеческих тел и ревности.        Впрочем, было и нечто странное. Шу вдруг полностью отстранился и даже не злился, он просто спал. Блондин сидел слева и, скрестив руки на груди, упорно создавал впечатление сна. Он не притронулся к еде и ни разу ни с кем не заговорил. Как только они переступили через порог поместья отца, то Шу вновь стал прежним — молчаливым, отстранённым, таким будто его здесь и вовсе нет.        За ним сидел Канато и ждал свой десерт, который Рейджи ему вскоре предложил.        По правую руку от Юи сидел Юма. Он в своей манере был слегка груб с окружающими. Сейчас его гнев заслуживал Аято.        Аято не слышал его, не представляя, как вампиру хочется надеть ему тарелку с протягиваемым салатом на голову.        Аято, что называется, нашёл свободные уши. Коу с удовольствием слушал истории о Субару и о том, как было можно сидеть в лимузине, когда все пошли играть в дартс и пить чай.        Руки обсуждал что-то с Азусой. Кажется, ему не очень понравилось, как младший брат орудует ножом в такой большой компании, и развлекал его как мог.        Один только Райто не спускал глаз с Юи.        — Стервочка, ты удивлена? Или уже привыкла к роскоши? — вампир посмеивался над совсем простой девушкой, забывая о братьях и еде. Он даже позволил себе положить локти на стол.        — Я не знала, что у вас один отец… — посматривала она как-то в сторону, опасаясь, что Юма сейчас действительно разозлится и Аято достанется не на шутку. Она уже один раз видела силу этого вампира и на этот раз опасалась.        — Наш отец самый настоящий филантроп, — расплылся Райто в улыбке. — Любит он заниматься благотворительностью. Правда, не рассчитывай, что он самый добрый человек на этой земле, скорее он сущее зло, да и не явится он на ужин, как и всегда. Поэтому расслабься и получай удовольствие.        — Не появится… — опустила Юи глаза и посмотрела на текстильную салфетку, которая лежала на её коленях. — Тогда как же я смогу извиниться?.. — спросила она, но ответа уже не последовало. Дверь приоткрылась, и в гостиную вошёл слуга в чёрном фраке с серебряным подносом.        — Прошу всех успокоиться, — объявил Рейджи и принял послание. Вампир развернул бумагу с золотым вензелем и строго посмотрел на старшего брата. — Шу, отец желает тебя видеть, — сообщил он и все точно затихли.        В один момент вампиры посмотрели в спину Шу, как на преступника, которому вынесли смертный приговор, однако, их хватило ровным счётом на пять секунд, как только блондин неторопливо вышел из комнаты, они снова загалдели о своём.        — Переоденься. Кто знает, чего тебя там ждёт, — тихо сказал Рейджи, зная, что старший брат его слышит, и именно поэтому он с большим трудом сдерживал самодовольную ухмылку, позволяя себе почувствовать лишь мелкую дрожь, что ознобом пробежалась вдоль его тела, оставляя щекочущее рецепторы послевкусие.

***

       Рейджи сказал разумные вещи. Слуга первым делом сопроводил юношу в комнату, где его ждала куда более приличная одежда.        Строгая тёмно-коричневая тройка поверх белой сорочки и затянувшийся на шее синий галстук — Того так и говорил, что в этом доме будет всё по его правилам и даже лень на этот раз не спасёт Шу.        — Прошу вас, — поклонился фамильяр у высоких дверей в залы, где сегодня заседал король вампирской расы.        Двери сами распахнулись, стоило Шу сделать шаг в их сторону. Он уже бывал в этом большом, хорошо освещённом зале с белыми мраморными колоннами. Отец чаще всего проводил важные встречи в нём. С непривычки гости терялись и страшились его, а он мог довольствоваться их слабостями, светом и воздухом, которого здесь было в избытке.        За длинным деревянным столом сидели ещё три вампира. Им было позволено сесть за один стол с королём, но линия их была столь жалкой, что будь на месте Шу Рейджи, то он не сдержал бы тщеславной улыбки.        Эта троица уже немолодых мужчин в дорогих костюмах сидела в дальнем углу стола и сжавшись в плотную линию, слушала указания владыки.        — Вот и мой старший сын, — сменил тему Того и господа дружно поднялись из-за стола и склонили перед Шу спины. — Проходи, присаживайся… — довольно улыбнулся самый сильный вампир, пока его гости удалялись.        Шу ничего не ответил ни на приветствие отца, ни на услужливые поклоны каких-то пешек правительства.        Юноша безмолвно прошёл и присел в дальнем углу стола ровно напротив Того. Сейчас их отделяли десять метров лакированного красного дерева, но Шу предпочёл бы, чтобы здесь было не десять, а хотя бы сто метров.        — Так и не посмотришь на своего отца? — спросил Того нисколько не злясь на старшего сына. Шу сидел в наушниках, делал вид, что спит и ему вовсе безразлично всё, что ему скажут, даже если он этого ещё и не слышал.        — Мы не стареем, — лениво заговорил Шу, словно делает одолжение. Он пришёл, переоделся и даже соизволил говорить — предел благосклонности к отцу. — Так что я уже всё видел.        — Что ж, — разочарованно покачал головой Того и выправил свои длинные платиновые волосы, — если ты не желаешь разговаривать со мной, то следует позвать всех и официально объявить о вашей новой невесте.        Поняв, что речь пойдёт о Юи, юноша открыл глаза и вынул наушники. Отец манипулировал им, зная о некоторых слабостях, и это раздражало Шу больше всего. Но как бы там ни было, он поднялся со своего места и медленно подошёл к Того, присаживаясь на расстоянии одного стула.        — Так-то лучше, — улыбнулся Карлхайнц, но его старший сын не разделял такой радости и сверлил отца холодными голубыми глазами. — Ты, должно быть, удивлён такому приглашению, но я рассчитывал на этот разговор.        — А чему тут удивляться? — безразлично заявил Шу. — Ты хочешь вновь просить меня занять твоё место. Но мой ответ по-прежнему — нет!        — Как так получилось… — потёр лоб Того. — У меня столько детей и все вы люто ненавидите меня…        — Ты подобрал четверых оборванцев — они-то любят тебя или благодарны… Мне без разницы, — говорил Шу. — Пора бы уже натешиться и отстать от нас.        — Интересно, что произойдёт когда я перестану оберегать вас? — поднялся Того из-за стола и Шу невольно стал следить за его передвижениями. — Не бойся, — посмеивался он над старшим сыном. — Я не настолько занят, чтобы лишить себя такого удовольствия. Не делай вида, что тебе всё опостылело в этой жизни. Я-то знаю, кем ты по-настоящему дорожишь. Этот мальчик Эдгар и девушка… Оба не помнят о твоём существовании, а другая даже не представляет, что ты за существо — интересная у тебя любовь.        — Извини, но на этот раз я полностью разочарую тебя, — поднялся Шу в ответ. — Нет в моём мире места для любви. Если это всё, то я пойду. Спать хочу…        — Окончи Рётэй! — вдруг заговорил Того в повелительном тоне. — Закончишь, и я позволю тебе оставить эту девушку.        — Всего-то, — обернулся Шу и ухмыльнулся. — Я и сам собирался это сделать. Надоело каждую ночь так напрягаться и ездить в эту школу.        — Какой же ты ещё юный. Пытаешься сопротивляться мне, хотя знаешь, что проиграешь, — Того сменил приказной тон на сочувствие, а это насторожило Шу.        — О чём ты говоришь? — недоброжелательно спросил блондин и насупил свои брови.        — Ты мой старший сын, — вновь повелительно заговорил король вампиров. — Тебе по праву рождения полагается сменить меня на троне. Хочешь ты того или нет, но такой день настанет. Я хочу подарить тебе огромнейшую привилегию, власть, а ты противишься, будто это ложка дёгтя, а не мёда.        — Скорее это целая бочка дёгтя… — сказал Шу себе под нос, но Того его слышал.        — Хорошо, давай в твою бочку с дёгтем добавим ложку мёда.        — Слаще он от этого не станет, — не сдавался юноша.        — Не станет, но появится лёгкий просвет надежды, — хитро прищурил золотые глаза вампир. — Поэтому я позволю тебе оставить эту девушку подле себя.        — Как это понимать? — недоверчиво сделал выпад Шу. — Ты хочешь сказать, что сделаешь её вампиром? — прямо спросил юноша, но ответа не получил, скорее довольную ухмылку. Того понимал, что старший сын уже у него на крючке.        — Думай, но ответ я потребую от тебя уже завтра, — сообщил он и подозвал фамильяра, который всегда был где-то рядом. Слуга почтительно склонил спину и вытянул серебряный поднос, на котором на сей раз, сверкало маленькое колечко. — Если согласишься, то надень это кольцо на пальчик дочери священника, тогда я буду знать, что ты согласился с моими условиями, в противном случае через десять месяцев она потеряет моё покровительство и тогда не мне тебе рассказывать, что ожидает жертвенную невесту.        — У меня есть только один вопрос, — тихо сказал Шу после того, как запихнул кольцо в карман на жилетке. — Это ты приказал поджечь дом отца Комори?        — Вероятно, я не был самым лучшим мужем и отцом, раз вы подозреваете меня во всём… — вздохнул Того, делая вид, что обижен.        — Просто ответь! — повысил голос Шу и злобно посмотрел на родного отца.        — У отца Комори хватает доброжелателей, — спокойно ответил Карлхайнц. — Но после того, как он угрожал тебе, я не мог не проучить его. Его приход сжёг не я, он просто лишился моего покровительства, вот и всё.        «В назидание мне…» — продолжил его мысль Шу. Юноша поджал губы до побледнения и молча покинул чертоги короля. «Вот теперь и думай, как поступить?..» — посмотрел он на крохотное колечко из белого золота, которое нацепил на мизинец, с большим трудом представляя, что сказать девушке, преподнося подобный дар, и уж тем более стоит ли вообще соглашаться с условиями отца.

***

       Выбор или полное отсутствие выбора? Карлхайнц обрисовал ситуацию достаточно чётко — против него идти нельзя, в противном случае он безжалостно отберёт всё, что имеет хоть какое-то значение в жизни старшего сына.        Шу медленно обогнул длинный коридор старого поместья, и устало вошёл в свою комнату. Он так и не решил вопрос с кольцом. Учиться оставалось ещё десять месяцев — не так мало, но и не так уж и много, а без покровительства отца Шу знал, что не сможет защитить девушку.        Вампир уткнулся лбом в деревянную дверь и задумался. Впервые за долгое время сон не опьянял его разум.        — Встреча не удалась? — Шу вдруг услышал взволнованный голос Юи и обернулся. Он-то думал, что ему привиделся силуэт девушки на его кровати, но она была самой живой. — Господин Того винит во всём меня? — отчаянно спросила Комори, продолжая винить себя за Весенний бал. — Шу… — вампир молчал, а она ждала ответов.        «И чего же меня сдерживает?» — смотрел он прямо в её алые глаза и пошёл навстречу. «Именно сейчас эта девушка в моей комнате, сидит на моей кровати и винит во всём себя. Почему я не хочу большего?» — спрашивал он сам себя. «Вероятно, боюсь, что она, как все дорогие в моей жизни люди, исчезнет…» — присел он в итоге на стул и продолжил смотреть. «Это кольцо больше похоже на ошейник, нежели подарок, который идёт от чистого сердца. Отец мне позволяет оставить этого зверька, словно желает загладить прошлые обиды. Но она не щенок и даже не котёнок, а человек, которого я, вампир, вдруг полюбил. Посмешище, а не союз… Но отца это не трогает… И почему я стал везде искать подвох?» — не мог остановить ход своих мыслей Шу, когда смотрел на смущённое лицо Комори, её правдивые алые глаза и еле уловимую улыбку.        Девушка сидела на кровати с тяжёлыми балдахинами, подгибая худые ножки под попу, и ждала, когда ей скажут хотя бы слово.        — Ты чего? — распахнула она глаза, когда Шу стал развязывать галстук.        — Просто захотелось увидеть твою реакцию, — посмеялся он над блондинкой и вдобавок расстегнул пару пуговиц. — Ты же пришла в такой час в мою комнату, что я должен подумать? — вполне серьёзно спросил он, показывая девушке часть крепкой груди. Юи уже видела его без рубашки, но на этот раз три расстёгнутые пуговицы будоражили воображение куда больше, чем полуобнажённый блондин на её кухне. — Я пошутил, — улыбнулся Сакамаки, и девушка слегка расслабилась. — Встреча с отцом прошла без осложнений. Он не вспоминал о Весеннем бале, его волнует наш старый конфликт, о решении которого я бы хотел подумать, — намекал он Комори на то, что она тут лишняя. — Если ты, конечно, не желаешь спать со мной в одной кровати? Но имей в виду, здесь у меня нет пижамы.        — Я думала это моя комната… — загорелась Юи, как красная праздничная свечка.        — Твоя комната справа от моей, — улыбнулся он.        — Коу… — зажмурилась Комори и пулей побежала к двери. — Прости за столь поздний визит! — быстро поклонилась она и вылетела из комнаты, в которую её привел с виду доброжелательный идол.        — Ничего, — улыбнулся Шу, но блондинка уже не видела его лица. — Всё равно сегодня днём у меня будут проблемы со сном…

***

       — Господин, — обратился к Того один из приближённых вампиров, — вы серьёзно намерены сделать жертвенную невесту одной из нас? — интересовался высокий с виду молодой мужчина, лицо которого было скрыто под капюшоном.        Был уже день, они шли по коридору поместья и спокойно разговаривали, будто ничего не меняется. Есть гости или нет, но этот дом по-прежнему принадлежит Карлхайнцу — королю и повелителю всей вампирской расы.        — Не вижу в этом проблем, — отвечал он даже не тихо, словно желает, чтобы самые любопытные услышали и задумались.        — Но позвольте, — остановился тот, кто был вправе советовать. — Как воспримут такой союз высокопоставленные лица? Ваш старший сын - наследник. Это большой риск сажать на трон обращённого вампира.        — Мерц, — Того понимающе обратился к старому союзнику по имени, — успокойся. Я не планирую оставлять этот мир в ближайшее время. Мой старший сын ещё ребёнок. Ему многому предстоит научиться. А когда настанет его время, то мир уже будет иным. Я хочу оставить ему светлый мир, где не будет распрей между тремя мирами, в которых мы существуем сейчас. Шу не сможет стать правителем, который создаст собственный мир, но у него есть то, что я сейчас ценю куда больше — это способность удержать баланс. Этот ребёнок ценит прекрасное, не тратит время на пустые разговоры, в нём не зашкаливают амбиции. Его ранимость — подарок и большая проблема одновременно. Но научиться подавлять в себе слабости проще, чем найти силы, которых нет от природы. Его нужно только направить, — хитро улыбнулся он, уже зная, что его слышали те уши, внимания которых он добивался долгие годы.        Двое старших сыновей не спали. Шу лежал с закрытыми глазами на широкой кровати и делал вид, что спит. Он переоделся в свою старую одежду, но не соизволил даже ботинки снять. В этом доме ему не нужна была еда, одежда или постель. Транспорт — это, пожалуй, единственная вещь, от которой он бы не отказался, и то только для того, чтобы убраться отсюда как можно скорее.        Рейджи мучила бессонница по другой причине. Его ночью так же вызвал отец и сообщил об их новой гостье все детали. И если поначалу его голову разрывали мысли о заговорах и возможных проблемах с убийством матери, то теперь он не мог спать от простоты всей ситуации — Шу забирает проблемную девушку себе; в доме тишина и порядок; он как мишень становится ещё более уязвим. После таких новостей он только и мог, что лежать на кровати и пялиться сквозь ехидную улыбку на тёмно-синие балдахины, которые уходили под самый потолок.        — Тем более, Мерц, ты забываешь, — продолжил Того на ходу. — Король или даже его прямой наследник может иметь далеко не одну жену. Решение проблемы кроется в очерёдности рождения наследников, — сказал он, когда они проходили мимо комнаты Комори, приближаясь к комнате старшего сына.        — Иди к чёрту! — лениво сказал Шу. Он так и лежал на спине с закинутыми за голову руками и закрытыми глазами, но раз уж требовали ответа, то дали бы время и подумать. Он ломал голову над одной женой, а ему решили сразу на шею нескольких повесить и вдобавок очерёдность спиногрызов расписать.        — Видишь, — усмехнулся Того, воспринимая все выходки Шу, как проделки переходного возраста. — Никаких лишних слов и эмоций. Пошли, Мерц. У нас ещё много работы.

***

       Утро, как и день, оказались безрадостными. Не то чтобы кто-то специально портил всем настроение, нет, скорее каждый занимался своим делом.        Канато и Аято пропадали на кухне. Райто мешался горничным, разыгрывая их на каждом шагу. Субару спал в своей комнате, не желая кого-то видеть. Рейджи пропал в огромной библиотеке, находя в этой поездке некоторую пользу. Шу укрылся ото всех в саду, где на свежем воздухе смог вздремнуть. А братья Муками составили компанию Юи, показывая огромный дом Того.        После совместного завтрака все разбежались, Шу и вовсе не явился, поэтому даже настроение Комори было в серых тонах. В целом сказалась общая слабость из-за пошатнувшегося здоровья и проблема с приходом, который сгорел неизвестно по каким причинам, оставалась, и никто не поднимал этой темы.        Но на грусть ей просто не дали времени. Поместье господина Сакамаки оказалось таким необъятным, что Юи заблудилась бы в первом же сверкающим богатством коридоре, если бы осталась без своих гидов.        Картины, скульптуры, залы и сады — всё сверкало неестественной красотой. Глядя на это, казалось, что в поместье трудится с тысячу слуг, а на деле они столкнулись с тремя горничными и одним дворецким, который постоянно куда-то исчезал, стоило Юи отвести взгляд.        Так и ближе к вечеру этот высокий статный мужчина появился из неоткуда и передал послание Руки.        — Благодарю, — передал он записку обратно, но слова благодарности говорил далеко не беспрекословному фамильяру. Он благодарил отца за оказанное доверие, выражая свою преданность. — Отец извиняется, что не сможет встретиться с нами лично, — обратился Руки к своим братьям и Юи. — В качестве извинений он арендовал для нас парк развлечений. С одиннадцати до часа ночи парк в нашем распоряжении.        «Целый парк?» — подумала Комори и переглянулась с остальными. Кажется, для них это не было сюрпризом или большим счастьем, потому что из всех радовался только Коу.        — Замечательно! — повис блондин на плече у Юи. — Оторвёмся, кошечка? — расплылся он в улыбке, однако, Руки прокашлялся и настроение идола слегка поувяло.        — Мы встречаемся со всеми в большом зале, — сообщил Руки. — У нас ещё есть кое-какие дела. Тебе, Коу, поручено подобрать для нашей гостьи одежду.        — Кошечка, доверься моему вкусу! — игриво подмигнул блондин и стал двигаться в противоположном направлении спиной, махая товарищам рукой.        — Не обращай внимания, — сказал Юма и подтолкнул девушку вперёд. — Вечно он выпендривается!        — Не ссорьтесь… — высунулся Азуса. Он шёл по левую руку от Юмы и из-за этого терялся на фоне высокого садовника. Сама Юи оказалась зажатой между Руки и Юмой.        Когда Коу убежал, то их цепь изменилась. Раньше они гуляли или, точнее, охраняли Комори. Руки шёл впереди и рассказывал о вещах, что могли показаться интересными или хотя бы отвлечь девушку. Азуса и Коу держались по левую и правую руку, а Юма шёл позади, замыкая цепь.        — Да кто будет с вами ссориться? — угрюмо сказал Юма. — А тем более с этим… — насупил он брови, представляя, что начнётся, если тронуть Коу.        — Вы так хорошо ладите, — заговорила Юи. Её удивляла эта сплочённость. Среди братьев Сакамаки она не могла наблюдать подобного.        — Потому что мы не такие, как они, — ответил ей Руки, но сказал это так хладнокровно, без капли тепла или же уважения, что девушка испугалась. — Мы пришли, — остановился он, как какой-то солдатик в дверях, между роскошным залом и коридором. — Здесь мы оставим тебя, — в той же хладнокровной манере сказал он и пошёл обратно, не оглядываясь и не отчитываясь. Азуса пошёл следом, Юма задержался на две секунды, посмотрел на Комори сверху вниз, молча желая удачи.        «Нужно было молчать…» — опустила Юи глаза. Она начинала понимать, что с такими, как Руки ей надо быть просто послушной. Больше молчать и меньше смотреть. Он и Рейджи не были похожи на тех, кто много болтает не по делу, жалуется или показывает свои слабости. Эта сила воли и хладнокровность её и пугала, но и заставляла их уважать.        В зале было прохладно и очень тихо. Медные, начищенные до красного блеска люстры горели яркими огнями, освещая это пустое помещение. Здесь было места столько, что можно было выставлять на продажу автомобили. Тёплым металлическим блеском искрилось буквально всё — колонны, что уходили под высокий потолок или подпирали балконы, которые по праздникам превращались в своеобразную смотровую площадку и даже начищенный до блеска паркет, ослеплял.        — Эй, здесь есть кто-нибудь? — не выдержала Юи одиночества и окликнула свою новую семью. — Никого… — услышала она своё эхо и следующую за ним тишину в ответ.        — Ты уже здесь… — донёсся до неё голос Шу, и Комори увидела блондина, который только что вернулся в дом, получив странное, но заманчивое послание.        — Да, меня проводили и сказали ждать здесь, — ответила Юи растерявшись. Она не понимала, что это был не вопрос. Взволнованный Шу сбил её с толку. Для неё волноваться от похода в парк аттракционов было нормальным. Но неужели для юноши из такой семьи поход в парк аттракционов редкость?        — Я не ожидал такого от тебя, — тихо сказал он и пошёл навстречу.        «А я что-то сделала?» — захлопала Юи ресницами, видя, что юноша не меняет своей траектории и сейчас что-то произойдёт, отчего её ноги подгибались в коленях сами собой.        — Сюда не стоило даже приезжать, — сказал он, когда до девушки оставалось не больше двух шагов, и уже через секунду Комори прижали к себе сильные руки вампира. Юи успела лишь положить ладони на грудь Шу, как блондин без зазрения совести решил поцеловать её в самые губы, причём делал как-то это очень странно.        Он всегда целовал её странно. Впервые он поцеловал её на тёплой кухне и делал это так, словно желал пробудить, напомнить о себе. Второй поцелуй в губы оказался жестоким и в то же время страстным. А единственный, который мог стать настоящим с треском провалился. И вот снова её целовали мягко, не желая отпускать или терять, но и привязывать к себе пока не собирались.        Шу прикасался к губам Юи и смотрел. Он не закрыл глаза даже на долю секунды. Ему хотелось увидеть всё — как засверкают её распахнувшиеся от неожиданности алые глаза; как заалеют бархатные щёки, и о каких желаниях поведает её запах страха. Захочется ли от этого дурманящего разум аромата вцепиться в её шею и подарить самый беспощадный поцелуй, на который способен вампир или появится желание целовать её просто, нежно и страстно всю жизнь?        «Шу…» — отдавалась в его власть Юи, медленно прикрывая глаза. Юноша сам прижимался к её крохотному телу, желая долгожданного тепла, так же смыкая тяжелеющие веки, но только он позволил себе оттаять, собираясь непросто прикасаться к губам девушки, а вложить в поцелуй чувства, как тонкий голос Коу нарушил все его планы.        — Нет! Нет! Нет! — закричал идол, разнося по залу эхо. — Рано! Я ещё ничего не сделал, а ты уже хочешь сорвать с неё одежду. Так не годится! — возмущался он сквозь насмешки.        — Мне ничего от тебя не нужно! — пробурчал Шу. Он был вынужден отойти от Комори на один шаг и за руку взять не успел, Коу подхватил маленькую ручку Юи, стоило ей освободиться от объятий Сакамаки.        — Да-да… — передразнил его идол. — Вечно думаешь только о себе, — сгримасничал огорчение парень. — Для девушки первое свидание — важный шаг.        — Какое ещё свидание? Мы возвращаемся домой! — ничего не понял Шу, думая, что Юи хочет вернуться. Он получил послание ещё в саду. В письме она просила вернуться и он уже начал надеяться, что Комори хоть с малую долю понимает его, а оказалось, что это очередная ловушка отца.        — Свидание? — не меньше удивилась Юи. — Я думала мы идём в парк аттракционов? — посмотрела она на Коу, который затащил её на один из балконов.        — Идём, но не все, — довольно подмигнул он в ответ. — Пошли уже. Я подобрал тебе такую одежду, что у твоего парня пропадёт желание ехать домой.        — Он не мой… — промямлила Юи под нос, хотя и шла не в силах противиться. Только сейчас ей в голову отчётливо влетала мысль: «Кто мы друг для друга?». Шу никогда не говорил, что он любит её или даже о том, что она может ему нравиться. Он выручал тогда, когда это было жизненно важно. Целовал, когда хотел что-то узнать или наказать и прикасался точно так же. Только-только его прикосновения и слова стали не такими ледяными, но в чём причина таких изменений Комори понимала едва.

***

       В парк аттракционов Шу и Юи прибыли в сопровождении братьев Муками. Лимузин доставил их к парадному входу к одиннадцати часам, но единственный на этот раз Сакамаки молчал. Сам факт того, что всё это происходит по приказу отца, раздражал.        — Мы на месте! — энергично всплеснул руками Коу.        Двери лимузина открылись, и один из служащих протянул Юи руку.        Парк, как и весь этот район, принадлежал вампирам. Мир, который поделён между тремя расами, не мог быть иным. Для каждого должно было найтись место.        — А ты, чего спишь? — Юма недружелюбно пихнул Шу, который продолжал делать сонный вид. — Катись отсюда! — толкал он парня, но тому и дела до его воплей не было. — Вот толстолобый! — ругал его бывший друг. — Сам тогда пойду! — заявил Юма, но не успел и приподняться с красного кожаного сидения. Шу послушно вышел из лимузина и захлопнул за собой дверку.        — Такой простой, — посмеялся над старшим Сакамаки Коу. Им было настолько легко манипулировать, что иногда руки так и чесались пошутить.        — Нам здесь больше нечего делать, — спокойно сказал Руки. Он молча наблюдал, теперь оставалось доложить господину обо всём.        Автомобиль быстро покинул пределы этого места и Шу остался с Комори наедине. В парке работали лишь несколько сотрудников, но даже они являлись обычными фамильярами — слугами и всего-то.        Днём небо было несколько серым. Пасмурность не отнимала так много сил и не раскрывала их истиной природы. Вечер и ночь оказались иными. Тучи рассеялись и лишь изредка прикрывали луну. На улице дул лёгкий ветер, придавая ночному воздуху необыкновенную свежесть, а мелкая паутина из звёзд, что натянули на это глубоко-синее небо, придавала яркости столь необычному событию.        Шу молча прошёл через распахнутые для них золотые, затемнённые чёрным ворота. Он слушал музыку и поджимал от недовольства губы.        Юи бежала за ним и лишь мельком замечала, как за ними затворили ворота и закрыли на толстые цепи. Она заметила яркие палатки с игрушками и сладостями, но останавливаться не посмела. Он же шёл на центральную площадь к фонтанам.        Юи уже слышала приятный шум воды, мельком надеясь, что Шу вскоре заговорит. Однако юноша дошёл до желаемой лавки и уселся на неё. Он скрестил руки на груди, закинул ногу на ногу и недовольно поджал губы, а вдобавок закрытые глаза говорили, что на этот раз он серьёзно обижен, недоволен и общаться не намерен.        Комори осторожно присела рядом, но стоило ей это сделать, как стайка летучих мышей вылетела из-под лавки, задирая её светло-розовый подол совершенно лёгкого, скорее уже летнего платья.        — Откуда здесь они? — открыла рот Юи, хватаясь за подол своего платья. Она постаралась, как и Шу закинуть ногу на ногу, чтобы коварное платье больше не обнажало её стройных ног, на которые Коу и так велел надеть чёрные чулки чуть выше колен. — Как думаешь, они настоящие? — она постаралась заговорить с парнем, надеясь, что это анимационные проделки, но Сакамаки точно знал, что это проделки отца.        Коу вырядил её в такой милый и в то же время соблазнительный наряд, что смотреть на неё не было сил. Лёгкое хлопковое платье с рюшами и короткими рукавами, чёрные чулки, которые даже до конца не прикрывали её светлые ноги и зелёная толстовка, которую вампир додумался дать человеку, чтобы она не заболела вновь — всё это сводило с ума и заставляло желать.        Оставаться ночью наедине с голодным вампиром — безумие. Но Юи, как неведущего ребёнка толкали в пучину этого безумия.        «Идиотизм, а не затея!» — ругался про себя Шу.        — Извини, — прервала ход его мыслей Юи. — Я не просила никого подстраивать нам свидания. Мне сказали, что мы все вместе поедем в парк, и была этому очень рада. Меня никогда не приглашали в подобные места, поэтому…        — Я знаю, что это не ты, — заговорил Шу, видя, что эта девушка вновь винит себя, а грехи-то вовсе не её. — Мне просто нужно подумать, — сказал он, не открывая глаз. Ему оставался какой-то час. Решение отец потребует, в этом сомнения не было. И данное себе обещание больше не отпускать, теперь оттенялось куда большей ответственностью, чем просто нести ответ за её жизнь.        — Тогда я пойду прогуляюсь, — сказала Юи и попыталась натянуть на лицо улыбку. — Думать лучше в тишине.        «Снова обидел…» — безнадёжно выдохнул Шу, слыша, как девушка потихоньку уходит от него. Его зажали в тиски. Решение нужно было принимать быстро и всё бы ничего, но из-за того, что давили, хотелось сделать всё в точности наоборот. Когда не соответствуешь чьим-то ожиданиям, то и проблем меньше, от тебя уже просто ничего не ждут — такой политикой руководствовался Шу и жил, не зная проблем.        — Подожди! — не выдержал юноша и остановил Комори. — Здесь есть лодки. Хочешь покататься? — не смог он придумать ничего лучше, чем поплавать по каналу под луной, в качестве своих извинений. — Канал огибает весь парк, так ты сможешь увидеть всё, — сказал Шу, потирая свою шею, не отпуская Юи без ответа.        — Я не хотела бы тебя утруждать, — смутилась она, думая, что бедному парню придётся так долго махать вёслами.        — Посетители не управляют лодками сами. Здесь этим занимаются служащие, — объяснил он и пошёл вперёд. Так он мог ещё немного подумать, но постепенно забывал старые обиды. Всё же отец останется здесь, а они вернутся в свой привычный мир.        Они буквально зашли за угол и вот он канал с лодками. На карме одной из лодок ожидал фамильяр, такой же неприметный с виду, как и все.        Молодые люди забрались в деревянную лодку и медленно поплыли по почти чёрной воде.        Ночью всё кажется иным. Вода более жуткая, здания облагораживаются блеском огней, деревья все ровные, как тени без изъянов.        На таких лодках парочки катались тёплым днём и поэтому рассчитаны были лишь на троих.        Юи сидела совсем близко, и чем дольше они плыли, тем сильнее она прижималась к своему спутнику.        — Извини, — отодвинулась она на мягком сидении со спинкой. — От воды холодно, — объяснила блондинка причину своего поведения.        — Не извиняйся, — спокойно сказал Шу и подтащил обратно к себе. — От меня мало тепла, но от ветра прикрою, — он поерошил её белокурые волосы и вовсе успокоился. «Неважно чего ждёт отец через тысячу лет, важно лишь то, что я сам хочу эту девушку!» — только решил Шу, как Юи окончательно замёрзла и попросилась на берег.        Лодку остановили возле больших аттракционов и на этот раз вопрос был в другом — чего хочет она?        — Шу, давай возьмём? — по-детски попросила Юи перед выходом на берег. Она всю дорогу посматривала на корзину со сладостями, что стояла возле самого носа и стеснялась спросить, а, точнее, мешать парню думать.        — Они бесплатные, ты можешь выбрать любой, — спокойно сказал Шу и первым вышел на берег. «Её заботят конфеты… Какой простой выбор», — чуть не усмехнулся вампир, когда надо было подавать девушке руку.        — Я и тебе взяла, — улыбнулась Юи тут же, как только оказалась на твёрдой земле. Она протянула юноше леденец в форме летучей мышки и довольная всем пошла за ним. — Ты всё обдумал? — наивно спросила Комори. Парень уже не был зол, держал её за руку и даже попробовал леденец, что ему дала она.        — Обдумал, — искоса посмотрел Шу и выбросил свой леденец в ближайший контейнер с мусором.        — И мой? — только успела сказать Юи, как и её карамель полетела в мусорный ящик.        — У них жуткий вкус, — спокойно сказал Сакамаки и обхватил маленькие кисти Юи. — У тебя ледяные руки, — он прикоснулся к ним губами, чтобы наверняка почувствовать холод.        — На реке было прохладно, — смутилась она и постаралась укутаться в своей зелёной толстовке.        — Тогда горки отменяются, — так же уравновешено заключил Шу и оглянулся. Закрытые кабинки колеса обозрения сразу бросились в глаза. Уходить ни с чем не хотелось, но на один аттракцион ещё оставалось время. — Пойдём! — потащил он, и Комори буквально пришлось бежать. Шу делал такие широкие шаги, что если бы Коу подобрал ещё и туфли на каблуке, то живой она бы домой уже не явилась.        «К чему такая спешка?» — думала Юи, когда забиралась в округлую капсулу, где и правда было тепло.        Колесо заскрипело, и с небольшим толчком кабинки стали медленно подниматься от земли.        С высоты колеса обозрения был виден весь парк. Но ни одного из них более не интересовали эти цветные домики, замки с привидениями и высокие горки. Они были здесь совершенно одни. Шу позабыл о музыке, в звуках которой пытался спрятаться и о глупых обидах.        В воздух запустили бумажные фонарики, и небо озарилось тёплым жёлтым светом свечей.        — Шу, ты посмотри! — восхищалась Юи. Этот день был похож на настоящую сказку. Сперва был дворец, новый наряд и карета, потом они плавали под звёздами на лодке, а теперь поднимались в небо вместе с сотней ярких фонариков.        — Да, сильно стараются, — легко улыбнулся он, не замечая эти фонарики, красоту парка и выбранной ночи, сейчас ему хотелось смотреть на кое-кого другого.        — Кто? — не поняла его Юи и посмотрела в ответ. Шу так ласково и открыто смотрел на неё, что она позабыла про глупый вопрос. Комори вспомнила неудавшийся поцелуй и то, как парень был заботлив в последнее время.        — Тебе всё ещё холодно? — спросил он у девушки при виде её сжимающихся ручек на светлом подоле. Она нервничала и замёрзла, но ещё больше желала его тихого, убаюкивающего её осторожность голоса. — Мне будет сложно согреть тебя, — вампир придвинулся и обнял Комори за плечи.        — Неважно, если это ты, — мило сказала Юи. — С тобой мне не страшно и гораздо теплее, — вновь сказала она, как и когда-то после драки с Юмой, но на этот раз в надежде на ответные чувства.        — Когда-нибудь я напомню тебе об этих словах, — сказал он чуть слышно, волнуя дыханием маленькое личико Юи, к которому он прикасался щекой, наслаждаясь её запахом и теплом.        — Хорошо, — согласилась она, едва выдавая сказанные слова. Шу был так близко, что она сама не удержалась и первая коснулась холодных губ парня. Юноша давно закрыл глаза, слушая звуки дыхания и сжимающихся от волнения пальчиков Юи — ему нравились звуки её тела, когда они были наедине. Все её милые выходки говорили о том, что она живая, настоящая, такая, какую ему никогда не позволяла иметь семья. А сейчас ему позволили эту слабость и это пугало больше всего.        «Мне страшно потерять, но она не слушает и продолжает идти за мной в самую непроглядную вьюгу», — понимал Шу всё чётче. А когда она поцеловала его, то забылась последняя злость, открывая дорогу надежде, что, возможно, когда-нибудь она сможет понять и простить его.        — Ты снова смотришь, — смутилась Юи, когда открыла глаза. Вампир не открывал глаз, когда ему дарили почти невесомый поцелуй, но стоило девушке остановиться, как ему тут же захотелось посмотреть.        — Потому что хочу видеть тебя, — не отпустил он. — И хочу прикасаться к тебе, — соблазнял Сакамаки, желая куда более страстных поцелуев. Он поглаживал лицо Юи, пропускал мягкие волосы сквозь пальцы, склонялся к её маленьким губам, как вагонетки вновь заскрипели, и он понял, что они уже на земле. — Пора возвращаться, — сказал Шу и отпустил Комори. Момент был слегка упущен, и нужно было делать следующий шаг.        — Да… — ещё больше смутилась Юи и первой вышла из кабинки.        — Иди к фонтанам, я там для тебя кое-что оставил, — признался Шу, глядя в спину блондинки. Ей стало несколько стыдно, дышать было так тяжело, что хотелось бежать за ночным воздухом. — Поторопись, а то в двенадцать часов ты уже не найдёшь и следа, — улыбнулся Сакамаки и Юи побежала.        «Он играет со мной или правда испытывает чувства?» — пыталась думать Комори, но на деле сгорала от счастья, что опаляло её тело жаром и опьяняло неизвестностью.        Она добежала до площади, где струились фонтаны с подсветкой, и вспомнила, что единственное место, где они побывали это лавка с летучими мышами. «Мы сидели здесь, а потом нас окружили летучие мыши», — Юи пыталась восстановить ход действий, что протекали час назад. Но в итоге вспомнила лишь раздражённое настроение Шу и начала подозревать, что всё это злая шутка, как на кованой боковине заметила нетипичный блеск.        На чёрном кованом металле лежало крохотное кольцо. Оно было самое обычное, но в его ровной гладкой поверхности отражались радужные огни фонтанов.        — Такое маленькое, — удивилась Юи, продолжая покручивать колечко между пальцев, разглядывая на свету. Она так увлеклась, что не заметила, как за ней наблюдает Шу, а когда он взял её за руку, то дар речи пропал.        — Маленькое, потому что твоё, — юноша развеял её сомнения и осторожно надел это кольцо на безымянный пальчик Юи. Когда их привезли в парк, он был так раздражён, что просто оставил это кольцо, без подобного груза ему становилось проще думать. А сейчас, когда он надел его на левый безымянный пальчик Комори, то лёгкость настигла сама собой.        — Шу, неужели ты серьёзно… — не поверила она с первого взгляда, ощущая лишь холодок на тонкой коже, небольшое давление от кольца и собственный полёт всех фантазий и эмоций.        — Серьёзен, если ты не боишься оставаться рядом со мной, — сказал Сакамаки, продолжая проверять, словно в день, когда откроется вся страшная правда, он использует все сказанные слова за или против неё.        — Конечно, не боюсь! — обняла она его от радости. — Я люблю тебя! — выпалила Юи, не помня себя от счастья, как опомнилась. — Ой… — прикрыла она рот рукой, краснея за то, что так беспечно сказала.        — Скажи мне об этом ещё раз, когда я потеряю себя, — он не отпустил и попросил так безнадёжно, что Юи послушно закивала головой. — Хорошо, — улыбнулся Сакамаки и отлучил хлюпающую носом блондинку от себя. — Теперь моя очередь говорить тебе эти слова, — сказал он по привычке спокойно и тихо. — Я люблю тебя, — признался Шу, глядя Юи в глаза. — Люблю, но любовь моя, как и я, не согреют тебя, если боишься замёрзнуть, то тебе лучше бежать и бежать прямо сейчас, — предупредил он и отпустил. «Это кольцо скорее ошейник, а слова «люблю» золотая цепь — в нашей семье не может быть иначе, прости», — Шу прикрыл глаза, вспомнил мать и двух других жён отца, прекрасно зная, что если со временем он превратился в копию отца, то счастья не увидит даже тёмное существо, а светлое скорее сгорит.        — У меня был шанс сбежать, — улыбнулась Юи в ответ. — Не знаю почему, но когда я думаю об этом, то понимаю, что буду винить себя до тех пор, пока не вернусь обратно к тебе. Поэтому как бы ни было больно, страшно или одиноко я продолжу следовать за тобой.        — Как и всегда, выбора у меня нет, — посмеялся Шу.        — Но твоя семья… — Юи вспомнила о разнице статусов и тут же поняла, что эта сказка растает с боем часов.        — Это кольцо дал мне отец, — тут же признался Шу, чтобы потом не объяснять всю сложность их отношений. — А от моих братьев тебе стоит держаться как можно дальше. Считай, что я ревную, — сказал он как в шутку.        У Комори ещё было множество вопросов, но за воротами парка уже притормозил их лимузин и знакомые голоса нетерпеливо выкрикивали пошевеливаться.        — Не торопись! — заявил Шу, стоило Юи послушно пойти первой. — Есть ещё кое-что… — напомнил он о самом главном и подтащил девушку к себе за талию. — В третий раз я такого шанса не упущу, — улыбнулся Сакамаки и заботливо убрал с покрасневшего лица Юи белые локоны. Он склонялся так низко, что Комори невольно встала на цыпочки. Желание быть ближе к нему давно пленило её, и только когда он прикоснулся к её раскрытым губам, когда мягко углублял свой поцелуй, лишая их воздуха, она поняла, что и Шу опьянён этим желанием, останавливаясь лишь потому, что в его руки попало что-то хрупкое.        — Долго нам ещё тут торчать? — ругался Аято в лимузине.        — В десять минут первого парк откроют, — сказал Рейджи.        — У них ещё целых три минуты, — посмеялся Райто.        — А-а-а! — шмякнулся Аято на спинку.        — Да брось! — махнул рукой Райто. Он завис возле окна и смотрел на этих двоих. — Лучше посмотри, какая стервочка пошлая, так усердно принимает его язык в себя, хотя сама того глядишь задохнётся.        — Пошлый здесь только ты, — недовольно пробухтел Аято. — Чёрт! Домой хочу! — взвыл он, и у Рейджи не осталось выбора.        — Наше время вышло, — остановился Шу, когда услышал звук ботинок Рейджи; они ударили подошвой об асфальт. — У меня ещё будет шанс украсть твой поцелуй, — посмеивался он над Юи, которая схватилась за его распахнутую синюю рубашку и старалась, как можно глубже дышать. — Не сомневайся, — приподнял он её личико за подбородок и в последний раз едва коснулся покрасневших от их прежнего поцелуя губ.

***

       Утро…        В большом поместье Сакамаки в такой час прохладно. От каменных стен веет холодом и в пустых коридорах гуляет сквозняк. Еле уловимый запах сырости, тканей и множества книг, но этим утром появились и другие запахи. Это был не только запах человека, но и запах чего-то горячего, заманчиво вкусного и для этих стен непривычного.        Комори почти поправилась и не могла спать, как вампиры весь день. Поэтому она по привычке пошла на кухню и стала готовить для всех обед.        — И что здесь у нас? — спросил Рейджи, появляясь из неоткуда. Юи как раз собиралась попробовать суп, который без разрешения заварила на чужой кухне. — С виду похоже на еду, — Сакамаки потёр себя по подбородку, продолжая смотреть, как овощи вместе с лапшой и тофу плавают в кастрюле. — Если ты решила накормить этим всех, то мне придётся снять пробу, — заявил брюнет и забрал у опешившей Юи половник. — Пока не пригодится, — положил он его в раковину и схватил Комори за правое запястье. Девушка держала в руке маленькую тарелочку, собираясь проверить суп на готовность, наличие соли и приправ.        «Откуда он здесь появился?» — всё думала Юи, пока не в силах осознать, что юноша ест с её рук, а, точнее, снимает пробу. «Эй, подожди! Я же ещё не пробовала…» — опомнилась она, когда длинная чёлка Рейджи коснулась её запястья.        — Как ни странно, но получилось неплохо… — выпрямился вампир и сквозь собственное удивление похвалил. — Что ж, кухарка из тебя выйдет, — тут же оскорбил он, и Комори вновь почувствовала себя лишней. Рейджи знал о ней, как о жертвенной невесте и всем видом показывал, где должно быть её место. Может быть, у отца и были какие-то планы на это создание, но жертва в их доме, это скорее домашний питомец, которого кормят и поят, пока в нём есть толк, в противном случае это животное подобно скоту идёт на убой.        Шу предупреждал, что жизнь в их доме не будет простой, но с той долей оптимизма, которая хранилась у Юи в сердце, можно было покорять вечные льды.        — Спасибо, — заулыбалась она, чем ввергла бессмертного в лёгкий шок. — Я умею готовить простые блюда, вы к такому не привыкли, но я подумала, что немного домашней пищи согреет вас. Вчера за ужином вы плохо ели.        — Дело было не в еде, — спокойно ответил Рейджи и открыл одну из сковородок, что стояли на плите. Он был на кухне каких-то сорок минут назад и готовил для себя, но от еды его слегка отвлекли домашние заботы. — Ночью есть вредно, так что открой рот, — он утаил факт того, что все просто недолюбливают отца, и вместо этого решил поделиться своим творением кулинарного искусства.        «Почему-то я боюсь пробовать его пищу…» — подумала Комори при виде этого брюнета в слегка распахнутой у горла рубашке и сделала шаг назад.        — Знаешь, очень невежливо отказываться от еды, тем более, когда ты всего лишь гостья, — сказал Сакамаки, и Юи поняла, что он злится, а в этом случае лучше было сделать так, как он говорит.        Комори сглотнула и послушно открыла рот. В этот момент, когда Рейджи накручивал на вилку спагетти с тем же обозлённым выражением лица, ей казалось, что в еде как минимум порция яда.        Тёплая паста в соусе с еле уловимым привкусом бекона разубедили её.        — Видишь, — улыбнулся Рейджи, — еда вполне обычная. Это моя любимая паста.        — Вкусно… — Юи прикрыла рот рукой. Рейджи редко улыбался, а тут ещё учудил кормить её с вилки. В первые секунды было страшно, а теперь вновь стало странно оставаться с ним наедине.        — Я довёл рецепт до идеального состояния, — рассказывал он с некоторой долей упоения, всё же появились слушатели, которым была интересна подобная тема.        — Ты прав, рецепт безукоризненный, — опустила Юи глаза, стараясь по-тихому уйти. — Думаю, суп готов и я могу идти, — придумала она путь к отступлению и скорее выключила плиту. — Я уберу со стола! — засуетилась блондинка, но поняла, что кроме бутылки с маслом, убирать нечего.        — Масло стояло вон в том шкафу, — напомнил ей Сакамаки, видя, что эта бестолочь на их просторной кухне потерялась.        — Да, спасибо, — заулыбалась Юи. Но стоило ей открыть один из навесных ящиков, как пакет с мукой полетел на её голову.        На кухне послышался кашель и белое облако вскоре развеялось.        — Рейджи? — выпучила она глаза, когда увидела высокого парня над собой. Он держал наполовину пустой пакет с мукой и молчал.        Когда мешок повалился с полки, он успел среагировать и поймать его, но поскольку тот уже был открыт, то часть муки всё равно просыпалась.        — Тебе придётся нас извинить, — сухо сказал он и, убрав муку на место, захлопнул шкаф. — Вероятно, это Канато искал на кухне конфеты и навёл свои порядки на полках. В нашем доме нужно быть осторожнее.        — Спасибо, Рейджи, ты… — благодарила Юи, будучи белее подопытной мышки. Она не совсем понимала, как он успел предотвратить её столкновение с тяжёлым пакетом муки, но была бесконечно признательна.        — Да, спас твою голову от большой шишки, — он саркастично усмехнулся над ней. — Иди прими душ, но очень быстро. Тебе ещё нельзя долго прохлаждаться в ванной. Потом выпьешь порошки, что я тебе дал и спать. Будешь бездумно тратить моё время и от лёгких препаратов допрыгаешься до уколов, а кто знает, лёгкая ли у меня рука, — насмехался Сакамаки над покрасневшей блондинкой.        От одной мысли, что этот парень возьмёт в руки шприц, Юи уже была готова потерять сознание, поэтому не стала долго испытывать свою судьбу и его терпение.

***

       Комори выполнила поручение, впрочем, у неё и выбора особого не было, душ пришлось бы принимать в любом случае. Ходить с головой полной муки — не самая лучшая идея.        В поместье Сакамаки было тихо и к тому же чудовищно скучно. В её прежнем доме целый день копошились люди, а здесь нависла гробовая тишина.        Лекарство Рейджи вынудило её сомкнуть глаза, но больше четырёх часов оно не подействовало и около шести вечера, Юи забродила по дому вампиров.        Она прошла мимо вестибюля, заметила спящего Аято в углу. Старалась не разбудить, поэтому вернулась на кухню. К тому времени там не осталось следов муки или чужого присутствия, и ей пришлось покинуть и это место. На цокольном этаже было несколько жутко. Вероятнее всего, что там находился бассейн, но проверять она не посмела. В итоге Комори оказалась в гостиной, где её впервые принимали в этом доме.        Здесь, как и во всём доме было тихо. Камин ещё не зажигали, на столе пылился пустой чайный сервиз, как тихая кошачья песня стала доноситься до её слабого человеческого слуха.        Юи заглянула через спинку дивана, у которого стояла и поняла, что эту тихую колыбель напевает рыжий кот.        Мурлыкающий зверёк устроился на груди Шу и вместе с ним мирно спал.        Комори улыбнулась и погладила рыжего кота, который от ласковых рук тут же прогнулся и замурлыкал с новой силой. Она не стала будить юношу, скорее думала посидеть в кресле и подождать когда он проснётся сам.        — А меня не погладишь? — остановил её Шу, когда она пыталась скрыть своё смущение через обычный побег. — Иди сюда! — подтащил он Юи за руку, стараясь на себя уронить.        — Шу! — открыла она рот от неожиданности. — Я думала ты спишь…        — Спал, — улыбнулся он и обхватил Комори за голову. Она слишком противилась ему. — А теперь ты будешь спать со мной, — хитро улыбнулся Сакамаки и, прогнав кота, заставил девушку лечь рядом с ним.        — Шу, это слишком смущает… — сжалась Юи калачиком и закрыла лицо руками. Она лежала на боку, не видела лица блондина, но прекрасно ощущала близость их тел. Лежать в таком положении в гостиной, казалось неприличным.        — Нет… — неторопливо выдохнул он в её волосы. — Ты помыла голову, — улыбнулся Сакамаки. — От тебя приятно пахнет шампунем…        — Прекрати так говорить! — ещё больше смутилась Юи, чувствуя руку Шу на своей талии.        — Почему? Это же правда, мне нравится твой запах… — нашёптывал он неторопливо, погружаясь носом в кудрявые волосы Комори, следуя к её тонкой шее.        — Потому что это нехорошо, — ответила она вполне серьёзно, и вампир остановился. — Твоя семья приняла меня, я не хочу показаться неблагодарной.        — Тебе нужно меньше общаться с моим младшим братом, — эгоистично сказал Шу и обнял девушку ещё крепче. — Ты уже и так выгнала меня из своей комнаты, — шутил он, хотя Комори и правда не согласилась спать с ним в одной постели. — Останешься сегодня дома. Я неуверен, что ты полностью поправилась.        — А как же школа? Если я много пропущу, то уже никогда не нагоню вашу программу, — встрепенулась Юи, но ей велели лежать смирно.        — Я потом с тобой позанимаюсь, — пообещал Шу и вновь уткнулся в её шею. — Ты можешь воспротивиться мне, но тогда я оставлю на твоей шее такой поцелуй, что ты ещё неделю дома просидишь, — припугнул он, и девушка стихла. Она уже была учёная. Ходить с засосами Юмы было очень неприятно, а если бы Шу оставил их выше, чем их одноклассник, то она точно бы и носа из комнаты не показала.        — Хорошо… — согласилась Комори. Её глаза прикрывались, сон сам захватывал её в свои сети, обещая, что ей будет спокойно и тепло.        — И ещё я хочу, чтобы ты ушла со своей работы, — высказал своё пожелание Шу и был он как-то строг. Он знал, что если Рейджи прознает об увлечениях Юи, то сделает всё, чтобы вывести это пятно с имени их семьи. — Мы не знаем, что случилось с приходом твоего отца. Могут пострадать и другие, — решил он надавить на жалость, и у Комори не осталось выбора. — Хорошая девочка, — улыбнулся Сакамаки сквозь сон и как кошку погладил по голове. — А теперь спи, на этой неделе нам всем понадобятся силы, — сказал Шу, отдаваясь человеческому теплу, зная, что полнолуние может превратить их сказку в самый страшный кошмар.

***

       — Шу! — билась Комори, как рыба, выброшенная на берег. — Остановись, мы же в школе! — молила она вампира, который опрокинул её на пол и безжалостно сорвал половину пуговиц с её блузки.        — Молчи! — низко говорил он, когда склонялся над её трепещущим телом. — Я устал ждать! Твой запах дразнит меня… Я голоден, очень голоден… — Сакамаки опалял дыханием её шею, готовясь заполучить долгожданный нектар вечной жизни. — Кровь… Я хочу её, — прикрывал он глаза и медленно прокусывал бледную кожу Комори.        — Эй! — пихал его Субару. — Хватит спать. Мы уже приехали! — сообщил он, что лимузин прибыл в поместье, и Шу открыл глаза.        «Всего лишь сон…» — вздохнул блондин, но когда оказался на улице тут же уловил манящий запах человека. Его губ слишком давно не касалась кровь и из-за этого в голове всё плыло. Раньше ему не приходилось тратить столько сил, и дело ограничивалось обычным сном, он, как и пища восстанавливал его жизненные силы, но когда дразнили чем-то настоящим, натуральным и действительно желанным, инстинкты порабощали чувство здравого смысла.        — Добро пожаловать! — встретила всех Комори в вестибюле. — Если вы голодны, то прошу всех к столу, — мило сказала она пока шесть вампиров приходили в себя.        Сколько лет прошло с тех пор, когда их встречали из школы? Встречали ли когда-нибудь вообще?        — Невежливо отказываться от такого предложения, — улыбнулся Рейджи с лёгкой нотой сарказма. Он видел, как выматывается Шу и вот-вот слетит с катушек притворного самообладания.        — Я не голоден, — отказался вдруг Шу. — Пойду, подышу свежим воздухом, — он прикрыл глаза и вышел обратно на улицу. В доме всё пропиталось запахом человека. Этот запах жёг горло и терзал его ум.        — Иди-иди, нам больше достанется! — растолкал всех Аято. Он-то кроме запаха человека, унюхал что-то вкусненькое, поэтому не стал дожидаться остальных и пошёл прямиком на кухню.        — Тебе лучше проследить за ним, — посоветовал Рейджи и нахмурился. Ему вручили целую стопку писем и счетов. Он хотел разобраться со всем до ужина.        — Иди, стервочка, — подмигнул Райто. — Нам ужин фамильяр подаст, главное, чтобы там что-то осталось.        «Кто это?» — захлопала Юи глазами, боясь спросить в лоб. Показаться глупенькой ей сейчас хотелось меньше всего.        — Райто, придержи свой язык, — грубо сказал Рейджи.        — Я спать! — фыркнул Субару, глядя на эти скрытые игры в кошки-мышки.        — Тогда я пойду… — неуверенно сказала Комори, отступая к кухне.        — Иди, — дико посмотрел Канато с ракурса наклоненной головы. — Десерт… Не скорми никому наш с Тедди десерт, — нездорово улыбнулся вампир в школьной форме и Юи проглотив очередную порцию страха, побежала.        Тем временем Аято шарился по кастрюлям в поисках чего-то важного.        — Да где же они? — хлопал он стальными крышками, начиная просто метаться.        — Я могу тебе чем-то помочь? — неуверенно спросила Комори, когда вошла. Вид у юноши был слишком взволнованный, а после той стычки в школьном коридоре она побаивалась его.        — Да! — он грозно стрельнул в её сторону зелёными глазами и хлопнул очередной крышкой. — Я хочу такояки, где они?        — Извини, но этого мы не готовили, — ответила Юи, но в глаза смотреть вампиру не осмелилась.        — Ты обманываешь меня? — Сакамаки прищуривался, он точно чувствовал любимый запах. — Или это ты сама пахнешь, как такояки? — облизнулся он перед самым ухом Комори.        — Не думаю, что могу пахнуть, как они… — тихонько возразила она. — Прошу, присоединяйся за столом к остальным. Ужин скоро подадут. А мне срочно нужно подышать, — Юи солгала, ей так захотелось сбежать, что это единственное, что она смогла придумать.        В кухне была дверь, которая вела на улицу, и девушка скорее покинула дом.        «Думала не отпустит…» — выдохнула Комори и согнулась в пояснице. Девушка оказалась на заднем дворе.        Оказаться ночью в подомном месте не лучшее решение проблемы, но куда более жутко было оставаться наедине с Аято.        Вскоре дверь хлопнула и Юи поняла, что юноша последовал за ней. Его вёл её сладкий запах, раздражал запрет Рейджи и подталкивал охотничий инстинкт.        И на свою голову она побежала.        Юи зажмурила глаза и бежала, пока хватало сил дышать ровно, но вскоре дыхание сбилось, и прохладный ночной воздух стал попадать в её лёгкие неравномерными порциями.        Она бежала вдоль тенистых деревьев, что ночью пугали своими тенями, но когда в глазах зарябило от усталости, Юи остановилась.        Перед ней простиралось большое озеро. Вырисовывался длинный деревянный причал, к которому когда-то привязывали лодки, но отныне в глубинах озера отражалась лишь полная луна.        — И зачем я побежала? — задыхалась Комори у самой воды. — Что он теперь обо мне подумает? — сотрясалась Юи от усталости, продолжая цепляться за свои трясущиеся колени. Она не слышала, чтобы за ней кто-то бежал, но остановиться уже не могла.        — Что ты - обычная жертва, — злобно сказал Аято, и блондинка подняла свои алые глаза. Вампир стоял перед ней и прискорбно смотрел. — Ты бесполезная и раздражаешь меня своим запахом!        — Аято, что ты делаешь? — выкрикнула Юи. Сакамаки взял её на руки и с безразличным выражением лица понёс к воде. — Аято… — цеплялась за парня Комори, предчувствуя самое страшное.        — Не возвращайся, пока не смоешь с себя этот запах! — приказал он и подбросил девушку в воздух.        — Аято… — завизжала Юи, когда её бросили в озеро.        Вода моментально поглотила маленькое тело блондинки. Холодная и до ужаса страшная вода попадала Юи в глаза, нос и рот. Девушка успела оттолкнуться от дна и вынырнуть за каплей воздуха, но там было слишком глубоко.        — Аято… — тонула она. — Я не умею плавать… — она хаотично размахивала руками, но её крики о помощи и всплески не волновали вампира, он уже вернулся в дом.        — Аято, что с нашей гостьей? — строго спросил Рейджи. Он столкнулся с братом в кухне и был весьма удивлён тому, что Аято там прохлаждается один.        — Я вынес мусор, — хладнокровно ответил Сакамаки.        — Кто же выносит мусор по ночам? — покачал головой Рейджи и тут же исчез.        — Спасите… — выдохнула Комори последний воздух и пошла ко дну. Паника сменилась полным покоем. Юи больше не била ногами, не выпускала пузыри с воздухом, она видела только холодный свет полной луны, что проглядывал сквозь толщи воды, как чья-то тень мелькнула перед её лицом и словно течение вытолкнула из озера.        Блондинка закашляла, глотнула воздуха и распахнула глаза.        — Шу… — она выдохнула имя старшего Сакамаки, но чудовищно ошиблась.        — Мне стоит вернуть тебя на дно? — спросил Рейджи. Он держал Юи на руках и ехидно посмеивался. — Подождёшь своего спасителя там.        — Нет, спасибо… — вымолвила Комори. Она не могла выразить всех слов благодарности, страха и удивления. Вот уже второй раз Рейджи спасал её от Аято, забрасывая при этом все дела. Сейчас юноше пришлось нырнуть за ней с головой в самые толщи холодной воды. Она заметила, что он спешил, не снял свои очки, а ведь у неё и правда оставалось совсем немного времени.        — Как твой лечащий врач, я против купаний в столь поздний час, — оскалился он и понёс это безмолвное тело в дом.        — Рейджи, я должна извиниться… — говорила она, не понимая, для чего всё это говорит.        — За то, что перепутала меня с Шу? — саркастично усмехнулся брюнет. — Что ж, ты первая, кто извинился за это. Придётся простить, — говорил он как-то ядовито. — Обычно в нашей семье замечают только его, — вампир прищурился, и Юи поняла, что между этими двумя не всё так гладко.        Сакамаки занёс её в дом и непросто в какую-то комнату, а в гостиную, где и велел сидеть до его возвращения.        Рейджи ушёл за полотенцами, но её оставил здесь, как на сцене.        Вампира не было минуты две. Блондинка продрогла бы, но камин, к которому придвинули её кресло, согревал не только жаром поленьев, но и успокаивал её душевно. Она до сих пор не понимала выходок Аято и спокойствия окружающих, ведь он её чуть не утопил. Или чуть в этой семье не считается?        — Вытирайся! — Рейджи накинул ей на голову большое махровое полотенце и закутался сам. — Энергичнее! Так скорее согреешься, — командовал брюнет, но вскоре не выдержал и сам стал шерудить белым полотенцем по мокрой голове Юи. — Посиди здесь ещё немного, я найду Аято. Ему следует извиниться за свой поступок.        — Рейджи, подожди! — схватила его Комори за мокрый манжет и покраснела. — Мне не нужны его извинения. Я не злюсь…        — Интересно почему? — строго спросил Сакамаки. Эту глупышку пытались убить, а она прощала без особых раздумий.        — Он не знал, что я не умею плавать. К тому же я так внезапно вторглась в вашу жизнь, его можно понять… — защищала она Аято, чем вызывала восхищение и одновременно презрение у своего главного врага.        — Его можно понять… — повторил он её слова и обхватил запястье Юи. — Его сводит с ума твой сладкий запах, — прошептал неожиданно Рейджи, и блондинка попыталась выдернуть свою руку, но тщетно.        Сакамаки закрыл глаза и гладил себя по лицу её холодной рукой.        — Здесь ещё остались капли воды, — остановился он возле выпирающей косточки на запястье и провёл по нему языком, вынуждая девушку дрожать. — Невероятно пленительный запах, — шептал вампир. — Дрожишь? Как не учтиво, — открыл глаза он и дерзко улыбнулся. — Между прочим, я сделал тебе комплимент, — сообщил Рейджи и при этом склонился над вжавшейся в синее кресло Юи.        — Рейджи, пожалуйста, остановись, — зажмурилась она, говоря как-то в сторону. — Сейчас я принадлежу Шу. То, что вы с братьями делаете — неприлично… — говорила Юи, а сама вся тряслась от страха и волнения за столь смущающие слова.        — Неужели ты подумала, что я мог заинтересоваться тобой? — с горькой нотой сарказма спросил брюнет, и сжал руку блондинки куда сильнее. — Не будь дурочкой, я не итерируюсь вещами, которые сами плывут в руки. Это удел моего бестолкового старшего брата, — сказал он с какой-то ненавистью в голосе и отпустил. — Не хочешь проблем, значит, не упоминай при мне имя этой ленивой твари. Я уже порядком устал, — предупредил он и накинул на свои плечи полотенце. — Доброй ночи, можешь помолиться, чтобы больше ничего не случилось.        Комори смотрела вслед вампиру, который, не торопясь, поднимался по лестнице, и мечтала сейчас оказаться в своей комнате. Отныне предупреждения Шу о его младшем брате перестали казаться такими уж беспочвенными.

***

       В ту ночь Рейджи разозлился и сболтнул лишнего. Сейчас, когда они вновь сидели на уроках в Рётэй, он это прекрасно понимал и ненавидел старшего брата куда больше прежнего.        Шу молча сидел и слушал урок.        Из-за этого Рейджи не мог сосредоточиться. Он положил всю свою жизнь на алтарь отчаяния старшего брата, а вместо того, чтобы сокрушаться от лени и беспомощности, он сидел здесь и портил ему настроение.        Когда Юи вчера перепутала его и Шу, ощущения у него были ужасными. Словно призраки прошлого вернулись в их дом.        «Он ни к чему не стремится!» — Рейджи сверлил своего старшего брата гневным взглядом и вспоминал все прошлые обиды. «Но ему всегда всё само плывёт в руки! А он даже не в состоянии это удержать!» — возмущался про себя второй из Сакамаки. Теперь он горячился из-за решения отца и не понимал, с какой-то радости это ленивое создание должен кто-то жалеть? Все проблемы легли на его плечи; продолжил дело отца так же именно он; стремился стать лучшим только он, а жалели постоянно его.        Рейджи так увлёкся своей старой обидой, что не заметил, как урок истории подошёл к концу и к ним в кабинет заявился Аято.        — Кто-нибудь видел Канато? — спросил юноша, хотя и не сильно рвался узнать правду. — Он вышел посередине урока и больше не возвращался, — он сообщил старшим братьям, чтобы потом с него не было спроса. — Нет? — Аято посмотрел на четырёх задумавшихся вампиров и безразлично выкатил нижнюю губу. — Нет, так нет!        — Его нет в школе, — сказал Руки после короткой паузы.        — Придётся кому-то ехать домой, — развалился на стуле Коу. — Кошечка там же одна. Наверняка он улизнул именно по этой причине.        — Я всё проверю, — поднялся Рейджи, прикрывая от недовольства глаза. Порядок в доме был его долгом, а не забавой. — Если он появится в Рётэй, сообщите мне, — попросил он и стал складывать свои вещи в кожаный портфель.        — В этом нет нужды, — поднялся Шу из-за своего стола. — На этот раз это моя проблема, — спокойно сказал он и опустил свою тяжёлую руку на голову младшего брата. — Ты хорошо потрудился, спасибо тебе, — вдруг потрепал он Рейджи по голове и, не оглядываясь на шокированного брата, покинул аудиторию.        — Что это только что было? — Коу открыл рот и переглянулся с Руки.        — То, что должно было произойти, — хладнокровно ответил Муками, и Рейджи передёрнуло.        От этого внезапного порыва старшего брата его начинало подташнивать и всего выворачивать изнутри. Он прилизал свои растрёпанные волосы и, набрав воздуха в свою грудную коробку, незаметно выдохнул, делаясь таким же надменным, каким был прежде.

***

       А тем временем в поместье Сакамаки назревало что-то страшное.        Юи проснулась, оттого что в доме билась посуда, и чей-то знакомый голос надрывался в глухих коридорах поместья.        — Да кому какое дело? — кричал Канато находясь в приступе гнева. — Никто не смеет трогать Тедди! — истерил Сакамаки в гостиной. Он вернулся из школы или скорее убежал с уроков из-за Аято, который вновь неудачно пошутил над пристрастиями младшего брата, а Азуса посмел заговорить и взять Тедди на руки. Канато не мог простить такой выходки и раскричался посередине урока, за что его благополучно попросили выйти из класса.        Поначалу он злился, потом его заглушили слёзы обиды, а затем в голову пришла замечательная идея — как отомстить всем остальным и заполучить немного сладенького на десерт.        — Канато, что происходит? — спросила Юи впопыхах. Она без раздумий выбежала из комнаты, когда услышала, что её новому товарищу плохо. Но когда она прибежала в гостиную, то испугалась.        Канато стоял в парадной одежде с Тедди в одной руке и огромным белым осколком в другой. Он разбил чайный сервиз, что стоял на столике возле диванов и пока сметал осколки на пол, один из фарфоровых останков, вонзился в его правую руку. Вампир вытащил осколок и злостно сжимал его, пока не бросил в камин.        — Чего припёрлась? — выкрикнул он. — Тоже собралась смеяться надо мной или тебе нужен Тедди? — Канато смотрел стеклянными неадекватными глазами, а тем временем кровь из его раны капала на ковёр. — Ты опоздала! Мы собираемся пойти с ним погулять!        — Я не могу тебя отпустить, — Юи взяла себя в руки и преградила юноше путь. — Надо обработать твою рану, — схватилась она за руку парня, но тот попытался вырваться и вновь стал кричать.        — Мы не нуждаемся в твоей жалости и помощи! — кричал он так, что у Комори уши закладывало.        — Я только перевяжу, и можешь идти куда захочешь, — пыталась уговорить она. — Рейджи расстроится, если узнает, что я тебя отпустила в таком виде. Позволь позаботиться о тебе.        — А ты всем пытаешься угодить, — вдруг смягчился вампир и просиял в такой нездоровой улыбке, что девушка на секунду пожалела о сказанных словах. — Мы тебя приглашаем на прогулку, — пригласил он сквозь усмешки. — Только мы и Тедди. Ты же составишь нам компанию? — хитро спросил вампир, заманивая наивную овечку в ловушку.        — Только если там есть антисептик, — настороженно сказала Комори, и Сакамаки рассмеялся.        — Там ты найдёшь всё, чего пожелаешь, — заявил он и пошёл вперёд.        Сакамаки спускался на цокольный этаж, и Юи шла за ним.        Эта идея с каждой секундой казалась всё сомнительнее, ведь в доме кроме единственного служащего, больше никого не было, а он не вмешивался в дела жильцов.        — Не бойся, — мило заговорил Канато. — Это место выглядит жутким, но тебе понравится, — сейчас вампир говорил как-то упоительно сладко. Он отворил старые двустворчатые двери и противный скрип, эхом разнёсся по облезшим коридорам. — Здесь пахнет сыростью, но Тедди нравится это место.        — Что это? — выдавила Юи из себя вопрос, зная, что её ноги с трудом слушаются. Вокруг стояли фигуры, множество красивых фигур молодых женщин, одетых в свадебные наряды.        — Это восковые фигуры, — ответил Канато. — Тебе же нравятся они? Мы с Тедди находим их прекрасными.        — Красивые… Но немного пугающие… — оглядывалась она по сторонам. Двери со скрипом захлопнулись, а тусклый свет, что пронизывал это серое место, мигал.        — Потому что они безжизненные, такие же, как и Тедди, — говорил он пока шёл. Мимо них проплывали всё те же фигуры, их было так много, что Юи не могла сказать что-то ещё. — В отличие от тебя, — слегка улыбнулся вампир и остановился. Впереди был тупик. Больше Комори было некуда бежать.        — Канато, здесь пыльно и холодно. Нам нужно обработать твою руку, — заговорила Юи, полагая, что через заботу юноша вспомнит о себе и отвлечётся от маниакальных идей.        — Забудь о ней, — обернулся он, и Комори увидела его дикую улыбку. — Мне совсем не больно. Я вообще, не могу чувствовать боли…        «Да как такое возможно?» — спрашивала себя Юи и с ужасом смотрела на рваную рану парня.        — Твоя кожа… — протянул он руку к лицу блондинки, и она вздрогнула. — Она такая светлая и тёплая, — прикасался Канато холодными пальцами. — Хочешь, я сделаю её гладкой, как фарфор? Идеальной навсегда? — спрашивал Сакамаки и опускал свою небольшую кисть на горло Юи.        — Не говори глупостей, — сказала она и обхватила ту самую кисть уже холодеющими руками. — На свете нет ничего вечного и идеального.        — Значит, ты считаешь мои фигуры уродливыми? — обиженно посмотрел он и схватил Комори за горло.        — Ка…на…то… — Юи захрипела и забила ногами. Сакамаки безжалостно приподнимал её от каменного пола и сдавливал горло сквозь улыбку и смех.        Сила и злость. Откуда в нём столько гнева? Об этом подумала бы Юи, но очень быстро потеряла сознание, а когда очнулась, то уже была в свадебном платье.        Канато подвесил её под потолком и растянул руки верёвками. Ей в спину упирался железный крюк, который зацепили ей за корсет платья, а руки резали грубые верёвки. Высокие белые перчатки уменьшали трение, оставляя её кожу целой, но тело всё равно онемело от боли. В глазах всё как в тумане плыло, пока очередные ужасные слова не заставили очнуться.        — Ты будешь моим лучшим творением, — восхищался своим поступком Канато. Он нацепил на себя тёмно-серый халат, чтобы не испачкаться лишней кровью, но судя по белым подтёкам, частички старого воска до сих пор оставались на неё. — Тедди будет очень рад новому другу, — раскладывал он свои инструменты на складной стол, решая, откуда ему лучше начать. В его руки давно не попадалось жертвенных невест и из-за этого его распирало чувство восхищения и томного желания крови. — Как только я обескровлю твоё тело, твоя кожа станет, как снег и тогда я заменю эти прекрасные глаза на стеклянные бусинки, — он мечтательно обводил лицо Юи рукой и смотрел в её алые глаза. — Не хочу лишать их природного цвета… Ты моя самая прекрасная невеста… — говорил Канато, внимательно изучая свою жертву.        Юи хотела кричать, но голос её не слушался. Вампир так сдавил её горло, когда душил, что сейчас она могла лишь мычать от боли и что-то хрипеть.        — Их здесь нет! — вдруг выкрикнул он, как не в себе и швырнул металлическую коробку с бусинками на пол. — Нет такого алого, вкусного цвета! — притопнул Сакамаки ногой и раскрошил один искусственный глаз. — Повиси здесь, я скоро вернусь, — сказал Канато, зная, что у него есть ещё. — Тедди, составь нашей невесте компанию, — он усадил медведя на стул, а сам недовольный ушел.        «Не могу в это поверить…» — Юи склонила голову от отчаяния. «Невесты… Не может быть, что они все были когда-то людьми…» — плакала она от того, что её сердце разрывалось от боли. «Рейджи меня больше не спасёт и Шу рядом нет… Неужели это конец?» — подумала Комори в ужасе, как верёвки на руках ослабли и она упала на чьё-то плечо. «Рейджи, это наверняка он!» — решила Юи, что больше не допустит такой ошибки, как вчера, и вцепилась дрожащими пальцами в чью-то синюю рубашку. «Нет… Это…» — подняла она голову и от чувства радости и пережитого страха закусила губу. — Шу… — назвала она по имени своего спасителя и захлопала дрожащими губами.        — Пойдём отсюда, — сказал юноша вполне спокойно и снял девушку с крюка. — Тебе здесь не место, — он обхватил её за плечи и повёл на выход.        «Почему? Почему он не удивлён? Неужели он знал об этом зале?» — сжимала Юи зубы и кулачки, шурша свадебным платьем.        — Я говорил тебе, что рядом со мной опасно, — напомнил он Комори, но сам даже не смотрел на неё. — Но ты упорно отказывалась слушать… Сейчас бежать уже поздно.        — Что же мне тогда делать? — сквозь страх спросила Юи, так же, не глядя на юношу.        В небе светила полная луна и этот ночной воздух, что окутал их, когда они покинули затхлое помещение, стал каплей сладкого спасения.        — Жить! — громко сказал он и развернул блондинку к себе. В их спину безжалостно нёсся Канато с ножом. Он хотел отобрать свою игрушку или хотя бы причинить вред старшему брату, но Шу не мог этого допустить.        — Это нечестно! — кричал Канато, когда Шу удерживал на расстоянии его тощую руку с ножом. — Верни нам её! Я подобрал ей такие красивые глаза… — отступил вампир и достал из кармана алые бусины.        — Прости, Канато, — сказал Шу и обхватил Комори за голову. Она вся тряслась от страха, но не могла не смотреть на обезумевший взгляд с виду милого юноши. Комори уткнулась в грудь старшего Сакамаки и поняла, что безопасно как раз только рядом с ним. — Эта девушка принадлежит мне. Такое решение принял я и наш отец.        — Ненавижу вас всех! — затопал Канато ногой и вскоре швырнул алые бусины куда-то в кусты. — Ненавижу… — раздувал он ноздри от злости.        — Пошли отсюда, — Шу не сильно обратил внимания на нервные приступы младшего брата. — Он скоро успокоится. Не всегда получаешь то, что хочешь, а это самый страшный жизненный урок, — блондин осторожно прижал Комори за плечи к груди и, поцеловав в макушку, увёл туда, где, по крайней мере, сухо и тепло.

Конец IV части.