Добрые боги

- Я боюсь уходить. Что там, за гранью? Люди у постели умирающего недоуменно переглядываются. Им не дано увидеть чернокрылого бога, склонившегося над своей жертвой. С ног до головы закутанный в черный балахон с широким капюшоном, левой рукой он опирается на длинную косу с бритвенно-острым лезвием. - Только новая жизнь, - Сеэф легко, почти нежно дотрагивается до волос человека. Тот чуть вздрагивает, как от дуновения ветерка, облегченно вздыхает и навеки закрывает глаза. Бог смерти легким движением руки вызывает видение Колеса Жизни. И бережно отпускает в круговорот покинувшую бренное тело душу. Чтобы в следующее мгновение обнаружить, что кто-то еще тянет к Колесу свои ручонки! Мир вокруг Сеэфа изменился. Собственно, и не было уже мира - лишь зыбкая пустота, заполненная обрывками мыслей и действий своих обитателей. Среди сероватых облаков как и там - в мире людей, вращалось великое Колесо. - Лаай. - Даже не вопрос - утверждение. Бог справедливости нехотя отступил на шаг. Высокий, всегда горделиво прямой, он носил синюю мантию, перетянутую широким кожаным поясом с замысловатыми узорами. Капюшона в отличие от Сеэфа Лаай не признавал, и его короткие рыжие волосы казались огненными в мягком свете его ослепительно белых крыльев. Но бога смерти занимала лишь Книга Бытия, циклопический том, раскрытый примерно в трех четвертях до конца. - Ты опять? - Сеэф сбросил капюшон, и его изумрудные глаза с узким вертикальными зрачками встретились с янтарными глазами Лаая. - Не отговаривай меня, я все равно это сделаю, - бог справедливости занес над Книгой свой костяной жезл. - Я не намерен терпеть таких ублюдков в созданном мною мире. Он легонько провел пальцем по странице, и перед Сеэфом развернулся полупрозрачный свиток со всеми деяниями человека. Преступления, насилие, бессмысленная жестокость и непроходимая глупость… Что и говорить, на пару смертных казней данный субъект несомненно заработал. Пока бог смерти отвлекся на биографию, Лаай быстро занес жезл. Было у бога справедливости такое право - вычеркивать из мироздания живых, отправляя на перерождение раньше срока. Но как бы не молниеносно было это движение, Сеэф успел среагировать. Взмах крыла, и жезл вылетел из рук Лаая и покатился по клубящейся мгле. - А ну не сметь! Сколько можно лезть не в свое дело! Смерти - это моя работа! - Я - справедливость! Почему я не могу показать нашим людям, что мне на них не наплевать! - Лаай высоко подпрыгнул, коротко взмахнул крыльями, и точно спикировал к месту падения жезла. - Твоя задача - судить их, когда жизнь кончится. Разве мы не давали им свободу воли? - Сеэф рванулся наперерез, сбил Лаая с траектории и выбил из рук Книгу бытия. Бог справедливости ловко перекатился, по пути хватая свой инструмент, и следующим рывком собирался завладеть книгой. Но не успел - бог смерти коварно дернул его за ногу. Лаай распластался на полу, если в этом пустынном месте его можно было так назвать, а Сеэф еще и сел сверху для надежности. Лаай стиснул зубы и отчаянным усилием дотянулся-таки до корешка Книги кончиками пальцев, рванул на себя и размашистым жестом перечеркнул неугодного ему человека. Дико завывая, слилась безжалостно вырванная душа с Колесом. - Ах ты скотина, - Сеэф злобно схватил Лаая за волосы и чуть приподнял ему голову. - Как дети, честное слово, - перед дерущимися появился Рей - владыка жизни. Золотом отливала его кожа, золотом искрились богатые узоры на его снежно-белой мантии. В серебристо-седые волосы бога была вплетена вечнозеленая ветвь. Весь облик Рея был образцом благости и святости, и лишь глаза, бесчувственные золотые глаза со зрачками в форме песочных часов всегда смотрели холодно и пронзительно. - Сеэф, отпусти мальчика. - Сам ты мальчик, - хрипло промычал Лаай. - Да ему руки оторвать за это надо, - веско заявил бог смерти, нехотя подчиняясь. Спорить с Реем он не хотел - добрейший из всех Добрых богов как нельзя точнее воплощал людскую поговорку “добро должно быть с кулаками”. - Лаай, сколько тебя просили, не торопи события, - тем временем пустился в нравоучения бог жизни. - А почему тебе можно, а мне нет? - возмутился бог справедливости. - Ты вон не далее месяца назад двух покойников воскресил. - Как воскресил? - Сеэф аж подпрыгнул. - Тех старичков, которых ты скосил на полгода раньше установленного порядка? - Это другое! Они и так рекордные долгожители. - Зато за отведенное им время они бы успели сделать много важного и хорошего. - Ага! - Лаай язвительно ухмыльнулся. - То есть, если много хорошего, это всегда пожалуйста, воскрешу и глазом не моргну. А если много плохого еще сделает - то засунь, дорогой, свою справедливость себе в задницу! - Ладно, замяли инцидент, - пошел на попятный Рей. Сеэф хотел что-то добавить, но плюнул и промолчал. В конце-концов, Лаая не первый раз ловили за попытками истреблять преступников, Рея - за воскрешениями мертвых и созданием каких-то новых форм жизни, а самого Сеэфа - за грубыми нарушениями разнарядки. - Просто мне кажется, что когда-то я уже делал так, и это было совершенно нормально, - внезапно поделился бог справедливости. - Никогда это нормально не было, - поспешил заверить его бог смерти. - И не будет, обращаю внимание! - Всем нам иногда что-то кажется, - к разговору присоединился Зол. - Я вот например изредка испытываю непреодолимое желание отправиться на поиски новых знаний. Я - бог власти и мудрости. Это так смешно, ха-ха! И для убедительности тряхнул буквально усыпанным драгоценными камнями золотым скипетром. Из всей пятерки Добрых богов Зол наибольшее значение придавал своему зримому облику. Красный кафтан бога власти был изыскано оторочен белым мехом, с плеч ниспадала тяжелая золотая накидка, абсолютно лысую голову венчала массивная корона. А многочисленные камни, украшения, златотканые ленты сияли едва ли не ярче светлых крыльев Лаая. - Да уж, смешно, - Рей поежился. Его собственные редкие видения больше походили на кошмары, и каждый раз заставляли бога жизни нервно вздрагивать. - Но это ведь не наши воспоминания? - осторожно уточнил Сеэф. - Откуда они тогда взялись? - Может, нам стоит изучить этот вопрос? - неожиданно оживился Зол. - А где Вул? - подозрительно спросил Лаай, резко меняя тему. - Он вечно шатается неизвестно где. В мире людей, я полагаю. - А разве там сейчас идет какая-нибудь война? - искренне удивился Сеэф. - Я бы заметил. Еще бы бог смерти не заметил резкое увеличение количества покойников. - Нет там никакой войны, - уверенно констатировал Зол. - И Вул явно замышляет что-то подозрительное. - Поддерживаю, - важно кивнул Лаай. - Он всегда был себе на уме. - Это можно сказать о каждом из нас, верно? - примирительно вставил Рей. - Он - особенно! - в один голос выдохнули боги власти и справедливости. - Это просто подозрения, - отмахнулся Сеэф. - Нам просто нужен… - Сон! Сон, братья мои! - среди пустоты материализовалась массивная фигура бога войны. Вся одежда Вула состояла из полос толстой коричневой кожии ремней с массивными железными пряжками. За плечами развевался оранжевый плащ, а на поясе висел шипастый топор. - Ты бредишь, - с плохо скрываемым злорадством протянул Лаай. - Мы - боги, дурья твоя башка. Мы не можем уснуть, потерять сознание, задремать и все такое прочее. - Это самая большая проблема, - невозмутимо согласился Вул. - И именно поэтому мы не можем связаться со своим подсознанием, встретиться со своими тайными желаниями! Неужели вам не докучают эти странные видения, эти события, случившиеся неизвестно с кем и неизвестно когда? - Подсознанием? Какое у нас может быть подсознание? Мы воплощения чистого сознания! - авторитетно заявил Зол. - Я же говорю - спятил, - пожал плечами Лаай. - И он еще называется богом мудрости, - вспыхнул Вул. - Я хочу открыть вам новые возможности, а вы! Вы! - Где ты был? - одним властным жестом Рей остановил намечающийся скандал. - И откуда набрался этих глупостей про сны? - не преминул добавить Зол. - На посвящении жрецов в орден имени меня, - буркнул бог войны, оскорбленным пренебрежением. - Они должны сначала очистить свое подсознание мистическим сном, а потом пройти испытание на храбрость. Вот я и подумал, что... - Я понимаю, что люди учатся у нас. Но чтобы мы учились у людей? - бог справедливости скривился. - Подобное могло придти только в голову Вулу. Он всегда был с приветом. - Уж всяко Вул не настолько поехавший, как ты, - заступился за бога войны Сеэф. - Закончили обсуждение, - Рей даже голос не повышал, но Добрые боги отчетливо расслышали в его словах звон металла. Спорщики развели руками, мол больше в его сторону даже смотреть не буду. Убедившись, что завладел вниманием коллег, бог жизни продолжил уже мягче: - Братья, оторвитесь от своих разногласий и вернемся к повестке дня. Нам пора обсудить распорядок божественных вмешательств на следующее десятилетие с учетом возможных катаклизмов, произошедших по вине смертных.