Меня зовут Миура Хару.

      Симада Киоши – так зовут незадачливого самоубийцу, которого я встретила на крыше. Является учеником третьего класса старшей школы Намимори. Оказалось, что он не только слопал тройную порцию антидепрессантов, но и с утра стал жертвой шутки своих приятелей. Они хотели его развеселить и подменили сок друга на сладкую водку. Паренёк напился, не заметив этого, и вдобавок слопал тройную порцию лекарства. В результате у него произошло помрачнение сознания. Вначале, он был необычно бодр и активен, много чего натворил в школе, затем попёрся искать подходящее место для любования закатом. На крыше Киоши настигла усталость, плюс заторможенность сознания, плюс возобновившаяся с новой силой депрессия – вот он и решил закончить жизнь самоубийством, только прыгать ему было лень. Хотя, если бы его не нашли, то скорей всего паренёк просто заснул и упал бы с крыши.       Семья и друзья Киоши были очень благодарны нам за оказанную ему помощь. Семья Симада владеет неплохой кондитерской, они нам всем подарили несколько подарочных карт своего заведения. Самого Киоши вместе с его друзьями-шутниками суд направил на общественные работы в Томазу, поскольку общественные работы в Намимори зарезервированы для нашей троицы изобретателей, как для более младших по возрасту.       Оставшиеся время до начала лета мы все, включая Кусакабе Тетсую, два раза в неделю ходили мыть полы в полицейский участок. Полицейские решили, что нам нечего делать, раз мы устраиваем такие дурацкие соревнования. Наши родители согласились с полицейскими. По мне, так легавые просто нагло экономят на уборщице за счёт эксплуатации детского труда без судебного решения.       По электронной почте пришли комментарии от варийцев. Фехтовальщик писал, что если бы я столкнула дурака, то могла бы считаться взрослой. Тёплая звезда написала, что я молодец, потому что если бы я столкнула дурака, как советует Фехтовальщик, то было бы много проблем с подменой результатов экспертизы.       В аэропорту Токио я как обычно купила японских вкусняшек на все свои карманные. Это будет долгое лето. Луссурия написал, что Девятый выразил желание увидеть «девочку, которая нашла не огранённый алмаз». В связи с этим Луссурия научит меня танцевать, поскольку увидит меня Девятый на одном из малых вонгольских приёмов. Причем, как я поняла, малый приём означает не маленькое количество народу, а тот факт, что на приёме будут лишь свои и союзники. Средний приём означает присутствие представителей нейтральных семей. А вот на крупный вонгольский бал я не попаду никогда, потому как слишком слаба и ценна для нахождения рядом с возможными врагами. Впрочем, не очень-то и хотелось.       В этот раз в аэропорту Токио меня встретили рядовые из отряда дождя. А в итальянском аэропорту меня встретил приплясывающий от нетерпения Луссурия.       - Хару-тян! Как я рад тебя видеть! – хранитель солнца стискивает меня в своих крепких объятьях. При этом из-за существенной разницы в росте мои ноги отрываются от пола. Луссурия же принимается радостно кружиться, держа меня на весу. – Ах, с момента как ты появилась у нас, я с нетерпением ждал, когда мы с тобой пойдём по магазинам за чудесным платьем для тебя! Бал будет уже через две недели. Не волнуйся, я успею научить тебя танцевать вальс! Твой багаж доставят рядовые, мы же прямо сейчас поедем заниматься шопингом!       Воодушевлённый Луссурия быстро запихивает меня в обычное (!) такси и мы едем на улицу, застроенную бутиками. Там хранитель солнца разворачивается во всю ширь своей души. Надо признать, что у Луссурии хороший вкус. Даже странно, что он так экстравагантно одевается при умении безошибочно находить изящные вещи. Всего два с половиной часа спустя я стала обладательницей изящного шёлкового тёмно-сиреневого платья с открытой спинкой. К платью купили чудесные синие туфельки с большими тёмно-фиолетовыми бантиками на носках. Кожаные туфельки удобные, каблук низкий, широкий и устойчивый. Также мы купили длинные тканевые перчатки к платью («Хару-тян, во время танцев ручки часто потеют, поэтому надо обязательно либо носить перчатки, либо периодически бегать попудрить носик. Но ты в Варии единственная девочка, поэтому только перчатки!») и маленькую тканевую сумочку на тоненьком кожаном ремешке.       Затем мы пошли в ювелирный. Луссурия подобрал мне серебряные серёжки-гвоздики с небольшими сиреневыми аметистами. И ещё купил маленькие золотые серёжки на каждый день – «я проколю тебе ушки, надо будет месяц поносить золотые серёжки, чтобы проколы не заросли. Не волнуйся, такие маленькие серьги не помешают тренировкам».       Потом мы сходили в магазины одежды попроще и купили похожие платье и туфли для тренировок. Туфли для тренировок тоже были кожаными и удобными, но марки класс-маркет, а не полулюкс (хранитель солнца Варии сказал, что люкс по меркам мафии начинается от парочки миллионов лир за вещь, такое могут позволить себе лишь боссы, а не рядовые).       Затем мы пообедали в настоящей итальянской пиццерии – кирпичная печь, стойки, за которыми готовят пиццу огорожены от посетителей лишь прозрачным пластиком. Тесто раскатывают и подбрасывают вверх на больших деревянных лопатах. Все ингредиенты нарезаются вручную. Пицца была просто изумительной! Тонкое тесто и свежие ингредиенты, что может быть лучше?       Сытые и довольные, мы на такси доехали до окраины Палермо, где пересели на мафиозный бронированный автомобиль.       В холле варийского особняка нас встретил недовольный Маммон. Жадный аркобалено тут же принялся бухтеть об излишних тратах, говоря, что меня можно было просто одеть в варийскую униформу. А украшения слабым недорядовым и вовсе не положены!       Мы с Луссурией благополучно пропустили бухтение Маммона мимо ушей. Хранитель солнца велел мне переодеться в тренировочное платье и туфли и прийти в наш зальчик – будем тренироваться танцевать вальс.       Я послушно выполняю указание. В темпе принимаю душ, чищу зубы, переодеваюсь и быстрым шагом иду к нашей зале. Рывком открываю дверь… и застываю. В зале находятся двое малознакомых мне рядовых (то бишь я запомнила только их лица и знаю, что они свои) и гейское солнышко Варии. Луссирия одет в белое трико размером с женский закрытый спортивный купальник (то есть ноги и руки это трико не закрывает, прикрыт только торс), обтягивающие лосины цвета лосося и белую балетную пачку. Образ довершают розовые туфельки с блёстками и оправа солнечно защитных очков в виде сердечек.       - Хару-тян, скорее заходи! – всплескивает руками хранитель солнца. – Я научу тебя танцевать вальс. Игнацио-чан и Михель-чан сегодня будут нашими ведущими партнёрами в танце.       Встряхнувшись, я захожу в зал и приступаю к своему первому уроку танцев.       Моё расписание в Варии теперь такое: утренние тренировки с рядовыми под присмотром Скуалло, завтрак, тренировки с пламенем (я начала делать мази и лечебные настойки для варийцев, пока что не более чем из четырёх компонентов), занятия латынью, выполнение школьных уроков. Потом танцы и обед. После обеда – стрельба. Затем спарринги либо с Луссурией, либо с кем-то из рядовых. Рядовые учат меня драться против противника с ножом или с дубинкой. Потом меня отправляют к Занзасу помогать разбирать бумаги. Затем ужин и спать. Перед ужином я напитываю одну бутылку с алкоголем для Маммона – я ведь обещала ему двенадцать бутылок напитать своим пламенем. Наглый аркобалено тумана попробовал было наехать на меня и потребовать побольше бутылок, так как я напитываю всего одну бутылку в день, но я просто предложила попросить Занзаса рассудить нас. Маммон тут же сдулся.       На следующий день после моего приезда произошел забавный случай. После танцев Луссурия пришел в столовую, не переодевшись. По мне, хранитель солнца просто решил приколоться над остальными – Луссурия немного опоздал и зашел, когда все остальные уже трапезничали. Бельфегор выронил вилку, Скуало подавился и закашлялся (возможно, он попытался закричать, не дожевав пищу), Леви-а-тан побагровел и стиснул зонтик, бормоча что-то про оскорбление босса, лишь Маммон остался невозмутимым (ну да, он же мастер иллюзий, его так просто не проймёшь). Занзас же молча достал пистолет и выстрелил в своего хранителя солнца зарядом такой силы, что Луссурия пробил своим телом стену и оказался в соседнем помещении, после чего убрал пистолет и невозмутимо продолжил обедать. Варийцы в своём репертуаре.       Дни за тренировками проходят быстро, но теперь у меня есть немного свободного времени по вечерам. В это время я гуляю около кромки леса, предварительно поставив в известность об этих прогулках Луссурию и Скуало. Гуляю я под присмотром рядовых. Иногда Бельфегор шугает рядовых и заставляет меня прятаться в лесу, спасаясь от его стилетов. Наши лесные прятки заканчиваются, либо когда я падаю без сил, либо с приходом Скуало. Причём в первом варианте принц-маньяк уходит, бросая мою тушку в лесу. И лишь минут двадцать-двадцать пять спустя меня подбирают и уносят в особняк рядовые.       После первой же игры в лесные прятки я попросила у Луссурии разрешение брать на вечерние прогулки пистолет с тренировочными пулями. Хранитель солнца радостно согласился, говоря что-то про умилительный детский флирт. Где в этой ситуации Лусс умудрился вообразить флирт, я спрашивать не стала во имя здоровья своей психики.       К сожалению, мне не удаётся попасть в принца из пистолета – он всё время быстрее и выбивает у меня пистолет из рук при помощи лесок. Всё-таки Бельфегор офицер, а не рядовой.       Главная резиденция Вонголы находится неподалёку от Рима. В день бала мы с утра поехали в аэропорт и сели на самолёт. По прилёту мы сразу же сели в один (!) громадный бронированный лимузин. Меня, как самую мелкую, усадили под бочок к боссу. Леви-а-тан недовольно зыркнул на меня, но ничего не сказал.       Всю дорогу Скуало втирал Занзасу список мафиози, с которыми было бы неплохо переговорить по тем или иным вопросам. Изредка Маммон, Бельфегор или Луссурия вставляли свои замечания. Мне же все эти имена ни о чём не говорили, потому я задремала.       Разбудил меня подзатыльник Занзаса. Блин, доброта так и прёт!       Выйдя из лимузина, мы оказались во внутреннем дворе громадного особняка. Причём если особняк варийцев напоминает укреплённый замок, то главная резиденция Вонголы ассоциируется с поместьем. Крылья особняка образовывают квадратный просторный двор, в котором находится довольно большая парковка. Мы неторопливо идём внутрь здания и заходим в громадный бальный зал. Сегодня здесь большое количество народу – не меньше сотни. В основном присутствуют мужчины-мафиози и девушки из различных служб эскорта – своих женщин, не умеющих сражаться, мафиози предпочитают держать дома.       Мы разделяемся – Маммон левитирует по своим делам, Скуало присматривает за чёртовым боссом, Луссурия следит за юным маньяком и мной.       К Луссурии изредка подходят мафиози и спрашивают, кто я такая. После ответа «фармацевт» меня окидывают снисходительными взглядами, вычёркивая из списка потенциально опасных людей.       Неожиданно к нам подходит блондин с карими глазами с сидящим у него на плече аркобалено солнца. Реборн спрыгивает с плеча своего ученика и Дино Каваллоне учтиво просит Луссурию отпустить меня потанцевать с ним.       - Ох, только под твою полную ответственность, - отвечает хранитель солнца Варии. – Нильда-тян фармацевт, она совершенно не умеет сражаться. Поэтому проследи, чтобы твои поклонницы не обидели нашу малышку.       - Мы проследим, - заверяет Реборн. Каваллоне вежливо подхватывает меня за руку и уводит танцевать.       Половину вальса мы танцевали нормально, а потом этот… Конь стал наступать мне на ноги. После третьего раза я резко остановилась, встала на ноги неуклюжего блондина и подпрыгнула. Прошу заметить, что я подпрыгнула всего один раз, хотя Дино наступил мне на ноги три раза. Затем я слезла с его ног и потребовала отвести меня обратно к Луссурии.       - Подожди, - просит меня Каваллоне. – Сейчас Ромарио вернётся, и я снова буду хорошо танцевать.       Я раздраженно фыркаю.       - Если вы можете хорошо танцевать лишь под чьим-то контролем, то вам стоило нанять девушку из службы эскорта. Им платят в том числе за неуклюжесть партнёров по танцам.       - Ох, прости, я не специально отдавил тебе ноги. Давай я отведу тебя к Занзасу и Скуало. Я давно не видел Скуало, - немного печальным тоном произносит Каваллоне и ведёт меня в выбранном им направлении, не дожидаясь ответа. Всё бы ничего, но он периодически спотыкается, из-за чего я опасаюсь грохнуться вместе с ним на пол. После четвёртого, почти что падения, я собралась было вырвать у него свою руку, но тут вернулся Ромарио и Каваллоне сразу же стал двигаться нормально. Интересно, это по правде его бзик, или он так троллит окружающих, заодно дезинформируя всех?       Блондин быстро разыскал Занзаса и Скуало в одной из ниш в стене бального зала. Занзас как раз разговаривает с Девятым. При виде меня дон расплывается в мягкой улыбке.       - Ты немного подросла. Как тебе живётся в Варии? Занзас тебя не обижает?       Я удивленно смотрю на Девятого босса Вонголы.       - Вы всерьёз считаете, что запуганный ребёнок скажет «обижает» в присутствии своего обидчика?       - Конечно, нет, но по реакциям тела можно многое понять. Не ожидал, что Занзас будет заботиться о слабом бесперспективном ребёнке. Но я приятно удивлён данным фактом.       - Старик, прекрати подлизываться, - рычит мой босс. – Я не отдам тебе девчачий мусор.       - Думаю, мы обсудим этот вопрос подробней, когда девочка начнёт превращаться в девушку, - качает головой Девятый. – Кстати, вон там стоит Наги. Не хочешь поболтать с ней?       Вместо ответа я бросаю вопросительный взгляд на Занзаса, поскольку Скуало занят беседой с Дино.       - Можешь идти, девчачий мусор.       Послушно кивнув, я направилась к Наги, одиноко стоящей у стены.       - Привет. А почему ты в деловом костюме, а не платье?       - Потому что в платьях мне неудобно, - отвечает Наги. Её голос стал более уверенным, а её тело перестало быть болезненно тонким. – Ты всерьёз предлагала мне жить в Варии на постоянной основе? Там невозможно жить! Занзас-сан всё время больно пуляется своим пламенем, Луссурия-сан постоянно щебечет всякую чушь, как надоедливая девчонка, Скуало-сан насильно запихивал в меня еду три раза в день и заставлял бегать по утрам, а вредный Бельфегор-сан то и дело метал в меня стилеты! Но хуже всего было обучение у Маммона-сана. Я до сих пор не понимаю, как умудрилась остаться живой. И это при том, что у меня нормальное пламя. Как ты выживаешь в Варии, будучи фармацевтом?       - Ну, ко мне относятся более снисходительно, учитывая мою неспособность сражаться, - мило улыбаюсь я в ответ на столь экспрессивную речь. – А почему ты в Италии? Я думала, что на лето ты будешь возвращаться к родителям в Японию.       - Я с детства плохо контролировала свои иллюзии, поэтому родители боятся меня. Они с радостью согласились отдать меня насовсем, как только с ними связались люди, которые в состоянии контролировать мои способности. Им помогли с инсценировкой моей гибели, поскольку моя мать ведёт публичный образ жизни. Разве ты не видела в японских новостях сообщение о трагической гибели маленькой дочери знаменитой Фукуи Мизуки?       - К счастью, не видела. Иначе бы я волновалась за тебя. Прости за мою невольную бестактность. Мне жаль, что так получилось.       - Ничего страшного. Обладателю пробуждённого пламени лучше не общаться с простой роднёй, чтобы не тянуть их в мир мафии. Ты ведь тоже покинешь свою семью, когда подрастёшь.       - Я всё равно продолжу с ними общаться. Не меньше двух раз в год, - обещаю я сама себе.       - Интересное утверждение, – хмыкает Наги в ответ. – В Цедеф можно взять двухнедельный отпуск один раз в год. Исключение – декретный отпуск, который в обязательном порядке выдаётся любой беременной сотруднице. В Варии же, говорят, вообще нет отпусков.       - То для бойцов, а я всего лишь безобидный фармацевт, - жму плечами в ответ. Естественно, в Варии есть отпуска, иначе рядовые сошли бы с ума. Да и откуда тогда бы они знали сплетни мафиозного мира? Офицеры же просто задерживаются после миссии или отпрашиваются у Занзаса.       - Безобидный фармацевт, живущий бок о бок с самыми кровожадными мафиози Италии? – осведомляется Наги скептическим тоном. – Звучит, как анекдот. Ой, приготовься к выслушиванию завуалированных гадостей, - добавляет Наги, смотря мне за спину.       Быстро оборачиваюсь и вижу подходящих к нам двух красивых девушек в удобной обуви. Раз обувь удобная – значит, они точно мафиози, а не из службы эскорта.       - Маленькая, так это ты новая варийка? – осведомляется жгучая итальянская красавица, окидывая меня оценивающим взглядом. – Вот уж не думала, что дикие варийцы возьмут на воспитание маленькую девочку. Они же чёрт-те что из тебя воспитают. Девочке необходимы уроки о чисто женских уловках.       - Не волнуйтесь, Луссурия с радостью учит меня женским хитростям, - мило улыбаюсь я в ответ.       Девушек перекашивает. Ну да, гей учит девочку женским хитростям. Это ж ххххххх.       - Я сейчас же переговорю с доном Тимотео! – восклицает пылкая итальянка и удаляется, таща за собой на буксире свою не успевшую открыть рот подругу-шатенку.       - Повезло, - выдыхает Наги. – Это донна Мирия из семьи Корацио, стерва ещё та. Говорит большие гадости под видом заботы о тебе же. Послать её в открытую нельзя, поскольку она является сестрой текущего босса и женой его правой руки. Да и сама является приличным бойцом.       Мы с Наги ещё немного мило поболтали ни о чём конкретном и обо всём понемногу. Затем к нам подошёл Скуало и отвёл меня обратно к Луссурии.       Остаток приёма я подпирала стену. Развлекалась зрелищем того, как Лусс перехватывает стилеты нашего принца и выговаривает ему за излишнюю горячность.