Меня зовут Миура Хару.

      Маммон и Леви-а-тан вместе с нашим гостем прибыли без двадцати минут двенадцать. Леви-а-тан сразу же понёсся к Занзасу. Маммон же растворился в воздухе после того, как Бельфегор метнул в него пару стилетов в качестве приветствия.       - Uuuuuuu uuuuuuuuuu uuuuuuuuu uuuuuuuuu, - с вежливой интонацией произносит Рику на французском при виде меня и Луссурии.       - Оу, Рику, мы тоже рады тебя видеть, но Нильда не знает французский, - с сожалеющей интонацией отвечает Луссурия. – Нильда знает итальянский, английский и учит немецкий.       - Английский является международным языком. Понятно, что его учат в первую очередь. Но почему в качестве второго иностранного ты выбрала немецкий? – холодным тоном интересуется беловолосый.       - У французского языка трудное произношение. Я не уверена, что смогу его выучить, - мило улыбаюсь в ответ.       - Ши-ши-ши, простолюдинке в жизни не выучить язык аристократов. Uuuuuu uuuuuu uuuuuuuu uuuuuuuuuuuuu uuuuu, - Бельфегор сходу переходит на язык аристократов.       Uuuuuu uuuuuu uuuuu uuuuuuuu, - отвечает Рику. Uuuuu uuuuuuu uuuuuu uuuuuuu.       - Рику, пойдём на кухню. Вначале покушаешь, потом поиграешь с Бельфегором, - Луссурия приглашающе машет рукой.       - Спасибо за предложение, сеньор Луссурия, но я уже поел по пути. Иначе я просто отключился бы. Скотина совсем меня не кормил последние два дня, надеялся, что я не выдержу и соглашусь связать своё пламя с ним, - с явным отвращением произносит Кайтани.       - Ох, ты зря отказался столь явно. Ты мог бы сделать вид, будто согласен, но пока не в силах сконцентрировать пламя. Тогда условия твоего содержания были бы лучше, больше шансов на побег. Ах, мальчишки такие упрямые. И излишне гордые, - Луссурия сокрушенно качает головой.       Рику и Бельфегор синхронно ёжатся. Ну да, для натуралов такие слова в устах гея звучат угрожающе.       - Врооой! Бельфегор, собирайся! Выход на миссию через десять минут. Пойдут чёртов босс, Леви-а-тан, ты и Маммон, - Скуало резво взмахивает мечом и поднимается на второй этаж.       - Но Леви-а-тан и Маммон совсем не отдохнули, - растерянно мямлю я.       - Не волнуйся, они выносливые, - Луссурия дружелюбно треплет меня по волосам, в то время как Бельфегор, маньячно шишикая, выходит во двор. – Да и не было у них сильных растрат пламени. Иначе я бы уложил их отдыхать. Рику, сегодня на ужин будут каннелони. Ты будешь кушать каннелони или тебе сделать что-то другое?       - Буду.       - Хорошо. Нильда покажет тебе твою комнату. Вечером мы тебя разбудим. Я сейчас поеду в магазин за продуктами. Кому какие вкусняшки взять?       - Грецких орехов, - отвечает Рику.       - Тёмную черешню, - мгновенно прошу я. В Японии даже кислая вишня дорогая и продаётся небольшими пакетиками. А сладкая вишня максимум красно-розового цвета и стоит почти пять тысяч иен за сто грамм, поэтому я её ни разу не пробовала. Понятия же черешни в Японии нет, там просто говорят вишня сладких сортов и поэтично сравнивают её с драгоценными камнями. Так что в свой каждый приезд в Италию я клянчу у Луссурии побольше черешни.       - Отлично. Я съезжу за продуктами, - Луссурия принимается надевать парик и мешковатую одежду, прячущую его рельефную мускулатуру. Прямо на глазах из эксцентрично одетого чудака хранитель солнца преображается в обывателя. Рику смотрит на данное преображение круглыми глазами.       - Гейский мусор, - Занзас раздраженно хватает вазу и кидает её в Луссурию прямо вместе с цветами. – Почему ты не можешь постоянно выглядеть нормально?       - Босс, Вы жестоки, - Луссурия ловко уворачивается от вазы (она разбилась о стену, оставив мокрое пятно на стене и расплескав остальную воду по полу вместе с цветами) и обиженно надувает губы. – Я не хочу быть серым воробышком.       Занзас рычит и уходит во двор.       - Нильда, милая, я уже ухожу. Прибери здесь, - Лусс посылает мне воздушный поцелуй и тоже выпархивает во двор.       Я отвожу Рику на второй этаж, показываю ему его комнату. Затем спускаюсь вниз и убираю беспорядок, вызванный разбиванием вазы.       - Напитай мне чай, - просит Скуало, как только я ставлю веник и совок обратно в подсобку.       - Хорошо, капитан.       Завариваю чай и напитываю его своим пламенем. Думаю, что многие любительницы аниме захотели бы иметь способность делать почти что эксклюзивные вкусняшки для своих любимых аниме-персов. При этой мысли мои губы невольно расползаются в лёгкой улыбке.       Мечник неторопливо выпивает чай. Вот сейчас можно и поговорить.       - Скуало-сан, пожалуйста, помогите мне советом. У меня большие проблемы с братом-ровесником. Совсем не получается достучаться до него.       - Врооооооой, - устало и тихо протягивает мечник в ответ (я даже не знала, что он так делает. Всегда думала что «Вроооооооой» – это только крик). – Твой брат хочет защитить тебя. Прими этот факт и перестань с ним спорить по данному вопросу. Это будет самым лучшим решением.       - Но ведь…, - Скуало невежливо перебивает меня:       - Я твои аргументы сто раз слышал. Пойми, твоё «я же всё равно уеду, поэтому мне можно драться, а тебе не надо портить твои школьные характеристики» - это твой план действий, а не аргумент для мальчишки. Если бы твой брат принял подобный план действий, то стал бы изгоем среди большинства парней. Потому что не дело, что сестра дерётся, а брат даже не пытается её защитить. Такое могло бы прокатить либо с затюканным ботаником, либо с гомиком-пассивом. Фактически ты втянула брата в драки, как только стала постоянно драться. Сейчас тебя не трогают, но твоя слава хулиганки никуда не делась. Думать надо было перед тем, как светить свои умения.       - Я начала драться ещё до знакомства с боссом! – возмущённо вскидываюсь.       - Хочешь сказать, что всё равно бы выиграла все свои детские бои даже без нашей подготовки? – насмешливо скалится мечник в ответ.       - Нет, - сдуваюсь. – Без вашей науки я бы проиграла если не девчонкам, то мальчишкам точно.       - Правильно. Но после нашей учёбы тебе захотелось повыпендриваться. Проблемы же надо решать в первую очередь мозгами, - наставительным тоном произносит Скуало и от души отвешивает мне подзатыльник, когда я не смогла сдержаться и невольно бросила на него взгляд из разряда «кто бы говорил».       - Капитан, вы своим ударом нивелировали весь воспитательный эффект от своей речи, - замечаю я, обиженно потирая макушку.       - Умничать принялась? Зря. Напитай мне ещё одну кружку чая и отожмись пятьдесят раз.       Мда, с таким начальством не поспоришь.       Ранним вечером мы с Луссурией приготовили на всех ужин. На ужин мы приготовили две больших сковородки каннелони и пять бутылок лёгкого вина, напитанных моим пламенем.       Вернувшиеся с миссии Леви-а-тан и Бельфегор пребывают в отличном настроении, в отличие от грустного аркобалено тумана. Уголки губ Маммона опущены вниз, а сам он буквально испускает депрессивную ауру. Но хранитель солнца даже не чешется по данному поводу, значит всё дело в упущенной выгоде, а не в состоянии здоровья жадного аркаболено. Видимо, в ходе боя были уничтожены дорогие вещи, поэтому Маммон расстроился.       Рику отоспался. Он ужинает вместе с нами. И преспокойно хлебает вино, это в его-то детском возрасте! Хотя, во многих европейских странах столовое вино спокойно наливают детям. А Рику ещё и мафиози. Ужас. Небось Занзас именно так и стал выпивохой в своё время.       Я же пью персиковый сок. Бельфегор и Рику то и дело переговариваются на французском языке по инициативе принца, хотя считается невежливым разговаривать на языке, который один из присутствующих не понимает. Вредный маньяк не может не кольнуть меня хотя бы в мелочах.       Неожиданно Маммон встрепенулся.       - Босс, час назад в четвёртом грузовом порту видели Индиана Росси. За него мёртвым платят двадцать три килограмма золота!       - Вроооой! Маммон, включи мозги! Раз Росси посмел вернуться из Африки, значит, у него нашлись сильные покровители. А у нас ещё не все встречи завершены.       - Но двадцать три килограмма золота, - губы аркобалено обиженно задрожали, совсем как у обычного ребёнка.       - Жадный мусор прав. Золото лишним не бывает. На оставшиеся встречи я схожу с гейским мусором. Патлатый мусор присмотрит за девчачьим мусором и за французским мусором. Остальные займутся поиском Индиана Росси.       Мда. Золото, в отличие от денег, не надо легализовать, если ты его просто хранишь. Не теряешь денег на обмене валют и на банковском обслуживании. Поскольку в этом мире нет главной валюты, то золото является уникальным платёжным средством. Особенно в теневой экономике.       - Что такого натворил этот Росси, что за него платят золотом? – с любопытством спрашиваю я.       - Оу, Росси был советником ныне уничтоженной семьи Серлезье-Конти. Его семья нарушила один из запретов на исследования. Мафиози запрещено экспериментировать с насекомыми. Никто не хочет одним утром обнаружить, что мир принадлежит гигантским пламеустойчивым паукам или муравьям. Такие разработки по общему согласию были запрещены ещё в конце девятнадцатого века, после того как гигантские пауки сожрали полгорода в Австрии. Серлезье-Конти нарушили запрет и вывели гигантских муравьёв размером с овчарку. И не смогли их удержать. У них сбежало почти три десятка муравьёв. Они сожрали жителей нескольких окрестных деревенек. И пусть дело было в Кении, но за нарушение запрета семья была уничтожена. Повезло, что сбежали лишь самцы, без самки, - на мой вопрос отвечает хранитель солнца.       - Понятно, - странно, что в таком случае под влиянием пламени посмертной воли люди не превращаются в мутантов, как в людях Икс.       Доев, офицеры уходят из кухни. Поэтому чистить тарелки от остатков пищи и загружать посудомойку мне приходиться одной. Ну да ладно. Тем более, что варийцы сразу разъезжаются по делам. Занзас поехал на очередную встречу, а остальные поехали искать Индиана Росси.       Перед сном Скуало погонял меня во дворе, после чего я на последних крошках силы воли переоделась в пижаму и заснула сразу же, едва моя голова коснулась подушки.       Интерлюдия. Дела и заботы мафиози.       Занзас вместе с Леви-а-таном пришли на приём, организованный французской семьёй де Лакруа. По пути они прихватили заранее заказанных девиц из службы эскорта. Им выдали высоких смуглых фигуристых девушек, одетых в одинаковые красивые белые платья, украшенные ручной вышивкой, выполненной серебряной нитью. На девушек надеты комплекты дорогих дизайнерских украшений – серьги, колье и браслет, показывая тем самым, что Вария может себе позволить аренду по-настоящему первоклассных вещей (за украшения всегда вносится залог в размере их полной стоимости). Занзас всего лишь раз окидывает девушек взглядом, запоминая их внешность, чтобы не перепутать арендованных ими девиц с другими. Заниматься сексом ни с одной из непроверенных девиц он не собирается. Последствия столь глупого поступка могли быть какие угодно – от получения болезни до попытки убийства во время или сразу после секса. К тому же Скайрини брезглив и не любит вещи и людей общего пользования. Да и с продажными девушками ему банально скучно.       На приёме было около шестисот человек, из них сто семьдесят – девушки из разных служб эскорта. Большинство мафиози велели своим спутницам находиться в большом зале, благодаря чему на первом этаже поместья образовался цветник из красавиц самых разных типажей: от тоненьких хрупких на вид девушек, похожих на эльфиек из книг Толкина, до подтянутых фигуристых красавиц и пышечек.       Занзас коротко приказал спутницам находиться в большой бальной зале, а сам неспешно двинулся на второй этаж к одной из барных стоек. Верный Леви-а-тан последовал за своим боссом, по привычке держась за его левым плечом.       Поскольку ни Скуало, ни Луссурии рядом не было, то Скайрини пришлось самому снизойти до светских бесед. Да, босс Варии умеет вести светские беседы, хотя и не особо любит это делать. Всё-таки Занзас получил лучшее воспитание, положенное всем детям верхушки Вонголы. Многие считают главного варийца выскочкой и дикарём, забывая о том факте, что Занзас – сын Девятого дона Вонголы и потому просто не может быть неучем по определению. Скайрини особо не заморачивается этикетом, но он в состоянии понять, если его оскорбляют намеренно, как высокомерный обедневший аристократ оскорбляет разбогатевшего выходца из более низкого социального слоя незаметно для последнего. Только вот с Занзасом такой фокус не пройдёт, он заметит намеренное оскорбление и тут же примет ответные меры. Сам же вариец часто пренебрегает этикетом по праву сильного.       У варийцев репутация вспыльчивых безжалостных убийц-берсерков, поэтому дураков, решившихся нахамить Занзасу, не нашлось. Потому вечер и часть ночи прошли весьма обыденно. Даже разговор с членами семьи Лепре не вышел за рамки обыденности – мафиози поблагодарили за спасение своего пропавшего подростка и договорились о месте и времени следующей встречи.       Гости стали расходиться примерно в два часа ночи. Варийцы также подозвали своих спутниц и покинули приём. Первым делом варийцы отвезли девушек к ближайшему офису эскорт-службы, сдали девушек и получили назад перевод залоговых денег за украшения и самих девушек.       Затем Леви-а-тан везёт их прочь из города.       - Босс, за нами едут в открытую и не пытаются спрятаться! - возмущённо восклицает хранитель грозы, сердито поглядывая на тёмно-синюю машину преследователей, отражающуюся в боковом зеркале.       Возмущённый чужим неуважением Леви-а-тан на предельно допустимой скорости выезжает из города и сворачивает в первое же дорожное ответвление с предупреждающей надписью «закрыто для проезда», легко снеся дорожное заграждение. Проезжает около семисот метров и, останавливает машину за пустым остовом какой-то строящейся забегаловки. Заглушает мотор, выходит из машины, недобро схватившись за один из своих зонтиков.       Тёмно-синяя машина останавливается. Из неё выходят три молодых человека: один крепыш среднего роста и два высоких качка. Хранитель грозы с отвращением отмечает знакомые симптомы: излишняя нервозность, то дёрганные, то заторможенные движения… Сомнений нет – перед ним наркоманы.       - Эй, не дерись, мы купить хотим! – кричит по-английски один из преследователей. – Говорят, у Варии появилась девчонка-фармацевт. Зачем? Фармацевты не бойцы, продайте её. Мы много заплатим.       Троица медленно приближается. Тот, кто говорит, шатается, но держит руки открытыми ладонями к варийцу. Двое других держат руки внизу.       - Девчонка не продаётся, - воля босса закон. Леви-а-тан пускает пламя грозы по своему зонтику.       Двое нападавших тут же пытаются взять Леви в клещи, с разных сторон бросаясь на него и активируют каждый своё пламя – урагана и урагана. Тот же, кто держался посередине, при помощи пламени облака буквально за две секунды увеличивает железный кругляш до размеров полноценного щита, закрываясь им от чужого пламени грозы.       Офицер Варии легко раскидывает своих противников. Нападающие-ураганы оказались весьма посредственными бойцами по сравнению с офицером Варии.       Один из отброшенных нападавших достаёт из кармана большую ярко-красную таблетку и глотает её. Его пламя становится мощнее, а в глазах появляется безумие.       - Нам нужен фармацевт! Отдайте нам фармацевта!       В хранителя грозы летит мощная струя пламени урагана. Леви-а-тан испускает своё пламя в стороны и выставляется зонтик навстречу чужому выплеску. Разные виды пламени сталкиваются с сильным треском. Продержавшись секунд тридцать, потоки развеиваются.       Между тем Занзас соизволяет вылезти из машины и сразу же стреляет во второго обладателя пламени урагана, не давая ему тем самым метать кинжалы в Леви-а-тана и в машину варийцев. Затем Занзас принимается стрелять в облачный щит. Щит выдерживает несколько попаданий, но затем всё-таки ломается, переставая прятать своего хозяина. Тем временем облачник трансформировался в нечто отвратительное: его тело бугрится сильно увеличившимися мускулами, потолстевшие руки удлинились настолько, что кисти рук оказались ниже колен. Но сам обладатель облака не спешит нападать на врагов, он играет с железками как умственно отсталый взрослый играет с детскими игрушками. Скайрини одним выстрелом убивает мафиози, потерявшего разум.       - Верный мусор, позвони представителям де Лакруа. Они входят в Альянс и сотрудничают с Вонголой. Пусть приберутся здесь, - приказывает Занзас и залезает обратно в машину.       - Да, босс!       Конец интерлюдии.       Я просыпаюсь от того, что ударяюсь об стену и тут же падаю на пол, не успев хоть немного сгруппироваться.       - Дрыхнешь без задних ног, гражданский мусор! Ты даже не проснулась, когда я схватил тебя за ноги!       - Оу, босс, ну зачем так жестоко?! Нильда же девочка и фармацевт, ей… - злой Скайрини одним ударом выбрасывает Луссурию из моей комнаты.       - Босс, вы что, хотите кушать? – глупо спрашиваю я, не без труда поднявшись с пола. – Сколько времени?       - Нет у тебя времени дурачиться, бесполезный мусор, - рычит Скайрини в ответ. – Сегодня нам придётся взять тебя с собой в чужое поместье. Гейский мусор прямо сейчас займётся твоей подготовкой. Живо переоденься!       Занзас выходит из комнаты. Я закрываю за ним дверь и бросаю один взгляд на часы. Четыре часа двадцать семь минут ночи! Обалдеть! Но Занзасу перечить нельзя, поэтому беру одежду и иду переодеваться в свою ванну. Что мне не нравится в Европе, так это наличие окна в ванной комнате. Нафига делать окна в ванной комнате? Чтобы соседи и мимо проходящие прохожие могли видеть как ты душ принимаешь? Идиотизм какой-то…