Дрожь Фенриса

Инквизитор Иоган Кейн был не из той породы людей, которых трудно чем-то удивить или запугать. За свои сорок лет службы повидал достаточно чудес Галактики и совершил столько деяний во благо Империума, что его сердце и разум стали холоднее айсберга, а душа затвердела подобно камню. Он без всяких колебаний приговорил к смерти целую планету, когда до него дошли вести о присутствии на ней генокрадов. Инквизитор даже не повел бровью, когда вместе с заразой сгорели в огне тысячи, если не миллионы, невинных душ. Он не испытывал угрызения совести по этим несчастным, ведь зараза могла пойти дальше одного города. Не то что бы он был закоренелым радикалом, Кейн просто исполнял свой долг перед Императором. Если потребуется, истреби миллионы, чтобы спасти миллиарды. Так его учили. Иоган помнил каждое свое дело, но предстоящее должно было затмить предыдущие. Ему предстояло предать очистительному огню мир Адептус Астартес. Космические десантники. Когда то это название было воплощением беспрецедентной верности, мужества, силы и стойкости. Могучие воины, полу-боги войны, Ангелы Смерти ведущие Империум к величию и воцарению Человечества. Но все рухнуло в одночастие, когда Хорус отвернулся от света Императора и увел за собой восемь легионов. Идеальные солдаты оказались бессильны против посулов Губительных Сил. Были и те кто отказал предателю и не предал Императора, но это ничего не изменило. Космодесантникам не было больше сто процентной веры, кто бы из них что не говорил. Теперь они просто войска и не более. Раньше они были на высшей ступени иерархии, после Императора и примархов, но потом была основана Священная Имперская Инквизиция, способная по одному только слову стереть их в порошок, стоило тем оступиться со Света Истины хоть на шаг. Не смотря на столь громкие слова, Иоган не считал всех Астартес ненадежными, нет. Такие ордена как Ультрамарины, Имперские Кулаки, Темные Ангелы вызывали в инквизиторе уверенность, их верность Императору была неоспорима. Но бывали и исключения. Орден Космических Волков всегда был острым штырем в горле у Инквизиции и Администратума. Храбрые, бескомпромиссные, неудержимые воины готовые сражаться до конца. Живое воплощение примарха Лемана Русса и их родного мира Фенрис, хотя Кейну не доводилось познакомиться ни с тем ни с другим. Инквизитор видел в деле этих Астартес и, говоря по правде, не желал бы быть их врагом. Но в то же время неукротимые, своевольные и неконтролируемые. Не подчиняющиеся Кодексу Астартес и следующие собственным правилам. Если другие ордена держали свои языки за зубами относительно жесткой политики, то Волки выражали недовольство в открытую, что иногда оканчивалось противостоянием. Нет, Империуму не нужны такие защитники. Как бы ни были полезны Волки, их нужно было приструнить. А еще лучше убрать. В открытую этого естественно не сделать, так как это вызовет много шума и подорвет авторитет Инквизиции. Их ведомство и так не пользовалось большой любовью со стороны граждан, а так и вообще настроит против, все будут смотреть на инквизиторов только через прицел пистолета. Нужен был альтернативный путь. И такой путь нашелся. Когда стало известно, что некроны появляются преимущественно на заледенелых, пустынных и просто мертвых планетах, их отдел принял меры. Были разосланы агенты по этим мирам с целью вести наблюдение и в случае обнаружения ксеносов подать сигнал. Фенрис не был исключением. Иоган мог лишь представить, с каким трудом обосновываются в диких племенах его агенты. Некоторых даже убили. Поначалу не было никаких известий. А потом это наконец случилось: агент Ван-Колл доложил о присутствии некронов. Ксеносы безжалостно вырезали целое селение и намеревались идти дальше. Хотя они и столкнулись в противостоянии с отрядом Волков, посланных на разведку. Это известие пробудило в Кейне ранее не испытываемое волнение. Вот он, шанс. Появилась возможность не только избавится от надоедливых Волков, но и поставить еще одну зарубку в славной ксеноистребительной истории Инквизиции. Будут конечно вопросы относительно уничтожения планеты, но Иоган уже давно придумал объяснение. Неспешно был собран истребительный флот. Десятки кораблей Инквизиции в полном вооружении стартовали из доков в сторону Фенриса. Спустя неделю они уже входили в систему. - Подходим к цели лорд-инквизитор. Выход из варпа через десять секунд. – доложил капитан Арвейн. Инквизитор ничего не ответил, оставаясь таким же бесстрастным. - Отключить варп-двигатели. Выходим из варпа. Как уже было сказано, Иоган Кейн был не из тех кого можно застигнуть врасплох. И все же он застыл в удивлении когда перед их звездолетом «Праведная месть» возник флот из чуть более дюжины судов. Все они были выкрашены в тускло серые цвета, а на бортах выгравированы оскалившиеся головы волков. Но что самое главное, все корабли были в полной боевой готовности. Кейн буквально отсюда ощущал мощь орудий флота. - «Земной Престол, да здесь собрался весь чертов флот ордена». – промелькнула в голове инквизитора очевидная мысль. - У нас входящее сообщение лорд-инквизитор. – доложил мастер связи. – От магистра Космических Волков Логана Гримнара с боевой баржи «Гильфархейм». Он требует встречи на борту боевой баржи. Немедленно. И еще он предупреждает, что за невыполнение его требования его флот откроет огонь, за несанкционированное вторжение во владения Волков. Инквизитор замер в раздумьях. С одной стороны он мог атаковать флот десантников за угрозы в адрес Священной Инквизиции Его Божественного Величества. Несанкционированное второжение, ха! Да кем этот варвар себя возомнил что может говорить в таком тоне с носителем воли Императора. Но с другой стороны, против них стояла вся сила ордена, и хоть у флота инквизиции преимущество в численности, не стоит недооценивать мощь волчьих судов. Тем более Кейна беспокоил один вопрос, почему Космические Волки здесь, а не на Фенрисе, сражаются и умирают от рук некронов. - Передай, что их приглашение принято. Пусть готовятся принять меня на борт. – ответил Кейн разворачиваясь к выходу с мостика. Они оказались в просторном ангаре. Инквизитор вместе с охраной вошел в освещенное тусклым светом помещение. Их ждали. Четверо Космических Волков в полном боевом облачении. Вскоре он узнал в лицо каждого десантника перед ним. Великий Волк Логан Гримнар стоял посередине строя. В терминаторском доспехе, с огромной двулезвенной секирой в правой руке. На лезвии оружия, на фенрисийском языке, было написано имя – «Моркаи». По левую руку от него, чуть позади, стоял Верховный Рунный Жрец, Ньял Стормссон, по прозвищу Призывающий Бурю. От псайкера исходила мощная силовая аура. Его взгляд прожигал гостей. У инквизитора не оставалось сомнений, что Жрец сжег бы их всех силой мысли без лишних усилий. На его плече сидел большой ворон по имени Ночное Крыло. Время от времени птица зарывалась клювом в перья и чистила их, прежде чем снова обратить взор аугметированных глаз на людей. Рядом со жрецом стоял Бран Красная Пасть. В стандартном доспехе он казался карликом рядом с закованными в терминаторскую броню Гримнаром и Стормссоном. Но это его ни на капельку не умиляло. В отличие от их спокойного вида, Волчий Лорд являл собою ужасающее зрелище. Едва пришельцы ступили на борт, его рот разошелся в зверином оскале, а глаза недобро сверкнули во мраке ангара. Если бы не приказ Великого Волка, он набросился бы на людей и разорвал на куски в одиночку. По правую руку от Гримнара стоял Волчий Жрец Ульрик, нареченный Убийцей. Волчий капеллан выглядел самым угрюмым и одновременно расслабленным из всех четверых, оперевшись на свой крозиус арканум. Его непроницаемые черные доспехи делали его почти не видимым на фоне мрака, его выдавала лишь позолоченная окантовка и алый плащ, украшенный в плечах волчьим мехом. Инквизитор Кейн, не теряя лица, подошел в плотную к Волкам. - Приветствую Логан Гримнар, магистр ордена Космических Волков. И вас бравые воины. Я инквизитор Ордо Ксенос Иоган Кейн. Я извиняюсь за столь грубое вторжение на вашу территорию, но до нас дошли слухи о присутствии ксеносов в этой системе и мы незамедлительно пришли сюда. Мы подумали что вам потребуется помощь. За все то время что Кейн говорил лицо Гримнара оставалось непроницаемым. Лишь когда инквизитор замолчал, Великий Волк дружелюбно ухмыльнулся, от чего у того произвольно пробежались мурашки. Так ухмыляются те кто ни слову не поверил и вот-вот нанесет смертельный удар. - Я тебя тоже приветствую на своем корабле лорд-инквизитор. Рад что вы прибыли так скоро, мы уже не чаяли кого-нибудь увидеть. – с плохо скрытой иронией проговорил Гримнар. – Что ж инквизитор Иоган Кейн, ты оказался прав. У нас тут действительно возникла проблема с паразитами и я уверен что ты поможешь нам решить ее. Логан коротко свистнул через плечо, одновременно пригласительно качнув головой. Десантники расступились, позволяя пройти вперед трэллам-сервиторам, несущим огромные носилки заполненные каким то металлоломом. Сервиторы высыпали содержимое носилок перед инквизитором и удалились. - Вот они, наши паразиты. – презрительно сплюнул на кучу железок Великий Волк. Иоган с замершем сердцем узнал в этих кучах останки представителей самой жестокой и страшной ксено-расы. Наполовину оплавившиеся и подгоревшие тела, головы и руки некронов. Один из роботов, более-менее целый, смотрел на инквизитора пустыми глазами. Сердца инквизитора забились сильнее. - В чем дело инквизитор, слишком страшное зрелище? – спросил магистр Волков, продолжая ехидно ухмыляться, хотя глаза его горели злобой. – Или может это не те останки которые ты ожидал увидеть? Полагаю, если бы здесь были бы еще и наши трупы, ты был бы более доволен. - Не понимаю ваших слов Великий Волк. И попрошу говорить со мной более мягким тоном. В конце кон… Прежде чем Кейн успел завершить эту нравоучительскую тираду, Гримнар пинком отправил один из крупных обломков в инквизитора. Кейн рухнул на пол, погребенный исковерканным телом некрона. Прежде чем он успел сбросить его с себя и встать, Гримнар сделал шаг вперед и надавил ногой на останки, прижимая Кейна к полу. Из легких Иогана разом вышла половина воздуха. Великий Волк немного ослабил давление что бы инквизитор не задохнулся. Охрана тут же вскинула свое оружие. В ответ Ульрик, Ньял и Бран вскинули свое. Но они были не одни. Пространство вокруг огласил рев множества сервомоторов, и из мрака вышли притаившееся и ожидавшие своего часа терминаторы. Их штурм-болтеры смотрели на охрану, а различное оружие ближнего боя осветило помещение своим сиянием. Гримнар склонился над инквизитором. Взгляды десантника и человека встретились. Лезвие «Моркаи» прикоснулось к лицу Кейна. - Я всегда знал что Ордосы вероломные сволочи, но такого я не ожидал даже от вас. - О чем ты? – прохрипел Кейн. - Кончай разыгрывать спектакль инквизитор, мы все знаем. Твоя пешка раскололась и все выдала. Ты и твои коллеги так одержимы укрощением нашего ордена, что готовы отдать нас на растерзание ксеносу и после этого плясать на наших костях? Шлюхин сын. Разорвать бы тебя на кусочки и скормить диким зверям, да жаль доказательств нет. Будь у меня что нибудь весомей этих жалких кусочков и слов моих братьев, которые кстати говоря мертвы, я бы с тобой не церемонился. Разорвал бы вас всех на кровавые тряпки. Но видимо не вюрд. С этими словами Логан чиркнул лезвием секиры по лицу Кейна, оставляя на нем длинный кровавый порез. Спихнув с Кейна обломок, Гримнар схватил его за шею и поднял на уровень глаз. - Этот шрам тебе на память от нас всех. Носи его всю жизнь и смотрясь в зеркальце, вспоминай о том что здесь произошло. О том, чем закончилась ваша вероломная махинация. Гримнар кинул Кейна в руки охранников. Едва оказавшись на ногах инквизитор бросил на Волка полный ярости взгляд единственного глаза. Холодное самообладание мгновенно покинуло Кейна. - Ты… ты заплатишь за это Космический Волк. Я исполнитель воли Бога-Императора. Ты… - Исполнитель воли. А мы нет? Ты, высокомерный ублюдок, небось возомнил, что мы просто забавные говорящие собачки, которых можно как приласкать косточкой, так и прогнать пинком под хвост? А то и вообще усыпить? Мы, так на будущее, древние и гордые воины. Мы вели войну во имя Всеотца-Императора за тысячи лет до того как твоя мамаша подставила задницу мужику, который в последствии породил тебя в ее утробе. Мы не отвернулись от Всеотца и продолжали сражаться за него во время Великого Предательства, хоть и не на стенах Дворца как Ангелы, Кулаки и Шрамы. И сейчас мы служим Ему верой и правдой. Можешь ненавидеть нас, можешь презирать, мы никогда не искали любви у людей. Но никогда не смей поднимать руку на волка, это плохо кончается. Не родился тот инквизиторский шлюхин сын, который поставит на колени Космических Волков. На несколько секунд повисло гробовое молчание, а потом Гримнар продолжил: - В этот раз Иоган Кейн из Ордо Ксенос мы тебя отпускаем. Забирай, если хочешь, эти жалкие останки своей очередной аферы, возвращайся на свой корабль и проваливай прочь из нашей системы. Что б и духу вашего здесь не было. Вас предупреждали чем закончится ваше вторжение, тогда после Первой Армагедонской, но так как до тебя это предупреждение не дошло, в этот раз я вас милую. Но это был в последний раз. Не испытывай больше пределы терпения Волков. Инквизитор Кейн еще несколько секунд испепелял космического десантника полным злобы взглядом, но в конечном итоге отступил. Резким движением руки он велел возвращаться на борт челнока и сам пошел следом. Все это время он покрывал Космических Волков отборными проклятиями и обещаниями в будущем расквитаться с ними за это оскорбление. Останки некронов они не стали брать с собой. - Они не отступят. – заявил Ньял, наблюдавший вместе с братьями в иллюминаторы капитанского мостика как инквизиторский флот уходит. Все это время корабли Волков держали их на прицеле на случай если им взбредет доделать то зачем они пришли. Но инквизитор был далеко не дурак. Вскоре весь их флот исчез в варпе. Когда стало известно о махинации Инквизиции, Волки сразу же выставили кордон для достойной встречи. Весь орден был призван обратно к домашнему очагу, за исключением тех кто завяз в боевых действиях и у них не было возможности прибыть, но даже с теми ротами и судами что были на Фенрисе, сила все равно получилась колоссальной. Пока большая часть ордена присутствовала в космосе, другие обследовали селения и племена с целью отыскать других лазутчиков Инквизиции. Но поиски ни к чему не привели, если на Фенрисе и были другие шпионы, то они покинули планету сразу же как получили сообщение от коллеги, не забыв при этом замести следы. Волки так же посетили то место, где располагался штаб этого Вольфсангра / Ван-Колла, но там ничего не осталось после взрыва. О его челноке можно было сказать тоже самое, на его останках не было никаких признаков того что он принадлежит Инквизиции. Все что было у Волков против Инквизиции это слова их братьев, но их было не достаточно для предъявления обвинения. Инквизиция снова вышла сухой из воды. - Кто бы сомневался. – буркнул в ответ Бран. Ярл едва сдерживал себя от переполнявшей его злобы и искренне желал, что бы эти ублюдки не вернулись в свое змеиное гнездо, затерявшись в эмпиреях. - Пусть попробуют, настанет время и их махинации вылезут у них через задницу. - сохраняя невозмутимость ответил Ульрик. Логан Гримнар хранил молчание все это время, пока его командиры обсуждали недавнюю стычку. Лишь когда его закованное в доспехи тело уселось на командный трон, он отдал приказ: - Команда всему флоту, отбой, вернуться в доки. - Вас понял, господин. – отсалютовал капитан и приступил к отдаче приказов. Меж тем Ульрик подошел к трону. - Ярл, есть еще вопросы которые нам надо решить. – заявил он. – Не здесь разумеется. В уединенном месте. Только ты, я, Призывающий Бурю и Красная Пасть. Гримнар лишь кивнул в согласии. По возвращению в Клык четыре ярла собрались в личных покоях Великого Волка. - Полагаю, все знают зачем мы здесь собрались. – сходу начал Волчий Жрец и не дожидаясь ответов продолжил. – Вильгельм Фрейссон подвергся проклятию вульфена. И не просто подвергся, он стал им. Я никогда прежде я не встречал такой одержимости. Малейший приступ гнева может обернуться высвобождением вульфена. Он абсолютно не может контролировать зверя внутри. - Ну и что ты предлагаешь? Изолировать его? Убить? Фрейссон не первый кто поддался волку, были случаи и хуже. – вставил слово Краснаяя Пасть. - Лучше скажи Бран, как долго он у тебя в таком состоянии? – парировал Убийца. – После осмотра, я пришел к выводу, что он уже очень давно подвержен проклятию. Этот случай был не первым. Красная Пасть замолчал и отвел взгляд. - «Фрейссон, как же ты мог так облажаться? Ты подставил нас обоих». Подошедший к Брану Ньял, положив руку на плечо волчьему лорду, молвил: - Скажи Бран. Он ведь все равно узнает. - С самого начала. Первый случай был на Кории, десять лет назад. Тогда во время темного ритуала, во Фрейссоне пробудился вульфен. Одержимый жаждой, он убил своего наставника и брата Власа Скарла. - Почему не рассказал сразу? – спросил Гримнар. - А вы бы сдали кого-нибудь из своей стаи? Фрейссон показал себя холодным и рассудительным бойцом, на протяжении многих лет он сдерживал вульфена, я был уверен что он сможет и дальше. - Твоя затея чуть не вылезла всем нам боком. – отрезал Ульрик. - Когда я осматривал раны Живущего на Грани, то обнаружил у него на лице и шее следы, в происхождении которых не приходится сомневаться. Так что как бы примерно Фрейссон себя не вел, в результате это не окупилось. - Ну и что теперь Жрец? Что ты предпримешь? – напрямую спросил Бран. - То же что и со всеми. Ни одна стая, будучи в своем уме, не примет вульфена даже по приказу. Я бы точно не взял. Он будет полностью изолирован от стай до тех пор пока не обуздает свое проклятие. Я лично за этим прослежу, если уж ты не можешь контролировать своих Волков. На это заявление Красная Пасть оскалился. Ульрик конечно великий воин и Верховный Волчий Жрец, но никто не смеет ставить под сомнение его лидерство в роте. Ситуацию разрядил Ньял: - А как быть с этим отроком, что Фрейссон привел с собой? - Тут нечего решать. – отрезал Ульрик. – У нас тут не приют для обездоленных. Я конечно сочувствую его доле как фенрисиец, но как Волчий Жрец бесстрастен. Клык не место для нахлебников. - То есть ты предлагаешь просто выбросить его на улицу брат-Жрец? – осведомился Ньял. - Отдадим его на попечение какому-нибудь племени. – пожал плечами Убийца. - И что это изменит? Парня просто не примут духовно. Он будет изгоем. Прояви хоть немного человечности Ульрик, ведь речь идет не просто о мальчишке, а об одном из наших фенрисийских соплеменников. К тому же мы слышали его сагу, а я даже провел с ним небольшой медитативный сеанс и увидел под этой слабой оболочкой сильный дух. В парне есть потенциал. - Ну и что с этого? – присоединился к дискуссии Гримнар. – Ты видел его раны? Даже если он и оклемается, то ему не быть кандидатом. Его изломанное тело просто не переживет имплантацию Канис Хеликс или подведет его на первом же испытании и никакой дух ему не поможет. - Ему не обязательно быть Влка Фенрика. В конце концов наш орден стоит не только на космических десантниках. Смертный персонал так же нуждается в пополнении. Как только мальчишка оклемается, отдайте его кэрлам на воспитание. Пусть обучат его всему что знают. А там уж будь что будет. В келье повисло молчание. Каждый Волк был при своем мышлении, но последнее слово оставалось за Гримнаром. - Решено. – подвел итог Великий Волк. – Вильгельм Фрейссон, как только выйдет из апотекариона, будет изолирован. Никаких контактов. Ты Ульрик будешь следить за этим. Если что, поступай на свое усмотрение. Имена наших братьев из Хольта будут записаны на стене в Зале Павших, как и положено. Что касается Нильса Колдхарта, то я согласен с Призывающим Бурю, отдайте его кэрлам когда он встанет на ноги, может что-нибудь из него и выйдет. Кто-нибудь против? Возразивших не нашлось. - Тогда решено. Все свободны, возвращайтесь к своим обязанностям. Волки направились к выходу. Бран покидал келью последним, но едва он подошел к порогу его окликнул Великий Волк: - Бран. Тот обернулся. - Я прекрасно понимаю почему ты прикрыл Фрейссона, ты прав, так бы поступил каждый ярл. Братские узы всегда были ценимы в стаях. Но и безопасность наших братьев тоже не десятое дело. Так что я солидарен с Ульриком, тебе следовало рассказать нам сразу, и этого суда бы не было. На сей раз я тебя прощаю Бран, но впредь больше никаких секретов. Мы не можем держать при себе братьев, которые могут наброситься на своих же. Мы поняли друг друга? - Да, ярл. - Тогда ступай. Бран Красная Пасть сразу же покинул покои Гримнара, оставив Великого Волка одного. Костер уже почти выгорел, погружая логово в полумрак. Узкое оконце пропускало полоску тусклого света, но этого все равно было не достаточно. Проходящий вместе со светом сквозняк наполнял логово прохладой. Время от времени дуновения задували угли, но те упорно продолжали коптить. Любой другой, находившийся в логове, постарался бы снова разжечь костер, дабы снова наполнить покои относительным теплом и светом, но Вильгельму Фрейссону было сейчас откровенно все равно. Кровавый Коготь сидел перед костром на высеченном из камня стуле, вперив пустой апатичный взгляд в остатки костра. Противостояние углей и сквозняка, напоминало битву кочевых племен за территорию. Битва до самого конца, пока не останется только один. - «Интересно, а если бы у костра было сознание, он бы знал что рано или поздно ветер его затушит? Понял бы он, что обречен? Продолжил бы борьбу или сдался» ? Очередной поток холодного воздуха стремительно вошел в логово. Яростно завывая он обрушился на костер в очередной попытке задуть и без того жалкие язычки пламени. На какие-то секунды те затухли, но тут же вспыхнули снова. Такова природа Фенриса, здесь все борется за выживание до самого конца. Если-бы не душевная пустота, Вильгельм наверное восхитился стойкостью костра. На теле десантника все еще оставались порезы, ссадины и шрамы, даже усиленная регенерация и помощь жрецов не смогла скоротечно залечить их все. Особенно выделялись ободранные до костей тыльные стороны рук – результат драки с лордом некронов. Пройдет еще время прежде чем раны заживут… но шрамы оставленные на душе уже не заживут никогда. Его стаи больше нет. Смотря в коптящиеся угли, Вильгельм до сих пор видел лица погибших братьев, слышал их предсмертные кличи. Эти моменты проматывались в его голове снова и снова. И Вильгельм никак не мог их остановить. Потери всегда были неотъемлимой частью войны, платой за победу. С тех пор как погиб Скарл и братья-Когти, Вильгельму уже было не привыкать к потерям, но к такому он не был готов. Потерять всех товарищей, с которыми когда то начинал служить и прошел немало битв, меньше чем за двенадцать часов. И это было только начало. Недавно у него состоялась встреча которая решила его дальнейший вюрд. Бран Красная Пасть привел его в келью где их ждали Ульрик Убийца и Ньял Призывающий Бурю. Великий Волк Гримнар не явился, он еще до этого вынес свой вердикт, от присутствующих требовалось лишь озвучить его. Но сначала… - Рассказывай. – кратко сказал Волчий Жрец. После каждой кампании Волки собирались в Хеороте, где с бахвальством и пафосом рассказывали свои саги. Но не в этот раз. Это была не сага, это был суд. Ярлы выслушали до конца, не перебивая и не уточняя. Когда Вильгельм договорил, Убийца озвучил решение, принятое уже давно. Решение окончательно сломавшее Вильгельма и посеявшее в его душе отчаяние. Его изолировали. Посадили на цепь и заперли словно бешеного пса. Ни один из ярлов не проявил никаких эмоций, они оставались такими же угрюмыми, мрачными и холодными. Вильгельм пересекся взглядом с Браном, ищя в глазах Волчьего Лорда хоть каплю поддержки, но наткнулся лишь на ледяную тяжелую глыбу. - «Ты подставил нас обоих». После суда Вильгельм вернулся в свое логово, где провел много часов, сидя перед костром и вдыхая вонючий дым. Мог ли он ненавидеть ярлов за это решение? После всего того что он пережил, разве он заслужил такой судьбы? Стать изгоем? Нет, он не мог. Принятое решение было справедливым. Вульфен, дар и проклятие их ордена, послужил отправной точкой в его дальнейшей судьбе. Теперь он Одинокий Волк. Волк без стаи, воин без товарищей, брат без братьев. Он не мог винить Брана за то что тот выдал их секрет, как не мог судить и Гримнара, Убийцу и Призывающего Бурю. В конце концов воин был сам виноват в своей неспособности контролировать темную сторону. Он подставил не только себя, но и всю роту и своего ярла. Вынесенный ему приговор был справедлив. А интересно, как бы все повернулось, признайся он в своей слабости десять лет назад? Да только что теперь гадать, содеянного не вернешь. В этот момент в логово проникло очередное морозное дуновение, окончательно затушив последние язычки костра. Вот и все. Печальный но предсказуемый финал. Тяжело вздохнув, Вильгельм поднялся со стула и вышел из логова. В коридоре оказалось еще холодней чем в покоях. Ветер, нашедший прорехи в стенах скалы, завывая гулял по Клыку. По телу Космического Волка пробежали мурашки. Будь на Вильгельме силовой доспех, он бы ничего не почувствовал. Надетая на нем одежда из толстой звериной кожи, хоть и отличного качества, не гарантировала сто процентной защиты, основная ставка делалась на усиленную физиологию Астартес. Передернув плечами, Вильгельм поплотнее закутался в куртку и двинулся по коридору. Как и всегда, коридоры крепости были почти безжизненны. Если бы не факелы на стенах, можно было бы считать что это место мертво. Первым встречным на пути Волка стал отряд кэрлов. Едва увидев одного из своих повелителей, они хотели сначала склонить головы в приветствии, но стоило им разглядеть профиль Волка, как почтительность тут же сменилась страхом. Не доходя до него достаточно близко, они поспешно шмыгнули, если не сказать шарахнулись, в стороны. Вильгельм готов был поклясться что их руки уже были готовы вскинуть лазганы. Глаза десантника скользнули по лицам людей. Лица закаленных фенрисийцев мало что выразили, но их глаза сказали все. Несмотря на предпринятую конфиденциальность, слухи все же просочились и прошлись по всему Клыку. Достигли каждого обитателя, каждого уха и были пересказаны из каждых уст. Не обошлось и без предрассудков и преувеличений, каждый новый невероятней, абсурдней и хуже прежнего, но все они в итоге сводились к одному выводу, который был крайне не приятен Вильгельму. Кэрлы поспешно скрылись в тенях. Вильгельм даже не проводил их взглядом, страхи людишек его не заботили. А вот мнение братьев по ордену… Чем дальше он шел, тем обжиточнее становились коридоры. Обитатели крепости стали встречаться чаще, и реакция была одна и та же. По дороге ему встретилось несколько Волков, такие же как и он, Кровавые Когти. Едва увидев предмет многочисленных разговоров, десантники вперили в него полные сомнений и враждебности глаза. Если бывалые Охотники и Клыки еще как то сдерживали свои эмоции, то у молодых воинов они проявлялись более чем явно. Как и в случая с кэрлами, руки Когтей потянулись к зачехленному на поясе оружию. Вильгельм даже не взглянул на них, хотя внутри него все горело. До этого момента он даже не представлял какими жалкими могут быть его собратья. Какими же узколобыми недоумками надо быть что бы поверить во все эти сплетни. Ну ладно смертные, но от собратьев-Астартес он этого не ожидал. Может действительно, развернуться и врезать им по мордам, что бы от клыков и воспоминаний не осталось? Зверь внутри снова заскреб когтями, готовый к броску, но Вильгельм быстро взял себя в руки, не дав злобе разыграться. - «Они того не стоят». Наконец Серебряный Стрелок оказался у цели своего похождения – двери ведущие в медицинские помещения для смертных. На какое-то время у Фрейссона заиграли сомнения. Может он еще не достаточно исцелился и не готов? Но хотя бы проведать стоило. Отбросив сомнения десантник толкнул дубовые двери. В нос Волка ударил характерный для госпиталя запах – травы, отвары, лекарственные препараты привезенные из других миров Империума. Некоторые койки были заняты смертными слугами Клыка, пострадавшими в результате тренировок или просто захворавшие. Как это не удивительно, но слухи дошли и до сюда: едва увидев Вильгельма пациенты нервно заерзали на своих местах. Вильгельм, как и раньше, не обратил на них внимания, его заботил лишь один человек. Он нашелся на дальней койке закрытой непроницаемым занавесом. Отодвинув материю Вильгельм застыл над койкой. - Нильс. – поздоровался Волк. Лежащий на койке мальчик не сразу понял кто к нему зашел и окинул посетителя безо всякого энтузиазма. Однако увидев знакомое лицо, тот мигом приободрился. - Вильгельм. – поприветствовал в ответ Нильс. Решение принятое ярлами в отношении Нильса Колдхарта было более чем справедливым. Он этого заслужил своей кровью. Вильгельм лично просил за мальчишку перед ярлами. Не сказать что физическое состояние Нильса улучшилось на все сто, но после оказания медицинской помощи он стал выглядеть заметно лучше. Как и у Волка тело Нильса покрывали многочисленные ссадины и шрамы. Правая рука у Нильса была ампутирована до самого локтя и теперь покоилась на повязке. Это было необходимо - когда его доставили в Клык, у парня уже началась гангрена. Со временем ему будет установлена аугметика, а пока придется обойтись этим. Взгляд Вильгельма случайно упал на тумбу у изголовья койки. На ней лежала голова некрона, одного из иерархов, убитого Нильсом. Немного поколебавшись Вильгельм взял голову в руки и принялся внимательно рассматривать. Вся внутренняя начинка, включая глаз, была выковыряна, на случай каких-нибудь скрытых механизмов несущих непосредственную угрозу. Если правильно поработать над трофеем то его можно будет носить на плече как стилизованный наплечник. - С таким трофеем все девчонки, что есть в Клыке, будут твои. – ухмыльнулся Фрейсон. Нильс на это замечание несколько смутился и улыбнулся в ответ. Однако на душе у него все еще скребли кошки. Трагедия сильно отразилась на его психике – каждый раз закрывая глаза он видел пылающее зеленым огнем селение, освежеванные и испепеленные тела соплеменников. Велор Пробуждающий Мертвых стоял посреди этого хаоса, попирая останки несчастных своими ногами. - Я убил их всех! – восклицал некрон, после чего он высоко задирал голову к небу и издавал жуткий отдающий скрежетом смех. Не смотря на все усилия, мальчик не мог побороть свои кошмары, так уже сильно они вцепились своими когтями в разум, душу и сердце. Пока что. А убрать трофей куда подальше ему не позволял постельный режим, а просить других это сделать банальная гордость. Наконец Вильгельм положил голову Велора обратно и снова перевел взор на Нильса. - Как самочувствие? - Бывало и хуже. - Идти сможешь? Бровь Нильса удивленно вздернулась. - Мы куда-то собираемся? - Есть одно дело, которое я так и не сделал с тех пор как вернулся. Пришло время это исправить. Мне хотелось, что бы ты составил мне в этом компанию. Если ты в состоянии конечно. Вильгельму было запрещено контактировать с кем-либо, включая Нильса, но то что задумал Фрейссон касалось и его тоже. По крайней мере стоило попробовать. Раздумья Нильса длились недолго. Скинув одеяло, он начал сползать с койки. Движения давались ему нелегко, поэтому Вильгельм протянул ему руку, на что Нильс ответил отказом. Посидев на краю и прислушавшись к ощущениям, он наконец встал на ноги. Те заметно дрожали, грозясь подогнуться, но Нильс все же пересилил слабость и удержал равновесие. - Справлюсь. – ответил он глядя в глаза Волка. - Тогда пошли. – кивнул Вильгельм, при этом делая заметку подхватить Нильса если понадобиться. Оба двинулись к выходу из госпиталя под удивленные взгляды присутствующих, но никто не посмел им возразить. Даже вошедший кэрл-санитар проглотил свои слова едва столкнувшись с глазами Фрейссона. Они спускались в самые недры крепости, туда куда редко спускались даже Космические Волки. По крутым лестничным пролетам, временами пересаживаясь на лифты. Чем дальше они заходили, тем темнее становились коридоры. Большинство факелов уже давно потухло и судя по застывшей на них ледяной корке они не играли особой роли, либо о них просто забыли. Волк и мальчик старались избегать лишних встреч по пути. Кэрлы и сервиторы не создадут проблем, а вот Астартес вполне. Решение было принято и они доведут его до конца. Это нужно было сделать, так требовала честь братства. За все то время что они шли, не было сказано ни слова. Оба были погружены в себя. Нильс не мог не заметить как сильно изменился Вильгельм. И эти перемены пугали Нильса почти так же как и всех встречных. Конечно он и раньше его не знал, но даже тогда Волк был более открытым и общительным. Теперь же он стал более замкнутым и угрюмым. Его походка была более скованна, а взгляд утратил былую яркость, теперь в них была лишь печаль. Нильсу всегда говорили что Небесные Воины – это полубоги, которым чуждо все человеческое. Теперь же он убедился что это не так. Небесные воины - тоже люди, измененные, но все же люди. По крайней мере Вильгельм был именно таким. Если бы кто то раньше сказал Нильсу что ему суждено побывать в цитадели Небесных Воинов, пусть и при трагических обстоятельствах, он бы рассмеялся ему в лицо. Теперь же он с восхищением осматривал легендарное обиталище богов Фенриса. Внешний облик крепости он не видел, но внутренняя обстановка так же поражала воображение, а сколько еще предстояло увидеть и узнать. Это место наводило эйфорию и пугало одновременно. Коридоры Клыка отдаленно напоминали катакомбы некронской гробницы, от чего по телу пробегали мурашки, даже присутствие Вильгельма ни чуточки не расслабляло, однако Нильс упорно продолжал движение рядом с Волком. Они не знали сколько времени прошло - минуты, часы, может вообще весь день? И сколько еще пройдет прежде чем они доберутся до цели? Вполне возможно их уже ищут. Темнота коридора, хотя нет, уже тоннеля, стала еще гуще, так что даже привыкшие к темени глаза Нильса ничего не видели и ему пришлось взяться за подол рукава куртки Вильгельма. Космический Волк казалось даже не заметил. А еще холод усилился, а завернуться по теплее у мальчика не было никакой возможности. Но это было еще не все. Несмотря на темень, Нильс сумел рассмотреть у стены нечто. Присмотревшись он узнал останки сервитора, киборгизированного трэлла Волков. Несчатный киборг был попросту разорван на кусочки. Вильгельм тоже заметил труп и прибавил шаг, утягивая Нильса за собой, при этом не смотря по сторонам. А вот мальчишка не мог не оглядываться. Останки были еще совсем свежие, так что убийца мог находиться поблизости. Так и оказалось. Низкий рык раздался откуда-то из тени. Вскоре во тьме сверкнули глаза. Далеко не человеческие глаза. Мальчик не мог не оторвать от них взгляд и твари это явно не нравилось - рычание стало еще громче. - «Всеотец, хель тебя побери, милостивый». – пронеслось в голове уже не на шутку запуганного мальчишки. - Не смотри им в глаза. – бросил Вильгельм. Нильс быстро повиновался, однако перед тем как отвести взгляд, он готов был поклясться что разглядел массивную челюсть с рядом острых клыков. Это место – вотчина Моркаи и здесь им, живым, явно были не рады. Они пошли дальше. Из тени то и дело доносилось рычание и сверкали глаза, но никто на них так и не напал. Нильс мог лишь догадываться, сколько во тьме скрывается этих тварей. Вскоре впереди забрезжил едва заметный тусклый свет. Пройдя еще немного, Вильгельм и Нильс оказались перед входом в огромный туннель. Над самым порталом было изображение Моркаи Волка Смерти. Переступив портал, Нильс понял что они оказались не в туннеле, а в огромном зале чьи стены были обставлены плитами из черного камня. Блики от факелов играли на их поверхности. Присмотревшись, Нильс заметил что плиты исписаны некими словами. Нет, не словами – именами. На каждой плите аккуратно и старательно были высечены имена. - Что это за место? – пробормотал Нильс, хотя ответ уже сам напросился. - Зал Павших. Здесь высекаются имена погибших героев. – ответил Фрейссон. Да, это был некрополь, где Волки оставляли имена братьев погибших в бесконечных войнах. Здесь не было ни посмертных украшений ни заупокойных молитв, только таблички с именами и датами и гробовая тишина, нарушаемая лишь треском горящих факелов. В голове Нильса зародился вопрос, зачем нужно было устраивать некрополь так глубоко под землей, да еще непосредственно в туннелях кишащими зверьем. Ответ пришел сам собой: подальше от населенных уровней крепости, дабы ублажить покой мертвых. Зал был воистину огромен, а о его протяженности можно было только догадываться – так много здесь было имен. Люди прошли еще какое-то расстояние, возможно даже километры, прежде чем Вильгельм остановился у плиты на которой была высечена эмблема роты Красных Пастей, а под ней имена знакомые обоим присутствующим здесь людям.

Хольт До конца и до последней капли крови Сальвр Рокк Брем О*Ньяр Финн Гриммлок Даг Хоган Сарл Корн

Влас Скарл и другие Кровавые Когти не были записаны на этой плите, так как они пали раньше и в разное время. Альв Перлборн так же занял отдельное место так как не входил в стаю, как и все Рунные жрецы. Вильгельм присел на колено, опустив голову и положив руку на плиту. Белоснежные волосы тут же упали вниз скрывая выражение его лица. Целеустремленность которая еще недавно переполняла Фрейссона исчезла сменившись скорбью и болью. Стая была его всем с тех пор как жрецы забрали его со льда что бы сделать из него того кем он является теперь. А теперь ее нет. Перед взором Вильгельм предстала картина сражения. Не воспоминание, просто картина. Они идут по коридорам Клыка в Вальгард где их ждет разогретый и готовый к старту Громовой Ястреб. Рокк, как всегда, впереди с гордо расправленными плечами и поднятой головой и уверенной походкой. Настоящая ожившая скала. Рядом со своим патроном слегка ссутулившись бредет Скарл. Следом Финн и Даг, а за ними Кровавые Когти. Сарл, прущий впереди всех молодых воинов, кажется еще чуть-чуть и он обгонит самого Рокка. Брем шел позади всей стаи волоча свою любимую лазерную пушку. Волки входят в чернеющее нутро катера и шлюз закрывается за ними. Картина сменяется. Вокруг царит битва. Волки несутся вперед на врага, ревя кличи и размахивая оружием. На этот раз Сарл впереди всех. Впереди всех из Хольта. Его волчьи когти отведены назад для смертельного удара, а из уст Когтя срывается лютый вой. Остальные Кровавые Когти бесстрашно следуют за своим заводилой, забыв о всякой дисциплине. Рокк, с остальными старшими, остается позади и орет что-то не членораздельное вслед. Но Сарл лишь смеется в ответ и прибавляет ходу. Вильгельм неизменно бежит следом за другом стреляя из болтгана. Он тоже смеется вместе с Сарлом. Вскоре к этому смеху присоединяются и другие Когти. Две вражеские армии сталкиваются, следует вспышка и Вильгельм возвращается в реальность. По щеке Серебряного Стрелка стекает одинокая горячая слеза. Волк уже приподнимает руку что бы смахнуть ее, но сразу же замирает, позволяя слезинке закончить свой путь. Та, словно нарочно, медленно продолжает стекать по коже. Наконец она теряется в бакенбардах. Десантник с трудом подавляет желание выпустить еще несколько слез. Подготовка Астартес помогает ему возобладать. Пусть его сердца и сковала скорбь, но он не будет выть как щенок. Хватит. Братьям бы не понравилось, что он стоит на коленях перед их мемориальной плитой и жует сопли. Погрузив руку за пазуху, он достает костяные жетоны Сарла - единственная вещь оставшаяся ему от друга. Не разжимая ладонь он впивается в нее зубами и не отпускает пока кровь не начинает стекать по руке. Несколько капель падает на качающиеся из стороны в сторону жетоны. Прежде чем регенерация успевает залечить рану, Вильгельм проводит по плите окровавленной рукой, оставляя на ней кровавую дорожку. - Прощайте братья. Мы увидимся в Залах Расса в свое время. – прошептал Вильгельм не убирая руку. Нильс который до сего времени стоял рядом и также смотрел на плиту, так же положил на нее свою ладонь и склонил голову в почетном молчании. Вильгельм поднялся на ноги и повесил жетон на шею. На душе Серебряного Стрелка стало заметно лучше. Он не присутствовал на погребении братьев и это висело на его душе ледяной глыбой. Но теперь когда поминки перед плитой были проведены ему полегчало. Бросив последний взгляд на плиту он двинулся прочь. Нильс последовал за ним. Его уже не беспокоили ни темные коридоры, ни обитающие во тьме звери Клыка, ни даже взбучка что им обоим грозит за самоволку. Главное – они выполнили задуманное, остальное не важно. Вскоре они оба скрылись в черноте туннеля. Подул ветер и несколько факелов потухли погрузив часть Зала Павших во тьму.