Стать сильнейшим

Кеншин наблюдал за тем, как Урахара возится с захваченным адьюкасом, чувствуя прилив скуки. Ученый создал несколько барьеров– на случай, если адьюкас вырвется и решит им закусить. – Если тебе скучно, можешь прогуляться,– произнес ученый, даже не глядя на Кеншина.– Чувствую, ты найдешь здесь много интересного. Тебе. – Ладно,– капитан десятого отряда еще раз глянул на Пустого, запертого в зеленую пятигранную пирамиду.– Я буду поблизости. * Унылая, абсолютно безжизненная гряда серых скал. Кому-то может показаться, что весь этот пустой мир лишен жизни, но это не так. Даже в самых мрачных уголках Уэко Мундо всегда можно найти жизнь. Всегда есть мелкие Пустые, поглощающие рейши прямо из воздуха, всегда есть более крупные существа, охотящиеся на подобную мелочь, есть охотники на охотников… и так до самой вершины пищевой цепочки. Но эти скалы всегда были пусты и безжизненны. Неизвестно, по какой причине, но мелкие Пустые никогда здесь не появлялись, а следовательно, и остальным нечего делать в месте, где отсутствует пища. Именно поэтому это место было избрано как убежище небольшой группы дерзких Пустых, осмелившихся бросить вызов императору Уэко Мундо Баррагану Луизербану. Да, они прекрасно знали, что нарочно их искать никто не станет, но лучше поостеречься. Глубокая пещера в самом центре скального массива выглядела как огромная идеальная полусфера с узким входом. Такая пещера не могла возникнуть естестсвенным путем, ее выжгли с помощью серо. И сейчас в этом огромном каменном мешке, на импровизированных лежанках из грубо обработанных валунов лежали четверо Пустых с чудовищной, подавляющей реацу. Огромная анаконда, чуть менее огромная сфинкс и антропоморфная лань бдительно стерегли сон четвертой Пустой, маленькой и хрупкой по сравнению с ними. Эта Пустая является их хозяйкой, вершиной эволюции. Вастерлордом. Сплошь закованная в костяную броню, Вастерлорд спала, свернувшись в клубок. Если бы не костяные доспехи, закрывавшие ее тело от подошв до скул, то на лице смуглокожей женщины можно было бы увидеть умиротворенную улыбку. Однако эта идиллия оказалась быстро прервана, прервана двумя сильнейшими всполохами реацу поблизости отсюда. Вастерлорд тут же встрепенулась и открыла зеленые глаза, в которых проступила тревога. «Синигами,– мгновенно определила она характерный окрас реацу.– Очень сильные, уровня капитана. И…– в глазах отразилась паника.– Неужели это он?» Еще несколько секунд женщина анализировала реацу и пришла к крайне неутешительному выводу: это именно тот, о ком она подумала, и за эти десять лет он стал ощутимо сильнее. – Харрибэл-сама, что-то случилось?– встревожилась Мила-Роза. – Пойдемте, мне интересно взглянуть на него,– Тия Харрибэл поднялась с импровизированной кровати и двинулась к источнику реацу. Синигами в нескольких километрах от ее убежища, и хорошо бы сидеть тихо, как мышке под веником, но Тия от чего-то почувствовала, что она должна увидеться с этим странным синигами, так непохожим на своих собратьев. – Но он же нас убьет!– перепугалась Аппачи.– Он вас убьет! – Я хочу у него спросить, почему он отпустил нас живыми,– женщина вздохнула и исчезла в сонидо, не оставляя своей фракции выбора. Анаконда, лань и сфинкс последовали за ней к источнику реацу и остановились на полпути, со страхом и недоверием глядя на высокий силуэт в капитанском хаори. Точно такой же, как и десять лет назад. Вблизи они прекрасно почувствовали, насколько выросла реацу этого синигами. Никак не меньше, чем на четверть. – Вы стали сильнее,– произнес он.– Я почувствовал, что вы следуете сюда, и решил пойти навстречу. Вряд ли мой спутник был бы в восторге от созерцания ваших лиц. – А ты что, в восторге?– не удержалась Аппачи, с вызовом глядя на капитана и одновременно облизывая пересохшие губы: адьюкас догадывалась, чего может стоить подобная дерзость. Капитан бросил на нее чуть скучающий взгляд с тенью легкого раздражения, как на надоедливую муху. Чувствовалось, что этот синигами прикидывает: прихлопнуть или пусть полетает? Пренебрежение и презрение по отношению ее сил больно ударило по самолюбию Аппачи, но куда сильнее возмущения оказался страх от того, что для этого мужчины убить ее не сложнее, чем прихлопнуть надоедливую муху. – Лучше бы тебе не нарываться,– Сун-Сун отчетливо вздрогнула, вспоминая, чем обернулась их предыдущая стычка. Короткий взгляд капитана– и анаконда отползла на полметра назад, опуская взгляд. – Что ты здесь делаешь, капитан десятого отряда и командир отряда специального назначения Готей-13 Кеншин Карасу?– чуть свела брови Тия Харрибэл, стискивая рукоять своего меча. – Вышел на прогулку,– сверкнул зубами капитан десятого отряда и убрал давление своей реацу.– Не стоит так грозно смотреть на меня, Тия. Я пришел с миром, так сказать. Навещаю старых знакомых. Харрибэл коротко оглянулась на свою фракцию и слегка кивнула им, подтверждая, что не будет сражаться. Три вздоха облегчения стали ей ответом, меньше всего ее фракции хотелось вступать в заведомо проигрышную схватку. – Почему ты нас пощадил?– задала она тот вопрос, который терзал ее вот уже десять лет. Тия не хотела умирать, она боялась за себя и за своих девочек, и ее внезапно пощадили. Когда она была на грани смерти, когда она была сломлена, раздавлена и уничтожена морально, когда она полностью осознала свою слабость и никчемность, когда она уже смирилась со смертью, рассеченная на несколько кусков, ей внезапно сохранили жизнь и позволили уйти. Харрибэл вспомнила, как выхаживала ее верная фракция, как они делились своей силой, носили ей пищу и пытались восстановить. Кеншин Карасу не торопился с ответом, видимо, он и сам не до конца понял всех причин, и теперь тщательно взвешивает каждое свое слово. – Я мог бы вам сказать вот что: вы не могли сражаться, а я не добиваю беспомощного противника, потерявшего боевой дух,– произнес капитан десятого отряда.– И это правда, но лишь отчасти. На самом деле я увидел их преданность тебе, а так же твое стремление пожертвовать жизнью, но дать им спастись. Когда я высвободил свою реацу, ты ведь поняла, что не сможешь победить? – Да,– тихий ответ. Тия решила быть с ним полностью откровенной, невольно вспоминая тот миг, когда все ее существо объял дикий, необузданный страх. Страх перед единственным существом, встреченным ею и оказавшимся сильнее ее самой. Не просто сильнее– намного, намного сильнее. Кеншин цепко взглянул на лицо Вастерлорда и вздохнул. Адьюкасы как-то странно смотрели на капитана, с настороженностью и… трепетом? – Я увидел в вас то, что противоречило моим тогдашним знаниям о Пустых. Я увидел у вас души. Я понял, что вы испытываете те же чувства, что и мы, что Пустые и синигами отличаются, по сути, лишь векторами направленности реацу. – Чего?– тупо спросила Мила-Роза. – Ты что, совсем тупая?– фыркнула Аппачи.– Мы используем другую реацу, вот и все! – Вы обе глупые,– фыркнула Сун-Сун.– У них реацу заряжена положительно, а у нас– отрицательно. – Заткнись!– окрысились ее подруги. – Вы все неправы,– остудил их пыл голос капитана.– Потоки реацу не имеют заряда, но имеют направление, что определяет основу для ее использования. У синигами и Пустых два диаметрально противоположных направления движения потоков реацу, отсюда и кардинальные различия между нашими телами и способностями, но наши души практически полностью идентичны. – То есть, ты оставил нас в живых потому, что понял это?– изумрудные глаза встретились с синими. – Нет. Я оставил вас в живых потому, что вы не те бездушные монстры и убийцы, какими я вас раньше представлял. Класс Менос Гранде возвращается к своей человеческой сущности, и чем ближе вы к человеческому облику, тем ярче оживает ваша душа. Хотя нет, это тоже ошибочное заключение. Ваша душа сохраняется с самого начала, и становясь Менос Гранде, вы начинаете эволюционировать под действием души, постепенно приобретая сначала животный облик, так как ваши инстинкты диктуют вам облик, наиболее уместный для выживания, а потом, набираясь сил– в Вастерлорда, где уже ваше самосознание определяет ваш облик. Тия слушала и чувствовала волнение по этому поводу. Почему ее так взволновали слова синигами? – И… и что будет с нами в конце эволюции?– с замиранием сердца спросила она. – Я не знаю. Я выстроил эту гипотезу, и ваше появление в Сообществе Душ превратило ее из гипотезы в теорию… – Как интересно!– веселый и беззаботный голос заставил Кеншина резко обернуться. На вершине бархана стоял и беззаботно скалился Киске Урахара. – Замечательная теория! И эти дамы, как я понимаю, ее подтверждение,– Киске взглянул на Пустых.– Только я одного не пойму: ты же синигами, Кеншин. Почему ты забиваешь себе голову всей этой ерундой и не делаешь свою работу? – Тот же вопрос тебе, Киске,– чуть усмехнулся Кеншин.– И ты знаешь, что я тебе отвечу, потому что наши цели одинаковы. – Да, я знаю,– Урахара окинул Пустых взглядом.– Скажи, а ты можешь объяснить нашу инстинктивную взаимную неприязнь, а? Как ты ее подавил? Ведь для нас, синигами, убивать Пустых так же естественно, как ходить и дышать. – Поверь, к тебе мы относимся ничуть не лучше,– фыркнула Аппачи. – А к нему?– Урахара прищурился, кивая на Кеншина.– Вы не чувствуете к нему такой же острой неприязни, я прав? Он кажется вам… более родным, чем я. Не спросил, а утвердил. Тия чуть заметно нахмурилась, адьюкасы переглянулись. Они не подтвердили и не опровергнули слова ученого ни словами, ни жестами, но они действительно почувствовали родство. – Ты на что намекаешь?– нахмурился капитан десятого отряда, чувствуя, как засосало у него под ложечкой. Он вспомнил свою технику рукопашного боя и сравнил ее с теми атаками, которые обрушила на него Тия десять лет назад. Они были совершенно идентичными. «Неужели…»– Кеншин оглянулся на Тию. – Да, я не считаю Кеншина Карасу своим врагом, но я точно знаю, что ты– мой враг,– в голосе Тии настороженность, а взгляд зеленых глаз под необычными пушистыми ресницами красноречиво намекал, что стоит ученому не так рыпнуться– и она его убьет.– Тем не менее, ты прибыл сюда с ним, а потому я не стану убивать тебя. – Но хочешь,– серые глаза сверкнули. – Хочу. – Это не просто идеология, Карасу-сан,– веско заметил Урахара.– Мы и Пустые– природные враги, какими бы похожими на себя прежних они ни стали. Убивать Пустых не просто наше призвание, убивать Пустых– наш инстинкт. Знаешь, я тоже заметил странности в твоем стиле рукопашного боя. Кстати говоря, я уже превратил того парня в арранкара, не хочешь взглянуть? – Не особо. – И правильно, я его уже прикончил. Но я, кажется, начинаю смутно понимать намерения Айзена. Простите, Вастерлорд-сан, при всем моем уважении я вынужден прервать вашу беседу. Но уверяю вас: если к несчастью я окажусь прав, то Кеншин Карасу сможет вскоре снова с вами… поговорить. Урахара схватил Кеншина за шкирку и, невзирая на его сопротивление, потащил в сторону арранкара. Этим Пустым ни к чему знать, что они здесь делают, а близко сунуться не посмеют. – Что это значит?– Кеншин вывернулся из хватки ученого.– И почему ты солгал про арранкара? – Ты это уже понял,– Урахара очень серьезно взглянул на капитана десятого отряда.– И ты боишься это признать, я вижу страх в твоих глазах. Дело в том, что в тебе не только начало синигами, но и начало Пустого. Такое всегда происходит при рождении детей от матерей, которые подверглись нападению Пустых. Обычно в Сообществе Душ побеждает начало синигами, а в мире людей– начало Пустого, и такие люди становятся Подчинителями. В твоем случае начало Пустого повлияло на способность твоего занпакто, а так как ты поглощал намного больше Пустых, чем синигами, но развивал начало синигами, начало Пустого в твоей душе так и не исчезло и продолжило жить, пусть и в спящем состоянии. Возможно, что я ошибаюсь, но я уверен в одном: ни одно из твоих начал не исчезло. – То есть ты хочешь сказать,– от услышанного вслух у капитана засосало под ложечкой, а он почувствовал себя так паршиво, так мерзко, как никогда не чувствовал до этого.– Что я одновременно и синигами, и Пустой? – Нет. Ты не синигами и не Пустой. Твоя теория о векторах реацу верна, я уже получил данные, подтверждающие ее. Покажи мне ту атаку, свой стиль рукопашного боя. Ударь пару раз куда-нибудь. Кеншин ударил, взмахом руки отправляя в барханы сгустки реацу. Урахара чуть прищурился и кивнул: – Неутешительный результат. Я прав. Твоя атака… ты изменяешь вектор направления реацу на диаметрально противоположный. Только что ты применил технику высших Пустых под названием бала. – Ясно,– кивнул капитан десятого отряда и сел на корточки, чувствуя себя совершенно разбитым, а пальцы зарылись в волосы.– И что мне делать? Ведь если остальные капитаны узнают, меня просто казнят. Господи, что же будет с моими девочками… – От того, что ты обладаешь потенциалом Пустых, ты не перестаешь быть собой,– на плечо капитана десятого отряда опустилась рука.– Ты был и остался синигами, капитаном десятого отряда Кеншином Карасу. Ты можешь использовать серо и иерро, можешь освоить сонидо и уже применяешь бала, сможешь научиться открывать гаррганту, но вместе с тем твоя сила синигами не смешается с силой Пустого, как это происходит у арранкаров. У тебя будет шикай и банкай, ты будешь применять кидо, хохо и хакуда. Я даже не представляю, как тебе сейчас тяжело. Ты не боишься своей силы, ты боишься реакции дорогих тебе людей, что они откажутся, отвернутся от тебя. Ты боишься потерять созданную тобой семью, и здесь я тебя понимаю. Ведь без нашей семьи кто мы, бл..ть, такие? – Да уж…– вздохнул капитан.– Что же мне делать, а? Рассказать им? – Расскажи,– Киске с сочувствием смотрел на напарника.– Я уверен, они тебя примут таким, какой ты есть. Они любят тебя. Юки, Йоруичи, Ячиру, Шаолинь, Бьякуя, Гин, Рангику, Кенпачи– они все тебя любят. Они– твоя семья. – Спасибо тебе за все, Киске,– Кеншин поднялся, а в его глазах снова отражался тот стержень, который поддерживает его, не дает сломаться. Тот же стальной блеск, пусть и на фоне легкого беспокойства.– Как смотришь на то, чтобы посидеть, выпить и просто поболтать? – Положительно,– чуть улыбнулся Урахара. У него не было друзей из-за слишком высокого интеллекта. Никого, кроме Йоруичи. Теперь появились все шансы завести себе друга, и не одного. *Вечер следующего дня* – Кеншин!– Йоруичи обрадованно повисла на шее непривычно грустного капитана.– О, Киске, ты тоже здесь? И Кенпачи! Я так рада вас видеть! – Да, я тоже рад,– Зараки улыбнулся, и эта улыбка на его лице, спокойная, вполне нормальная улыбка, смотрелась как-то чуждо. А вот Гин, Бьякуя и Рангику удивленно смотрели на обычно звероподобного капитана одиннадцатого отряда. Сейчас он казался им… нормальным, адекватным человеком, и сейчас становится понятной дружба между капитанами десятого и одиннадцатого отрядов, и только глубокий шрам на лице слегка портил впечатление. – Тебя что-то беспокоит,– в глазах Уноханы светились тревога и забота.– Кеншин, что стряслось? Почему ты собрал нас всех вместе. – Да, я тоже заметила, ты весь день был как на иголках!– Юки решительно взяла мужчину за руку.– Братик, что-то произошло? Что-то плохое? – Вчера ночью я не был в мире людей,– начал говорить Кеншин.– И я не уходил в Руконгай. Я был в Уэко Мундо вместе с Урахарой. Простите, что солгал вам. – Надеюсь, вы там были по важной причине,– в голосе Йоруичи зазвучала угроза, а Киске стало не по себе от ее жутковатого взгляда.– Урахара, ты ведь знаешь, что там не курорт. А если бы с вами что-то случилось? – Йоруичи, дело совсем не в этом,– выдохнул капитан десятого отряда.– Все дело в том, что я… что моя душа… короче говоря, я могу использовать как силы синигами, так и силы высших Пустых. А потом была реакция, которой Кеншин ну никак не ожидал. – А, понятно,– махнул рукой Зараки.– А я всегда думал, почему это у тебя такая способность занпакто. Это оказывается, у тебя в душе есть росток силы Пустого, вот он так и проявился. И че, ради этого надо было разводить эту мыльную оперу? Бьякуя и Гин синхронно вздохнули с облегчением. Рангику с тревогой взглянула на капитана, но в ее глазах он видел лишь беспокойство за него. Что до его девочек, они отреагировали так же, как Кенпачи. Абсолютно спокойно, только в глазах Уноханы блеснул заинтересованный огонек. – И я вам не противен?– вырвалось у Кеншина. – А что, должен?– фыркнул Кенпачи.– Не знаю, как остальным, а лично мне насрать, можешь ли ты использовать это сраное серо или не можешь. Хотя тебе это даже полезно, твои сражения будут разнообразнее и веселее. – Братик, что ты такое говоришь?– Юки от души огрела любимого братика кулаком по темечку, заставив Кеншина присесть и с выпученными глазами схватиться за набухающую шишку. А потом Юки дернула его к себе и прижалась всем телом, зарываясь носом в грудь брата. – Я тебя сильно-сильно люблю, братик,– пробормотала Юки.– Сильно-сильно… – Юки…– Кеншин прижал сестренку к себе.– Я… – Скажи, Урахара,– серьезно спросила Йоруичи.– А его сила синигами разве не должна смешаться с силой Пустого? – Нет, что ты!– отмахнулся Киске.– Просто наш друг получил возможности Пустых, и они используются самостоятельно. – Крайне интересно, какая же у твоей души структура,– огонек в глазах Уноханы разгорелся еще ярче.– И как у тебя обстоят дела с мгновенной регенерацией? – Меня интересует, как будет сочетаться сюмпо и сонидо,– в глазах Йоруичи появился заинтересованный блеск. – Никак,– покачал головой Киске.– Здесь дело в направлениях потоков реацу, так что смешать кидо и серо Кеншин не сможет, а вот использовать по отдельности– запросто! – Все понятно,– улыбнулась Унохана и шагнула к Кеншину, обнимая его.– Какой же ты дурак, Кеншин. Мы же тебя любим, и ты думаешь, что мы бы отвернулись от тебя? Из-за такого пустяка? Ты бы еще убивался из-за нестираных носков, заброшенных под кровать! – Я могу вас понять, Кеншин-сама,– ухмыльнулся Гин.– Вы шокированы неожиданным и, пожалуй, пугающим известием… но что за глупость вы только что ляпнули? Это на вас не похоже. Я присоединяюсь к Зараки-сану, мне плевать, что вы там умеете, жаль только, что не сможете научить меня… – Не думал, что скажу это,– вздохнул Бьякуя Кучики.– Но я с тобой полностью согласен, Гин. Вы порете какую-то чушь, капитан-сама, ведь если у вас появилась новая сила– воспринимайте это, как подарок судьбы, и овладевайте ею, а не нойте! Этому вы нас всегда учили. – Да, это совсем на вас не похоже,– надулась Рангику.– Кстати, Бьякуя-кун, а ты скоро станешь капитаном? Урахара дернул друга за рукав, отвлекая его от беседы. Кеншин коротко взглянул на слега нахмурившегося Гина, на Рангику, пытающую Бьякую, и отметил в глазах Ичимару тень ревности. – Ну вот, а ты боялся,– усмехнулся гениальный ученый.– Я знал, что они тебя примут. – Да… спасибо тебе, Киске. – Не за что, но если ты хочешь меня отблагодарить, у меня к тебе просьба! – Какая?– Кеншин копчиком почуял западло и не ошибся. – Можешь потренировать меня использовать мой банкай? Заодно сам потренируешься в своих способностях! – И тебе будет полезно научиться сопротивляться силам Пустых, да? – Ага. – Договорились,– кивнул Кеншин. Ему и в самом деле нужно научиться пользоваться этими способностями. А заодно он начинает догадываться о целях Айзена. С его амбициями он явно захочет власти над всем миром, причем стать главнокомандующим Готей-13 для него мало. Он захочет стать выше всех, а выше Совета Сорока Шести только… Король Душ. – Киске,– тихо сказал Кеншин.– Мне кажется, что Айзен хочет свергнуть Короля Душ. – Да? – Смотри: если он с помощью Хоугиоку– предположим, что он у него есть– начнет превращать Вастерлордов в арранкаров и подчинять их… чтобы победить ту женщину мне потребовалось призвать шикай. А ты не полностью обратил адьюкаса в арранкара, но его сила выросла почти втрое. Если Айзен обратит больше десяти Вастерлордов в качественных арранкаров, то их сила может скакнуть раз в пять, а то и в десять. И тогда даже мне для уничтожения Вастерлорда-арранкара придется использовать банкай или высокоуровневые кидо. Если переть в лоб, конечно. – А если он добьется такого феномена, который произошел с тобой…– Урахара поднял серьезный взгляд.– Это будет очень плохо. Эволюция дает колоссальный рост сил, как только ты пробудишь свои скрытые способности полностью, твои силы значительно возрастут, но не в десять раз, ведь у тебя не появится нового ростка. Примерно процентов на семьдесят, но согласись, как это много. – Да, это очень много. – И ты немного ошибся,– Урахара выдохнул.– Твоя теория весьма правдоподобна, но мне нужно провести исследования и сделать кое-какие расчеты. Мне кажется, ты слегка ошибся в масштабах, но опять же, мне нужно время и подопытные. – И сколько времени это займет? – Если без лаборатории– очень много,– честно сказал Урахара.– Поэтому мне и нужен пост капитана двенадцатого отряда, но даже с ним не меньше двадцати лет. Как думаешь, а что, если Айзен начнет обращать в арранкаров не только Вастерлордов, но всех меносов подряд, создавая армию? – Это будет плохо. – Вы о чем шепчетесь?– рыкнул Кенпачи, и тут только Кеншин и Киске заметили, что все смотрят на них. Переглянувшись, они кивнули друг другу. – Все равно это уже коснулось всех вас,– вздохнул капитан десятого отряда.– Сейчас вы услышите то, во что вам трудно будет поверить… Кенпачи, женщины и дети выслушали Кеншина и Киске очень внимательно, заметно нахмурившись. – Я знал это, капитан,– тихо произнес Гин.– Однажды я видел, как Айзен с дружками отнимал силу у синигами. Это было очень давно, и теперь я все вспомнил. Кеншин пропустил мимо ушей оговорку Ичимару, решив поговорить с ним по душам. – Я не хотел говорить вам раньше, потому что боялся, что тогда вы точно влезете в это дело,– произнес капитан десятого отряда.– Но теперь я понял, что не только я, все мы по уши в дерьме. И выбраться сможем только вместе.