Нелюбимый

— Я хочу жить с тобой, — Никита провел по взъерошенным волосам Дани, который увлеченно играл в новый плейстейшен. Геймер, будто не слыша реплики своего парня, продолжил проходить миссию. Ник наблюдал, присев рядом на кровать, как Даня пытается не завалить решающий бой, и почему-то именно в этот момент его охватило желание быть с ним всегда. — Данька, я не вовремя, да? — Никита оттянул вырез Даниной футболки и поцеловал оголившееся плечо. — Хочу приходить домой и натыкаться повсюду на твои вещи. Хочу знать, что тебе больше некуда идти, что ты привязан к чему-то одинаково важному для нас обоих, — слова чередовались с короткими, нежными поцелуями и губы Никиты медленно продвигались от плеча к шее застигнутого врасплох виртуального воина. — Хочу, чтобы ты спал только здесь, в моей постели, — Ник наблюдал, как уже почти минуту Даня бессмысленно сжимает в руках джойстик, даже не поставив игру на паузу. На экране появилась надпись «Миссия провалена», и Ник про себя улыбнулся тому, что нехотя, пустил все Данины старания насмарку. Его растерянность сейчас возбуждала, впрочем, как и всегда. От греха подальше Ник отодвинулся от парня и, опершись на локти, прилег на свою кровать, которую последние два дня Даня оккупировал, играя в новую приставку. — Ну вот, ты проиграл, — недолго сдерживаясь, Ник провел рукой по Даниной пояснице под футболкой. — Ты серьезно? — спросил тихий, едва различимый на фоне саундтрека к игре, голос. Вместо ответа Ник лишь повыше задрал его футболку, и кожу на спине обжёг новый поцелуй. Вдоль позвоночника разошлось тепло, перетекающее в лишающее воли ожидание неизбежного — Даня закрыл глаза. Прикосновения Ника погружали в транс. Руки невесомо провели по бокам, сжали, задирая выше тонкую ткань поло от «Фреда Перри», и Ник теперь целовал его уже между лопаток. Даня не выдержал, обернулся и сам поцеловал сидевшего сзади Никиту. — Иначе не получается развести тебя на секс, — Ник засмеялся, отчего стал еще красивее. — А цель оправдывает средства? И вообще, с чего ты взял, что это выход? — Даня уже тяжело дышал, созерцая уставшую улыбку на любимом лице. — Сам подумай — со мной под одной крышей, каждую ночь в одной постели… Ты больше не сможешь убегать всякий раз, как это назревает между нами. — Я люблю тебя, — шепнул Даня, горячо обнимая его за шею. Но Никите давно уже было мало простых объятий, он притянул парня ближе, усаживая на себя сверху. — Это означает да? Ты согласен? — Другого ответа ты же не примешь? — Не приму. — Значит «да». Позволяя себя целовать, Ник лишь сильнее запустил пальцы в темные волосы. — Снова сбежишь от меня? Даня не отреагировал на шутку, предложение так его потрясло, что чувство юмора помахало ручкой. Было не до смеха, он прекрасно знал, что даже со своим бывшим Никита никогда не жил вместе. Он боялся посягательств на личную свободу и, несмотря на длительные отношения в прошлом, был против совместного проживания. А тут сам предлагает, да еще так быстро, всего через две недели после судьбоносной новогодней ночи. Даня не мог поверить, что Ник на самом деле его так сильно любит, ведь в их паре Даня привык любить, причем безответно. — Ты, правда, хорошо подумал? — Даня был слишком серьезным и взволнованным, а на Никиту что-то находило всякий раз, когда он видел этот недоверчивый взгляд синих глаз. — Малыш, такими вещами не шутят, — убрав волосы с его лица, он добавил, — мне без тебя плохо. Руки под поло все несдержаннее сминали тело. Даня прогнулся, больше не в силах игнорировать свое возбуждение, да и сидеть спокойно на твердом члене Ника у него никогда не получалось. Никита до боли тянул его волосы на затылке, целуя глубоко и жадно. Даня вспотел и захотелось раздеться, но сняв футболку, он не почувствовал облегчения. Жарко было не в комнате, это горел он сам. Пальцы судорожно заскользили по пуговицам на Никитиной рубашке. Они были такими маленькими, а Даня так спешил, что никак не получалось с ними справиться. Ник всё понял, сам занялся рубашкой, пока Даня впитывал взглядом все его действия, тяжело дыша приоткрытыми губами. Горячие ладони сразу коснулись оголившейся кожи, Даня целовал Ника снова и снова, сначала шею, потом губы, все это время жадно трогая его обнаженную грудь. Руки спустились ниже, расстегнули джинсы. Полы рубашки полностью распахнулись, обнажая плоский, твердый живот с маленьким аккуратным пупком и дорожкой светлых волос чуть ниже. Даня провел по ней рукой, пальцы скрылись под джинсами. Никита вздохнул и прогнулся сильнее, упираясь членом в сжатый Данин кулак. — Раздевайся. Даня начал снимать джинсы, но Нику показалось, что все это уже слишком затянулось. — Дай, я сам, — Ник толкнул Даню на кровать и быстро сдернул с него штаны. Снял свои и, ложась сверху, как обычно сжал в руке член своего парня. — Не спеши, — Даня шептал, себя не слыша. — Я хочу тебя. — Я тоже тебя хочу, — закрыв глаза, Никита целовал его, пытаясь удовлетворить привычным для них способом. — Нет, ты не понял, — Даня остановил его движения. — Я тебя по-настоящему хочу… Ник замер — поворот, ничего не скажешь. — Ты уверен? Потому что, если это из-за переезда, то я пошутил… — Ник занервничал, он боялся, что Даня все не так понял и сейчас просто его проверяет. Такое поведение очень на него похоже. — В смысле, я хочу, чтобы мы жили вместе, но это не ради того, чтобы все скорее случилось… Я буду ждать сколько нужно, все будет, когда ты сам решишь. Даня погладил его по щеке, ощутив под пальцами покалывания отросших за день волосков. Ник провел по его волосам этим своим жестом, который Даня так сильно успел полюбить: — Мне важно знать, что ты всегда рядом, Дань… Заботливый взгляд зеленых глаз лишь подтвердил желание. Даня притянул к себе Ника и поцеловал. — Я не пойму, теперь ты меня отговариваешь? — Даня едва заметно улыбнулся. — Нет… ни в коем случае, просто я хочу… — Хватит, Никит. Я же сказал… Я хочу тебя. Сознание немного помутилось от предвкушения секса с Даней, самого настоящего, с проникновением. Даже в ушах зашумело. Его губы выцеловывали изгибы Даниного тела, спускаясь все ниже и ниже. Даня затаил дыхание, минет в исполнении Ника был его любимым способом удовлетворения. Вот губы коснулись самого низа живота, горячий язык обвел основание члена. Даня предпочитал не думать о том, с кем Никита натренировался так отсасывать, эти мысли причиняли дискомфорт и даже боль, Даня слишком сильно любил его губы. Никита заскользил языком по всей длине, поиграл с головкой, долго, напористо, слишком профессионально и… Проглотил. Дане были уже знакомы эти ощущения, Ник успел совратить его оральным сексом несколько дней назад. Но вот отсос в сочетании с пальцем там — оказался чем-то нереальным. Даня застонал, заскулил, заерзал. Ник растягивал его медленно и осторожно влажным от смазки пальцем, она всегда предусмотрительно была в тумбочке у кровати. Даня был совсем узким, и от мысли, что у него в этом смысле вообще никого не было, Ника медленно, но верно разрывало изнутри. Он будет первым… Второй палец попытался втиснуться в Даню, который и без того беззвучно глотал ртом воздух, вцепившись в подушку. После очередного натиска острые коленки сильно сжали плечи Ника. — Все нормально? — Да… Все… очень даже… Ник самодовольно улыбнулся, реакция любимого заводила еще сильнее. Никита поцеловал внутреннюю поверхность его бедер, покусывая нежную кожу, от чего Дане показалось, что он рассыплется на части. Ник тихо попросил: — Перевернись на живот, первый раз так будет лучше. Даня выполнил. Ник сжал его щиколотки и, разведя ноги в стороны, пристроился между ними: — Ты же знаешь, что я тебя люблю, — шепнул он в самое ухо. Даня едва уловимо кивнул. — Расслабься, — это было последнее, что сказал Ник прежде чем… Пальцы еще раз прошлись там, внизу, почти сразу им на смену пришло что-то объемное и горячее. Даня перестал дышать. Мгновение, и это что-то втискивается в тело. Даня никогда не думал, что у его парня настолько огромный член. Мальчишка зашипел от боли, пытаясь отползти. Но Ник лишь сильнее сжал его бедра и снова осторожно подался вперед. Даня всхлипнул. Ник увидел, как пальцы схватили простыню, он накрыл его руку своей и, полностью ложась сверху, продолжительным, прямым и медленным движением вошел до конца. Даня глушил крики, уткнувшись в подушку, лоб вспотел, и парень перестал чувствовать онемевшие от боли пальцы, под натиском которых уже трещала простыня. Ник поцеловал побелевшие от напряжения костяшки. Он погладил сведенные от напряжения плечи и, шепча что-то несвязное куда-то в Данин затылок, начал медленно в нем двигаться. — Сейчас, сейчас. Подожди… Сейчас все пройдет. Станет хорошо. Но у Дани уже выступили слезы, он не понимал, как вообще можно пойти на такое второй раз. Возбуждение ушло, его начало трясти, хотелось сдвинуть ноги и прижать их к животу, но Ник был непреклонен, все еще сверху, все еще внутри. Он был нежным и аккуратным, его размеренное дыхание, попадавшее на кожу, немного успокаивало, но вот боль никуда не уходила. А потом случилось это. Член внутри чего-то коснулся, и Даня что-то почувствовал. Боль больше не была болью, она становилась терпимой и даже приятной, дарила наслаждение, такое странное, такое противоречивое, извращенное, которое без боли просто не способно существовать. Даня начал постанывать. — Чувствуешь? — Ник понимал такие вещи. Член внутри нашел свое место, теперь с каждым новым толчком становилось лишь приятнее. Даня начал выгибаться, приподнимая бедра, больше не стремясь отстраниться. Никита же боялся перестараться, он пытался сдерживать себя, но от мысли, что сейчас он трахает Даню, сносило крышу. Так сильно он еще не любил. Ник поставил его на колени, заставив прогнуться, и Даня, поглощенный ощущениями, которые ему так великодушно открыли, подчинился, в надежде узнать еще что-то сокровенное, что Ник так коварно все это время от него утаивал. Руки уперлись в поясницу, прогнули. Никита погладил круглые ягодицы, глаза не могли насытиться открывшимся зрелищем. Даня полностью в его власти, голый и горячий, стонет под ним и умоляет не останавливаться. Никита сильно сжал его бедра, руки заскользили по животу, будто в прикосновениях наслаждаясь красотой его тела, изучили еще раз все изгибы и опустились между ног. Ник убрал его руку с члена и сам начал стимулировать. Даня больше не стеснялся, он отпустил себя. Не осталось заморочек и сомнений, не стало болезненных: «А если…», страх ушел, Даня понял теперь, что есть вещи, которые способны оправдать все его нестандартные потребности, желания и мечты, теперь он знал, ради чего все было. Член любимого внутри многое объяснил. — Кончи для меня, — голос Ника изменился, стал жестким, неузнаваемым, и от его повелевающего тона Даня начал кончать в горячую влажную ладонь. Устало Ник опустился сверху, заставляя Даню тоже лечь. Они долго молчали, восстанавливая дыхание прежде, чем Ник с опаской спросил: — Опустошение? — Наоборот. Я понял… — говорить было трудно, пересохшее горло делало голос хриплым. — Что? — Что зря боялся быть с тобой. Ник обнял крепко, обхватив руками голого мальчишку: — Малыш… — он закрыл глаза, растворяясь в ритме Даниного влюбленного сердцебиения. — Теперь мне всегда будет мало, — Даня мыслил вслух. — Когда ты переедешь, мы будем это делать постоянно. — Все еще хочешь, чтобы я переехал? — Я завтра сам перевезу твои вещи. — Да я ведь не спорю, просто… — Что еще? — Просто все так быстро. — Ты не готов? — Никита лег рядом, и с видом «все понятно» уставился в потолок. — Нет, не в этом дело… Я только об этом раньше и думал. Ну знаешь, эти мысли просто были в категории несбыточных мечтаний, типа фантазии. И я просто в шоке от того, что ты ЭТО предложил. — Трудно поверить, что тебя кто-то сильно любит, правда? — Да, сложно это принять. — Вот и я не смог тогда. Подумал, что у тебя это быстро пройдет, а я потеряю серьезные отношения. А потом жалел. Поэтому, не повторяй моих ошибок, просто поверь и начинай собирать вещи. Я люблю тебя, так же, как и ты меня, а может быть даже сильнее. Даня повернулся, пряча лицо в горячее плечо своего парня, крепче обнимая его под одеялом. — Сильнее невозможно, у тебя сердце не выдержит такого. — А кто сказал, что оно выдержало? Оно разбилось, но зато я понял, что люблю тебя. — Прости… — Даня не знал, что и сказать, ему было ужасно не по себе от того, что совсем недавно сознательно хотел причинить Нику боль. — Не извиняйся, просто перевези завтра свои вещи, а сегодня останься на ночь. — Я теперь не уйду, даже если передумаешь. — Конечно, не уйдешь, теперь ты мой во всех смыслах. Слова согрели душу — не верилось, что все получилось. Ник рядом, такой настоящий и родной, будто всегда так было. Будто кто-то создал их друг для друга и пересек их пути. Спасибо, кто бы ты ни был. Спасибо, тебе за него.