***
В один из дождливых вечеров мы сидели с Эмметтом в его комнате, правда молчали и были заняты каждый своим делом: я, прислонившись лбом к стеклу окна, размышляла над тем как скоро придётся строить ковчег, а мужчина лежал у меня на коленях, делая вид, что задремал. Я механически перебирала его волосы рукой. В голову пришла мысль немного развеять тоску, но переться в такой ливень на охоту не хотелось, а дома из развлечений был проигрыватель с грампластинками и рояль, на котором обычно Эдвард наигрывал что-нибудь. Но сегодня его дома не было, как и предыдущие два дня, братец уезжал на работу с Карлайлом, где перенимал мастерство врачевания. Папа решил, что Эдвард достаточно контролирует себя, чтобы находиться в больнице. Я бы с этим поспорила, но не стала. Я решила, что раз уж инструмент свободен, то почему бы мне не размять пальчики, заодно и порадовать Эмметта чем-нибудь… Например, Гершвин. Это был действительно неплохой выбор, особенно его Концерт для фортепиано с оркестром, последнего у нас, к сожалению, нет, но что поделать? Ещё во времена бытия человеком мне нравились его произведения, особенно Бродвейские мюзиклы, на которые мы ходили всей семьёй до тех пор, пока не родились мои братья. Самым моим любимым был «Пусть гремит оркестр», на который я уговорила родителей сходить целых четыре раза, а потом по памяти пыталась подобрать особо запавшие в душу моменты. Стоило мне убрать руки с головы моего мужчины, как он открыл свои прекрасные глаза. Его хищный взгляд, которым он смотрел по привычке в дополнении с золотистой радужкой навевали мне невольные сравнения с ястребом. Но стоило ему убрать прищур и взгляд становился по-детски искренним и открытым, я словно вновь возвращалась в ту ночь, когда нашла его, раненого и такого невинного. — Я хочу немного поиграть, — я ласково чмокнула его в нос. — Во что? — он спросил это с таким искренним любопытством и наивностью, что я не сдержала улыбки. — На чём, — поправила его я, уже целуя в губы, так же легко и мимолётно, а потом покинула насиженное место у окна. — Я с тобой! — в догонку крикнул он, поднимаясь. — Конечно, — на этот раз я рассмеялась. Эмметт был для меня самым лучшим средством от хандры, стоило это признать. Но я, привыкнув быть в уединении, иногда устаю и мне от этого стыдно. Благо, мой мужчина был невероятно понимающим и терпеливым и, даже если я его и обижала, никак не показывал расстроенных чувств. За это я была ему благодарна, стараясь компенсировать своё поведение после, когда приступы мизантропии проходят. Мы спустились на первый этаж, где стоял великолепный чёрный рояль, компания «Штайнвег и Сыновья» отлично потрудились над своим детищем. Салонный рояль, немногим больше Эмметта, стал первой покупкой в этот дом, этим озаботился Эдвард, трепетно подходящий к домашним инструментам, который и вправду был хорош, начиная от внешних данных, заканчивая акустикой, текстурой клавиш и плавностью педалей. Вампир с удобством расположился на диване, пока я удобно усаживалась на стуле. На вдохе открыв крышку, я трепетно коснулась пальцами клавиш. Блаженство. Звучание от пары аккордов настроило меня на нужный лад и для разогрева я сыграла пару гамм, потому что уже решила, что сегодня будет концерт для одного слушателя. Бросив взгляд через плечо на Эмметта, я приготовилась начинать. Первое созвучие, кокетливое глиссандо и вкрадчивое начало. Постепенно, развивая музыку, наслаждаясь звучанием инструмента я полностью погрузилась в собственные чувства, отдавая себя мелодии, и даже не заметила, как начала дышать в унисон ей, как пять лет назад. Пальцы, казалось, сами знали что играть, мысли были чисты и спокойны, в воображении мне аккомпанировал оркестр и заканчивать это не хотелось. Чувствуя небывалый душевный подъём, я решила сыграть «Рапсодию в стиле блюз», а после «2 Вальса», живо представляя как мы с Эмметтом будем кружиться под один из них на нашей свадьбе. От этой мимолётной мысли я почувствовала эфемерный жар на щеках, но останавливать грёзы не хотелось. Однако музыка закончилась и я вдумчиво посмотрела на свои ладони. А потом перевела взгляд на Эмметта. От его пристального взгляда пошли мурашки по коже, приятные такие. — Спой для меня, — попросил мужчина, неотрывно наблюдая за мной. Я смутилась ещё больше, всё то что крутилось в голове вмиг исчезло, пока я лихорадочно пыталась подобрать репертуар. — Певица из меня так себе, — с сомнением ответила я, заранее извиняясь за возможную фальшь, — но я буду стараться, — брюнет ласково улыбнулся, положив подбородок на скрещённые на подлокотнике руки. — Когда луна начинает светиться мягким светом, — после небольшого вступления начала я. — Каждую ночь мне снится короткий сон; и, конечно, там появляется принц, — быстрый взгляд на вампира за моей спиной. И он. Для меня. — И пусть мне давно уже не спится, — Эмметт понимает что эта песня специально для него, широко улыбаясь в ответ. — Хотя я понимаю, так же как и все, редко случается так, что мечта сбывается, но для меня ясно то, что он обязательно появится. — небольшая пауза, чтобы вкрадчиво продолжить: — Когда-нибудь он придет, человек, которого я люблю. И он будет большим и сильным, человек, которого я люблю. — ещё один кокетливый взгляд, мимолётно брошенный на вампира. — И когда он появится на моем пути, я сделаю все возможное, чтобы он остался. — Он будет смотреть на меня и улыбаться — и я пойму… А через некоторое время, он возьмет меня за руку, и хотя это кажется полным абсурдом, я знаю, мы оба не скажем ни слова. — на этом моменте Эмм сел у моих ног, сложив руки на коленях и уложил сверху голову.Может быть, я встречусь с ним в воскресенье, Может быть — в понедельник, а может и нет… Но я уверена, что встречусь с ним однажды, Возможно во вторник… И он станет днём хороших вестей. Он построит небольшой домик Для двоих, Из которого не захочется уходить… Кто бы это мог быть? Не ты ли? А так, говоря вообщем, Я жду Человека, которого я люблю!
Когда за нашими спинами раздались хлопки, я раздосадованно поморщилась — не хотелось мне, чтобы кто-то кроме нас двоих был здесь сейчас. Я понимаю, что вампирам достаточно сложно добиться действительного уединения, но неужели нельзя проявить немного такта и не влезать? — Розали, я никогда не слышала, как ты поёшь, — удивлённо и восхищённо промолвила Эсми и надеяться на то, что она тактично покинет нас теперь точно не стоит. — Да, я особо не люблю петь, но для Эмметта, — я ласково погладила по щеке своего мужчину. — О, а могу и я послушать? — подобного развития событий я не хотела. Сегодня в планах у меня был вечер для двоих и, конечно, Эсми я выгонять никуда не собиралась, но надеялась, что она не станет нарушать наши планы. Зря. — Я думаю, у Эдварда выйдет лучше, — еле сдерживая раздражение ответила я, за что мужчина, понимающий меня лучше телепата, слегка шлёпнул по моей коленке, взглядом призывая успокоится. От этого я вспыхнула ещё больше. — Ну что ты, милая, — тем временем женщина подошла ко мне со спины и приобняла. — Ты отлично играешь и у тебя красивый голос. — Это была неприкрытая лесть, но я не собиралась бунтовать дальше, не под таким суровым взглядом Эмметта. — В любом случае, я уже не знаю что играть. Возможно, у кого-нибудь есть предложения? — настроение играть, как и крутящиеся в голове мелодии пропали, но, подумав, я не стала обижать Эсми. Не после того, как мы с ней недавно примирились. Концерт длился долго, по памяти мы вспоминали мотивы современных песен и я подбирала их на ходу на слух. Эмметт широко улыбался, наблюдая за тем, как Эсми пытается вспомнить что-нибудь из своего прошлого, а я — её понять. Незаметно наступил вечер, Карлайл пришёл домой один, Эдвард, по его словам, решил унять жажду. Отец тоже ненадолго задержался, только забрал Эсми и они покинули дом. Когда шорох от их шагов утих, я остановилась и плаксиво пробурчала, забираясь на колени к Эмметту. — Я хотела побыть вдвоём с тобой. Как можно расслабиться в доме, где слышны не только твои действия, но и мысли? — Эмметт лишь ласково провёл по волосам. — Живём как под микроскопом, никакого личного пространства, каждый вздох является достоянием всей семьи. Надоело всё это! — Хочешь, переедем? — спросил меня мужчина и я заинтересованно посмотрела ему в глаза, тот прижал меня к себе ещё ближе. — Я подумываю устроиться на работу: слышал для постройки новых домов требуются лесорубы. Думаю, самое то, для вампира. — Ты что? Ты знаешь как люди пахнут от сильной работы, ты уверен, что сдержишься? — сразу горячо возразила я. — Я спокойно могу обходиться без кислорода, буду только приподнимать плечи, чтобы не заметили, — пожал плечами Эмметт. — А обед? Ты хоть представляешь, что тебе каждый день придётся есть труху, или мокрый прелый картон? — Будешь мне недожаривать мясо, может быть хоть кровь из стейка скрасит мою ношу? — он хитро улыбнулся, но глаза его были серьезными. — Я? — Ну ты же моя невеста, — теперь и в глазах плясали чертм. — Ну да, — признаваться, что никогда не стояла у плиты было стыдно, дома кухней заведовала Эмма, которая служила у нас экономкой. — А с чего ты вдруг решил? — С того, что устал сидеть без дела. Не привык я к такому. — Эмметт тяжело вздохнул. — Книжки, музыка, шахматы эти вещи, конечно, интересные, но надолго меня не цепляет. Я привык действовать, а так — чувствую себя не в своей тарелке. Внезапно мне стало стыдно. Я привыкла к тому, что деньги берутся из отцовского кармана, привыкла к тому, что женщины моего будущего круга не работают, а ведут хозяйство, воспитывают детей. И даже сейчас я и не подумала над тем, чтобы устроиться на работу. Эдвард будет получать деньги за стажировку, Эмметт хочет рубить дрова, а я? Я умею играть на пианино и перебрать автомобиль вплоть до винтика. Первое опасно для сохранения нашей сущности в тайне, а вторым женщины не увлекаются, потому что это дело мужчин. — Тогда я тоже пойду работать, — на моё заявление Эмметт лишь засмеялся. Я посмотрела на него с вызовом. — Не сердись, моя принцесса, но тебе работать я не дам, иначе, что же я за муж, раз не могу обеспечить свою жену. — когда он называет меня женой я начинаю смущаться, от того как приятно слышать эти слова. — Розали, прекрати, иначе я за себя не ручаюсь, — его губы прошлись по моей скуле, опускаясь к шее и целуя в самый изгиб. Меня словно разрядом тока пронзило, совсем немного, но достаточно для того, чтобы возбудиться. — Эмметт, — с придыханием прошептала я, прежде чем мои губы были пойманы в плен для невероятно чувственного поцелуя, от которого появилось чувство, что у меня онемели пальцы на ногах. — Что ты творишь… — сквозь поцелуй шепнула я. — Схожу по тебе с ума, — ответил он, укладывая меня на спину. Как хорошо, что все ушли на охоту.