Долгий путь

Глава 50 ~О~ Эгоистичный мерзавец ~О~ Северус сидел в своем привычном кресле, однако на этот раз он даже не снял мантии. На ужине Поттера не было. Видимо, остался у Малфоев. Нелепо, какую досаду у Северуса вызвал вид держащихся за руки Гарри и Джинни. В конце концов, она была влюблена в своего мужа, как кошка. Кто из них решил расстаться первым? Джинни, не устоявшая перед чарами Малфоя? Неужели у Поттера еще теплились к ней нежные чувства? Поэтому у него никогда не получалось завести прочные отношения? Да его интрижки даже отношениями нельзя было назвать. Впрочем, нельзя забывать о Саре Болтон, пусть помолвка с ней и длилась всего четыре месяца. Что Поттер вообще в ней нашел? Хаффлпаффка! Конечно, она хорошенькая, умная и очаровательная. И неплохой загонщик. И женщина. Выкинуть из головы образ Гарри с малышкой Лили на руках не получалось. Без сомнения, Гарри любит детей. Северусу стало нехорошо. Он вскочил и направился в спальню. Сняв мантию, он раздраженно швырнул ее на пол, расстегнул жилет, но передумал его снимать и вернулся в гостиную. Подошел к камину, обеими руками схватился за высокую каминную полку и прислонился лбом к холодному камню, уставившись в погасший очаг. Зачем он только вернулся? Северус ударил кулаком по каминной полке. Это невыносимо. Если Гарри… «Если…» Ха! Конечно, Гарри кого-нибудь себе найдет. Северус вновь треснул по полке кулаком. Гарри начнет с кем-нибудь встречаться, женится, заведет детей, идиот ты этакий, а ты… ты… Боги. Что же ему тогда делать? Северус схватил с полки изящный графин венецианского стекла и в бешенстве швырнул его через всю комнату. Гнев вызвал вспышку стихийной магии: из книжного шкафа выпала книга, а картины на стенах задрожали. — Северус! — резко окликнул его Альбус. — Возьми себя в руки! Его отчитывал портрет! Снейп повернулся к камину, и там, словно из ниоткуда, вспыхнуло багровое пламя — порождение его боли, злости и магии. Постепенно Снейп успокоился. «Я могу в любой момент положить этому конец», — с издевкой подумал он. Можно поведать Поттеру о своих чувствах, и того к утру уже и след простынет. Можно отказаться от места директора и вернуться в Амстердам, к Петеру, к тому, что у них было. Можно сделать фронтальную лоботомию. Снейп невесело рассмеялся. Только она бы и помогла ему перестать хотеть Поттера, любить Поттера, так ведь? Расстояние и время не помогли. Логика и инстинкт самосохранения — тоже. Он снова сел, откинулся на спинку кресла и со вздохом закрыл глаза. Память тут же подсунула воспоминание о взгляде зеленых глаз — океане, в котором он тонул. Чары известили о приходе гостя. «Нет, еще рано, — подумал он. — Я не готов. Я не могу». В дверь постучали. Северус знал, что за дверью стоит любовь всей его жалкой жизни, вероятно, дрожа и недоумевая, почему он медлит. Он еще раз вздохнул и впервые пожалел о том, что Поппи придумала освободить его от ментальных цепей. Чувствуя отвращение к самому себе, Северус встал и подошел к дверям. Сделал еще один глубокий вдох и, нацепив на лицо безмятежную маску, отворил дверь. — Входите, Поттер, — произнес он спокойно. Очевидно, он застал Гарри врасплох, потому что тот был слегка смущен. Северус отвернулся и спросил: — Хотите чаю? — Да, пожалуйста. Он махнул рукой, и на столике появился поднос с дымящимися чашками. Северус предпочитал заваривать чай сам, но сегодня он про него забыл. Придется обойтись магией. Он передал Поттеру чашку и вернулся к своему креслу. Поттер последовал за ним, осторожно опустил чашку на столик и сел. В руках он держал несколько свитков пергамента. — Ну что же, давайте послушаем. Поттер составил прекрасную речь, с правильными акцентами и в верном тоне. Было заметно, что он очень хорошо подготовился, потренировался, подобрал наглядные материалы и отлично изучил предмет. Его воодушевление и обаяние делали все остальное. Снейп не сомневался, что деньги им выделят. Можно было и не просить Люциуса замолвить словечко, хотя лишние предосторожности никогда еще не мешали. Закончив говорить, Поттер вопросительно посмотрел на него. — Как долго вы работали над речью? — полюбопытствовал Снейп. Гарри приуныл. — Довольно долго. Придется многое переделывать? — Не глупите, Поттер. Вы почти убедили меня оплатить все расходы из собственного кармана. — Спасибо, — просиял Гарри. Снейп сделал глоток из чашки. Чай остыл, но все равно был вкусен. Поттер, все еще улыбаясь, тоже взялся за свою чашку. — Решили сегодня обойтись без камина? — Вам холодно? — Нет, просто приятно смотреть на огонь. Снейп вновь взмахнул рукой, и в очаге заплясали языки пламени. — О, здорово, — заметил Гарри, явно впечатленный. Снейп усмехнулся. — И это говорит человек, который умеет летать со скоростью сто тридцать миль в час… — Зато в Магии огня я полный профан, — Гарри потер руки. — Даже завидно… Снейпу стало до смешного приятно от этих слов, и он мысленно обругал себя. — Что вы ему сказали? — спросил Поттер. — В смысле, Скорпиусу. Перед тем, как уйти. Снейп удивился внезапной смене темы, но ответил: — Древнееврейское благословение для детей, пожелание ему добра. — Научите меня? Для Лили. И для Тедди. — Оно немного различается для девочек и мальчиков, но если вы хотите, то я научу вас ему. Когда-нибудь вы сможете благословить вашего ребенка. — Северус был доволен тем, как ему удался ровный и беззаботный тон. — Мои дети — это Лили и Тед. У меня не будет своих. — Это еще почему? — вырвалось у изумленного Снейпа прежде, чем он успел прикусить язык. — Просто не суждено, понимаете? Нет, он не понимал! Что все это значило? Поттер был бесплоден? — Я не стану заводить детей для галочки, — пояснил Поттер. — Я считаю, что им нужны родители, которые любят друг друга, как Гермиона с Роном или Драко с Джинни. Снейп фыркнул. — Вы думаете, что никогда не найдете любовь? Вам же еще и тридцати нет. Гарри бросил на него престранный взгляд, в котором бушевало целое море эмоций. — Я уже нашел любовь, — ответил он. — Но найти и обрести не одно и то же. О. Джинни Уизли? Больше некому. Если только… Грейнджер? Нет, не Грейнджер. Гарри явно воспринимал ее как сестру. Чертова Сара Болтон? — Ну так что, научите меня? Ах да, благословение. Иврит — не самый легкий язык, так что у Гарри не сразу получилось запомнить слова, но когда Северус напел их так, как делала его мама, Гарри выучил их почти мгновенно. Его голос был чистым и приятным, без фальши. Лили повезло. Они выпили еще чаю и долго болтали о музыке, о местах, где бывали и где стоило побывать, о чае, о студентах Нарциссы, о собаках (Гарри обожал собак, особенно крупных). Когда Гарри собрался уходить, было уже очень поздно. Стоя в дверях, он неуверенно оглянулся: — Полетаете со мной завтра? — В пять утра? И не мечтайте! Гарри рассмеялся. — Как стемнеет? — Хорошо. Широко улыбнувшись ему, Гарри ушел, а Снейп вернулся в кресло и задумался. Гарри Поттер влюблен в кого-то без малейшей надежды на взаимность. Можно ли рассчитывать, что он не станет… ни с кем встречаться? Не женится? Неужели Северусу повезет хотя бы в этом? На губах Северуса заиграла очень неприятная улыбка, которую он нечасто себе позволял, и которая заставляла других людей вздрагивать. Какой же он все-таки ужасно эгоистичный мерзавец.