Долгий путь

~O~ Раздор ~O~ Шестого апреля был последний день занятий. Как обычно по пятницам, Гарри и Снейп отправились в «Три метлы» с Гермионой и Роном, Невиллом и Джорджем, Дермоттом и Кассандрой. Никто не обращал внимания на то, что Снейп и Гарри всегда садились рядом, и рука Снейпа частенько лежала на спинке стула Гарри. Может, они и сидели очень близко друг к другу и порой шептались, но ведь места за столиком было мало, а в таверне — шумно. Даже если они и смотрелись четвертой парочкой — кому какое дело. Вечер прошел прекрасно, Гарри и Снейп задержались в «Трех метлах» дольше обычного, но не стали аппарировать или пользоваться камином, чтобы вернуться в Хогвартс, как сделали их друзья. Они отправились назад пешком, наслаждаясь ночной тишиной. На улице было довольно холодно, и Северус обнял Гарри за плечи, стараясь подольше сохранить тепло. Только когда они подошли ближе к замку, то разомкнули объятие и улыбнулись друг другу. Когда они добрались до подземелий, Снейп отправился переодеться, а Гарри снял мантию и сел в привычное кресло. Как же он хотел Снейпа. И как устал ждать. Гарри хотел быть с ним, любить его, просыпаться рядом… Хотел всего. Ему до чертиков надоела эта игра — жизнь была слишком коротка, чтобы так долго оттягивать исполнение желаний. Он решил чуть-чуть подтолкнуть их отношения. Когда Северус вернулся, Гарри спросил его: — У тебя есть какие-то особенные планы на пасхальные каникулы, Северус? — Нет. В этом году я останусь в Хогвартсе. — Я подумывал съездить навестить парочку бывших приятелей по команде. Ты же не против? — Гарри не собирался ни с кем встречаться. Он надеялся, что Северус попросит его остаться. Но все пошло не по плану. — Что ж, хорошо провести каникулы. Увидимся через две недели. Может, Гарри просто свихнулся, и Снейп вовсе не хотел его? А тот букет, подаренный им пару недель назад, был простым совпадением? Он и сам-то знал язык цветов только потому, что когда-то поклонники отправляли ему послания таким затейливым образом… Сколько месяцев уже прошло… Почему он до сих пор ждал? Потому что время от времени Снейп подавал ему слабый сигнал о своей возможной заинтересованности? Гарри допил чай. — Я уеду утром. Доброй ночи, Снейп, — сказал он и вышел в коридор. Снейп даже книги не опустил, не говоря о том, чтобы встать и проводить его до дверей. Гарри сунул руки в карманы и вздохнул. Ну и чего он ожидал? Он и сам не знал, но точно уж не «хорошо провести каникулы». Что ж за ерунда такая. Нелепица. Гарри ведь знал Снейпа, так с чего ж он решил, что тот уступит первым? Этот человек мог бы взять измором даже мантикору и никогда бы не поставил себя в уязвимую позицию. Это попросту было не в его характере. Ну, кому-то нужно сделать первый шаг. Он повернулся и постучал. — Входи, Поттер. Гарри открыл дверь и прислонился к косяку. Снейп по-прежнему невозмутимо сидел в своем кресле с книгой и чашкой чая, словно не должно было вот-вот пробить час ночи. И он почему-то вовсе не выглядел удивленным тем, что Гарри вернулся. Гарри скрестил на груди руки: — Неужели ты и правда дашь мне уехать на две недели, не сказав ни слова? — Вопрос, впрочем, был риторическим. — А вот этого мы никогда не узнаем, разве нет? — ответил Снейп. Он пристроил раскрытую книгу на подлокотнике кресла обложкой вверх. — Как же с тобой нелегко. — Гарри смотрел на него в упор. Снейп поднял бровь: — Думаю, учитывая наши прошлые и настоящие отношения, в моем случае было бы крайне неуместно притворяться. Я такой, какой есть, Поттер. Смирись с этим или уходи. Он был прав, конечно. Гарри кивнул, зашел в комнату и закрыл дверь. Он снова сел в кресло и еще раз напомнил себе, что любит этого невозможного, вредного, колючего человека. К тому же он не сомневался, что и Снейп к нему неравнодушен. Гарри был гриффиндорцем, а потому не пасовал перед трудностями. — Мне было бы очень неприятно провести эти две недели вдали от тебя, — начал он. — Мне тоже. Ага, значит, Снейп хотя бы тут не собирался вставлять ему палки в колеса. Это внушало надежду. — Вообще-то, я бы хотел провести каникулы по-другому. Я бы хотел воспользоваться ими, чтобы видеть тебя почаще. — Как и я. Что же, пока все шло как по маслу. Гарри почувствовал облегчение. Конечно, самое сложное было впереди, но хотя бы эту часть удалось проскочить без дополнительных трудностей. Пришла пора переходить к главному. — Наша дружба приносит мне огромное удовольствие. — Мне тоже. Гарри вдруг очень отчетливо понял смысл выражения «застыть в шаге от пропасти». Вот он, момент истины. — Но мне бы хотелось, чтобы наши отношения перешли в новую плоскость. Выражение лица Снейпа не изменилось ни на йоту. — И что же ты задумал? Почему именно сейчас Снейп перестал сотрудничать? По его лицу, как обычно, нельзя было угадать, о чем он думает, с таким же успехом они могли обсуждать ночные дежурства. Гарри не знал, что и думать. Его храбрость не означала глупости, и, как любому другому, ему было бы очень неприятно, если бы его отвергли. Гарри снова припомнил, сколько раз Снейп был так близко, что он чувствовал его дыхание. Да даже сегодня, когда они стояли у высокого стрельчатого окна в директорском кабинете и наблюдали за покидавшими замок каретами, их плечи почти соприкасались, так что Гарри казалось, что он чувствует тепло тела Снейпа. Нужно было просто его поцеловать, подумал он, мысленно дав себе пинка. Ему не хотелось сидеть сейчас так далеко от Снейпа и продолжать эту холодную, натужную беседу. Растерявшись, Гарри закрыл лицо руками: как подобрать правильные слова, как найти в себе силы сказать их? Ему была ненавистна эта неестественная ситуация. Все должно было быть по-другому. Он снова посмотрел на Северуса, встретил его теплый, ласковый взгляд и увидел в нем то, что так отчаянно пытался найти. Мерлин, как же Гарри его любил. — Я бы хотел, чтобы мы стали любовниками. Все оказалось просто. Гарри робко улыбнулся, но лицо Снейпа по-прежнему ничего не выражало. Вместо ответа Снейп встал и подошел к камину. Напряженный, словно струна, он уткнулся лбом в каминную полку и схватился за нее так, что побелели костяшки пальцев. — Ты хоть представляешь, о чем говоришь, Поттер? — глухо спросил он. Продолжая держаться за каминную полку, словно она была единственным, что удерживало его на месте, он повернулся к Гарри: — У тебя есть хоть малейшая идея, чего ты просишь? Его трясло, а глаза сделались совершенно дикие. Казалось, что он страшно зол. Гарри не знал, что сказать, что думать. Они заигрывали друг с другом четыре недели! Гарри не смог бы сосчитать, сколько едва завуалированных намеков и двусмысленностей сказал ему Снейп — и теперь вот это? Неужели он снова совершил какую-то ужасную ошибку? Что не так? Северус снова отвернулся и ударил кулаком по каминной полке. О… Гарри вдруг понял, что Снейп не злится, а… боится. Но чего? — Любовниками? У меня очень непростой характер. Я нетерпелив, нетерпим к чужим слабостям и ошибкам, злопамятен. Жесток. Я очень требовательный, властный… патологически ревнивый. — Он замолчал, и эта тишина словно бросала вызов. — Я все это знаю, Снейп, — напомнил Гарри. — Я знаю, какой ты. У меня нет иллюзий, что, став моим любовником, ты как-то изменишься. Снейп на мгновение повернул голову и с сомнением взглянул на Гарри, потом он снова сел в кресло и закрыл лицо руками. — Неужели? Гарри опустился на колени рядом с ним и осторожно отвел его руки от лица. Глядя Снейпу в глаза, он сказал: — Да, я все это знаю и все равно хочу тебя. Глаза Северуса были полны всепоглощающей тьмы. Он протянул ладонь, но его пальцы замерли в сантиметре от щеки Гарри. — Ты красивый мужчина, Поттер, очень красивый. Я страстно желаю тебя. Я хочу тебя, мечтаю о тебе, фантазирую о тебе. И уже давно. Ты же всю жизнь был натуралом. Тебе кажется, что ты бисексуален, но что ты знаешь о близости с мужчиной? С чего ты взял, что тебе хватит духу на то, что будет естественно и необходимо для меня, как воздух? — Может, я был и не в лучшей форме в ту ночь с Петером в Амстердаме, но вроде все прошло неплохо, — отмахнулся Гарри. На секунду Снейп смутился, но затем его взгляд застыл: — Ты спал с Петером? — Я думал, ты знаешь… — Ты занимался сексом с Петером ДеВрисом. Ты… отдался ему? — Я думал, что ты понял… Снейп резко встал, так что Гарри чуть не свалился спиной на пол. Он неловко поднялся на ноги. — Понял? — Лицо Снейпа побелело и будто окаменело. Гарри внезапно прошил страх: он узнал этого человека. Перед ним стоял не его друг, не снисходительный директор с широкими взглядами. Это был хорошо известный ему с детства профессор Снейп. Профессор Снейп, который только что поймал Гарри, сунувшегося в его думосбор. — Понял? Совсем наоборот, мистер Поттер, — полным злобы и издевки голосом протянул Снейп. — Совершенно очевидно, что весь этот разговор — не что иное, как грандиозное недоразумение. Давайте не будем тратить попусту время. Вы знаете, где дверь. — Снейп, но… — Убирайся, Поттер. — Голос Снейпа звучал глухо и угрожающе. — Убирайся, или я вышвырну тебя сам. Гарри смотрел в его лицо, в ничего не выражающие глаза, презрительно кривящийся рот — и не видел человека, которого так полюбил. Он чувствовал, как от Снейпа исходят волны гнева, перемешанного с магией. Входная дверь распахнулась сама собой. Гарри в изумлении попятился: у него в голове не укладывалось то, что сейчас произошло. Этого не могло быть, все не могло вот так закончиться. Воздух вибрировал от магии, в комнате стало так холодно, что дыхание вырывалось облачками пара. Гарри продолжал медленно отступать от высокого, полного злобы и тьмы человека. Едва он переступил порог, дверь захлопнулась, и ее тут же огородили сильнейшие Защитные чары, оттолкнув его прочь. Сейчас Гарри не смог бы даже ее коснуться. Снейп ничего не знал! Петер не рассказал ему. Тогда почему он столько времени избегал Гарри? Гарри окончательно запутался, все его предположения оказались ложными. Ему необходимо было подумать. Еще раз вспомнить и проанализировать действия Снейпа с новой стороны. Но не сейчас. И не здесь. Бросив последний взгляд на дверь, которая мерцала от чар, Гарри отправился восвояси. В голове было пусто. Он даже не помнил, как добрался до своих комнат. Не раздеваясь, он упал на диван и закрыл лицо рукой, пытаясь справиться с хаотичным ворохом мыслей, вопросов и эмоций. Он думал, что это его судьба, награда за то, что он всегда пытался стать лучше и поступать правильно. Внезапно Гарри ощутил ужасную усталость. Полный упадок сил. Он ухватился за это, сосредоточился, не обращая внимания на обжигающие слезы, катившиеся из-под закрытых век вниз по щекам. Как же он устал. Сколько еще он будет мечтать, сколько еще будет сражаться за свою безответную любовь? Он так и уснул, крепко, без сновидений, будто впал в кому, но слезы еще долго текли по щекам и ушам и насквозь вымочили его волосы и воротник рубашки. В комнате появился Кричер. Он неодобрительно покачал головой: глупый директор заставил плакать милого любящего хозяина Гарри. Он раздел Гарри и уложил его в кровать под одеяло. Кричер хотел, чтобы хозяин как следует выспался и был хотя бы бодр телом, когда придет время для утренней тренировки. На минутку Кричер задумался, не устроить ли господину Снейпу острое пищевое отравление, но затем вздохнул: это все равно ничему не поможет. С тяжелым сердцем он отправился спать.