***
Я лежала на кровати у себя дома и вспоминала наш ночной разговор. Да, как только Марк отвёл меня в спальню, мы болтали почти всю ночь. Оказывается, его мама была известным музыкантом. Играла она тоже на пианино или фортепьяно. Мадлен, она была из Болгарии или из Англии? Нужно загуглить. Жаль только, что я забыла спросить фамилию, как её, так и его. Достав свой небольшой ноутбук, я его включила и, открыв браузер, ввела в строку поисковика: Мадлен пианистка википедия. Но мою деятельность прервал шум внизу и радостные крики Дейлы. Захлопнув крышку компьютера, я спустилась со второго этажа и чуть не упала в обморок. На пороге стояла Елена Мортинова. «Явилась, не запылилась» - угрюмо подумала я, когда лицо было непроницаемым. Почему эта ведьма ушла от нас? Насколько я знаю, по слухам из кухни, она завела любовника, а Нортон однажды залез к ней в е-мейл и прочитал переписку, где значилось место и время их свидания. Он, конечно же, пошёл узнать, правда ли это, и наткнулся на целующуюся парочку. После этого он закатил ей скандал и развёлся. В тот момент моей радости не было предела, ведь шрамы, которые она оставляла на моих руках или щеках, в её отсутствии начали затягиваться, да и издёвок стало меньше раза в три. Но теперь, когда она снова здесь, моя жизнь превратится в кошмар. — Добрый день. — решила обратить на себя внимание я. Все головы сразу же повернулись ко мне. Норт стоял, облокотившись о стену, Дейла, до этого момента плясавшая вокруг своей матери, теперь с отвращением смотрела на меня, папа же, будто смотрел на картину позади меня. А вот Елена, поправив свою высокую прическу, злобно оскалилась. — Василисонька! — сладостно пропела она. — Я не видела тебя с детства. А ты ничуть не изменилась. — хмыкнула она. — А вы постарели за эти девять лет. Это очень заметно! — не удержалась я от едкого комментария. — Василиса Огнева! Думай, кому дерзишь. С Еленой у меня больше разногласий нет, и теперь она живёт тут, в нашем доме. — громко продекламировал Нортон-старший, будто оповещая весь дом. Прекрасно, просто волшебно! Лучше бы она на чай зашла. — Я могу идти? — спросила я. — Иди. — бросив мне, отец вернулся к бурному обсуждению второго гардероба для Мортиновой. Я вновь поднялась наверх, но только направилась я не в комнату, а уже в семейную библиотеку. Это было маленькое, уютное и моё самое любимое место в доме. Несколько шкафов до потолка хранили в себе множество классики, фэнтези, любовных романов и много чего другого. Но я достала моего любимого "Гарри Поттера" с нижней полки и, открыв на нужной странице, начала читать. За окном уже стемнело, а четыреста страниц «Принца-полукровки» было уже позади. Вдруг, я почувствовала чью-то ледяную руку у себя на плече и вздрогнула. Это была Елена. — Смотрю, ты читать научилась, — прокомментировала моё занятие та. — Впрочем, меня это не волнует. Я пришла, чтобы поговорить. — Я слушаю. — в той же ледяной манере ответила я. — Тебе в любом случае пришлось бы, — прошипела она, больно впившись своими ногтями в моё плечо, отчего я скривилась. — Не лезь в мои отношения с Нортоном. — Больно надо. — буркнула я. — Ты меня не поняла. — убрав руку, она обошла меня и, взяв за подбородок, посмотрела мне в глаза. — Не смей жаловаться на меня отцу. Если увидишь что-то подозрительное и наябедничаешь, то тебе не поздоровится. Вмиг убью. — по коже побежали мурашки от её тона, но глаза я так и не отвела. — И не дерзи мне, мерзавка, никогда! С этими словами она ушла, а я, устав читать, пошла к себе в комнату.Глава 4.
6 ноября 2015 г. в 13:34
— Огнева, вставай! Стены рушатся! Землетрясение! — проорал кто-то под ухом, а я, до конца не разобравшись, что к чему, прыгнув на кровати, свалилась на пол и больно ударилась задницей. Осторожно высунув голову, я наткнулась на серые, дерзкие, хитрющие глаза.
— Ма-а-рк, — произнесла я имя моего «землетрясения». — Беги, Форест, беги! — крикнула я и, перепрыгнув через не заправленную кровать, кинулась вслед за удирающей спиной парня.
Перепрыгивая сразу через три ступеньки, я поскользнулась и, потеряв равновесие, пересчитала остальные уже носом. Я чудом осталась без повреждений, но в голову заползла хорошая мысль. Болезненно простонав, я жалобно замычала:
— Чёрт, ох, как больно же! — я, лёжа на полу, судорожно начала гладить свою лодыжку.
Из-за угла вынырнула светлая голова. Недоверчиво взглянув сначала на меня, а затем на мою ногу, Марк неторопливо подошёл ко мне, присел на корточки и спросил:
— Слышь, бестия рыжая, болит где?
— Вот здесь. — я зажмурилась от «боли» и показала на косточку.
Новоиспечённый лекарь уселся на колени и стал аккуратно ощупывать мою лодыжку. Меня разбирал безудержный смех, щёки уже стали такого хорошего яблоневого цвета.
— Странно, может, просто растянула? — озадаченно посмотрел на меня он, я лишь утвердительно закачала головой. Но позже предательская улыбка маньяка выдала весь мой план, и я, предварительно убедившись, что моя поза и положение пепельноволосого верны, подкралась к нему и тихо прошептала:
— Ну, мой дорогой, настало время, чтобы отомстить! — с такой репликой я набросилась на Марка и начала его… щекотать!
— Ох, блять… Огнева! — извиваясь подо мной (я сидела сверху), орал парень. — Пре… кра… Ахах… ти!
— За всё нужно пла-а… А-а! — этот жиробас поменялся со мной местами, и теперь я оказалась жертвой щекотки. — Прекрати… хаха… пожалуйста! — молила я, плача от смеха.
— За всё нужно платить! — повторил он мою реплику и начал злобно смеяться, но его веселье прервала моя нога, которой я зарядила ему меж ног. На его лице застыла улыбка, а тело, в одно мгновение став каменным, с грохотом свалилось с меня. Я тут же отползла на приличное расстояние.
— Ты меня с такими успехами импотентом сделаешь. — прокряхтел пострадавший.
— Поделом тебе, — проворчала я и помогла ему встать. — Кстати, не матерись при мне.
— Почему это? — поинтересовался он.
— Ну, я не так воспитана, чтобы слышать нецензурную лексику. — на мою фразу Марк лишь цокнул, мол, что за ребёнок мне на голову свалился-то, а?
— Ты же меня проводишь? — невинно спросила я, заваривая одну кружку чая и одну с кофе.
— Канефна. — жуя приготовленные мной бутерброды с жареной колбасой и сыром, откликнулся он.
— Не болтай с набитым ртом, а то подавишься. — прокомментировала я.
Он хотел что-то возразить, даже рот открыл, но подавился. Я лишь покачала головой. Кстати, готовить меня научила тетя Азалия. С самого детства она заботилась обо мне и, бывало, иногда даже читала перед сном, когда отец был сильно занят или находился в командировке. Помню, как в первый раз я спалила яичницу. Ну, ладно, сейчас не об этом. Хотя, вспоминая эти черные угольки на сковородке, я улыбаюсь и вспоминаю её. Когда Елена с отцом расстались, то он в порыве ярости выгнал тетю Азалию с работы, я тогда проплакала весь день.
— Ну, где там моё кофе? — возмущенно воскликнул Марк.
— Не моё, а мой. Кофе — он мой, мужской род. — машинально поправила я, ставя кружки на стол.
— Будь другом — помолчи и дай насладится этим превосходным завтраком.
Я лишь пожала плечами. Помешивая свой рассыпной ромашковый чай, я поднесла его к носу и, решив вдохнуть его божественный аромат, поперхнулась и закашлялась. Сидевший напротив пепелок, как я его окрестила, начал беззвучно, видно из вежливости, смеяться в кружку.
— Ну, давай. - вздохнула я, прочистив горло, и стала ждать, пока он вдоволь насмеётся над моей везучестью.
Примечания:
Хочу еще в воскресенье выложить главу, но не знаю, получиться ли.
В общем, жду отзывов.