Одинокий Бог

      Так странно наблюдать за его действиями, стоя за стеклянной дверью. Задумчивый взгляд не сходит с потолка, словно там есть нужная шпаргалка с ответом на поставленный вопрос. Нога выстукивает ритм песни, которая разносится по всему этажу больницы, приводя пациентов и весь медперсонал в ужас. Но никто не рискнет зайти в эту минуту к доктору и напомнить о месте его пребывания — каждый дорожит своей работой, но больше — своими нервами, ведь не зря же за ним закрепился образ безжалостного циника. Попасть под бестактный и язвительный словесный обстрел доктора равносильно попаданию под колеса бульдозера, который не заметит хрупкое тело человека. Длинные пальцы бегают по столу, вспоминая послушные клавиши фортепиано. Закатанные до локтей рукава рубашки не скрывают силу и красоту рук, которые почти каждый день спасают многие жизни людей. Мятая футболка виднеется в распахнутых полах и неизбежная щетина на лице. Нет, он совсем не неряшлив, просто ему так удобно. Просто ему плевать на то, что думают другие о его персоне. Этого человека никогда не трогало чужое мнение. Он таков, какой есть. Он доктор Грегори Хаус и этим все сказано. Для других — бесчеловечный и эгоистичный.       Кэмерон не сводила взгляда с движений доктора. За время, которое она работает с ним, Эллисон с легкостью могла угадать его мысли или настроение. Сосредоточенный упертый взгляд говорил об усиленной работе мозга. Еще бы, у них, как всегда, тяжелый случай, и никто не сможет спасти пациента, если доктор Хаус не поставит верный диагноз. Музыка помогает отгородиться от посторонних шумов, отрезать себя от окружающего пространства. Непроизвольные движения рук и ног частично избавляют от того напряжения, которое сковывает его существо в такие минуты. Именно сейчас решается главный вопрос. Жить нельзя умереть. Фраза, в которой еще займет свое место запятая, когда будет найдено решение очередной загадки человечества.       Напряжение берет верх, а вместе с ним и боль в правой ноге. Хаус неуклюже поднимается со своего места и берет маленький мячик со стола. Детская игрушка не редко помогает в головоломках. Делая несколько шагов по кабинету и жонглируя мячом, доктор не замечает присутствия наблюдателя. Он настолько глубоко погружен в свои мысли, что разбей Кэмерон сейчас стекло, отделяющее доктора от ассистентки, он этого не заметит.       Проглотив очередную порцию слез, девушка резким движением проводит рукой по щекам. Только разрыдаться не хватало. Мало он издевается, так нужно дать повод и для остальных?       Находясь почти двадцать четыре часа в сутки бок о бок с этим человеком, в него трудно не влюбиться, ведь он не такой как все. Замкнутый в своем маленьком мирке, Хаус не видит окружающего его течения и выбирает только свой собственный путь. И пусть с ним не согласны все остальные врачи, он плевал на правила поведения и запреты заведующей больницей доктора Лизы Кадди. Многие смирились с его мятежностью и неизбежным утверждением «Все лгут». Он — доктор Грегори Хаус и этим все сказано. Для нее — человек, который каждый день борется с собственной болью и никчемностью, беспрестанно глотающий обезболивающее, с гордостью держащий высоко поднятую голову и лишь сильнее опирающийся на трость во время ходьбы.       Простояв на одном месте почти четверть часа без движений, Эллисон, наконец — то решается сделать то, зачем пришла. И пусть созерцание мужчины, с которым было только одно свидание, привлекает больше, чем все остальное в этой больнице, она должна выполнять свои обязанности, ведь клятву Гиппократа еще никто не отменил.       Вновь посмотрев на Хауса, Кэмерон не решилась прервать его размышления. Наблюдая за тем, как мяч подлетает вверх, почти до самого потолка и плавно опускается в уверенные руки мужчины, она мечтает оказаться в крепких объятиях, чтобы ощутить своей кожей нежность, на которую только способен доктор. По-детски уверенная, что все люди добры, ей кажется, что и Хаус может быть ласковым и, как бы глупо это не выглядело, заботливым. Самый самовлюбленный тип не будет думать о чувствах других, но Кэмерон знает: он не такой. Все напускное хамство лишь защита. Однажды обжегшись, человек всегда будет использовать прихватку, дабы не получить новых долгозаживающих ожегов. Так и с Хаусом. Он боится открываться перед людьми, отгораживаясь от личных встреч даже со своими пациентами. И пусть от этого зависит все их лечение и дальнейшее существование. Главное, не получить новых травм и новой боли. Выжить в этом безумном мире, где люди уничтожают друг друга.       «Глупенькая Кэмерон, уже давно пора смириться с его грубостью и черствостью. Он такой, какой есть и другим не станет. Даже ради твоей наивной любви».       Сделав пару глубоких вдохов, чтобы собрать все свои эмоции воедино, Эллисон открыла прозрачную дверь и сделала решительный шаг вперед.