Левая заря

Глава 2 День для меня начался очень рано: с топота и разговоров постояльцев в коридоре. Высунув нос из-под одеяла и понюхав холодный воздух, я потянулась за палочкой. Слабенькие согревающие чары улучшили мое настроение и я, одевшись, спустилась вниз. Получив от хмурого бармена чашку кофе и пару сэндвичей с ветчиной, я развернула полученную на сдачу газету. «Сириус Блэк, пособник Того-Кого-Нельзя-Называть, признал себя виновным!» — гласил первый же заголовок. Молодой длинноволосый колдун, беснуясь, что-то яростно кричал на колдографии и вообще выглядел не совсем вменяемым. Бедная Вал, нужно будет ее навестить. А вот в каком качестве и как попаду на Гриммо... Об этом я предпочла пока не думать. После короткого завтрака настала пора направиться в Гринготтс. Обойдя белое здание с боку, я открыла узкую дверь нотариальной гоблинской конторы. Все приличные чистокровные маги назначали душеприказчиками гоблинов, не очень-то доверяя волшебникам в распределении имущества. Втиснувшись в приемную, я показала дежурному коротышке письмо. Он кивнул и проводил меня в маленький кабинетик. Гулко шлепая длинными башмаками и переваливаясь, в комнату важно прошествовал гоблин с тяжелой, украшенной золотом книгой. — Так… — протянул он, неожиданно ловко вскакивая на высокий стульчик и раскрывая гроссбух. — Письмо, пожалуйста, — я подала ему бумажку. Он ткнул ногтем в край и по ярко высветившимся символам начал искать нужное в книге. — Мистер Уран Синистра, который приходится вам дедом, завещает вам дом в Хогсмиде и имеющееся у него состояние на следующих условиях: вы должны переехать в Англию и жить в родовом доме, — я кивнула, а гоблин, внимательно посмотрев на меня, продолжил. — Выйти замуж в течении пяти лет, ввести мужа в свой род и родить ребенка. Также в течении года не покупать себе одежды, — разумное требование. Очевидно, дедуля Авроры знал о ее очень обширном гардеробе. Ну что же, придется срочно учить виды температурных чар, а то я в своих шелках задубею. Крыша над головой и деньги, стоят шопинга. Я согласилась. Гоблин быстро подсунул мне на подпись пергамент, а я чиркнула пером и приложила волшебную палочку.  — Вот документы на домовладение и ключ от сейфа, мисс Синистра. Будем рады видеть вас в числе наших клиентов, — зубастая улыбка пробрала меня до дрожи. Я шустро вымелась на улицу, передернув плечами от воспоминания, и открыла дверь уже в банк. Хваля себя за предусмотрительность и почти пустой желудок, я ехала к своему сейфу, накрепко вцепившись одной рукой в поручень, а другой вцепившись в плечо морщащегося гоблина. — Сейф сто восемь, — возвестил мой провожатый, отойдя на почтительное расстояние. Открытые двери явило мне скромную горстку золота. — И сколько здесь? — Триста восемьдесят три галеона и пятьдесят кнатов, — отчитался служащий, водя когтистым пальцем по строчкам вынутой из-за пазухи книжки. — А всего у меня денег сколько? На всех имеющихся счетах, во всех отделениях банка? — Триста восемьдесят три галеона и пятьдесят кнатов, — терпеливо повторил гоблин. Да уж, видимо не спроста такое условие в завещании. Шмотошница Аврора все деньги спускала на свою страсть. — Я возьму сто галеонов, – ну что же, мы начинали и с меньшей суммы. Сердце привычно екнуло от воспоминаний, но я не обратила на это внимания. Поблагодарив гоблина уже в зале, я не откладывала дел в долгий ящик и поспешила в Министерство Магии, а точнее — к общественному думосбору. Редкий артефакт принес в дар Министерству один из Малфоев — он был самым первым начальником Отдела Тайн и по работе часто пользовался думосбором. Потом, правда, появились и другие, более компактные. Но тот самый первый до сих пор использовался, а все полученные галеоны шли на нужды отдела. Зарегистрировав палочку и получив временный пропуск, я через золотые ворота направилась в сторону лифтов. Народу в коридорах Министерства было на удивление мало, но все они были чем-то взбудоражены. Уловив краем уха разговор клерков, я поняла, что начались допросы пойманных Упивающихся. Заслушавшись сплетнями и новостями, я пропустила свой этаж и вышла совсем не там, где мне бы хотелось. Здесь возбужденно переговаривавшихся волшебников было значительно больше. Пытаясь пробраться к другому лифту, я вылезла вперед, а тут из-за угла вывернули авроры, которые вели заключенного. Толпа засвистела и заулюлюкала, и мой потрясенный писк остался незамеченным. Молодой худой брюнет с разбитой губой и в порванной рубашке шел, низко опустив голову. Его охранники сдерживали беснующуюся толпу, отпихивая в стороны особо ретивых. Вскоре показалась и следующая тройка, а за ней еще и еще. Но до прочих мне не было никакого дела, ведь я смотрела вслед Снейпу и думала, что он очень похож на Эдвина в том же возрасте. Ну, как говориться, гены пальцем не раздавишь… Кое–как протиснувшись к лифту, я наконец-то добралась до думосбора. Арендовав его до конца дня и с трудом оторвав от сердца двадцать галеонов, погрузилась в воспоминания. Замелькали кадры давным-давно смотренных кинофильмов… Вынырнув на поверхность и морщась от головной боли, я тщательно собрала все обрывки прозрачных нитей. Кивнув служащему на прощание, побрела к каминам в сторону атриума. Гоблин-нотариус любезно написал мне каминный адрес унаследованного мною жилища и я, решив не тратить деньги на номер в «Дырявом котле», отправилась сразу туда. От сажи, скопившейся в давно нечищеном камине, мне захотелось чихать, а от пыли, толстым слоем покрывающей каминную полку, у меня заслезились глаза. Переступив через кованную решетку и порвав об ее острый зубчик край мантии, я принялась оглядываться. Тяжелая деревянная мебель громоздилась по углам, делая небольшую комнату, очевидно, служившую гостиной, еще меньше, а плотные гардины почти не пропускали дневной свет. Так, в потемках, подсвечивая себе палочкой, я принялась искать свечи, попутно обходя дом. Он был одноэтажным и очень старым: две спальни средних размеров, одна из которых была на чердаке; уже виденная мною «гостиная»; узкий кабинетик, похожий на гроб; неожиданно большая кухня и холл, переходящий в веранду. Снаружи домик был такой же ветхий, как и внутри. Он стоял на самом отшибе Хогсмита, а с двух сторон над ним мрачной стеной нависал Запретный лес. Глядя на голые, покачивающиеся и скрипящие на ветру большие деревья, я поежилась и вошла обратно. Заняв спальню на чердаке и разложив вещи в огромном старинном шкафу, переоделась в самое скромное платье и спустилась вниз. Засучив рукава, принялась наводить порядок. Начав с кухни и обнаружив весьма скудный запас продуктов, я поставила вариться овощи. Судя по моим финансам, домовика у меня еще долго не будет, так что придется обновить в памяти хозяйственные заклинания. Коих, к моему великому сожалению, я знаю не столь много. Но ничего, теперь у меня будет возможность часто в них практиковаться. И в ремонтных чарах, видимо, тоже — я с грустью смотрела на развалившуюся подо мной табуретку. Большой лист пергамента, найденный в кабинете, быстро заполнялся списком из необходимых предметов и мелочей. Угомонилась я уже далеко за полночь, просто рухнув в кровать без сил. Дурные сновидения меня не мучили.

***

Проснулась я от навязчивого стука в окно и возмущенного клекота. Кое-как потерев слипающиеся глаза, увидела за пыльным стеклом встрепанную сову. Запустив пернатую почтальоншу, я сняла с ее лапки письмо. «Дорогая моя, Рорри! Ты все совершенно не так поняла! Я и Жюстин уже давно просто друзья, а то, что ты увидела, было обычным проявлением дружеской симпатии. Ты так внезапно исчезла… Надеюсь, что после получения своего английского наследства ты вернешься ко мне. Любящий тебя и тоскующий Поль. P.S. До Рождества мы планируем погостить на побережье у Огюста. Приезжай.» — Еще чего! — фыркнула я, сминая и отбрасывая письмо. — Только неверных женихов мне еще не хватало!  По вещам и обрывкам записок, найденных мною в карманах мантий, Аврора была яркой, беззаботной бабочкой, растратившей вчистую все состояние, полученное от родителей. Этот дом, горстка галеонов в банке да куча дорогущих тряпок — это все, что у нее осталось.  — Лети обратно, ответа не будет, — велела сове. Та недоуменно моргнула круглыми глазами и встопорщила пестрые перья. — Ты моя? — догадалась я и взглянула на именное серебряное колечко на ее лапке. — Маркиза! Красивое имя, тебе подходит. Взяв птицу в охапку, я спустила ее вниз, где на веранде нашлось для нее специально оборудованное местечко. Подлив Маркизе в мисочку воды и раскрошив сипухе старую сухую галету, я вышла за покупками в Хогсмит. Этот городок не сильно отличался от бывшего в моей реальности. Те же сонные улочки, так же расположены лавочки и магазины. Я вытащила из кармана темной мантии свернутый трубочкой список, прислушалась к перезвону монет в кошельке, и приступила к покупкам. Закупившись всем самым необходимым и спустив последние галеоны в кошельке на редкие зельеварские ингредиенты, я вернулась домой довольной. Быстро рассовав все по определенным еще вчера местам и наскоро перекусив бутербродом с сыром, я кинулась устраивать себе в уголке кухни рабочее место. Отгородившись трансфигурированной ширмой от основного помещения, я выставила на узкой столешнице треногу и котел. На навесную полку отправились колбочки и флаконы, а свертки и пакетики притулились на подоконнике. Набрав воды и отобрав ингредиенты, я принялась варить нужные в хозяйстве зелья. А вот взрыв котла стал для меня абсолютной неожиданностью. Хорошо еще, что я успела юркнуть за ширму. Недоумевая, принялась перебирать составляющие. Основа: ромашка, лимонная цедра, слизь улиток… Вcе верно! Моя рука замерла над сухими цветами. Я прислушалась к себе. Ничего… Я принялась перетряхивать все баночки и пузырьки. Ни малейшего отклика… Моя магия больше не находила связи между всеми этими компонентами. Мой зельеварческий дар и талант остался в прошлом. Вместе с телом Меропы. Прорыдав от бессильной злобы и разочарования часа два, я отправилась в ванную. Хоть удобства и были ровесниками дома, но смотрелись основательно и внушали размерами уважение. Вылив полбутылки нежнейшей пены в большую медную ванну и прихватив блокнот и перо, забралась туда и сама. Горячая ароматная вода расслабила меня и сняла напряжение, и я, постепенно успокаиваясь, принялась диктовать кокетливому павлиньему перу первые пункты своего плана.