Ящик Пандоры на дне синего-синего моря

Поначалу Зоро хотел обратиться к Хокинсу. После того, как информация о неминуемо приближающейся катастрофе подтвердилась, Ророноа тут же вспомнил старьёвщика. "Он это предвидел. Просто не умолкал, говоря о тёмных тучах. Получается, всё это время дураком был я". Зоро допил кофе и, откинувшись на спинку стула, стал думать, не обращая внимания на продолжающий работать телевизор. Время что-то решать давно пришло, а Ророноа так и не приступил к действиям. Он попросту не знал, что делать, чтобы остановить надвигающийся смерч. Про свой долг Зоро также не забыл, но тут нечего было решать: двое суток прошло, за парнем уже выехали. Ророноа не спрятаться ни дома, ни за его пределами. Встав и выйдя из кухни, парень направился в прихожую, отыскивая там шкатулку. Она жалобно скрипнула – замки начинали ржаветь. Странно, но ещё вчера вечером они были как новенькие. "Неужели чувствует приближение смерча?" – удивлялся Зоро. Он не верил в сверхъестественное, попросту не хотел вдаваться во все подробности, к которым не имел никакого отношения. Но в это же время парень мог видеть всё своими глазами, любые подтверждения той несуразицы, которая стала происходить в его городе. Но одно Ророноа было известно наверняка: шкатулку требовалось закрыть. Зоро плохо помнил легенду о ящике Пандоры, из-за чего у него иногда и возникали проблемы с пониманием Бэзила. Но то, что шкатулку было необходимо закрыть, Зоро хорошо усвоил и запомнил. Старьёвщик чётко это сказал. Также он упомянул, что и сделать это будет невозможно – ключ от раритетной вещицы безвозвратно утерян. Ророноа сам уронил его в море, когда пытался открыть шкатулку. Получалось, что вся ответственность за происходящее ложилась на его плечи. Зоро категорически не согласен с этим. У парня было не так много вариантов развития событий его последующих действий. Шкатулку вполне можно было вернуть Хокинсу – она всё равно была бесполезна, и что-либо сделать с ней Зоро был не в состоянии. Пусть Бэзил строит из себя героя, раз ему так этого хочется. Но в это же время Ророноа не мог быть уверенным в том, что старьёвщику можно доверять, из-за чего не спешил расставаться со шкатулкой. Что, если разбив её, ничего не произойдёт? Или наоборот, станет ещё хуже? Сам Хокинс вряд ли знал, что делал. Им двигал страх за свою жизнь, животный страх, инстинкт, не позволяющий ему трезво оценить ситуацию. Ророноа также не считал и себя здравомыслящим. Только не в этом деле. Однако в отличие от того же Бэзила, он не поддавался панике. Да и после того, как мужчина хладнокровно нанёс удар в спину, парень не мог ему доверять. А может Хокинс на самом деле и не желал спасения этому городу, и вовсе желая его уничтожить? Стереть с лица земли, разрушив до основания? В таком случае шкатулка являлась уликой, от которой Хокинсу была выгода избавиться. И вся его паника тут же приобретала иной оттенок: он по-прежнему боялся за свою жизнь, а вместе с этим трясся ещё и от того, что его замысел смогут раскрыть. Всё могло быть. Ророноа не сильно удивится, если всё окажется именно так. За последнее время он разучился это делать. Зоро повертел шкатулку в руках, после чего отправился с ней к компьютеру. Как и в первый раз, когда зеркало с треском рухнуло на пол и разлетелось на множество осколков, предвещая хозяину квартиры семь лет несчастий, только без посещения всяких интернет-аукционов. Зоро даже удалил лот, чтобы не привлекать большее внимание к тем вещам, которые и не должны были выходить из тени на свет. Вместо бесцельного брождения в интернете, Ророноа стал искать информацию о ящике Пандоры. Что-то определённо было связано со шкатулкой. И парень был обязан узнать, что именно. Ничего нового Зоро так и не узнал. Как он и подозревал, ящик Пандоры требовалось закрыть, чтобы больше ни одно несчастье не проникло в наш мир. Так как в легенде нужно было всего лишь закрыть крышку (она невероятно тяжёлая), то и в случае со шкатулкой всё должно быть идентично. Но собственной тяжести деревяшки явно не хватало, из-за чего к ней и прилагался ключ. Правда, он был заперт в самой шкатулке, что только вызывало лишние вопросы, ответы на которые у Ророноа всё равно никогда не будут. "Ключ всё это время был в замке, оставалось только повернуть его", – рассуждал Зоро, ёрзая на стуле и сотый раз просматривая одну и ту же информацию. Интерпретация разная, суть одна. Зоро понимал, насколько всё серьёзно, но назначить кого-то другого разбираться с этим у него всё равно не получится. К Хокинсу уже выработалось недоверие, обратиться к бандитам – они сначала изобьют Ророноа до полусмерти за невыплаченный долг, не желая ничего слушать, а потом, чего доброго, смешают с органическими отходами, гниющими в огромных цистернах на складе. Зоро хватило представить всего лишь одну сцену, как он, с раскроённым черепом, ещё в сознании, тонет в отходах, медленно захлёбываясь, чтобы недовольно сморщиться. Передёрнув плечами, парень тут же отбросил заранее провальную идею. Полиция? Вид Луччи также не порождал хороших ассоциаций. К тому же, Ророноа клятвенно обещал ему отлежаться в больнице, а не спасать город. Да и в случае с Луччи и те ми же коллекторами придётся всё объяснять, вводить непосвящённых в курс дела, что займёт драгоценное время. А потрачено оно будет в пустую: никто и никогда не поверит в силу древнегреческих легенд в наше время. Хокинса Зоро в счёт не брал – здесь совершенно другая история. Поэтому парень лишний раз убедился, что расхлёбывать собственноручно заваренную кашу придётся никому иному, как ему самому. Ророноа не был похож на героя и никогда не хотел им быть. Буквально недавно работающий на Кида, он уже должен был что-то сделать с надвигающимся смерчем – немыслимо. "Апокалипсис, – вновь всплыло у Ророноа в голове. – Он самый, несомненно. Для меня и для всех остальных". Продолжать сидеть, уставившись в одну точку на экране и теребя нижнюю губу, попутно блуждая в собственных мыслях, было неправильно. Совесть замучила Зоро, продолжая пилить и пилить. Ророноа не выдержал: смахнув шкатулку со стола в сумку, которую он также прихватил из коридора, Зоро, в спешке надевая ботинки, выбежал на улицу. Даже дверь за собой забыл закрыть, только с силой хлопнув ею, быстро покидая квартиру. "Это безумие, я знаю, знаю, – повторял про себя Ророноа, быстрыми шагами преодолевая расстояние до набережной, у которой он впервые повстречался с Санджи. – Но там же было мелко, верно? Может быть, ключ зацепился за какую-нибудь корягу и так и остался в воде?" – Зоро помотал головой, прогоняя прочь пустые надежды. Но шага парень не убавил – ему всё равно некуда было идти. Пусть он проведёт хоть весь день в воде в бесплодных поисках, зато его совесть будет чиста. Ророноа сделает всё, что будет в его силах. А о невозможном и не стоит говорить. Прибежав на набережную, Зоро начал закатывать штаны. Парень сохранял надежду не промокнуть до нитки. Даже жёлтая безрукавка полетела на землю. Дул прохладный ветер, вода также не могла похвастаться своей температурой, но Зоро это мало волновало. Он как заворожённый полез в воду, игнорируя все явные неудобства. Оказавшись по икры в воде – Ророноа верно помнил глубину, к тому же море отошло от берегов, – он принялся шарить руками по каменистому дну. Исходив весь берег, у которого он когда-то стоял со шкатулкой, Ророноа, злясь, со всей силы пнул воду. Ключа, как и ожидалось, не нашлось. Зоро с трудом контролировал свой гнев – вода медленно уходила из-под ног, время утекало. Всё, что только могло, напоминало ему об этом. Парень устал, устал от всего, от той жизни, которую сам для себя выбрал. Все старания что-либо исправить шли прахом – Ророноа не давали шанса на искупление. Обречённо понурив голову, Ророноа пошёл к выходу из воды. Тут, зацепившись обо что-то ногой, он чуть не свалился в пенящуюся у самых берегов воду. Чудом удержав равновесие, Зоро начал проклинать тех, кто скидывал в море всякий мусор. Но ругался Ророноа недолго – под ногами показалась блеклая струйка крови. "Ещё одного шрама мне только не хватало!" – парень сунул руку под воду, пытаясь нащупать порез. Вместо ноги Зоро наткнулся на что-то острое. Нащупав это "нечто", Ророноа, делая усилие, поднял его с морской глубины. Перед глазами парня показалась старая, покрытая ржавчиной и морской солью, клетка. На одном из отошедших прутьев висел маленький ключик, такой же искореженный временем, как и клетка. Сколько маленьких ключей в бескрайнем море? Вряд ли так много. Значит… - Неужели?.. – Зоро не верил собственным глазам. Дрожащей рукой сняв ключ, весь перепачканный собственной кровью, которая светлыми каплями медленно стекала с заострённых прутьев, Ророноа сорвался к берегу. Отыскав шкатулку, первоначально потеряв её в пустой сумке, Зоро стал вставлять ключ в замок. Он не желал попадать в замочную скважину, постоянно соскальзывая, только царапая корпус шкатулки. Парень видел, как тряслись его руки, но ничего не мог с этим поделать. Холодный ветер дул в лицо, подгоняя Ророноа, заставляя действовать быстрее, немедленно. "Скорее! – слышалось в его завывании. – Смерч за спиной! Времени нет". Парень, чертыхаясь, чуть не выронил ключ обратно в воду. "Ророноа, успокойся и возьми себя в руки! Осталось совсем немного. Ты не должен оплошать на самом финише", – вобрав в лёгкие морской воздух и глубоко вздохнув, Зоро, позволяя себе секундную передышку, взял шкатулку в одну руку, а второй приставил ключ к её замку. Без дрожи и сомнений – Ророноа мог сделать такой простой шаг без особых усилий. В этот раз ключ легко вошёл в замок, поворачиваясь несколько раз и застревая в нём. Зоро потряс шкатулку – крышка не открывалась, ключ не выпадал. Дело сделано. Ророноа вернулся в воду. Зайдя в море так, что вода почти касалась колен, Зоро, окинув взглядом горизонт, пытаясь отыскать конец мощной стихии, замахнулся и, что было силы, кинул запертую шкатулку в море. Она, отлетев на несколько метров, ушла под воду, оставляя после себя небольшой веер брызг. Несмотря на то, что шкатулка была вырезана из дерева, она не всплыла через несколько минут. Антиквариат камнем пошёл ко дну, где ему было самое место. Зоро с облегчением вздохнул. Всё кончено. Наконец-то. Задержавшись в море, наслаждаясь спавшим грузом ответственности с плеч, Ророноа смотрел на то место, где должно было соприкасаться море и небо (из-за господствующей тьмы ничего нельзя было разобрать), но не видел горизонта, находясь мыслями далеко от водного пространства. И только начиная замерзать, Зоро очнулся. Сильный поток ветра, несущийся вглубь моря, не спал. Вода по-прежнему медленно отходила от берега. Присмотревшись, Ророноа смог увидеть приближающуюся воронку. Она была далеко от береговой линии, но её очертания уже виднелись невооружённым глазом. Смерч никуда не делся. Он всё ещё направляется на город в надежде его разрушить. Если бы не морозящая ноги вода, Ророноа запросто свалился бы на колени. Земля ушла из-под ног, когда парень увидел смерч своими собственными глазами. Эту мощь разрушительной силы, беспрепятственно мчащуюся на него. В голове Зоро никак не укладывалось – неужели беда не должна была исчезнуть? Пропасть также неожиданно, как и появилась? Почему на улице до сих пор темно? Тучи должны были разойтись, впуская в город долгожданные солнечные лучи. Но ничего из этого не произошло. Мир остался прежним, угроза никуда не делась. Все старания и мучения Ророноа оказались напрасны. Зоро не сразу уловил трезвонящий телефон. Он разрывался от звонков, которые игнорировал парень. Но сейчас этот писк смог добраться до его ушей, обращая на себя внимание. Порывшись в карманах, Ророноа с трудом достал из них телефон, чуть не выронив его в воду. У парня всё валилось из рук. И это не удивительно. - Ророноа? Ророноа, послушай меня, немедленно верни шкатулку! У нас остаётся всё меньше и меньше времени, – обеспокоенный голос Хокинса раздался на том конце трубки, отрезвляя Ророноа. Скорее всего старьёвщик тоже увидел экстренное сообщение, крутившееся в течении суток по телевизору. Услышав его голос, Зоро тут же забыл про все обиды и предательства. В конце концов Хокинс знал о происходящем больше, чем кто-либо ещё, а значит именно он был в состоянии ему помочь. Никто другой попросту не сможет объяснить парню, что он опять сделал не так. - Хокинс? – переспросил Зоро, хоть и без этого точно знал, чей голос взывал его из трубки. – Я не могу вернуть тебе шкатулку. - Оставь свои обиды на потом, на кону сотни жизней! – перебил его Бэзил. Мужчине всё ещё трудно сдерживать себя в руках. Но Зоро и не собирался ребячиться. Причина заключалась в другом. - Нет, не в этом дело, – поспешил объяснить парень. – Я нашёл ключ и закрыл шкатулку. Даже выкинул в море, чтобы она никому не досталась. Но смерч не исчез. Он продолжает надвигаться на нас. и я не имею ни малейшего понятия, что теперь с этим делать. – Зоро умолк, переводя дух. Хокинс тоже замолк, пытаясь переварить только что полученную информацию. Старьёвщик молчал довольно долго, пока не произнёс: - Ты закрыл шкатулку и выкинул её в море? - Да. - И ты думал, что этого будет достаточно для того, чтобы остановить природную катастрофу? – тихий и спокойный голос Хокинса вновь стал повышаться. – Думал, что апокалипсиса так легко избежать?! - Но ты же сам хотел избавиться от неё! – не понимал причину такого негодования Ророноа. Бэзил, протяжно завыв и вновь утихая, обречённым голосом произнёс: - Ты наверняка успел прочитать легенду о ящике Пандоры. Должен был, если не считал себя слишком самоуверенным или глупым. Надеюсь, всё так и обстоит, ведь в таком случае ты обязан был понять следующее: беды никуда не денутся. Они, как и было предначертано самой судьбой, обрушатся на наши головы. Закрыв ящик Пандоры, ты лишь перестанешь усугублять постоянно ухудшающуюся ситуацию. - Значит, – решил сделать вывод Ророноа, – смерч никуда не должен был пропасть. - Да, это невозможно. - Тогда зачем всё это? - Ты предоставил нам шанс выжить. Вот только он слишком мал благодаря твоей же медлительности. - Судя по твоим словам, разрушив шкатулку, ты бы только выпустил все беды наружу. Ты не думал об этом? – на это Хокинс ничего не ответил. Старьёвщик до последнего момента считал свои действия истинно верными, не видя явные противоречия между своими словами и поступками. - Я не знаю, – наконец на выдохе произнёс Бэзил. – Шкатулка закрыта, всё сделано верно. По правде говоря, и я питал в душе надежду, что всё закончится, хоть и прекрасно знал правду. Извини, Ророноа. - Не извиняйся, – напряжение, всё это время витавшее в воздухе и не позволяющее Зоро сделать лишнего вздоха, наконец стало спадать. Былая апатия потихоньку просачивалась в душу. Они не справились, они знали, что не смогут сделать это, тогда к чему были все эти надежды? Итог очевиден и известен всем без исключения. - Постой, – казалось, надежда ещё не до конца угасла в сердце старьёвщика. – А ты точно подобрал нужный ключ? Вероятность того, что ты вообще сможешь отыскать его в море спустя столько времени мала, да и найдя ключ, откуда ты можешь быть уверен, что это тот, который нам нужен? – Зоро на секунду задумался: ключ не сразу попал в замочную скважину, а когда Ророноа наконец вставил его, то застрял спустя два оборота. Парень списал всё это на собственное волнение и ржавость ключа, но что, если он действительно оказался не тем? - Исключено, – отрезал Зоро. – Шкатулка закрылась, хоть и с трудом. К тому же, ключ был не просто погребён под галькой, а висел на одном из погнутых прутьев… это вполне могло оказаться то, что нам нужно. Или ты имеешь в виду что-то другое? - Сам не знаю, – сдался Хокинс. – Шкатулка, ключ, ящик Пандоры… в этом деле слишком много понятий, которые мы можем неверно истолковать. - Шкатулка-ключ? – не расслышал его парень. – Ты имеешь в виду, что сама шкатулка может быть ключом? - Я? Да нет же... – но Ророноа больше не слушал Хокинса. Опустив трубку, он взглянул на море, под которым должен был покоиться антиквариат. "Ключ всё это время был в замке, оставалось только повернуть его", – теперь собственные слова представлялись парню в ином свете. Интерпретация одна, смысл – нет. Всё оказалось намного проще и в то же время запутаннее. Зоро вспомнил тот день, когда шкатулка только попала ему в руки. Тогда Санджи, не в силах раскрыть рта, подходил к прохожим с просьбой открыть безобидную шкатулку. Она связывала ему язык, держала закрытым от всего внешнего мира. Никто не хотел ему помогать. Предчувствие? Быть может. Или же простое нежелание тратить время на незнакомцев спасало этот город? Зоро не знал наверняка. Единственное, что ему известно, так это то, что из всех прохожих именно он сдался, согласившись открыть шкатулку, выпуская зло наружу. Именно с этого момента и начались все неприятности: разбитое зеркало, предупреждение Киллера, пропажа денег, арест, град… Сначала для одного Ророноа, а затем для всего города – тучи уже начинали скапливаться на посеревшем и отяжелевшем небе. Зоро хотел как лучше, всего лишь помочь человеку, что для него ничего не стоило. Но на самом деле цена оказалась слишком высока. И здесь выплачивать долг Ророноа не собирался. - Браво! – в шум волн и голос Бэзила, чей отголосок до сих пор слышался в опущенной трубке неразборчивым писком, вклинились аплодисменты. Ророноа обернулся – на берегу, у самой кромки воды, стоял Санджи, хлопая и куря сигарету, из которой выходил и спускался вниз, стелясь по поверхности бурлящего моря, чёрный дым. Глаза, чистые и ясные, смотрели на Зоро спокойно, с еле уловимым торжеством. Улыбка также присутствовала – холодная, как само море. - Ты… – дальше у Ророноа язык не повернулся. После своего озарения он не знал, как следует обращаться к Санджи. Блондин, видя смятение парня, только радовался этому. Его забавляло столь позднее прозрение Зоро. - Сколько дней ты потратил, занимаясь откровенной ерундой! – начал Санджи, постепенно, шаг за шагом, входя в воду. В отличие от Ророноа он не снял ботинки и не подвернул брюки. Прямо в одежде ступая в море, он с каждой последующей фразой подходил всё ближе и ближе к застывшему на месте Зоро. - Я спасал себя. - Чушь! – выкрикнул парень. Злость закипала в голосе, заставляя его дрожать от странного наслаждения. Парню нравились мученья Ророноа. И даже сейчас он упивался его эмоциями, не скрытыми на извечно угрюмом лице. – Спасение собственной жизни… Если бы ты действительно хотел это сделать, то не стал бы так долго тянуть с такой простой загадкой. - "Приносить несчастья – это задача не вещей, а людей", – вспомнил слова Санджи Зоро. Парень кивнул в ответ. - Заговорил моими словам. Теперь ты видишь: все подсказка были даны. И самое главное – ты видел. Видел всё, что происходило. Но Ророноа Зоро у нас не принимает странностей! А ведь, в свою очередь, ты полностью состоишь из них. - Заткнись. – Ророноа стиснул зубы. Он не мог всё это слушать, понимать в который раз, что крупно облажался. Ророноа всегда знал, что Санджи непростой человек. Но в самый последний момент его уверенность пошатнулась. В тот самый момент, когда блондину удалось подобраться слишком близко к его сердцу. Парень подошёл вплотную к Ророноа. Тот по-прежнему стоял на месте, не в силах сделать и шага в сторону. Он всегда сходил со своего пути, не доводя ни одного дела до конца. В этот раз такого не должно произойти. Зоро обязан был узнать всё здесь и сейчас, выслушать Санджи до конца, понять, как его остановить. Теперь врагом Ророноа был не предмет или природное явление, а самый настоящий человек. Если, конечно, его можно было так назвать. Санджи поднял руку, протягивая её к лицу Ророноа. Зоро дёрнулся, но блондин всё равно коснулся его щеки, убирая давно пропитавшуюся кровью вату. Открытая рана была ужасна – края вновь загноились. Санджи, цокая языком, покачал головой, после чего, задержав взгляд на глазах Зоро, в которых читалось удивление и непонимание, спустился пальцами ниже, по подбородку и кадыку, задерживая руку на шее. Только Зоро понял, что его ждёт, как Санджи уже сбил его с ног, попав по свежему ранению, и, навалившись всем весом, сжал руки на шее, принявшись топить своего противника. Ророноа стал захлёбываться, махать руками, стараясь отогнать от себя парня, но он, крепко впившись пальцами в толстую шею, не стремился сдаваться так просто. Одна рука Ророноа была забинтована, из-за чего схватиться за рубашку удалось лишь правой. Пока Зоро глотал солёную воду, он, в панике открывая глаза и рот, только усугубляя своё положение, смог заметить непонятное чёрное существо над собой. Силуэт напоминал Санджи, вот только существо не было живой плотью и кровью. Оно, как и чёрный дым, рассеивалось над поверхностью моря, исходя из самого центра – сердца всех бед. Нечёткий силуэт улыбался – безумный оскал холодил сердце. Со всей силы дёрнув парня на себя, Ророноа удалось повалить его в воду. Чёрный силуэт покачнулся, падая прямо на Ророноа. Перед самым носом возникло лицо Санджи – никаких размытых линий и тёмных сущностей. Но глаза – большие голубые глаза с сузившимися зрачками, глядевшие в самую душу, так и источали сумасшествие. Сердце затрепетало от неудержимого страха. Ророноа никогда не пугала так смерть, как выражение лица Санджи. Ророноа вынырнул из-под толщи воды, глотая ртом воздух, вновь и вновь стараясь захватить как можно больше. Потом Зоро, подавившись попавшей в горло водой, стал содрогаться от кашля. Казалось, парень выплюнет вместе с водой свои лёгкие. В носу щипало, глаза не видели около пяти минут, также скукоживаясь от боли. Парень не сразу пришёл в себя, а когда сделал это, то обнаружил, что по-прежнему стоял в море, в нескольких метрах от берега. Санджи лежал в воде, раскинув в стороны руки и ноги. Он также кашлял от воды, попавшей в нос и горло, однако в отличие от Ророноа он не собирался так реагировать на своё утопление, спокойно лёжа и слегка покачиваясь на волнах. Услышав, что Зоро перестал барахтаться, блондин проговорил: - Лёгкой смерти ты не захотел. А зря, это куда лучше, чем быть растерзанным свирепым смерчем. - Ты же сам наслал его на всех нас! – продолжая откашливаться и протирая слезившиеся глаза, кричал Зоро. Он стоял на месте, не зная, кинуться ли ему на берег или придушить Санджи собственными руками, похоронив в море. Если он действительно являлся ящиком Пандоры, а шкатулка, которую он благополучно выкинул в море, ключом, тогда парня следовало отправить прямиком к ней, на морское дно. Шкатулка закрыта – блондину только оставалось взять её в руки. Или, на худой конец, оказаться рядом. Это вряд ли сработает, но Зоро больше ничего не оставалось. Надежда давно затерялась где-то в несчастьях, продолжающих сыпаться на голову парня. - Я? Да, это моих рук дело. Но кто предоставил мне возможность это сделать? Кто развязал руки, позволил делать то, что вздумается? У меня появилась долгожданная свобода, и я не собирался ею пренебрегать. - Откуда я мог знать? – спрашивал Зоро, глядя на продолжающего держаться на плаву Санджи. Его обвиняли в том, что он сделал, в тех действиях, о последствиях которых не мог знать. - Незнание не освобождает тебя от ответственности. - Я и отвечаю, как только могу. – Санджи рассмеялся, запрокидывая голову назад и тут же заглатывая немного морской воды. Дёрнувшись, парень весь пошёл ко дну. Вынырнув и сплюнув, блондин недовольно заворчал, выжимая волосы, которые начинали слегка виться от влаги. - Отвечает он…Ты ещё даже не начинал. - Не начинал?! – возмущению Ророноа не было предела. Подойдя к Санджи, он продолжил испепелять его взглядом. Сжав трясущиеся руки в кулаки, он всё не мог расправиться с блондином. Время было, сам Санджи не собирался сопротивляться, но Зоро всё равно не мог причинить ему вред. Что-то мешало, невидимое, засевшее глубоко внутри. Ророноа не хотел думать об этом, но у него ничего не получалось. "Только не говорите, что мне начал симпатизировать этот Бровастый ублюдок!" – не мог поверить в собственные догадки Зоро. Но всё обстояло именно так. Санджи видел внутренние переживания Ророноа, которые разрывали его душу, поставив перед, казалось бы, очевидным выбором. Поднявшись на ноги, Санджи стал дожидаться действий Зоро, расправив руки в сторону, тем самым показывая, что он абсолютно открыт. - Ты всё подстроил специально? – решил спросить Ророноа, чтобы суметь принять окончательное решение. Блондин усмехнулся. Теперь он не мог решить, рассказать парню правду, которая сразу поможет ему определиться, или продолжить играть выбранную роль, даже когда в этом не было никакой необходимости. - Я не мог рассчитать, что из десятка людей именно бывший зеленоволосый бандит, а теперь законопослушный гражданин с долгом в несколько миллионов в столь юном возрасте, откроет эту шкатулку. Я не мог однозначно спланировать свои действия, так как не был уверен, понадобится ли мне он в дальнейшем или нет? И, как видишь, всё вышло совсем не так, как я рассчитывал. Как мы рассчитали. Но я только рад, что всё вышло именно так, а не иначе. - Ты рад мучить меня? - Несомненно. – Зоро всё понял. Понял, что всё это время был прав. Понял, как ошибался. Санджи неисправим – парень зря пытался разглядеть в нём человечность. То, что он мог видеть перед собой, всего лишь оболочка, ящик. Истинная же сущность, тот Санджи, с которым ему пришлось столкнуться, источник неприятностей и гнева Богов – та чёрная дымообразная субстанция, которая открылась ему сквозь морскую пелену. - Я тебя уничтожу, – процедил сквозь зубы Ророноа, направляясь в сторону Санджи. Зоро, как и до этого в критические моменты, не волновала пронзающая тело боль. Он был готов отдать все силы на то, чтобы раз и навсегда стереть эту самодовольную ухмылку с лица. Зоро не побоялся ударить больной рукой блондина под дых. Вот только самого удара Ророноа не почувствовал – кулак прошёл сквозь тело парня, оставляя на посеревшем от времени и грязи бинте чёрную слизь. Санджи, глядя на это, только покачал головой. - Вот незадача, правда, маримо? Неужели ты считал, что все несчастья можно уничтожить одним ударом в живот? Наивный. Даже слишком. – Санджи растаял в воздухе, словно дым, уходя по направлению ветра прямо к гигантской воронке смерча. Апокалипсис приближался, уже шоркая ногами у порога. Зоро знал, что оплошал, не сумев прикончить Санджи вовремя. Но теперь парень видел, что и до этого шансов не имел. "Как я смогу победить беду? Уничтожить несчастья? – не понимал парень. – Правильно, никак". Оставаться на набережной становилось опасно для жизни, почему выбежав на берег, Ророноа быстро перебинтовал кровоточащую ногу, сняв бинт с головы, и, подняв пустую сумку, бегом направился в сторону склада по хранению органических отходов. Ророноа не спешил сдаваться. Он жаждал найти помощи, решив обратиться к Киду. Этим поступком Зоро признавал, как сильно он отчаялся.