Голос Монолита

      Легенда по Зоне давно ходит — где-то под четвертым энергоблоком, в переплетении бетонных коридоров, живет сталкер.       Не во все байки, что бывалые ходоки передают друг другу из уст в уста, можно верить, и это — одна из первых заповедей; доверяй, но проверяй. Не всегда то, что пылью оседает за барными стойками, являет собой истину в последней инстанции. Не все легенды основаны на были. Однако если спросишь бармена, лениво протирающего пыльные стопки в отсутствие посетителей — в другое время он может и не ответить, если у него будет чем заняться, — то он кивком подтвердит, что легенда о безымянном безумце, поселившемся в самом гнезде мутантов и радиации, действительно имеет под собой вполне реальные корни. А если поставить ему пару бутылок или сунуть сотню-другую — бармен, пожалуй, даже согласится рассказать, как все было. Вернее, как он сам все помнит.       Для начала он, само собой, напомнит о Монолите — черной глыбе, которую ищут многие, но не многие находят. К несчастью это или же к счастью — судить не нам, знает об этом разве что сама Зона, потому что тех, кто ушел к Исполнителю Желаний, не видел больше никто. Можно лишь гадать, вернулись ли они в закордонье, к сытой обывательской жизни, увидев что-то под четвертым энергоблоком, или же сгинули на подходах к нему, не оставив о себе и следа.       Бармен скажет — был сталкер, один из многих, что намеревался отправиться к Монолиту. Обязательно упомянет он и о том, что сидел тот «в аккурат на том самом месте, где и ты свой зад пристроил», скупал антирад и водку, запасался тушлом, хабар распродавал нанесенный — «было, кстати, там несколько весьма интересных артефактов, не хрен псевдособачий», — а потом ушел в центр Зоны. И видели его в последний раз где-то под Припятью.       Затем бармен замолчит, иногда — сплюнет на пол куда-то под стойку. Протрет рукавом деревянную ее поверхность, пока ты будешь молчать и ждать продолжения истории. Выдержав паузу, он, наконец, скажет: — Судачили сталкеры, что он сгинул в Припяти, как и все остальные. Где-то неподалеку от порта, или на подходах к ЧАЭС — там все фонит так, будто четвертый рванул не далее чем вчера, пройти почти невозможно. Однако… — Однако? — переспросишь ты.       Бармен не ответит, только кивнет куда-то в сторону — туда, где на приколоченной к стене деревянной полке стоит старенький радиоприемник. Динамики его негромко шумят практически весь день, и ты почти привык к этому фоновому шуму, однако в это время ты оказываешься здесь впервые.       И впервые слышишь, как сквозь хрип помех прорывается глубокий голос: — Свинцово-серое небо вновь нависает над просторами радиационно активных свалок, осыпая капюшоны и противогазы мелким дождем. Доброго вечера, сталкеры. Доброго вечера.