Судьба проказница

      Больше мы не обсуждали. К мертвым спрос малый. Может пойти плюнуть на могилу? Но для этого нужно хотя бы встать и пойти. С этими проблемами прогулка до Тая откладывается. А что касается Шона… Обидно, но и выгодно. Странно, думаю, кома не прошла бесследно, и сейчас одолевают мысли одна краше другой. Мы не родные — это раз, он омега — это два. И третье, его запах был привлекателен для меня еще тогда — это наводит на мысли, что я не просто педофил-извращенец.       Постепенно вливался в работу. Отцу нужна была помощь в управлении, поднять старые связи и узнать, какие шаги предприняли японские партнеры после того памятного дня.       Ведь я ехал туда не просто так. Тот большой контракт был именно с японской стороны. Удачненько сложилось, были идеи, что Шон приложил лапу к этому делу. Нет меня — Тайдер будет свободен, но рисковать так своим отпрыском, не похоже на него. Мысли в подобном направлении были отброшены в дальний ящик, дабы не смущать. Дело грозилось зайти в тупик.       10 лет спустя. — Чёрт! — выругался, затушив сигарету.       Квартира была прокурена до основания, и сизый дым можно было потрогать, к сожалению, окна открывать нельзя было. Вот уже три дня я следил за одним дядюшкой в Токио. Вакадзира одного из кланов якудза. Этот старый блядун залег на дно в одной из квартир бедного района. Это было что-то с чем-то.       Кстати, лирическое отступление. Введу вас в курс дел о том, что происходило за последние 10 лет.       Пока я отлеживался в больничке, удалось раскопать, что всё началось именно в Токио. И целью был не я, и не Тайдер. Были основания думать, что целью стал Коди. Волосы на затылке шевелиться, когда появляются мысли о детской проституции. Зачем еще нужен ребенок в стране, где отношение к полукровкам мягко скажем брезгливое. Вот и я о том же.       В итоге, чтобы добраться до этого старого хрена, пришлось продать бизнес, квартиру и все, чем владел на тот момент. Отец-то умер.       На вырученные деньги я открыл охоту. Пришлось многому научиться. Благо мне попался на пути один Альфа. Старый вояка, узнав как-то о моем горе, он сам меня нашел. Как только я смог ходить, меня за шкирку выволокли из больницы. Седой сухощавый альфа, со шрамом на правой стороне лица и абсолютно белым, слепым глазом оказался лютым тренером. По причине учебы я не служил в армии, потом получилось откупиться, чтобы быть вместе с семьей. И вот меня сейчас гоняют, желая либо загнать обратно в кому, либо поиздеваться. Надо отдать должное старику. Знает уйму ништяков и рецептов мазей — боли в спине и ноге как не бывало.       Он учил меня всему. Как выживать и искать следы. Прятаться и жить на подножном корму. Как убивать и разделывать еду так, чтобы в лесу не набежали хищники. Рукопашный бой… И главное — он подарил мне свое правило: «Если ты на войне, никогда не оставляй живого врага. Враг навсегда остается врагом». Мне это въелось в подкорку. Пока я готовился, Шон пытливо искал и сопоставлял. Не скажу, что тоже только и делал, что бицепсы качал, но, в целом, наша информация сходилась. Ниточка, то находилась, то обрывалась. Лет пять назад, когда я уже перебрался в Токио, начались странные смерти людей, которые могли быть причастны к нашему делу. Будто кто-то, прознав обо всем, пытался помешать, идя нос в нос с нами.       Это проблема первая.       Что касается учителя, то с ним я распрощался недавно. Старик хлопнул меня по плечу и просто исчез. Вечером мы ужинали вместе, а утром будто и не было. Даже второй набор посуды исчез. Будто в квартире всегда был один. Думаю, так даже лучше. Греет свои косточки на каком-нибудь далеком острове.       Хотелось бы верить.       Вся эта ерунда заняла гребаных 10 лет. 10, сука, лет. Целая вечность. Иногда посещали мысли, может нафиг все? Коди уже, наверное, и не помнит нас. Но глаза Шона… Он скучал, его жажда видеть сына передалась и мне. В меньшей степени, но передалась.       Вся соль заключалась в том, что Коди был именно у этого Вагадзиры, т.е. главы подразделения. На каких правах я ПОКА не знаю, но жил он в его доме. Даже в школу ходил, частную. Он изменился. Светлые волосы стал красить в агатово-черный. Сходство с Шоном удивляло, но еще больше он был похож на Тайдера. Даже имя больше не Коди, а, как удалось выяснить, — Мироку. Странное имечко, ничего не скажешь. Это уже был не мой ребенок, а юный омега, только входящий в пору взросления. В моей жизни была цель и теперь, когда я почти достиг её, получается все зря. Мне поздно переучиваться жить по-другому, не в моем возрасте. Оружие в пределах досягаемости даже ночью. Рефлексы и чуткий сон. Я сам себя искалечил.       А продолжаю это по одной простой причине, мне не дали поговорить с парнем. Хотел миром или не очень заставить его вернуться на родину и дать поговорить с родным отцом. Но едва мы поздоровались на улице, как его схватили и, засунув в машину, увезли к «папочке» в неизвестном направлении. Что было весьма неожиданно. За мальцом следили и весьма тщательно, ко всему прочему, охрана, которая привозит и увозит. Пацан и побегать любил, сваливал и гулял по улице, где мы и попытались поговорить.       Нужно было выяснить, где парнишка. Хотя бы так. А потом подамся в наемники.       Прошло еще два дня, а этот боров и не собирался уходить или как-то менять дислокацию. Ну что ж, он сам напросился. Убивал я не в первый раз. Главное не эффектность, а меньшими усилиями уничтожить большее количество врагов. Всего удалось ликвидировать 15 бойцов. Сильные ребята. Задели руку, пуля по касательной прошла и в ногу аналогичное ранение. Легко отделался. Разговора с Вакадзирой не получилось. Пытки не моя стезя, однако, адрес дома, где держат парнишку, я запомнил. Поджег дом к черту и поспешил убраться. Следы на квартире для слежки предварительно замел. В машине пришлось на скорую руку себя латать. Залил кровью сиденье и приборную панель, от машины тоже придется избавиться. Чёрт. И валить из страны, тут я уже навел шороху.       Добрался до места относительно быстро, оказалось, что по искомому адресу была усадьба, достаточно старая. Охраны видно не было, что настораживало. Свет везде был погашен, кроме одной комнаты. Пробираться пришлось почти на ощупь. Раны ныли, но было относительно терпимо. Комнатой, в которой горел свет, оказался зал. От картины, представшей перед глазами, разум помутнел. Черт возьми, омега, 16 лет в порванной рубашке и расстёгнутых штанах привязывал к стулу одного из головорезов. Головореза, который ловил бульбушек и был в отрубе; второй лежал рядом и не подавал признаков сознания. А я боялся, что его напугает моя рожа в шрамах. — Малыш, я не помешаю?       Паренек вздрогнул, поднял голову, в глазах промелькнуло что-то вроде узнавания. Взвизгнул на запредельных децибелах и побежал ко мне, повис как обезьянка на шее. Нога заныла и, кажется, начала кровоточить. — Тихо, не угробь старика. — Да какой ты старик!!! Я так скучал, волновался за вас! С папой все нормально? — тараторил парнишка. Безбожно, скажу честно, понял только половину из произнесенного: он говорил на смеси языков, начинал слово на одном языке, потом шла белиберда и опять продолжал. Понять такую кашу невозможно. Пришлось оборвать и жестко встряхнуть. — Значит, ты помнишь меня? — Да, — серьезно кивнул Коди-Мироку — Ты знаешь, зачем я тут?       Парень замялся: — За мной?.. — В точку. Нужно убираться от сюда. — Стой!       Парень вырвался и побежал куда-то в другую комнату, пришлось остаться в комнате. Один из охранников начал приходить в себя. Подставлять парнишку не хотелось, поэтому, достав наручники, обезвредил, без убийства. Омега влетел в комнату с небольшой спортивной сумкой.       Щеки порозовели. — Я хотел бежать через несколько дней.       Когда сели в машину, оказалось, что там было не только минимальное количество одежды, а также аккуратно упакованные деньги разным номиналом и страной производителем, но и, что немаловажно, документы. Мальчишка готовился несколько лет. Пока я окончательно зачищал свои следы прибывания в этой стране, мне поведали и о том, что Вакадзира угрожал еще маленькому Коди тем, что убьет всю его семью, если тот не станет подчиняться. О том, как жестоко его воспитывали, и о доброте покойного супруга Вкадзиры, который всячески защищал мальчика, из-за которого, кстати, он и оказался в японской семье под новой фамилией и именем. А все просто: Омега Дан не мог иметь детей и в аэропорту он наткнулся взглядом на наше семейство. В тот день в одной европейской клинике ему подтвердили диагноз — бесплодие… В общем, его перемкнуло и он захотел этого ребенка, всей душой. Вакадзира сделал все, чтобы его сокровище было счастливо. Даже если для этого пришлось пожертвовать чужими жизнями или счастьем.       А дальше был ад, Коди-Мироку оказался с жутко едким характером: сопротивлялся, хотел домой и устраивал пакости. Это сводило с ума не только Омегу, но и весь клан в целом. Отсюда пошли угрозы и мнимое послушание. Омега оказывается так и лелеял мечту вернуться домой. И совершенствовался, доджи, учеба, связи. Мальчишка даже смог раздобыть настоящие документы. Кто-то в правительстве крепко подсел на герыч. Как результат у клана был свой человек в правительстве. А малой этим воспользовался: тайно толканул дурь за документы. Вырос сын якудзы, блин.       Мы успешно покинули страну, мальчишка рыдал в голос, когда узнал, что Тайдер умер в тот же день. Я еле его успокоил.       Вернувшись в страну, мы первым делом направились к Шону, уставшие и голодные мы предстали перед очами нового владельца преуспевающего издательства «Цветок». Теперь поняли, кому я продал свой бизнес?       Им было много о чём поговорить, привез парнишку и свалил в туман. На тайную квартиру. Нужно было подумать, как действовать дальше.       Принял душ, промыл раны и закинулся таблеточками. Можно было поспать. Квартира была старая, абсолютно пустая, из мебели был диван и ванна, просто ванна, без занавесок ковриков и прочей лабуды. Аскетично, но очень удобно.       Проспал часов 7, когда в дверь настойчиво забарабанили, я проснулся. На пороге стоял Коди. Злой как чертик. Он с порога стал меня отчитывать за исчезновение.       А я поплыл, с блаженной улыбкой сполз по стеночке и тихо засмеялся. Напряжение последних 10 лет сошло на нет. А мальчишка плакал и вещал на своем бредовом языке что-то. Глупый ребенок. — Я тебя люблю… — произнес Омега, глядя мне в глаза.       Не думаю, что смогу когда-нибудь отказаться от Коди: без него уже никак.