Утёнок из леса персиков

г)"Смерть" Айзена, нападение на Ичимару. А теперь мы прощаемся с милой и не травмированной Момо. Девочка просыпается утром и, виня капитана в том, что он её не разбудил, несётся на собрание. Внимание прошу обратить на то, что, несмотря на то, что друзья для Хинамори важнее своего личного благополучия, она очень ответственно относится к своим обязанностям. Что, несомненно, является большим плюсом. Боясь опоздать, Хинамори срезает путь и… натыкается на убитого Айзена. А теперь забудем о бличе, об аниме, включим, на сколько это возможно, свои мозги, фантазию, чрезмерно буйное воображение и вообразим себе такую картину, максимально приближая её к реальности: Вы – не искушённый ужасами и хардкором человек, спокойная прилежная девушка, позитивная и добрая. И вот Вы бежите\едите в спешке на работу\учёбу\в детский сад, как вдруг прямо на дороге натыкаетесь на изувеченное бездыханное тело близкого человека: любимого, родственника – не суть важно. Главное – он был дорог Вам. И как? Нравится? Вот и Момо «не понравилось». Реакция вполне естественна: сначала – крик, потом неверие, надежда: а вдруг жив? Всё это происходит на фоне рушащейся, как карточный домик, психики. Вы, ребят, зачастую жалеете других персонажей аниме, у которых из-за потери близкого что-то не туда в мозгу свернулось: Пейна из «Наруто» вам жалко, Суйгинто из «Розен Мейден» вам жалко, Рену из «Когда плачут Цикады» вам жалко, Такано Миё из того же аниме вам жалко. И Сатоко тамошнюю вам жалко на пару с Сатоши. А вот Момо почему-то плохая. Почему? Объясните мне! Да вам даже Шион жалко, которая из-за большой любви половину героев переубивала! А Эндж из «Когда плачут Чайки»? В порыве отчаянья и гнева уничтожила не только своих «сопровождающих», но и любимую игрушку ( по совместительству, лучшего друга) своей сестрёнки! Значит, их мы любим, а Момо – слабачка и дура. Где логика, господа? А логики-то и нет. А после на сцену выходит Гин – главный подозреваемый в убийстве. Сколько человек, не разобравшись, бросались с кулаками на подозреваемого? Не только в хлорке, почти в каждом первом аниме (и не только в аниме), если пошерстить, найдётся тот, кто готов в вспышке гнева разукрасить обидчика – пусть его вина и не доказана. Бросался Наруто на всех, бросался Ичиго – бросались сотни, тысячи персонажей! Так почему порыв Момо (это уже не поступок, ибо поступок – обдуманное действие) вызвал столько негатива? В чём здесь была неправда? Разве Гин не вёл себя, как ни в чём не бывало, увидев эту кровавую сцену? Разве Ичимару не был главным подозреваемым? Разве Хинамори не верила словам Хитсугаи? У неё были основания не верить? Да и то – Хинамори набросилась не сразу: она сначала вспомнила слова Тоширо. И, между прочем, сделала весьма логичный вывод. К слову, не одна Момо верила в виновность Гина: по мимо некоторых анимешных персонажей (Хитсугая), в вину Ичимару верили и фанаты. Это сейчас мы знаем, что к чему. Тогда всё казалось ясным, как день, и принималось нами за чистую монету. Так что – желаете винить Момо в «необдуманности» – вините и себя любимых. И не надо говорить: «Я знал с самого начала» – не одни вы такие умные: в Википедии прочитали. У персонажей хлорки в Википедии посмотреть возможности как-то… не было, не находите? Все тут такие экстарасексы, пардон, экстрасенсы – «Я знал, что Айзен плохой, я знал!» а слабо без справочных материалов, с чистого листа, глядя в эти честные карие глаза, сказать «Он – гадёныш!» и оказаться абсолютно правым? Проявите свои потрясающие дедукционные способности, наблюдательность и интуицию! Предскажите мне – на чьей стороне будет Ишида в этот раз, когда квиньси уничтожают Общество Душ? Можете? Нифига вы не можете – только гадать. А у них там не «угадайка» – у них, прошу заметить, серьёзное происшествие. Так что заткните себе варежки по этому поводу. д)Письмо Айзена, побег из камеры, обвинение Тоширо в гибели Айзена. Далее мы видим уже арестованную Хинамори. Она не предпринимает особых попыток к бегству – девушка просто сидит и пытается переварить произошедшее. Её чувства смешанны, перепутаны, в голове каша, но она больше не проявляет признаков истерики, в отличии от Киры (он же всю камеру искромсал!). Рангику приносит ей письмо Айзена и Момо его читает. Хочу теперь дать отсылку на один из прошлых анализов, где я уже говорила, кто есть капитан Айзен в глазах всего Сейретея. К слову, Хинамори посмотрела на Рангику очень виноватым взглядом. Она будто понимала, что, обвинив Ичимару, сделала Мацумото неприятно. Однако опасения не оправдались: Рангику улыбается ей, её тон очень мягок, пусть и смотрела она по началу с укоризной. «Я колебался назвать тебе причину моего недавнего волнения. Надеюсь, ты поймёшь, что я скрывал это от тебя лишь потому, что не желал вмешивать в это. Могу лишь надеяться, что ты меня простишь, ведь я всё равно вот-вот втяну тебя в это. Я чувствую, что мой конец близок. Поэтому я хочу довериться тебе: я расскажу всю правду о заговоре, которую сумел узнать. Причины вынесения смертного приговора Кучики Рукии и переноса её казни на более ранний срок. Проводя расследование, я раскрыл страшный замысел. Настоящей причиной казни является не смерть Кучики Рукии, а спланированное ещё до её поимки получение власти кое над чем. И это кое-что… Соукьёку, скрепляющие печати которого снимаются только на время казни. Этот клинок обладает разрушительной силой миллиона занпакто, против него не выстоит ни одна защита. А в момент пронзания преступника сила его увеличивается в десять раз. Заговорщик хочет воспользоваться этой мощью не только для уничтожения Сейретея, но и всего Общества Душ. И имя этого проклятого заговорщика… Хитсугая Тоширо.» – Прошу ознакомиться, письмо капитана Айзена. Интересно, получив нечто подобное, что вы почувствуете? Теперь вокруг вас не осталась никого, кому можно доверять. Один близкий говорит: «Не верь своему другу.» Другой – «Не верь своему брату». Третий сидит в тюрьме, четвёртый тоже. Вы остались одни. Оставите всё так, как есть? Или предпримите попытку разобраться? Момо выбрала действие. А теперь не надолго отвлечёмся от темы и попытаемся понять, почему же Хинамори напала на Тоширо. Неоднократно в книгах и аниме я встречалась с таким понятием: «Спасу, убив.» Особенно часто такое встречается среди фанатов Наруто. Дискуссии на тему поступка Харуно Сакуры захлестнули все интернеты на некоторое время. Её возлюбленный – Учиха Саске – объявлен международным преступником. Он падает, падает, падает… а она не может его спасти. И что же она делает? Она в одиночку решает убить Саске. Для чего же? Сакура хотела прекратить его падение, ведь, продолжи Саске жить, он упал бы ещё ниже. Здесь всё прозрачно видно, как сквозь чистое стекло. Психология Харуно: «Я люблю Саске-куна. И не могу позволить ему упасть ещё ниже, не хочу, чтобы люди проклинали его за что-то ещё. Даже если это будет стоить мне жизни… во благо мира… и самого Саске-куна… Я должна.» Интересно, все ли уже поняли, к чему я веду? Именно! К тому, что Хинамори могла думать примерно так же! Только, в отличии от Учихи, Хитсугаю можно было «спасти» – если б он погиб, то никто не узнал бы о его плане, он остался бы чист в глазах остальных. Так же, я не думаю, что Хинамори верила в свою победу – она могла желать лишь остановить его, уговорить отказаться от задуманного, но, если Хитсугая убил Айзена, то это рано или поздно всплывёт. И тогда Тоширо уже не спасти. Хинамори не желала причинить ему боль – она не использовала ни одного кидо, даже шикай не высвободила! Я думаю… Момо хотела убедить Тоширо исчезнуть или что-то в этом роде, а её размахивания мечом больше походили на попытку отогнать. И если бы Тоширо пришлось умереть, Хинамори… скорее всего, тоже бы решила расстаться с жизнью. Представьте на минуту, что всё было так, как говорил Айзен – виновником был Хитсугая Тоширо. Хитсугая убивает Айзена и сажает за решётку Хинамори для того, чтобы она не лезла в это – своеобразный способ защиты. Зачем ему это нужно было? Ответ прост – Кусака Соджиро (второй мувик – его идею подал аниматорам сам Кубо). Напоминаю: Совет Сорока Шести приказал Тоширо и Соджиро (они были лучшими друзьями) сразиться насмерть, а после проигрыша Кусаки, омницкидо устранили его на глазах у Тоширо. Чем не мотив для мести? И не думаю, что Момо этого не знала. Так что и здесь есть логика. Посему, считаю не совсем корректным полагать, что Хинамори слепо поверила Соске и возненавидела Тоширо. У Хитсугаи был мотив – этого порой достаточно. А что Хинамори? А Хинамори в отчаянии – она осталась одна-одинёшенька, её поставили перед таким выбором! К слову, то, что Хинамори хотела именно СПАСТИ Тоширо от клейма преступника, не совсем голословная выдумка: я уже приводила пример того, как она ценит своих друзей. И доказательства этой позиции Момо есть. Так что… думаю, за её поступком стоит именно это. А «решимость» Хитсугаи, с которой он «оказывал сопротивление», ещё больше убедила Момо – у неё же надломлена психика! Да и «Айзен так написал» – Айзен действительно так написал. И, при всём при этом, Хинамори даже не пыталась задеть Тоширо – хоть убейте, у меня такое впечатление, что девочка просто мечом махала, думая, что это «выбросит» отчаяние и смятение. Ни единого кидо, ни шикая… И после этого вы утверждаете, что она его убить хотела! Да у неё ни шанса не было хотя бы потому, что она этого не хотела! А вы… эх. Момо… помните ли вы её взгляд, когда она спрашивала «Что же мне делать, Белячок»? Помните? А вот я помню. В манге она побежала к нему и, остановившись за момент до удара, посмотрела на него такими… такими глазами! Взглядом она будто умоляла о чём-то. О чём она молила? В этих глазах… как будто фраза «не оставляй меня одну». Возможно, это лишь мои эмоции, но я так вижу этот момент. И, если бы Хитсугая сделал что-нибудь по отношению к ней, а не просто стоял и молчал, всё могло бы обернуться иначе. Но Тоширо не сделал ничего – Момо с криком опустила меч. Единственный удар Тоширо – вы помните это в деталях? Не в аниме, вы помните, как это было в манге? Взгляд Хинамори? В нём нет ничего, кроме её собственной воли. Там даже нет решимости – только отчаянье и сожаление. Хинамори пытается нанести удар – первый настоящий, последний удар. Убьёт Хитсугаю или тяжело ранит – потом этим же мечом и себя прикончит. Ведь для неё больше ничего не осталось – её ничто не держит. Но Хитсугая наконец решается защититься – он отталкивает её в сторону и Момо падает, даже не сгруппировавшись. Она не просто ослаблена – она даже не пытается защитить себя. Ей больше нет нужды жить, поэтому она и не защищает себя. Потому и теряет сознание, ударившись. Кстати, почему она помешала Хитсугае напасть на Ичимару? Да потому что Гин – свидетель их «разборок». А, ударь его Хитсугая, у Ичимару остались бы ещё и улики, доказательства. А так… Слова – пустой звук. А Кира-кун не станет давать показания против Тоширо – Хинамори верит в своего друга. Хотя это, всё же, могло оставаться на уровне подсознательных решений. е)Пробуждение после "нокаута" от Хитсугаи. В манге этих моментов нам не показывали, а вот в аниме было. 58 серия, если кто не помнит. К несчастью, их показали в одной серии с первым появлением Тенса Зангецу, так что многие не запомнили) Момо проснулась резко, но она не вскочила, а спокойно открыла глаза. Потом был кадр с потолком – глазами Хинамори. Судя по тому, как долго концентрировался её взгляд, она очень крепко спала, вероятно, погружённая в коматозное состояние. Однако она всё равно встаёт, хотя нечёткость и плохая фокусировка взгляда даёт знать об ослабленности организма. Поднимается, к слову, не легко, с придыханием, но поднимается же. Ещё толком не зная, зачем, встаёт и, ведомая внутренними порывами, одевается. После замечает оставленное письмо, берёт его в руки и… да, вы угадали, она снова плачет. Но это просто слёзы, она не рыдает. Момо тут же утирает их рукой: не время плакать, нужно во всём разобраться. Видите? Она хочет расплакаться, выпустить все эмоции, но не позволяет себе этой непростительной слабости. Да, она произносит «Капитан, что мне делать?», да, падает на колени, но она не истерит и тут же берёт себя в руки. Ей трудно воспринимать действительность, ведь мир, который она так ценит, практически рухнул на её глазах, а она ничего не смогла предпринять. Возможно, винит себя за излишнюю эмоциональность, осознала, в чём ошиблась, напав на Ичимару, потому и сдерживает себя. За Хитсугаей она следует, глядя прямо вперёд, решительно, но не агрессивно. Да и, хочу напомнить, что Хинамори, только-только очнувшись, сумела незаметно разрушить Кьёмон и возвести вокруг себя маскирующий барьер, да такого уровня, что ни Рангику, ни Хитсугая не смогли её почувствовать. Ещё одна монетка в копилку Хинамори: она способна незаметно подобраться к человеку уровня капитана. И это не единожды – она использовала такую и ещё более сложную магию в битве над фальшивой Каракурой. ё)Сцена в Непорочной Башне. Хинамори настигает капитана Хитсугаю и лейтенанта Мацумото уже в Центре Сорока Шести. Она слушает их разговор, пытаясь понять, что же происходит на самом деле. Не нападает, не агрессирует. Наблюдает. Не более. И это не смотря на испуг – она шокирована произошедшим в «Центре…» Момо пытается восстановить цепочку событий, вспоминая отдельные факты. Приходит к выводу, что Хитсугая непричастен к убийству Айзена. И тогда она уже задаётся вопросом: «Что с капитаном Айзеном?» Куда делась эта ваша «безоговорочная вера Хинамори в виновность Тоширо»? Не было её никогда! Вот так-то. Хинамори решительная, но она не баран, чтобы вопреки обстоятельствам упираться «правду». Она пытается анализировать, даже будучи напуганной этим жутким зрелищем. К слову, вернёмся пока к Тоширо, погнавшимся за Кирой. После того, как Изуру прямо сказал ему, что Хинамори уже не в казармах отряда, Хитсугая, вопреки служебному долгу, кинулся исполнять личный, свалив служебный на Мацумото. Поясню: Кира Изуру в мановение ока становится главным подозреваемым в убийстве членов Совета Сорока Шести и долг Хитсугаи как одного из капитанов Готея-13 – немедленно приступить к задержанию. Что он, по началу, и сделал. Задержание Киры – его служебный долг. Но девушка, что является для него самым близким человеком, с которой он вырос и т. д. и т. п., оказывается в опасности. Его личный долг – её защитить. Знаете, в чём основная разница между личным и служебным долгами? В исполнении личного ты клянёшься своей душе. В исполнении служебного – обществу или вышестоящей инстанции. По-хорошему, служебный долг, за исполнением которого следит общество и исполнение которого должно идти на благо обществу, должен быть выше личного. Общество приоритетнее личности. Этот принцип построения психологии (как народной, так и индивидуальной) испокон веков культивировался в Японии, а Готей-13, Сейретей, Общество Душ в целом – это нечто, построенное на основных шаблонах феодального японского общества. И, как в СССР, в Стране восходящего Солнца тех, кто осмелился поставить личные принципы выше общественных, зачастую просто из этого самого общества изгоняли. Особенно, если личное шло во вред общественному. В поступке Хитсугаи, в том, что он, не задумываясь, выбрал личный долг, сейчас, учитывая тенденции нашего общества, не видно ничего плохого. После долгих лет совка мы всеми правдами и неправдами отвергаем совковую идеологию (то, что не достроили наши отцы, дорушим мы), и, спасибо телевиденью!, личное для нас приоритетнее общественного. Но только подумайте вот над чем: Мацумото по определению слабее Хитсугаи, а, значит, что в присутствии своего начальника, должна оказывать поддержку. Это – её роль в данной ситуации. Конечно, Тоширо ставит её по силам вровень себе, потому и не колеблется по её поводу, но выдвигать на передовую «резервы поддержки», руководствуясь лишь эмоциями – можно сказать, непростительное решение для капитана. Вопреки своим обязанностям он, грубо говоря, бросает своего лейтенанта на произвол судьбы (а ведь Кира мог в засаду их уводить!), и бежит к Хинамори. Хотя Тоширо у нас человек обязательный. Возложенные на него обязанности он соблюдает. Пока речь не касается его самого больного места – Момо. Вот тут его приоритеты «внезапно» меняются местами. Можно сказать, что для Тоширо справедлива такая цепочка «жизненных ценностей»: Хинамори --> Служба --> Остальное. И после этого мне заявляют, что он к ней практически ничего не чувствует – не испытывает. Теперь вернёмся к милашке Момо, что всё это время смотрела на сорок шесть окровавленных трупов. Кстати, в манге и в аниме есть забавное упущение: за 16 дней эти жмурики должны были начать изрядно пованивать. Хотя, может, духовные тела не гниют, а рассыпаются на духовные частицы, вследствие чего аммиак, сера и трупные яды не выделяется, ибо процесс разложения начинается в обход процесса гниения, потому ничего и не воняет. Кстати, тут у нас лишнее подтверждение того, что духовные тела повредить сложнее физических. Помимо всяких эфемерных «душа крепче тела» мы получаем РЕАЛЬНОЕ доказательство. Физические тела начинают гнить уже спустя два-три дня после смерти человека, но на телах судей совета, спустя почти три недели, мы не наблюдаем признаков разложения. Выходит, спиритоны связаны друг с другом сильнее атомов, чем и образуют плотную оболочку. А ещё, есть мнение, что чем больше реяцу у отдельно взятого индивида, тем крепче его духовное тело. Тут не нарочно задумаешься: и сколько же сил прикладывают квинси для разделения спиритонов и их поглощения? …кто-нибудь, вылечите мне отступления от темы… Вернёмся к Момо, дубль два. Пока девочка «наслаждается красотами», приходит Ичимару Гин – тот, кого, напомню, подозревали во всём изначально. Момо пугается, но, поскольку она уже «научена» не делать поспешных выводов, то просто следует за ним. Он приводит её в жилое крыло центра, в Непорочную Башню. Несмотря на молчаливое «подчинение», Хинамори всё же интересуется, почему её сюда привели. Более того, она помнит, что сюда, по идее, вообще входить нельзя. Следует отметить, что Момо перестаёт обвинять кого-либо в чём-либо. Она решает, что ещё рано делать выводы, особенно в свете последних «событий». Уже не ища виноватого, Хинамори просто, можно сказать, следует за потенциальным источником информации. Который и подкидывает ей эту самую информацию. Гин говорит – обернись, Хинаморичка, – и «Хинаморичка» встречается со своим «восставшим из мёртвых» капитаном. Представьте, что ваш дорогой человек едва-едва со смертью разминулся. Наверняка, вы будете вне себя от счастья от того, что он всё-таки жив. А Момо, к тому же, повторяю в тысячный, наверное, раз, пережила парочку ударов по психике. Да это ещё и на фоне повышенной эмоциональности. Вот она и впала в состояние двойственности: словами она спрашивает «Вы ли это, капитан?», а руки уже к нему тянутся. Поскольку за эти несколько дней, что прошли со «смерти» Соске, Хинамори научили ничему с первого раза никогда не верить, то и тут она выказывает сомнение: её мозг не может сопоставить факты и провести логическую цепочку от мёртвого Айзена к живому, кроме как сомневаясь в подлинности одного из фактов. Сердцем Момо верит лишь в то, что подделкой был мёртвый, а мозг опасается, что подделка – живой, ведь от мёртвого цепочка событий уже почти выстроена, а живой всю эту цепочку рушит. И новой не выстраивает, ибо сама возможность обмана отрицается сердцем ещё на подсознательном уровне. Потому Момо, спрашивая «разумом», «настоящий ли Вы сейчас», сердцем хочет верить и верит, что «да, настоящий – просто тот – ложь». В конце концов, по действием эфемерных оправданий Айзена, мозг принимает его вариант развития событий, соглашается с ним, и признаёт: «мёртвый был ложью». Данный вывод верен, бесспорно, но только вот на фоне стрессов разум Момо ошибочно удовлетворился таким расплывчатым ответом на вопрос «зачем», и, дабы не «омрачать момент», заодно заклеймил письмо Соске штампом «фальшивка». Да и уверовал, что добрый Айзен-тайчо сейчас всё-всё расскажет ей, да ещё и на убийцу судей пальцем ткнёт. Замечу так же, что, веря в отсутствие трупа Айзена, можно так же и в невиновность всех-и-каждого поверить, так что «оживлением» Айзена Соске Хинамори довольна ещё и потому, что Хитсугая-кун не убийца, да и предательства среди Готея вообще не было. А Момо же у нас любитель мира и спокойствия, да счастливых концовок. К тому же, как мы помним, во время их с Айзеном первой встречи по манге Соске с Гином спасли её и её друзей, после чего Соске погладил Момо по голове. В таком возрасте в нас забиваются большинство ассоциаций, посему и Хинамори свято верит: если капитан кладёт руку на её голову – все тревоги позади и она в безопасности. Вот такое вот представление о жизни. Соске знает это, потому и прогоняет всю необходимость мыслить, поглаживая своего лейтенанта по волосам. А то, если бы Момо начала размышлять, у неё снова что-то там не сошлось бы, и она засомневалась бы. Кстати, то, что Момо не требует объяснений, это и хорошее качество тоже: у всех людей должны быть свои секреты, и они не обязаны посвящать в свои действия других. Иными словами, Хинамори не из тех людей, что будут докапываться до мелочей. Она уважает выбор окружающих и не мешает ему. К тому же, старший (что справедливо) лучше знает, как обустроить свою и чужую жизнь, посему младшему остаётся только наблюдать. Однако здесь и минус – до сих пор Хинамори позволяла Айзену Соске строить значительную часть её жизни. Она миролюбивый человек, её капитан Айзен – тоже. Посему, ибо Момо не считает себя сведущей в делах «военно-политических», в этом плане девушка полностью доверяла своему непосредственному начальнику. А ещё Момо из тех людей, для которых главное в жизни – благополучие окружающих. Она готова закрыть глаза на всю ту боль, что ей причинил своей фальшивой смертью Айзен, ведь ей «достаточно и того, что Айзен-тайчо жив». Иными словами, всё это время Хинамори страдала не столько за себя, сколько за других. Потому, когда страдания других исчезли, исчезли и её страдания тоже. Он пронзает её клинком. Что вообще можно испытывать в такой момент? Физическая боль – раз. После, что вероятно, болевой шок (с исчезновением чувствительности нервных окончаний) – два. Удивление – три. Непонимание – четыре. За следующие пару секунд Хинамори удаётся полностью прочувствовать все эти чувства. Она поначалу даже не понимает, что произошло. Скорее всего, она даже не осознала, с какой стороны пришёлся удар. Поэтому, опустив взгляд ниже и увидев руку любимого капитана, сжимающую меч, она не поверила. Кода «ничему не верь с первого раза» ещё действует. Хинамори поднимает глаза и шепчет «не может быть». И я с ней согласна: опять отступаю, конечно, но у меня вопрос назрел… КАК Айзен достал катану? Мб, воспользовался Кьёкой, чтобы создать иллюзию себя, обнимающего Момо, а сам в это время стоял поодоль и платочком мечик протирал? Нишутя комбинация. Объяснить это иначе чем «она не должна даже понять, что произошло и как умерла», не выходит. Так что такая вот фишка интересная получается: Айзен, походу, не хотел ей физической боли причинять. Ведь широко известен фактор фантомной боли – это из серии «жопа чует пиздюли», простите за выражение. Если глазами видишь летящий на тебя меч, нервные окончания уже подготавливают мозг к обработке болевой волны. А при неожиданном ударе мозг получает порцию боли неподготовленным и не сразу осознаёт произошедшее из-за потрясения. Так же при видимом ударе, мозг интуитивно вычисляет точку удара и подготавливает тело к принятию боли. Мозг может даже заглушить боль, «заблокировав» сигналы от части нервных окончаний. Но если разуму в момент удара свойственно не хладнокровие, а страх, то мозг наоборот, напрягает все нервы, из-за чего боли в итоге получает вдвойне больше. Ведь страх – защитная функция, обостряющая все рефлексы и органы чувств. Напуганный человек видит чётче, бежит быстрее, слышит лучше, кричит громче. Если б Соске внезапно вынул меч и «бросился» с ним на Момо, она бы перепугалась и получила двойную порцию боли, что могло привести, между прочем, к разрыву сердца или нарушениям работы мозга. То есть, если б Соске напал в открытую и не смог бы убить, то оставил бы девочку инвалидом не столько даже по телу, сколько по духу. С её-то повышенной эмоциональностью. Да на фоне всех этих стрессов. Вот и выходит, что Айзен, получается, жалел Момо. Убить безболезненно – довольно гуманный способ. Учитывая ещё и в последствии не оправдавшуюся уверенность Соске в том, что девочка жить без него не сможет.