Сердце Севера в объятьях Розы

      Простор завораживал своей красотой. Почти всю дорогу Санса смотрела в окошко и любовалась неповторимыми видами, стараясь ничего не упустить: обширные зелёные равнины раскидывались до самого горизонта, богатые пшеничные поля и деревни, которые очень часто попадались на пути, радуя глаз своим достатком и ухоженностью; не было лишь привычных девушке темных густых рощь - деревья в большинстве случаев стояли либо по одиночке, либо посадками не более дюжины.       И всё это на фоне яркого южного солнца. Даже ночью, когда оно меркло, казалось, что огромная яркая луна тоже греет этот край своим умиротворяющим светом, ибо Санса совершенно не чувствовала холода, даже когда дул прохладный ветер.       Теперь она понимала, почему многие девушки Простора имеют такую яркую внешность и выразительные черты лица. Каждая из них была словно цветок в этом замечательном тёплом и щедром месте, где расцветает все в своём величии и красе.       На сам путь Санса тоже не жаловалась. В отличие от того же Севера, где все дороги были избиты, размыты, а порой и вовсе непроходимы, карета шла довольно ровно, без тряски и громыханий на каждой кочке. Если наступать время привала, то вокруг неё сразу же собиралось множество слуг, которые помогали абсолютно во всём, в чём только можно было. Даже когда Нед Старк был десницей, ей никогда не оказывали столько внимания.       Леди Оленна лишь иногда прогоняла этих "безруких" и "бесполезных" слуг, чтобы побыть с девушкой наедине. У этой миловидной старушки был очень жёсткий характер, и никто не смел ей перечить. Даже родной внук покорно исполнял все ее просьбы и поручения.       Уиллас был очень мил и любезен, но все их разговоры ограничивались лишь вопросами относительно того, не нужно ли девушке что-либо, всё ли устраивает её в пути и тому подобное. Но большую часть времени он предпочитал проводить за чтением и уходить в какие-то глубокие размышления. На привалах он брал на себя руководство и распоряжения свитой, принимал людей из ближайших селений и городов, если таковые оказывались неподалеку или на пути. Это были как лорды-вассалы, так и простые крестьяне.       Глядя на него в такие моменты, Санса ненароком вспоминала своего отца. В Винтерфеле она с детства наблюдала, как лорд Старк принимал в своем замке лордов и простолюдинов. Он сидел в своей величественной позе и всегда учтиво выслушивал своего собеседника до конца, вникая в каждое его слово, и только лишь затем говорил. Уиллас поступал так же, и такое отношение его к своим подданным не могло не тронуть ее. Это словно возвращало ее в те дни, где она была маленькой беззаботной девочкой, не познавшей его горести утрат, невзгод, предательства и интриг, а рядом был ее любимый и самый добрый и заботливый в мире лорд-отец, который, был жив, полон сил и здоров...       Но постепенно это чувство исчезало с осознанием того, что это — лишь иллюзия и далёкое прошлое, которое уже не вернуть, как и отца...       Но всё же Санса была счастлива. Счастлива и, наконец-то, свободна от этих жутких оков Красного замка, от смрада Королевской гавани, от безжалостных львиных лап и от омерзительных насмешек и издевательств Джоффри. И Простор стал полным олицетворением этой свободы. Как заметил Уиллас, её лицо порозовело, наполнилось жизнью и бодростью. А леди Оленна всячески подчеркивала это, поднося ей в подарки изумительные яркие наряды. Но вдруг толика сомнения закралась в душу девушки - можно ли это было назвать свободой? Теперь львов заменили розы, которые буквально обвивали её своими шипами. Тиреллам наверняка что-то было нужно от неё, и девушка это прекрасно чувствовала. На все её вопросы леди Оленна с внуком давали один и тот же ответ: "Когда мы доберёмся до Хайгардена, ты все узнаешь, дитя".       Но почему, раз они решили ей помочь, то везут её в Хайгарден? Зачем? Чтобы он стал для неё новой Королевской гаванью? Почему они не отвезли её к семье, в Винтерфелл? А может так всё и было задумано? Леди Оленна постоянно расспрашивала Сансу о том, как ей жилось в столице, как к ней относились Ланнистеры, Джоффри. Первое время она молчала, все еще боясь неминуемой расплаты за свои слова и чувства, но потом, почувствовав, что таковой опасности больше нет, из неё буквально выплеснулся весь этот ужас, в котором она жила. И теперь Сансе не давала покоя мысль, что её вдруг могут вернуть львам, рассказав, как она "лояльна" к королю. Ведь не только же ради ее спасения Тиреллы были в Королевской Гавани...       Вот и ночью эта мысль опять посетила её. Она так и не смогла уснуть, поэтому, накинув поверх ночной рубашки большой шелковый платок, Санса выбралась наружу из своего шатра. Девушка медленно шла босыми ногами по мягкой и сочной траве, изредка озираясь, чтобы не наткнуться на охрану в потемках. Она оказалась на вершине небольшого холма, и перед её взором открылось целое поле золотисто-желтых роз — символ Тиреллов. Эти розы покрывали целые поля, уходящие вдаль к горизонту так далеко, как только может видеть человеческий глаз.       В голове появилась мысль, что нужно бежать. Бежать, и как можно дальше на Север. И Сансу не волновало в этот момент ни то, как она одета, ни то, что ей нечего будет есть... Ей просто жутко захотелось уйти...       — Тоже не спится, леди Санса? — вдруг раздался позади ласковый мужской голос.       Испуганно обернувшись, Санса увидела Уилласа Тирелла, который, опершись на свою трость, спокойно всматривался в ночное небо.       — Я часто ночью не могу уснуть, — продолжил он, не опуская глаз, — поэтому люблю вот так просто выйти на улицу и смотреть на звёзды.       Тут он перевел взгляд на девушку. На его лице она заметила недоумение и возмущение. Быстро подойдя к ней, он снял с себя обшитую мехом накидку и бережно накинул ей на плечи.       — Вы, северяне, конечно не боитесь ночной прохлады юга, но не стоит выходить так легко и почти... — он отвел взгляд в сторону, — ...почти нагой, миледи.       — Благодарю вас... И простите меня за такой вид, повергший вас в смущение, — Санса осторожно коснулась его руки и опустила взгляд вниз, — Можете повернуться, я вам разрешаю...        Чуть заметно улыбнувшись, он мимолетно взглянул в ее глаза, но тут же устремил свой взор обратно в ночное небо...       — Вы видите? — он ткнул пальцем вверх, — Эти две самые яркие звезды?       Санса медленно подняла голову. Почему же раньше она никогда не наблюдала за ночным небом? Над ней раскинулись бесчисленные россыпи ярких искр, словно бриллианты и жемчуга на темном бархате. Она пригляделась к тому месту, куда указывал Уиллас. И действительно - две звезды заметно выделялись из общего сияния.       — У них много имен. Но Первые люди называли их Эльдар и Гила. Первый был прекрасным принцем детей Леса, а она была обычной девушкой.       Сансе были знакомы эти имена из сказок старой Нэн, но она не помнила, о чем именно эта. Уиллас говорил медленно и тихо. Его голос звучал довольно низко, но очень приятно и успокаивающе.       — Они были безумно влюблены в друг друга. Постоянно встречались в Богороще. Но этот союз злил королеву Леса, мать принца. Поэтому, использовав свои чары, она отправила девушку на звёздное небо. Узнав об этом, её сын воспротивился такому решению, и потому также был сослан в ночное небо, но непомерно далеко от Гилы.       Он глубоко вздохнул, сделав небольшую паузу, сильнее сжав свою трость. Боли в ноге вновь дали знать о себе в такой неподходящий момент.       — И вот... — он продолжил говорить, пытаясь не обращать внимания боль, — они навсегда были разделены рекой млечного пути. Слёзы Гилы были так жалобны и горьки, что птицы со всего света взлетали к небу и строили мост из своих крыльев, чтобы влюблённые могли встретиться на одну ночь истинной любви. И так повторяется каждый год, в седьмой день седьмого месяца.       Сама того не осознавая, Санса ощутила невероятно сильное желание прикоснуться к нему. Она видела, как последние слова давались ему, но он продолжал говорить, стиснув зубы от боли. Девушка медленно положила ладонь на его плечо. В одночасье его рука перестала дрожать.       Уиллас невольно удивился тому, каким мягким и нежным было это прикосновение. Но он не хотел заходить слишком далеко или позволять себе лишнего, поэтому невзначай, слегка переместил ладонь на трости, отчего девушка сразу убрала руку.       — Уже поздно, миледи, — выпрямившись, сказал он, — Завтра мы прибываем в Хайгарден, и было бы лучше, если бы вы хорошо выспались. К тому же, как мы вам и говорили, — на его лице блеснула улыбка, — вас ждёт сюрприз.       Санса беспечно улыбнулась в ответ и, взяв мужчину под протянутую руку, направилась к их стоянке. Ей так и хотелось спросить его, посмотрят ли они ещё когда-нибудь вместе на звёзды. Но, заметив его уставший и несколько измученный вид, решила промолчать.       ***       — Ей нельзя сразу это рассказывать. Она и так слишком много пережила, бабушка, — прозвучал вдруг голос Уилласа за стенкой шатра.       Санса неуклюже потёрла глаза и приподнялась в постели. Осознав, что это был не сон, что голоса где-то поблизости, она тихонько встала и приблизившись к их источнику и стала вслушиваться.       — Она всё равно узнает это! — чуть повысила голос леди Оленна, — К тому же, не забывай, что твой олух-отец сказал леди Кейтилин, что мы везём Сансу. Её мать уже движется сюда в сопровождении Мейса и Маргери.       Мама! От нахлынувшего радостного волнения она тут же прикрыла рот рукой. Она здесь! Так вот, что за сюрприз. От такого счастья даже не хватало воздуха, чтобы надышаться...       — Это будет слишком тяжело, она ещё дитя...       — А ты подумал, что будет с её матерью, когда она узнает это на переговорах? — внезапно эти слова вывели Сансу из состояния радостной эйфории, — С ней же будет невозможно разговаривать, тем более вести разумную беседу.       — И ты предлагаешь, чтобы...       — Ей это сказала Санса при встрече, — после недолгой заминки женщина продолжила: — Она пережила многое: заточение, издевательства маленького гаденыша, смерть своего отца... Она сильная девочка.       Санса непроизвольно всхлипнула. Голоса резко затихли, и тени говоривших двинулись ко входу в шатер. Занавес двинулся и перед ней показалась Королева роз и шипов.       — И многое ты слышала, дитя? — серьёзным голосом спросила леди Оленна, — Хотя... судя по твоему виду, услышала ты достаточно.       ***       Потоки прохладного ветра трепали волосы и одежду, но она продолжала гнать коня. Свита во главе с лордом Тиреллом еле поспевала за ней. Кажется, даже несколько раз она слышала, как Мейс окликал ее, прося не спешить. Но Кейтилин было не до того. Её Санса, её дорогая, любимая девочка, наконец-то свободна.       Кейтилин настояла на своём, потребовав выдвинуться на встречу своей дочери немедленно. Она была так тверда в своём порыве, что Тиреллу пришлось сдаться под напором волчицы. Немаловажную роль сыграла и дочь лорда. Маргери продемонстрировала невиданную силу убеждения, что не только удивило северянку, но и обрадовало. И вот, она уже видит шатры делегации Тиреллов. Она остановила коня на холме и вгляделась в стоянку. Флаг хранителей Юга был поднят, внизу она видела скопление людей. Её ожидали, а значит и её дитя там.       Наконец-то нагнав женщину, Мейс попросил её не торопиться, иначе охрана Уилласа заподозрит дурное. Старк не послушала бы его, но подоспевшая следом Маргери успокоила её, мягко напомнив, что теперь Сансу никто не отнимет и не заберет, осталось лишь сделать небольшой шаг ради воссоединения семьи, и тут уже не стоит мчать сломя голову.       И вот, спустившись к подножью, во главе процессии, Кейтилин увидела её. Санса стояла в самом центре. С одного боку, держа её дочь под руку, была леди Оленна, с другого, выпрямив гордо спину, стоял Уиллас Тирелл. Слуги помогли северянке спуститься с лошади. Слёзы сами наворачивались на глаза. Приблизившись, она заметила как дрожат губы на милом личике ее прекрасной Сансы, как бежала по щеке хрустальная слезинка, тонкой как паутинка струйкой. Увидев мать, девушка расплакалась, уже не сдерживая чувств.       Старк схватила подол платья и кинулась к дочери. Ей было все равно на манеры, на поведение истинных леди. Её заботила только дочь, которую она так любила, которую уже было отчаялась увидеть когда-либо в жизни. Леди Оленна отпустила Сансу и девушка медленно двинулась навстречу, изредка всхлипывая. Волчица обняла своё дитя, прижимая её к груди что есть силы. Теперь женщина уже не сдерживала своих эмоций. Она рыдала вместе с дочерью, целовала её в щеки, лоб, маленький носик, и снова обнимала, словно не веря в то, что это не очередной ее сон, что она здесь, наяву, рядом... живая...       Леди Оленна шикнула на свиту, находившуюся рядом с ней, и те моментом разбежались будто куры. Затем женщина приподняла брови, бросив взгляд на своего сына. Лорд недоумевающе смотрел на неё, пока Маргери легонько не толкнула его локтем в бок. Будто очнувшись, он тут же махнул рукой в сторону своей охраны, и те сразу же отъехали на довольно большое расстояние.       — Моя доченька! Моя Санса! — не переставала причитать Кейтилин, всё так же обнимая и целуя её.       — Мама... — тихо всхлипывала Санса.       Решив не нарушать эту идиллию, Маргери нежно взяла под руку отца. Она искренне улыбалась, радуясь долгожданному воссоединению матери и дочери Старков. Но тяжелый взгляд брата, с серьезным видом наблюдавшего за этой трогательной сценой её несколько напугал.       — Дай я посмотрю на тебя, — северянка нежно приставила руки к лицу дочери, — Какая же ты красавица, как ты повзрослела... Больше я тебя никому не отдам! — она снова прижала дочь к себе, — Никому! Слышишь? Мы немедленно едем домой, в Винтерфелл.       — Мама... — дрожащей рукой Санса обняла мать за плечи, —...у нас больше нет дома...       Смятение и шок сменили радость на светлом лице матери. Она вдруг увидела холод и горе в покрасневших от слез глазах дочери.       — Что ты такое говоришь?!       — Винтерфелл захвачен. Это всё Грейджои. И Бран с Риконом теперь в их плену... — медленно произнесла Санса, буквально задыхаясь от слез.       Услышанное громким эхом отдавалось в уставшей голове Кейтилин. Все слова вдруг резко встали ледяным комом в горле, грудь сдавило до такой боли, что вот-вот, еще мгновение и сердце ее разорвется на части. Женщина медленно сползла на землю, держась за платье дочери. Санса опустилась на колени и обняла мать, пытаясь помочь ей подняться. Старк громко застонала, уткнувшись лицом в грудь девушки. Её руки вцепились мёртвой хваткой в плечи Сансы, будто когти хищницы.       Маргери не могла смотреть на это... Она отвернулась, скрывая мелькающие слезы в своих глазах. Ничего не может быть страшнее, чем видеть горе любящей матери. Лорд Тирелл молча опустил голову, отведя взгляд в сторону, так же поступил и его сын. И только Королева шипов молча и спокойно стояла, безучастно глядя на это. В её голове промелькнула мысль, что это не первое и не последнее горе, которое ждёт дом Старков. Но больше всего её пугало, что теперь где-то впереди затаившаяся беда поджидает и её семью...       Казалось, что по всему Простору был слышен разрывающий душу плач, более походящий на вой. Вой волчицы-матери, которая уже устала терять своих детей...