Исполняющая обязанности

Вопреки опасениям Ирмы, большинство гостей определенно предпочитали хлебу зрелища, так что и к испорченному застолью отнеслись вполне философски. Тяпу и Ляпу Вилл, первой выявившая истинных виновников произошедшего безобразия, душевно оттаскала за уши и грозно потребовала вести себя тише воды ниже травы, но хватило их дуэтного послушания от силы на четверть часа. Почти без проблем позволив Мэтту, которому Хранительница их перепоручила, привести обоих в порядок, уже к возвращению старшей сестры с импровизированного заседания, Дан и Тим с воплями носились по первому этажу дома Лэров, стараясь только не слишком часто попадаться Вилл на глаза. Чтобы она еще хоть раз взяла их с собой куда-нибудь! И вообще, пора было пресекать эту привычку мамы и Дина постоянно вешать своих термоядерных отпрысков на нее, умилительно обосновывая это тем, что Вилл, видите ли, работает дома! И почему все считают, будто это практически то же самое, что вообще не работать? Одно хорошо, после этой парочки ее уже никакой собственный ребенок толком достать не сумеет, хоть сойди он с экрана последнего «Омена», честное слово! Но лучше бы с собственными детьми повременить, по крайней мере, до тех пор, пока этот дуэт не дорастет хотя бы до школьного возраста – ибо объединенной атаки на свои нервы она уже вполне может и не выдержать!        Да и Мэтт явно предпочел бы подождать, пока их жизнь войдет в более-менее стабильную колею. Нормальной работы в ветеринарной клинике ему найти так и не удалось, а дедушкин магазин оказался довольно неприбыльным предприятием. Вилл неплохо зарабатывала, особенно теперь, когда сериал, снятый по ее компьютерной игре, приобрел некоторую популярность и ей предложили поработать над вторым сезоном… ну не могут же девочки продолжать сердиться на нее по тому же поводу, да еще из-за какого-то мультфильма! Больше всего девушку все-таки беспокоила навязанная в качестве «соавтора» Нерисса… Но в конечном итоге история настолько отдалилась от правды, что потеряла с реальными событиями всякую связь – теперь просто нелепо будут звучать обвинения в «искажении» событий, которых Вилл с лихвой наслушалась после выхода первого сезона. Презентацию, кстати, назначили на Хэллоуин, до которого уже и осталось всего ничего, и рыжеволосая Стражница украдкой надеялась, что подруги согласятся отнестись ко всему этому с юмором и принять приглашение на «годовщину» команды. До недавнего времени надеялась, но теперь, когда Корнелия повадилась срываться и из-за гораздо меньшего, уверенность Вилл слегка подрастеряла.        Украдкой выглянув из-за плеча Мэтта, Вилл нашла взглядом светловолосую подругу, что-то со смущенным видом втолковывающую Питеру. Мулат пару раз пожимал плечами, явно стараясь не демонстрировать огорчения, что при его живой мимике выходило не особенно-то успешно. Наконец Корнелия, привстав на цыпочки, поцеловала мужа – как-то это даже со стороны выглядело скорее извинением – и, обвив его руками за шею, мягко вовлекла в ряды танцующих пар. Вообще-то как раз ей оставаться было и вовсе не обязательно, но Хранительница заранее представляла реакцию блондинки на предложение одолжить кому-нибудь Клепсидру и вернуться домой… А потому, мягко говоря, не горела желанием любоваться этой реакцией наяву!        – Мэтт, послушай… я понимаю, что это свинство, но ты не присмотришь за Тяпой и Ляпой? Дин обещал забрать их завтра с самого утра… и, думаю, сегодня они уже достаточно ходили на головах, чтобы улечься спать без проблем. Ирма пригласила нас с девочками остаться.        – Это еще зачем? Девичник у вас, насколько я помню, был три дня назад, а после свадьбы, как правило, принято…        – Мэтт… у нас важное дело! – закрыв глаза, отчеканила Вилл. Она знала, что он поймет без объяснений… и не хотела прочитать на лице мимолетное «Что – опять?». Нет, вслух муж ей подобного никогда бы не сказал, но некоторого говорить вслух и не требовалось. Они знали друг друга слишком хорошо.        Она даже не знала, решились ли подруги тоже рассказать своим мужьям… рассказать им все? К сожалению, не каждая пара могла бы достичь такого же взаимопонимания, как у нее с Мэттом… И – это поражало Вилл сильнее всего – похоже, что не каждая действительно хотела бы достичь. Ирма вот ни за что бы не позволила, чтобы о ней знали и понимали больше установленного ею же самой «норматива». А еще Корнелия… насчет Корнелии вообще мало что было понятно. Та всегда казалась Хранительнице какой-то скуповатой на чувства и эмоции – хотя в самих этих чувствах и их силе сомневаться не приходилось, демонстрировались и растрачивались они весьма неохотно, по крайней необходимости. Может, наедине с Питером она и другая?        – Так ты не возражаешь?        – А если бы я возразил, это что-то меняло бы? – слегка ворчливо уточнил Мэтт. Вилл хотела успокаивающе чмокнуть его, но в последний момент вспомнила «извинение» Корнелии и остановила порыв.        – Я бы что-нибудь придумала. Веришь?        – Дело вовсе не в этом, – несколько туманно, особенно в свете последних ее мыслей про полное взаимопонимание, пробормотал Мэтт. Впрочем, явное недовольство в его голосе уже не звучало, и Вилл сочла, что может отложить расспросы до более удобного для них обоих времени.        – Ты просто сокровище! Не беспокойся, мелкие – они в обращении не намного сложнее твоего зоопарка. В холодильнике еще осталась кастрюля с кашей, но, если они будут сильно сопротивляться попыткам накормить, можете позавтракать бутербродами с ореховой пастой – только Дину потом не говори! Сегодня их после этого торта, думаю, кормить уже не стоит… Ну, не сердись, пожалуйста! – сообразив, что Мэтт еще не успел согласиться по полной форме и, возможно, сочтет ее торопливость невнимательностью к его мнению, Вилл попыталась изобразить одну из «ангельских» улыбок Ирмы.        Последними гостями Стражницы остались уже ближе к полуночи – кажется, повторять свои былые кутежи до рассвета Ирма не планировала. Если ее родители и удивились оставленным переночевать подругам, то не стали этого демонстрировать, а Стефан и вовсе с претензией на ехидство сообщил, что даже не предполагал, будто его новоиспеченной супруге понадобится настолько серьезная моральная поддержка. Кажется, именно у этого парня есть все шансы прижиться в семействе Лэр… хорошо бы, а то, поторопившись в первый… ну да, и во второй тоже раз – Ирма, кажется, чересчур переживала, будто это с ней самой что-то не так.        Разместиться впятером в гостевой спальне действительно удалось. Не без труда… не так уж они, казалось бы, и выросли с подростковых времен, а тогда компактно размещаться на совместную ночевку получалось, насколько Вилл помнила, гораздо удачнее. Правда, спать им, вроде как, и не предполагалось…        Торжественно установленная на комод кукла казалась самой обыкновенной игрушкой. Или пока казалась… Сама Вилл никогда не питала интереса к подобным вещам, в раннем детстве вообще предпочитая мальчишеские игры и игрушки, а всякие изящные ненужности обращая в кучу осколков или обрывков за самое короткое время. Коллекционировать игрушечных лягушат самых разнообразных видов она начала уже во вполне сознательном возрасте, но вот куклами так и не заинтересовалась. Ни дорогущими фарфоровыми, типа этой, к которым тогда даже приближаться боялась, ни пластмассовыми красотками в ярких нарядах – наверное, уже в детстве начав противопоставлять себя тому типу девушек, что все подобные куклы олицетворяли.        Рыжеволосая Стражница снова украдкой покосилась на Корнелию. Тарани пыталась расспрашивать блондинку о внезапной поездке Питера и разобраться в ситуации, из-за чего Стражница Земли была слегка не в духе. Впрочем, только слегка – это, если подумать, не так уж и страшно. Кажется, это уже можно было на неясное время считать постоянным и нормальным настроением Корнелии! Тогда, в школе… Наверное, с Корнелией Вилл было тяжелее всего подружиться. Блондинка была как раз из этих самых «тех девушек»: первая красавица школы, дочка богатых родителей, всегда стильная, всегда и во всем безупречная… в какой-то период своей жизни Вилл за подобное уже готова была возненавидеть! До того, как Стражницы стали командой по-настоящему. И до Мэтта – пожалуй, главной в жизни Вилл перемены, какие бы чудеса одновременно с их встречей и развитием отношений ни творились. Иногда понять, что заснула, получается только уже проснувшись – с Вилл такое уже бывало. Не только когда Нерисса вздумала играть с их сновидениями, но и просто так, по вполне обычным, можно даже сказать, повседневным причинам. И, словно назло, как правило, это случалось именно тогда, когда всячески стараешься бороться с сонливостью, как на некоторых лекциях в Массачусетсе, когда изо всех сил борешься со сном, на автомате конспектируя лекцию, а потом – просыпаешься и обнаруживаешь, что рука соскользнула с тетради или вывела там какие-то жуткие (даже по нормам конспектов Вилл) каракули! Кроме того, во сне порой такие странные вещи кажутся вполне нормальными, что даже не задумываешься о том, что что-то вокруг идет неправильно.        Так вышло и с этим… коридором? Оглядевшись, Хранительница сочла место похожим на старомодные прихожие в некоторых домах – приземистый резной шкафчик, накрытый ажурной салфеткой и украшенный пустой вазой, зеркало в тяжеловатой бронзовой раме, рогатая вешалка. Почти перед носом Вилл оказалась дверь, самая заурядная, хотя и тоже с резными завитушками. Кем бы ни был хозяин, он явно ценил стилизацию под старину – вот только настоящим антиквариатом все это вовсе не выглядело. Толкнув дверь, рыжеволосая Стражница оказалась в небольшой, залитой ярким светом осеннего солнца, комнатке, буквально заваленной многочисленными игрушками. Меховые звери, фарфоровые куклы, сервизы, какие-то сундучки и коробочки… посреди всего этого сидела на полу девочка, сама здорово напоминающая огромную дорогую куклу, особенно своим старомодным кружевным нарядом «маленькой принцессы» и венчающим кудряшки бантом. И ведь не малышка пяти-шести лет, которых некоторые мамочки отчего-то обожают наряжать в подобном нелепом стиле, нет, девочке было, наверное, уже лет десять-двенадцать. Поздновато и для кукол и для платьиц, что ни говори!        Услышав скрип двери, девочка отвлеклась от игрушек и подняла на Вилл укоризненный взгляд больших глаз.        – Ах, ну что за вид! – воскликнула она, оглядев гостью с головы до ног. – Вы похожи на мальчишку, не пристало юной леди разгуливать так!        – Не такая уж я и «юная» – поздновато уже что-то менять! – дернула плечами Вилл… и застыла, перешагнув порог. Потому что в поле зрения оказалось еще одно зеркало, вернее, выполненное в старомодной манере низенькое трюмо с тремя зеркалами – стоило ей войти, отразившими короткую шапку жестких рыжих волос, мешковатую короткую футболку, ободранные локти, вытертые и разлохмаченные обрезанные джинсы, не закрывающие содранных колен и криво залепленных пластырем ссадин на тонких ногах… и, главное, диковатый настороженный взгляд абсолютно круглых карих глаз из-под рваной челки – короче говоря, отразившими Вилл собственной персоной лет в одиннадцать-двенадцать. Оглушенно мотнув головой, Хранительница шагнула к трюмо и прикоснулась к прохладному стеклу кончиками пальцев.        – Этого не может быть! Мне скоро двадцать три года…        Отражение куколки косилось ей в спину чуточку насмешливо и сочувственно – как человек, сразу понявший, что его пытаются разыграть.        – Но это правда! У меня есть работа… и муж…        – Умоляю Вас, да откуда же взяться мужу у юной леди, которая выглядит и разговаривает, будто уличный сорванец! Ни один джентльмен ни приведет такую в свой дом. Если не изменитесь, эти Ваши фантазии так и останутся мечтами!        – Но я уверена… была абсолютно уверена, что…        От обиды захотелось расплакаться. Словно бы действительно снова стала маленькой девочкой, которая может биться, как о стену, но все ее аргументы все равно будут восприняты окружающими снисходительно, как неразумный лепет. А потом ее опять обвинят в том, что вспылила, сорвалась!        Действительно снова стала? А переставала ли быть?        – Не стоит так переживать из-за этого, – встав с маленькой скамеечки, на которой сидела в окружении своих игрушек и маленькими, почти балетными шажочками приблизившись со спины, мелодично посоветовала «принцесса». – я могу Вам помочь стать такой, какой нужно. Тогда Вы всем будете нравиться, тогда все поймут, какая Вы замечательная…        Отражение слегка затуманилось, исказилось, словно бы зеркало было поверхностью прудика, спокойные воды которого что-то слегка ненадолго возмутило. Когда эти волны улеглись, Вилл увидела рядом с хозяйкой комнаты вместо себя еще одну, почти в точности такую же разряженную куколку, только у этой, новой, кружевное сборчатое платье было оливковым, а обрамляющие фарфоровое личико туго завитые локоны – цвета бронзы.        – Что скажете? – не меняя интонации снова заговорила «принцесса», пока Вилл в шоке таращилась в зеркало.        – Кошмарно! – искренне выпалила преображенная Хранительница. Хозяйка комнаты отшатнулась, плаксиво надув губки. – Просто ужас! Как можно кому-то нравиться, когда на себя-то не похожа? А тем более – кто что может понимать?!        Комнатка словно содрогнулась от протяжного детского плача, почти воя, хотя на хрустальных глазах хозяйки комнаты при этом не выступило не слезинки. Нахмурив светлые бровки, она у умилительной гневностью топнула ножкой в старомодном туфельке.        – Гадкая, гадкая, гадкая девочка! – пытаясь перекричать непонятно откуда раздающийся плачь, воскликнула она. Вилл резко отвернулась от зеркала… и тоже вскрикнула. Кем бы ни была «хозяйка»… но только не живой человеческой девочкой. Теперь, при прямом взгляде и вблизи легко было рассмотреть неестественно ровную и гладкую, как раскрашенный персиковый фарфор, кожу – Хранительница даже, казалось, могла разглядеть аккуратные мазки краски.        – Да ты просто фальшивка! – выкрикнула рыжеволосая… … И проснулась от собственного крика, обнаружив себя вертикально стоящей… вернее – вертикально висящей в нескольких сантиметрах от пола. Со всех сторон ее опутывали змеящиеся зеленые побеги. В аналогичном состоянии – подвешенными и ошалело мотающими головой – оказались и Тарани, и Ирма, и Хай Линдон и даже Лилиан, только Корнелия, принявшая обличье Стражницы, стояла на полу – прямо напротив так же опутанной лианами куклы… нет, маленькой девочки с пышными каштановыми волосами и гладким, как фарфор, розовым личиком.        – Корнелия, что происходит?! – сообразив, что лианы вряд ли могут быть делом рук ожившей куклы, взвизгнула Вилл.        – Вообще-то я это хотела спросить у вас всех! – ворчливо откликнулась блондинка.        – Ах, какая жалось! – ее пленница безмятежно улыбнулась. – Мои куколки больше не хотят играть со мной!        – Я тебе покажу, кто тут чья кукла ты, несостоявшийся сервиз! – пытаясь выпутаться, возмущенно завопила Ирма. – Корни, да освободи же нас, черт побери!        – Не раньше, чем смогу убедиться, что больше она вами всеми не управляет!        – Никому не доверяешь, да, взрослая? – прищурившись, протянула куколка. – Как это на тебя похоже… Даже временной лазейки в твою душу мне не удалось найти, не то, что у твоих подружек! Когда-то ты, кажется, рада была подарить часть души деревянному солдатику, неужто я хуже?        – Замолкни, дрянь!        Лианы сжали девочку сильнее, но та только мелодично рассмеялась.        – Может быть, с тех пор у тебя самой души осталось так мало?        – Корнелия, честное слово, что бы с нами ни было, теперь это прошло! – выкрикнула Вилл, сама, впрочем, понимая шаткость подобных «убеждений». И сама бы поостереглась поверить!        – А может, – перестав смеяться, куколка вперилась в Стражницу Земли стеклянным взглядом. – мне и не к твоей душе следовало обращаться с самого начала? Чья-то откликнется охотнее?        Вилл не заметила, чтобы кукла действительно делала что-то. Ни физически, ни магически – во всяком случае, ей никаких возмущений уловить не удалось, хотя определенным чутьем на магию и просто чуждые этому миру вещи Хранительница обладала с самого начала. Поначалу ей показалось, что в превращенной в маленькие джунгли комнате для гостей наступило примерно минутное затишье, Вилл размышляла, как бы убедить Корнелию в том, что они больше не марионетки неизвестного кукловода, пока не…        Пока Стражница Земли, мертвенно побледнев, не покачнулась, и с искаженным от боли лицом не стиснула саму себя руками, словно пытаясь придушить в объятьях нечто невидимое.        – Обидно, когда разногласия с родителями начинаются так рано! – пропела куколка, выскальзывая из ослабевших пут и спрыгивая вниз.        Корнелия, уже оседая на пол, кажется, пыталась что-то ответить, но выдавить сумела только сдавленное шипение от боли. Сжавшись в дрожащий клубочек, белокурая Стражница практически уткнулась лицом в ковер – почти возле самых башмачков фарфорового создания, со спокойным любопытством за ней наблюдающего. Сообразив, что их путы должны были ослабнуть так же, Вилл бешено рванулась, одновременно взывая к силе Сердца.        Кокон побегов вокруг Тары вспыхнул, на миг озарив всю комнату. Свежие растения обычно плохо горят, но лианы в то же мгновение осыпались белесым пеплом. Следом за красно-золотым вихрем рядом закружились еще два – из серебристых брызг и искрящихся облачков. Стражницы почти одновременно метнулись вперед… но сделать ничего так и не успели. Еще один взметнувшийся «осьминог» из хищных побегов, в мгновение ока взметнувшихся за спиной их противницы, опутал куклу и резко сжал – с оглушительным визгом, звучащим, казалось, прямо в голове Вилл, полетели во все стороны острые осколки лопнувшего фарфора.        «Не так стоило бы использовать подобную силу…» – прозвенел в ушах затихающий девчоночий голос.        Остановившиеся Стражницы резко обернулись. Корнелия, обмякнув без сознания, лежала на ковре, а позади всех стояла, оглушено лупая глазами, повзрослевшая года на три и ослепительно похорошевшая Лилиан. Вместо презентованного Ирмой халатика на девочке был озорной бирюзово-зеленый топик, очень короткая сборчатая юбочка лилового цвета поверх бирюзовых же шорт «велосипедок», полосатые зеленые гольфики еще короче, чем у Хай Линдон и лиловые туфельки «мэри-джейн» с ремешками. Копну пышных пшеничных волос венчал лиловый же обруч над густой челочкой.        Очнувшись, пока Вилл ее разглядывала, от своего ступора, Лили испуганно плюхнулась на колени рядом со старшей сестрой.        – Нелька? – испуганно коснувшись ее плеча позвала девочка. Остальные Стражницы – кажется, все были в той же степени смущены своей заторможенностью, что и сама Вилл – тоже присели на ковер вокруг и несколько секунд тревожно вслушивались в участившееся дыхание. На побелевших, как бумага, щеках Корнелии поблескивали размазанные слезы, из уголка прокушенной губы стекала тоненькая струйка крови.        – Не беспокойся, ничего страшного с ней не случилось… не успело, – коснувшись плеча Лили, уверила Тарани. – думаю, стоит перенести ее на кровать… Не понимаю! Этот… Кукловод – что, использовал чары на ребенке? У него же еще даже сознания нет.        – Зато есть чувства, – отползая, чтобы не мешать Вилл и Таре перекладывать светловолосую подругу на кровать, возразила Ирма. Огненная Стражница слегка поморщилась.        – То, что обычно называют чувствами, на самом деле именно сознанием и порождается, так что твое замечание нелепо!        – Может, ты у нас и психолог, но в чарах я разбираюсь получше! – огрызнулась водная волшебница, присаживаясь на краешек кровати. – Наверное… думаю я смогу все исправить. Во всяком случае, попытаться стоит.        – Ты можешь сделать, чтобы она очнулась? – пискнула Лили.        – Непременно очнется, хотя бы исключительно чтобы на меня наорать! – подобрав ноги и устраиваясь рядом с Корнелией на кровати поудобнее, мотнула головой Ирма. – Дело не в обмороке, это… скажем так, следствие.        Поколебавшись – вечное недовольство белокурой Стражницы по этому поводу всем хорошо въелось в память – шатенка все-таки положила обе маленькие ладошки на аккуратный слегка выступающий животик и что-то вполголоса запела себе под нос. Ни слов, ни мелодии Вилл разобрать не сумела, что-то в этом пении было от кошачьего мурлыканья.        – И кому-то из нас все равно придется это сказать! – тихо, чтобы не мешать Ирме расплетать кружево чужих чар, невесело добавила Тарани. Вилл непонимающе обернулась к ней. – Хоть Корнелия и оказалось единственной из нас, на кого эти кукольные фокусы вообще не действуют… Сама Корнелия – я имею в виду. Но все мы сумели довольно быстро избавиться от наваждения. Видимо, в тот момент, когда осознаешь себя, сразу просыпаешься. Но… ребенок-то этого сделать не может. Получается, что Корнелия-то оказалась уязвимее всех.        – И она будет просто в ярости, когда придется принять это как факт! – убитым голосом согласилась Хай Линдон, кивая.        Распахнувшиеся глаза Стражницы Земли, сейчас отчего-то совсем светлые и еще сильнее, чем обычно, напоминающие льдинки, заставили водную Стражницу испуганно смолкнуть.        – Не то, чтобы мне так уж неприятно было твое пение, но, позволь узнать, какого дьявола ты делаешь? Я уже старовата для колыбельных…        – Я… мне показалось, что, раз Кукольник мог воздействовать с помощью чар, то и у меня получится все исправить! – почему-то густо покраснев, пробормотала Ирма, слегка отстранившись. Кажется, она ожидала от Корнелии бурного возмущения, но, судя по всему, блондинка оказалась измотана сильнее, чем пыталась показать, так что на «законное» негодование ее просто не хватило.        – Спасибо, – помолчав, негромко ответила она, хотя и явной интонацией «не было никакой нужды утруждаться». – но со мной все в порядке…        – Да, конечно, именно это ты всегда и говоришь! – обвинительно начала было Ирма, но Вилл, наконец, собравшаяся с мыслями и словами, подняла ладонь, прося водную Стражницу замолчать, и заговорила сама:        – Ты… Серьезно, как ты себя чувствуешь?        – Если ты действительно хочешь знать, а не демонстрируешь таким образом свою вежливость, – слегка скривилась Стражница Земли, непроизвольно опуская взгляд. – то как персонаж фильма «Чужие семь: для тех, кому еще не надоело»!        – Корнелия, надеюсь, ты не будешь продолжать спорить, но… вполне очевидно, тебе не стоит во всем этом дальше участвовать. Слишком неоправданный риск!        – Мы все постоянно рискуем! И я не нуждаюсь в особом отношении, только потому, что один раз…        – Нет, нуждаешься! – встрепенувшись, рявкнула Ирма. Все удивленно уставились на нее, а Корнелия уже начала упрямо хмуриться, когда шатенка, самую малость смягчив тон, добавила. – Ты недавно говорила, что не хочешь, чтобы все это касалось твоих близких! У Лилиан, по крайней мере, есть возможность о себе позаботиться – тебе не кажется, что не о ее безопасности следовало бы печься в первую очередь?!        Белокурая Стражница недоуменно вскинула брови и, судя по проскользнувшему на узком лице выражению, собиралась что-то переспросить, но, еще не начав, резко смолкла и поджала губы, заторможено уставившись на руку Ирмы, вопреки опасениям скандала, снова положившей ладонь ей на живот. Кажется, Неля тоже предприняла попытку залиться краской, но сейчас, когда кровь совершенно отлила от ее лица после недавнего обморока, ничего из этой попытки не вышло.        – Она права, Корнелия, – Вилл качнула головой. – мы все постоянно рискуем, это верно. Но ты сейчас просто не имеешь права это делать. И ты сама сейчас понимаешь это не хуже!        – Ну, так я и без вас разобралась бы, что мне стоит делать, а что нет! – оттолкнув Ирму, Корнелия, несмотря на приглушенные протесты подруг, резко поднялась с кровати, вытянувшись в полный рост и теперь слегка свысока обращаясь к Вилл. – А няньки, повторяю, мне не нужны!        – Хорошо, – предостерегающе коснувшись плеч Вилл и Ирмы кончиками пальцев, согласилась Тарани. – отлично, если можешь. Разбирайся.        Корнелия, поджав побелевшие губы с такой силой, что они превратились в тоненькую черту на лице, переводила потрясенный взгляд с одной подруги на другую. Похоже, Таре удалось обратить непоколебимое упрямство блондинки против нее же самой…        Потом со слегка пугающей покорностью опустила глаза.        – Да, вы правы. Кажется, пользы от меня сейчас немного, – когда белокурая Стражница заговорила, стало заметно, что губы у нее слегка подрагивают, словно от сдерживаемого желания заплакать. Заторможено, словно пересиливая себя, Корнелия стянула через голову цепочку с Клепсидрой и, так и не подняв взгляда, протянула ее огненной Стражнице. Растерянно заморгавшая мулатка не сразу догадалась взять стеклянные часы, вынудив замереть в этой позе на несколько секунд.        Лилиан, явно перепуганная такой реакцией, а оттого серьезно поумерившая свою решимость, подошла поближе и крепко обняла неподвижно стоявшую сестру, но Корнелия снова даже не шелохнулась.        – Все будет хорошо! Я же пообещала не делать глупостей… а девочки за мной присмотрят, ведь правда?        Явно не зная, что сказать, Тарани сделала вид, что полностью сосредоточенна на одолженной Клепсидре, которую теперь торопливо, немного путаясь в цепочке, вешала на шею. Любая из Стражниц незаменима… Без Тары команда когда-то не сумела обойтись, а уж перспектива остаться без Корнелии… пугала, пожалуй, куда сильнее. Остальные Стражницы, должно быть, тоже не находя подходящих слов, растерянно переглядывались.        – Ну почему именно Тарани? – наконец подала голос, видимо, желающая слегка разрядить обстановку Хай Линдон. – Она и без хроноворотов никуда не опаздывает! Это у меня постоянно целая куча дел оказывается запланирована на одно и то же время!        То ли азиаточке недоставало Ирминого опыта, то ли момент был выбран все-таки неудачный, но шутке никто не улыбнулся.