Проклятие Огненного Змея

       — А наши мальчики, как всегда, отличились, — вздохнула Кагоме, подбрасывая в костёр хворост. — Это ж надо было умудриться за пару минут целую деревню разозлить.       — И не говори, — поддакнула Санго, всё энергичней натирая промасленной тряпицей свой бумеранг. — У них просто талант настраивать против себя мирное население... Один язык за зубами удержать не может, а второй собственным рукам не хозяин!       С этими словами охотница стрельнула испепеляющим взглядом в сторону устроившихся поодаль провинившихся парней, в основном направляя всё своё негодование на сидевшего с самым невинным видом монаха.       — Санго, душа моя, всё это просто вопиющая несправедливость! — не выдержав столь откровенной враждебности в свой адрес, подал голос служитель культа. — Деяния вашего покорного слуги отнюдь не заслуживают подобных нареканий, и если будет угодно, то...       — Молчите уж, господин монах! — пресекла длительную речь Санго. — Ваша вина куда более тяжкая, нежели у Инуяши... Он, по крайней мере, дочку старосты за причинные места не хватал!       — Ага, — хихикнул Шиппо, с удовольствием раздувая и без того всё более разгорающуюся ссору. — Он просто его самого старым пердуном обозвал, а больше ничего плохого и не сделал...       — Убью! — прошипел полудемон, демонстрируя наглой мелочи кулак.       — Между прочим, Шиппо-чян прав! — тут же вступилась за лисёнка Кагоме.       Длительное воздержание от водных процедур, а именно: почти недельное отсутствие горячей бани, сильно влияло на её миролюбивый нрав, местами превращая девушку в маленькую копию вечно вредничающего Инуяши.       — Неплохо бы было кое-кому прекратить сквернословить!       — А чего я такого сказал?! — подхватился с места возмущённый до глубины души Инуяша. — Старый пердун и есть! Я-то тут при чём?!       — При том, что из-за тебя мы опять на земле спать будем!       — А чё из-за меня-то сразу?! Вон Мироку за задницу деваху ухватил — теперь сидит и не вякает! А все шишки, блин, на меня опять сыпятся!       — Прошу прощения! — решил внести ясность монах. — Если мне не изменяет память, из деревни нас выставил обиженный твоей грубостью староста, а не его прекрасная дочь. И вообще, я просто проводил обряд, и вовсе не виноват, что сей юной прелестнице почудилось будто...       — Ты её задницу облапал! — с готовностью подтвердил полудемон, за что был удостоен почти ненавидящего взгляда.       — Всё! Хватит! — отбросив в сторону средство для ухода за своим увесистым оружием, вскочила на ноги Санго. — Вы оба — два сапога пара, и если не прекратите...       — Цыц! — внезапно шикнул Инуяша, и, оторопев от такой наглости, охотница замолкла на полуслове. Правда продлилось это замешательство недолго. Пару раз моргнув, девушка набрала в грудь воздух, собираясь громогласно высказать свои претензии, но резко изменившееся выражение лица её обидчика заставило повременить с нотациями.       Уши у полудемона встали торчком, а черты заострились так, что теперь он здорово напоминал ищейку, взявшую след.       — Что-то не так, Инуяша? — спросила почти шёпотом Кагоме, которую не на шутку встревожили эти резкие перемены.       Словно не замечая никого вокруг, Инуяша, принюхиваясь, сделал несколько шагов в сторону леса.       — Там где-то демон! — резко развернувшись, рявкнул он и, сорвавшись с места, кинулся в окутанную тьмой чащу. — А ещё человеческой кровью пахнет! — кинул он напоследок, исчезая в ночи.       Истошный крик он услышал задолго до того, как смог хоть что-то увидеть, зато запах раненного человека учуял гораздо раньше. Полудемону сразу стало понятно, что, судя по довольно длинному кровавому следу, который словно лента вился по изрытой корнями земле, напавший на заплутавшего в лесу пока не собирается убивать свою жертву, а пока просто играет с ней, загоняя всё дальше в лес.       Не решаясь использовать меч, дабы не задеть этого несчастного, Инуяша убрал руку от рукояти и, полагаясь исключительно на нюх, полоснул Стальными Когтями, ломая пополам засохшее дерево, а с ним отхватывая и часть плоти от слюнявого существа, смутно напоминающего змею.       Неистовый рёв оглушил всю округу, заставляя полудемона непроизвольно прижать уши к голове. Раненная им тварь, не долго думая, изогнулась всем телом, и не успел парень и глазом моргнуть, кинулась на него. Острые клыки впились в правую руку чуть выше локтя, отправляя по всему телу волну жгучей боли.       — Ах ты тварь!!! — взревел Инуяша, пытаясь достать всё ещё не отцепившегося в него демона левой рукой. В этот миг, громко свистя и сметая несколько деревьев разом, в монстра со всего размаха врубился Хирайкотцу, разрывая его ровно пополам. Но даже разрубленная костяным бумерангом зверюга всё равно продолжала извиваться, пока в обе её половины, поочерёдно, не вонзились две сияющих стрелы.       — Инуяша! — сжимая в дрожащих руках лук, к полудемону кинулась бледная Кагоме. — Ты ранен!       — Да ерунда. Не помру, — фыркнул тот и старательно разыгрывая безразличие, скинул с плеча осыпающуюся пеплом голову змееобразного демона, всеми силами стараясь не показывать, что оставленная этой тварью рана продолжает гореть огнём.       — Ты этого демона учуял? — склонился над останками побеждённой нечисти слегка запыхавшийся монах.       — Ага, — отозвался полудемон. — Вон за той девчонкой гнался, — кивнул он в сторону густого кустарника и, синхронно устремив туда удивлённые взгляды, друзья только теперь заметили приглушённо всхлипывающую девушку в изодранном, покрытом собственной кровью кимоно.       — Будда Всеблагой, — пробормотал Мироку и, поднявшись на ноги, быстрым шагом направился к незнакомке. — Всё хорошо, милая, — улыбнувшись самой своей лучезарной улыбкой, произнёс он. — Демон убит — тебе больше ничего не грозит...       Но вопреки ожиданию, девушка вместо того, чтобы успокоиться, затряслась ещё сильнее, а когда буддист протянул к ней свою руку и вовсе завизжала так, что даже у не обладающих звериным слухом друзей заложило уши.       — Вот, возьми, — протянула Кагоме незнакомке кружку с горячим чаем.       Сидевшая до этого момента с потерянным видом девушка крупно вздрогнула, но потом, справившись с собой, всё же приняла питьё в свои дрожащие руки.       — Вкус может быть странноватым, — расплываясь в добродушной улыбке, затараторила юная жрица, — но это из-за успокоительного. Выпей — и тебе сразу же станет легче!       Почему-то упорно не глядя на своих спасителей, девушка некоторое время рассматривала поблескивающую в свете костра жидкость, прежде чем всё же решилась сделать первый глоток.       — Ты заблудилась? — когда, опустошив полчашки, незнакомка обрела слабое подобие румянца, осторожно спросила охотница, видя как та напряглась после этого простого вопроса, и словно кошка, намочившая усы в молоке, поспешно мотнула головой, явно отрицая.       Санго с Кагоме переглянулись, но решив, что несчастная ещё просто толком не пришла в себя, попытались зайти с другой стороны.       — Твоя деревня находится где-то рядом? — задала ещё один вопрос юная жрица, после чего была удостоена кивка и указывающим, с точностью компаса, в сторону запада пальцем. — Вот и хорошо. Как только рассветёт, мы тебя туда проводим.       Кагоме старалась вложить в голос как можно больше теплоты и заботы, но эта молчаливая дева всё равно оставалась напряжённой, как натянутая струна. Было похоже, что в мире не существовало такой вещи, которая бы могла её сейчас порадовать.       Сидя на высоком дереве, Инуяша громко кхекнул. Видя как Кагоме возится с незнакомкой, он невольно чувствовал себя немного обделённым. Столько бегать на цыпочках вокруг этой немой и совершенно забыть про своего раненного друга!       Парень сделал рукой круговое движение и сморщился — укус продолжал гореть, словно его железом прижигали, а эта дурёха даже и не пыталась его перевязать. Полудемон снова перевёл взгляд на упаковывающую в рюкзак аптечку школьницу, решительно отметая мысль о том, чтобы спрыгнуть на землю и попросить её о помощи. Не такой уж он задохлик, и не собирается ныть из-за каждой царапины: «Мамочка, у меня бо-бо».       Закатив рукав, Инуяша скептически посмотрел на два маленьких бурых пятнышка, что образовались вокруг уже почти полностью затянувшихся ранок от клыков монстра.       — Кхе, фигня! До утра пропадут!