for Ostin Rose

Это было слегка опрометчиво, но именно так Остин видела все в своей голове: подойти к нему и спросить напрямую причину. Но как она ни пыталась понять, что именно ей нужно говорить, когда она сделает этот шаг, все медленно, но верно катилось в тартарары — она никогда не сможет подойти к нему. И если бы она знала причину этому, но нет, ее девушка вовсе не находила. —Остин, ты выглядишь...Ох! — сумел произнести Маккензи, когда Остин вышла в коридор. —Итан, это всего лишь платье, — тихо усмехнулась девушка и смущенно опустила глаза. — Но не могу не сказать, что мне весьма приятно слышать такое. Парень улыбнулся той искренней улыбкой, которой улыбаются маленькие дети на каждое слово похвалы, и хмыкнул. Итан был слишком стеснительным, чтобы дать отпор Гарри Стайлсу (хотя он грозил не единожды это сделать), и в добавок он знал подружку самого популярного парня колледжа — это была его сестра, Эмили Маккензи. Трудно представить этих двух совершенно разных людей, живущих в одном доме и ведущих совершенно разные жизни. Итан знал, что его сестра не сможет долго довольствоваться положением девушки самого популярного парня колледжа, поэтому лишь подкалывал ее, когда последняя прихорашивалась около зеркала. —Он тебя бросит, Эм. Вот припомни мои слова. —Отвали, придурок! — взвизгивала девушка и задирала нос. Остин знала Эмили уже два года, но ни разу не встречалась лично, потому что Итан не гордился родством с ней. Ему скорее было неудобно, что такая, как Эмили живет с ним под одной крышей и, когда Остин заводила разговор о девушке, он недовольно сводил брови и переводил тему разговора. Но если бы кто-то знал, как Остин жаждала познакомиться с Эмили, чтобы быть на шаг ближе к самой большой загадке в ее жизни.

***

—Чудесный фильм, не находишь? — с восторгом проговорил Итан, когда на большом экране показались титры. — Сто лет такого не смотрел! —Да, а ты помнишь, как неудобно было, когда мать Эммы застукала ее с Джеком? — при этих словах легкий румянец появился на щеках Роуз. — Я бы со стыда умерла от такого! Итан лишь звонко засмеялся, любуясь легким румянцем своей спутницы. Он чувствовал, как сердце все чаще билось в ее присутствии и как он все больше влюблялся в эту милую девушку, подарившую ему столько неописуемых и счастливых дней. Остин догадывалась о его мыслях ( да и какая девушка не догадается, учитывая столь явно выраженную симпатию со стороны молодого человека), но тут же отгоняла все возможные предположения — если сначала она просто не видела их вместе, как пару, то сейчас ей было чересчур стыдно. Она не могла дать ему надежду, а затем раздавить ее. —Остин? — тихо произнес Маккензи, пытаясь поймать рассеянный взгляд спутницы. —М? —Я давно хотел тебе сказать ... Ты... Он не успел закончить, как кто-то сильно толкнул Остин в плечо, от чего девушка развернулась на сто восемьдесят градусов. —Ауч! — прошипела она. —Все в порядке? — тут же взволнованно спросил Итан. —Да, вполне, только чуть болит, — через силу произнесла Роуз. И именно в этот момент в юноше проснулось доныне незнакомое ему чувство геройства: кровь начала бить в висках, кулаки сжались, а мышцы напряглись. Он чувствовал, как злость переполняет его. —Эй ты! — крикнул он так громко, что девушка шелохнулась и испуганно уставилась на своего спутника. —Поаккуратней, урод! Этот "кто-то" остановился. Его высокая фигура развернулась, и оба ( Итан и Остин) вздрогнули от увиденного — это был Гарри Стайлс. В неверном свете уличных фонарей, который падал лишь на часть его лица, юноша казался устрашающим. —Что ты только что сказал? — достаточно тихо, но так, что пара их услышала, спросил Гарри. Итан растерялся. Он прекрасно понимал, что сейчас у него нет никаких козырей в рукаве и что это верный проигрыш, но, как только он бросил взгляд на бледное от страха личико Остин, он понял — сейчас или никогда. —Я сказал, поаккуратней, урод, — почти так же громко сказал Маккензи. В выражении лица Стайлса что-то изменилось: то ли оно выражало удивление от такой дерзости первокурсника, то ли он был в ярости. Его медленный взгляд сначала изучил хилую фигуру Маккензи, а затем устремился на сжавшееся тельце Остин. Девушка вцепилась в рукав друга, еле стояла на ногах, но уверено и даже с вызовом смотрела в изумрудные глаза. Сердечко бешено билось, но она никак не могла сейчас потерять визуальный контакт с этим человеком. В это же время Гарри так же с вызовом смотрел на девушку. Но что-то промелькнуло в его глазах, что-то до боли знакомое Роуз, и именно это заставило ее моргнуть и отвести взгляд. В эту же секунду пустую улицу заполнил глубокий тихий смех. О, как он был ей знаком! —Не думаю, что тебе стоит связываться со мной, — так же тихо проговорил Стайлс. — Себе дороже. —Ну уж нет! — голос Маккензи прозвучал как-то по-детски, слабо — он боялся. —Мальчик, — Гарри сделал большой шаг вперед, — оставь взрослым право решать, как поступать в таких ситуациях. Иди домой, а то уже поздно, мамочка тебя давно ждет. На эти слова Итан не знал что ответить. Ему было обидно, ему было больно, ему было стыдно, но он ничего не мог сделать, потому что не знал. Не дождавшись ответа, Стайлс самодовольно хмыкнул и сделал шаг в сторону, как ощутил жгучую боль на щеке. —Какого ...! Его разъяренный взгляд столкнулся с точно таким же разъяренным взглядом Остин. В ее глазах явно читалась боль, ненависть, презрение и все отрицательные чувства по отношению к этому человеку. —Какого, блять, ты меня ударила? — прошипел Стайлс, хватая девушку за запястье. Последняя взглянула сначала на свою руку, затем ему в глаза. —Трус! — выплюнула она ему в лицо. В глазах юноши сверкнул огонек. Он сжал челюсть и кулак. —Давай! Ударь меня! Ударь! — процедила сквозь зубы Остин. — Докажи, что ты слабак, Хазза. Остин не понимала, почему она назвала его прозвище, которое знали только они двое. Она не понимала и того, почему он вдруг вздрогнул и отпустил ее запястье, а затем, развернувшись, пошел совершенно в другом направлении. —Трус! — крикнул в догонку ему Маккензи, потому что считал нужным, чтобы мужской разговор был закончен мужчиной.