Неопределенность

Прошло три дня с тех пор, как Джаред свалился в обморок перед палаткой Кевина. Когда доктор обследовал заботливо перенесённого на кровать Лето, выяснилось, что ему не просто стало хуже — он был в критическом состоянии. Дай, всерьёз забеспокоившись о здоровье своих подопечных, сообщил обо всём Стоуну, и тот потребовал скорейшего возвращения актёров из лагеря. В принципе, все были довольны этим решением. Все, кроме Кевина. Джареда, пережившего ужасные дни, всё-таки поставили на ноги. И теперь, сидя в самолёте рядом с посапывающим Бошем, он прокручивал в голове все события, произошедшие с ним за последние две с половиной недели. Он многому научился, набрал вес, оформил мышцы — Стоун будет доволен. Но если бы Лето кто-то сказал, что он настолько сильно изменится внутренне, он бы заливисто рассмеялся этому человеку в лицо. И всё из-за… Джаред не видел Фаррелла три дня до того, как Дай собрал всех и объявил приятнейшее известие об их отъезде. Он был уверен, что Колин уже забыл обо всём, что было между ними. Фаррелл помирился с Джонатаном, а Ник прочно вошёл в их компанию. Единственное, что коробило Лето, так это то, что он не успел переубедить Колина по поводу их «отношений» с Кевином. Но и это, похоже, уже никого не волновало. Даже Фран опустил руки и больше не спрашивал Джареда про его чувства к ирландцу. — От одного монстра сбежали — в пасть к другому попали. — Ты о чём, Фран? — Не успели мы приехать, как Стоун тут же сграбастал нас на собрание! Ну разве это по-человечески? — Скажи спасибо, что хоть душ дал принять, — Джаред хлопнул друга по плечу и скрылся в своём трейлере. «Вот и начались трудовые будни, — вздохнул Лето и посмотрел на часы. — Итак, сейчас два часа. В три Стоун ждёт нас на общий сбор по поводу начала съёмок». Джаред принял душ, отзвонился Шеннону и уже в 2.45 зашёл в конференц-зал. Как и на первое собрание, народ подтягивался медленно, и он решил присесть. Потихоньку зал начал заполняться людьми. «О, вот и Рас», — заметил Лето и приветливо кивнул ему. Так-так, что-то все долго собираются, — посетовал Стоун, который несколько минут назад зашёл в зал и, поздоровавшись с присутствующими, сел за просмотр каких-то снимков. «Опять Фаррелл опаздывает», — не успел Джаред подумать об этом, как дверь распахнулась, и в зал влетела свита «Александра» с ним во главе. — Извините за опоздание, — ослепительно улыбнулся Колин, не выражая ни капли сожаления на своём лице. — Да-да, Колин. Пожалуйста, садитесь, — режиссёр поднялся. — Итак, приветствую всех вас. Надеюсь, у всех хорошее настроение, потому что погода сегодня прекрасная, не так ли? — А я вот споткнулся по дороге и чуть не расшиб себе голову, — пожаловался Нейл к всеобщему смеху. — Ну ты отдельный случай, Нейл, — улыбнулся Стоун и продолжил. — Поздравляю наших воинов с прибытием из лагеря. Надеюсь, вам там понравилось, а проведенное время пошло вам на пользу. — А если пошло на пользу, но не понравилось? — спросил Колин. «Значит, не понравилось ему!» — Всё равно хорошо. Я вижу, что все вы окрепли, набрали форму. Значит, не зря съездили. — Главное, мы хитоны стирать научились, как профессионалы, — отметил Гэри. — Да, постирушки меня просто достали, — высказал своё мнение Фаррелл. — Хорошо. Мы тут, кстати, тоже времени даром не теряли, а сняли весь вспомогательный материал для ближайших съёмок. Теперь, когда все в сборе, можно начинать плодотворную работу. Признаюсь, я уже заждался, — режиссёр кивнул ассистентке, и она пошла по рядам со стопкой листов. — Сейчас я познакомлю вас с расписанием съёмок. «Хоть бы не я с Колином, хоть бы не я с Колином, только не в ближайшие несколько дней», — молился Лето, дрожащими руками принимая листок. — Как видите, съёмки начнутся уже сегодня. Джаред, Колин, сцена перед битвой у Гавгамел будет первой, поэтому сразу настраиваемся. «Оливер, ты чудо». Лето украдкой взглянул на Фаррелла, чтобы увидеть его реакцию на столь «приятное» известие, но тот был абсолютно невозмутим. — Что ж, поздравляю вас с началом съёмок. Если ни у кого нет вопросов, спасибо за внимание. Все повставали со своих мест. — А тебя, Колин, я попрошу остаться. И тебя, Джаред, тоже. Джаред скривился и, проводив несчастным взглядом улыбающуюся толпу, сел на первый ряд, изо всех сил стараясь не встретиться глазами с ирландцем. — Оливер, почему ты решил начать именно с этой сцены? Может лучше сначала что-нибудь нейтральненькое? — спросил Фаррелл, облокотившись на спинку стула. — Это именно то, что нужно. Колин, вам эта сцена должна даться легко. Вы же поладили друг с другом, насколько я знаю. — Да, Оливер, — не моргнув глазом, ответил Фаррелл. Джаред сдержанно кивнул. — Вот и отлично. Вы знаете, что между Александром и Гефестионом были особые отношения, и это передать довольно сложно. Так как на экране дальше объятий не зайдёт, у вас все должно быть написано на лицах, это важно. Вы справитесь, — подбодрил их Стоун. — Колин, сейчас ты идёшь на покраску волос. Жду вас в 7 часов. Джаред поднялся и под объяснение ассистентки Фарреллу, куда тому нужно пройти, вышел. «Редкое везение! Не представляю, как мы сыграем эту сцену», — обреченно думал Лето, заходя в свой трейлер. Быстро перекусив, он решил немного подремать, но, провалявшись без толку пятнадцать минут, нехотя взялся за сценарий. «Ладно, в конце концов, это моя работа». «К чёрту такую работу!» — корчась от раздражения и холода, злился Джаред. Мало того, что он уйму времени проторчал без внимания окружающих возле съёмочной площадки и дико продрог, да ещё и Фаррелл куда-то запропостился, убежав разыскивать свою папку со сценарием. Похоже, только Оливер получал удовольствие от процесса — он бодро носился по площадке, сыпля указаниями. Вскоре место съёмки было преображено в некое подобие македонского лагеря, и Стоун, наконец, снизошёл до Лето. — Так, Джаред, держи, переодевайся, и на грим, — он сунул ему свёрток с одеждой. — Колин! Где Колин? — Здесь я, — Фаррелл появился из никоткуда. — Не сильно опоздал? Джаред ахнул. Перед ним, приглаживая волосы, стояло улыбающееся блондинистое существо, отдалённо напоминающее Колина. На нём был македонский наряд, и даже сандалии были словно из древнегреческого музея. — Колин, ты бесподобен, — искренне восхитился Стоун. — Вот таким ты мне больше нравишься. Настоящий Александр. — Да ладно, что уж там, — смутился Фаррелл. — Сейчас иди на грим, потом мигом ко мне. — Окей. Джаред быстро переоделся и почти бегом направился туда, где уже вовсю мейк-апировали Фаррелла. Сев неподалёку, он подставил лицо пуховкам и кисточкам, а сам бесстыдно рассматривал ирландца. Все его мысли, все его представления об Александре воплотились в этом образе, сидящем в трёх метрах от него. Когда все были готовы, получили последние указания и заняли свои места, Стоун скомандовал начало. Первая часть сцены далась на удивление легко, лишь с небольшими недочётами, которые быстро устранились с помощью нескольких дублей. — Я всегда в тебя верил, Александр, но эта задача может стать непосильной. — Патрокл верил Ахиллесу, стоя с ним плечом к плечу при осаде Трои. — Но Патрокл погиб раньше него. — Если погибнешь ты, то я… — Стоп, стоп, стоп, — прервал их Оливер. — Парни, всё хорошо, только, Колин, когда ты поворачиваешься к Джареду, обязательно смотри ему в глаза. Этой фразой ты как бы передаёшь ему всю свою любовь, поэтому должен быть максимально проникновенным. Да, и внимательнее со словами. «Если погибнешь ты, и если Македонии суждено потерять своего царя, то…» — А, точно, — кивнул Фаррелл. — Давайте ещё раз. — Гефестион, мы лишь в начале пути. Колин осторожно обнял Джареда. — Стоп, — Стоун с задумчивым видом подошёл к ним. — Честно скажу, мне не нравится. Вроде всё делаете правильно, но нет искренности. Не верю ни единому вашему слову. Колин, ты обнимаешь Джареда с таким видом, будто он тебя сейчас ударит, у Джареда вообще паника на лице. В чём дело? — он вздохнул. — Ладно, первый день, не оклемались ещё. Будем считать, что сегодня вы приходили в себя. Но завтра чтоб отыграли идеально! Окей? — Хорошо, Оливер. Извини, мы, видимо, и правда ещё не вписались в процесс, — Фаррелл виновато посмотрел на режиссёра. Лето подтверждающее кивнул. — Ладно, завтра днём у нас сцена в палатке, а вечером в это же время переснимем сегодняшнюю. Сейчас идите к себе и хорошенько выспитесь. Парни переоделись и, попрощавшись со всеми, разошлись по своим трейлерам. Джаред упал на кровать. Он даже представить себе не мог, что будет так тяжело сниматься вместе с Колином. «Это всё из-за нашей ссоры. Чёрт! — Джаред от негодования запустил в стену попавшуюся под руки книгу. — Надо с этим что-то делать, иначе мы не сыграем ни одной совместной сцены». Убив полчаса и не придумав ничего стоящего, Лето встал и вышел из трейлера. В городке было тихо, только со стороны бара слышались весёлые голоса. Джаред решил прогуляться. «Ну как, как после того, что было, мы можем стать друзьями? Забыть обо всём? Даже пытаться не стоит, не получится, — Лето тяжело вздохнул. — Есть только один выход — пойти к нему и помириться. Может, друзьями мы и не станем, но общаться нормально сможем». Приняв такое решение, Лето уверенным шагом направился к трейлеру Фаррелла. Вдруг его внимание привлёк женский смех. Он повернул голову и увидел Колина. Он стоял между трейлерами и что-то шептал на ухо той самой ассистентке, которая помогала Стоуну на собрании. Ирландец заметил его и немного отстранился от девушки, но внезапно она прижалась к нему и, обняв за шею, поцеловала в губы. У Джареда перехватило дыхание. Он резко развернулся и, еле сдерживаясь, чтоб не броситься бежать, быстро пошёл обратно в трейлер. Зайдя внутрь, он закрыл дверь и навалился на неё всем телом. Сердце колотилось, как при лихорадке, живот скрутило. Лето не понимал, почему увиденное так выбило его из колеи. Безумно захотелось сломать что-нибудь. Он заставил себя сосчитать до десяти, но и это не помогло. Перед глазами упрямо стояла картина того поцелуя. «Сейчас они, наверное, уже в постели, — представил Джаред и закрыл лицо руками. — А чего ещё ты ожидал?» Он отошёл от двери и сел на кровать. В дверь постучали, и на пороге появился Фран. — Джаред, мы тут собираемся отпраздновать начало съёмок. Пойдёшь? — Нет, я хочу спать. — Колин сказал, что почти все будут. — Да плевать мне, что Колин сказал! Я ложусь спать! — Лето нервно передёрнул плечами. Бош подошёл и сел на кровать. — Что случилось? — Ничего. — Понятно. И что этот «ничего» опять натворил? Джаред сидел молча, кусая губы. Фран вздохнул и придвинулся к нему. — Джаред, мне очень не хочется лезть тебе в душу, но твоё состояние меня просто убивает. Я никак не могу понять твое отношение к… — Я люблю его. — Что? — Я люблю его, чёрт побери! Я всё время его любил! Господи, какой же я придурок! Я только сейчас понял… — Джаред обречённо посмотрел на Франа. — Ты не пытался поговорить с ним? — тихо спросил испанец. — А смысл? — Лето отвернулся от него, еле сдерживая слёзы. — Я сам его оттолкнул. Ты был прав. Я всё время отрицал очевидное, отталкивал его двумя руками, и вот с чем остался. У него своя жизнь, я не нужен ему, и только я сам в этом виноват! — Ну, хватит! Оба подняли головы и увидели в дверях Фаррелла, горящими глазами сверлившего Джареда. — Извините, конечно, что подслушал и нагло вмешиваюсь, но, как я понял, нам очень срочно нужно поговорить. Фран, ты не против? — твёрдо произнёс ирландец. Бош тут же вышел из шокового состояния. — О, нет, нет, нет! Я уже ушёл, — он взглянул на Лето. На Джареда было жалко смотреть — перепуганный, словно птичка, запертая в клетке с котом, он ошалелым взглядом смотрел на Фаррелла. Бош быстро вышел. Колин, молча пройдясь по комнате, наконец, тихо спросил: — Это правда, что ты сейчас сказал Франу? Джаред опустил глаза и также тихо ответил: — Да. — И про то, что ты любишь меня? — Да, чёрт тебя дери! — Лето резко вскочил. — Я втюрился в тебя, как ненормальный! Я скоро совсем свихнусь из-за тебя! Доволен?! Что ещё ты хочешь услышать? Что я едва на стену не лезу с поросячьим визгом, когда вижу тебя с кем-то?! Что я делать ничего не могу, когда ты рядом?! Что я думал, что смогу затоптать свои чувства к тебе, а ни хрена не получилось?! Что я… Джаред чуть не умер, когда Колин, быстро преодолев пространство между ними, крепко стиснул его в объятиях и властно поцеловал. Лето жалобно застонал, когда Колин повалил его на кровать, продолжая страстно целовать. Они торопились быть ближе, слиться воедино, словно пытаясь наверстать всё то время, когда не были вместе, но оба хотели этого. Быстро стянув одежду, они снова сплелись в одно тело, в один организм. Оба задыхались, оба сгорали от желания… Усталые, они лежали довольно долго, не в силах пошевелиться или сказать хоть что-то. Потом ирландец лёг на спину и притянул Лето к себе, нежно заглянув ему в глаза. — Джей, ты такой дурачок, — ласково сказал он. — Ты не представляешь, как я мечтал, что ты скажешь все эти слова. Джаред тепло улыбнулся. — Извини меня, я правда идиот. Как я мог так всё испортить, ума не приложу. — Не ты один виноват. Я тоже повёл себя, как скотина, да и вообще… Чёрт, представить не могу, что бы было, если бы я не услышал то, что ты сказал Франу. Всё бы вот так и закончилось. — Да… Кстати, а ты как оказался у моего трейлера? Я думал, у тебя есть дела поважнее. — Да после того, как я увидел, с каким лицом ты подорвался, когда нас увидел, я не то, что с ней что-то там, думать ни о чём больше не мог! Я так удивился и обрадовался, что тут же придумал какую-то отмазку и пошёл к тебе. Но Фран меня опередил, и вот. Джаред хихикнул. — Не думал, что когда-нибудь буду ему так благодарен за то, что он просто пришёл ко мне. — Ага. — Колин. — Что? — Я хочу прояснить ту ситуацию с Кевином. Фаррелл промолчал. — Я хочу, чтобы ты знал. Между нами ничего не было. Те слухи были полнейшим враньём! У меня никогда даже в мыслях не было… — Всё хорошо, Джей, я тебе верю, — Колин ещё крепче прижал его к себе. — Спасибо, что сказал мне, хотя это уже неважно. Я к тебе всё равно никого не подпущу. Ты только мой! — Да? Это почему это? — лукаво спросил Джаред. Колина повернул его на спину и посмотрел ему в глаза. — Потому что я полезу на стену с поросячьим визгом, если увижу тебя с кем-то. Лето засмеялся. — Ну и фраза. — А ещё потому что я втюрился в тебя, как ненормальный и никому не отдам. Я люблю тебя, Джаред, — он нежно поцеловал его. Джаред почувствовал, как к горлу подкатывает комок, и хочется плакать от счастья. Он не знал, что будет с ними дальше, какие сюрпризы преподнесет им жизнь, но в эту неопределённость они войдут с любовью.