Миленький хирург? Что-то здесь не так!

«Скоро они там закончат?» - шатен сидел напротив двери в номер дорогой гостиницы. Сколько он уже тут сидит? Должно быть, он потерял счет времени или всего лишь преувеличивает время своего ожидания. Но все же, за прошедшее время он успел детально рассмотреть и обойти весь холл коридора этого заведения, притом четко понять, что сюда не каждый может попасть. Это место смущало его только поначалу, и не совсем само место, как люди, находящиеся тут. Здесь было нормой пойти с кобурой или футляром, в котором находился меч. Правда, сейчас Аякама испытывал агрессию по отношению к своему спутнику: не успели они дойти до номера, как Занзас встретил симпатичных девок и решил уединиться с ними, а своего товарища выпер за дверь, «как бессовестная тварь», цитируя выражение самого пострадавшего. Кто знает, что больше раздражало Аякаму: тот факт, что его променяли, хоть и временно, на дешевых (что совсем не так) подстилок, строящих глазки каждому, или же ему не давала покоя ревность, чувство собственника? Хотя откуда этим чувствам там возникнуть? Поэтому Аякама ссылался на первый вариант и считал Занзаса корнем всех проблем, окутывающих их в данное время. Возможно, переждать было бы проще, не услышь он звуки, исходящие из-за двери, казалось бы, место, где номера престижны и дороги, но без звукоизолирующих дверей? Смешно как-то. Чем дольше Аякама сидел в коридоре, тем меньше людей он встречал тут. На его удивление, все они были приветливыми, действительно, а чего нет? На шатена-то они зла не держали. А, может, выместили злость на своих жертвах. Отчего-то в голове шатена всплыла картина, как к Занзасу начали приставать: Flashback: - Занзас, да ответь мне, где мы? – прижимаясь ближе к тому, в ком видел спасителя, тихо проговаривал шатен, продолжая следовать за альфой. - Мусор, подожди пять минут и сам все поймешь, - давая затрещину Аякаме, заткнул того брюнет. Фыркнув и решив сохранить свою голову в целости, Аякама продолжал идти, помалкивая. Двое молодых людей подошли к дверям, которые перед ними открыл швейцар, хотя бы это говорило о том, что заведение чего-то да стоит, а не какая-то нелегальная ночлежка. Интрига продолжала брать верх над любопытством шатена, хотя тот тщательно старался скрыть этот факт перед глазами других людей, коих тут было не так много: около стойки стоял персонал, в углу болтали пары, на диванчиках с коричневой кожаной обивкой сидели две девушки обе выглядели роскошно, приковывая к себе взгляды. Эти дамы сразу не понравились шатену: первая была не доской, но и не в теле, что-то среднее. Грудь второго размера, коротко стриженные до плеч волосы черного цвета, глаза ему не удалось рассмотреть, одета она была не так вызывающе, как ее спутница: кожаные штаны, черная майка на молнии, торчащая из-под плаща красного цвета, перчатки без пальцев, сапоги по колено. Вторая же была рыжей, если Аякаме не показалось, то у нее были веснушки. Сиреневое платье, заканчивающееся чуть выше колен, с глубоким вырезом на груди, который она старалась всячески демонстрировать. Надежды на то, что эти две особы не заметят совсем нескромную фигуру Занзаса обрушилась, когда Аякама вместе с альфой почти успели забрали ключ от номера, оформленного самим брюнетом. Девушки подошли к ним и начали, буквально, клеится, при этом облепив с двух сторон альфу и оттолкнув шатена подальше. Теперь-то Аякама понимает: стоило ответить тем же, сделать все, но не дать им начать диалог. Сам шатен до последнего был уверен, что Занзас отошьет этих двух, всего лишь играет с ними и ничего больше. Каково было удивление омеги, когда прозвучала фраза, шедшая от девушки с рыжими волосами: - Может, уединимся у тебя? Вопросов у альфы либо не было, либо он их не озвучил, кроме одного, он спросил: «Предлагаете такое каждому?», - на что девушки зло фыркнули и, взяв брюнета под руки, повели его в сторону номера. А что оставалось делать Аякаме? Он пытался как-то достучаться до альфы, но тот не обращал на него внимания. Решив, что стоит хотя бы не потеряться, следовал за этими тремя, надеясь узнать, где находится номер. Если шатен, конечно, попадет туда. За тем, как они шли, Аякама не следил, он пялился в спину брюнета, прожигая его и двух симпатичных особ злым взглядом, как бы ни хотел шатен отрицать того, что они красивы – это так. Видимо, дойдя до нужной двери, девушки остановились, отобрали ключ из рук Занзаса и сказали, что им стоит подготовиться. В ситуации с кем-то другим, это поведение вызвало бы недоверие, но разве есть идиоты, которые увидели и захотели обмануть такого человека, как этот альфа? Шатен решил воспользоваться шансом и надавить на совесть Занзаса, пока девушек нет, и ум его спутника в трезвом состоянии: - Занзас, ты с ума сошел? А как же я? – Аякама обиженно глядел снизу-вверх на довольное лицо этого наглого брюнета. - Поймешь и потерпишь, мусор, - на полном серьезе ответил альфа и отпихнул от себя подальше тушку надутого шатена. - Мне казалось, ты хочешь меня защитить, а ты бросаешь меня здесь, не пойми где! – стараясь не повышать голос, почти шепотом, говорил омега, щуря глаза. - Это место – нейтральная территория, тут тебя никто не тронет, - спокойно пояснил Занзас и глянул в сторону двери. - Что значит «нейтральная территория»? Ты куда меня привел? – подходя ближе к альфе, продолжал возмущаться Аякама. - Какой ты тугой, мусор, это гостиница, где могут остановиться киллеры, отдохнуть и расслабиться, что тебе непонятно? Не успев осмыслить новую информацию и задать вопросы, Аякама понял, что Занзаса наглым образом увели у него из-под носа, пока сам парень стоял в раздумьях. End Flashback. Аякама проголодался и постарался вспомнить путь, который и не запоминал, до этого места: много коридоров с высокими потолками, стены в холлах цвета морской волны, причем везде. На полу был ламинат. Отсутствие лишнего, несомненно, радовало самого шатена: не было ваз, картин и прочего неуместного в таком месте инвентаря. Правда, коридоры были расположены таким образом, что разветвлялись на две части: левое и правое крыло, между ними было место отдыха, диванчики и книжный стенд. Почему же омега не взял ничего почитать? В основном, там стояла классика, которую он прочитал за свою жизнь несколько раз, предельно хорошо запомнив ее. А сидеть на креслах ему не хотелось из-за того, что он боялся упустить момент, когда Занзас освободится от этих девок и станет свободен. Шатена посещали мысли, что это ненормально – ревновать друзей. А кем являлся ему Занзас? Об этом он всерьез не задумывался, ссылаясь, что обстоятельства вынудили довериться этому человеку. Но как относился омега к этому могущественному человеку? Боялся ли он его, уважал ли? Аякаме определенно нравилось тело Занзаса, правда, порой, характер альфы перебивал все это ощущение, и мысли о симпатии к брюнету уходили на второй план. Злость и некая обида, раздражение взяли верх и Аякама подумал, что альфе он не сдался, тот с ним возится только ради того, чтобы не получить большего вреда, чем есть, следовательно: зачем он ждет под дверью, как верный пес? Больше из-за вредности, шатен прошел в тот самый промежуток между коридорами и занял один из диванов, постаравшись улечься поудобнее. Да, на обстановку тут явно не скупились, поэтому диван оказался очень удобным: не слишком мягким и не слишком твердым. Для отдыха – сойдет. Подложив руки под голову, имитируя подушку, и подогнув ноги, Аякама попробовал уснуть, так и время пройдет быстрее. Одна беда – тут довольно прохладно и это доставляет дискомфорт. Аякама знал, чтобы не мерзнуть сильнее, надо постараться расслабиться, да вот легко сказать, а трудно сделать. С надеждой на то, что в холле не станет еще холоднее, омега уснул. Тот, кто говорил, что омеги - хрупкие создания, сильно удивились бы годами ранее: омеги были изнежены, избалованы и не стали бы даже находиться в таких условиях, но времена вынуждают к таким мерам и действиям. Шатен не помнит, что ему снилось, но омеге мешал продолжать спать некий объект, который тормошил Аякаму. Сам парень не сообразил, что к чему, и лишь когда он потерял точку опоры для своей пятой точки, быстро раскрыл глаза и посмотрел вверх пока еще сонным и мутным взглядом. Не секрет, что он увидел перед собой лицо недовольного альфы, который нес его в сторону номера. Расстояние и время, количество шагов – все это Аякама успел проверить и пройти по нескольку раз, пока ждал окончания «весенних игр альф», как он сам выражался в своих мыслях. Парень, перед тем, как заснуть, решил для себя, что он не является для Занзаса никем, поэтому не станет проедать плешь того, после, как альфа развлечется. Аякама - врач, поэтому сам прекрасно понимает потребности живущих и то, что будет, не воплощай ты свои желания в жизнь. «Если бы мы были парой, я бы смог на него накричать и обидеться, а сейчас нельзя», - промелькнула мысль в прояснившейся голове омеги, и он отвернул голову в сторону от лица Занзаса, смотря перед собой. За время размышлений, Занзас уже дошел до номера и открыл дверь, поставив на ноги свою «ношу». «Ноша» неуверенно постояла на мягком ворсе ковра, непонятно какого цвета из-за темноты, и прошла к одной из кроватей, тускло различимой в свете луны. Наконец-то, теплое одеяло и удобная подушка. Из-за позы, в которой уснул Аякама, он отлежал руки, и они затекли. Как только Аякама удобно улегся на свою кровать, он представил, что одной из двух кроватей не хватило бы для трех человек. Это стало последней каплей обиды из целого моря горести. Отвернувшись в противоположную сторону от звуков, исходящих с другой стороны, омега начал плакать, не навзрыд, слезы текли по щекам, и шатен очень старался, чтобы это не стало заметно. Не хватало еще, чтобы его и воспринимали, как омегу: плаксивую, вечно на что-то жалующуюся подстилку. Хотя, конечно, сейчас так к омегам никто не относился, их могли бы ценить и лелеять, спустя пару лет экспериментов и опытов над ними. Парень не думал ни о чем, он просто лежал и ревел, пока слезы не кончились, или же не кончилось желание. После того, Аякама вытер ладошкой щеки и перевернул подушку, не очень-то приятно спать на мокрой стороне. И именно в этот момент омега вспомнил об отце, ему нужна была поддержка человека, который не посмеется, воспримет всерьез и даст дельный совет. А такую перспективу он видел лишь в двух людях, понимающих ситуацию: Луссурия и отец. В случае с Луссурией, проблем бы не возникло: тот бы выслушал и помог словом, поддержкой, но неожиданно Аякама вспомнил, что произошло, и сразу же отложил этот вариант. Отец? Он будет счастлив узнать, что его маленькому омеге, который совсем не маленький, понравился альфа? Возможно. А будет ли рад узнать, какие дела тот натворил? Шатен не сомневался, его отец, Нобоу, все поймет, но стоит ли доставлять лишних проблем? Скорее всего, у Нобоу и так их выше крыши, особенно в свете последних событий. Вонгола не станет являться к одному из глав Триады, ни в коем случае. Аякама мог бы уйти и укрыться у отца, но подставлять того лишний раз не было никакого желания, тот возлагал на своего сына большие надежды, а в итоге, что получил? Проблемы? Кто еще остается, кому можно доверять, но и тот, кто сможет о себе позаботиться? Омеге срочно нужна была поддержка, нужно было разобраться в себе, да только сам он не мог этого сделать, поэтому требовался свежий взгляд, желательно со стороны. Кому он может довериться? Своей охране? Они оставались в штабе, поэтому нельзя, как бы ни хотелось проверить их состояние, здоровье – нельзя. Иначе все это зря. Шатен вспомнил про Бьякурана. В данном случае, он подходил лучше остальных: его не было в штабе, он сможет защитить себя, позаботиться о своей шкуре, в то же время, он выслушает и сможет дать совет, какой-никакой, почему-то именно на это рассчитывал Аякама от беззаботного Джессо. Встав с постели, парень аккуратно прошел к двери, вытянув руки и стараясь не удариться об угол или незнакомую поверхность, которую было не видно. Нащупав ручку двери и потянув ее вниз, шатен вышел из комнаты и направился по коридору в сторону вестибюля. Дойти до туда не составило труда, людей, кроме персонала, практически не было видно, это доказывало, что киллеры – тоже люди, нуждающиеся в отдыхе. Подойдя к стойке, за которой находился молодой симпатичный парень, на вид лет двадцати шести, Аякама обратился к нему: - Простите, не могли бы вы дать мне позвонить? Это важно, - парень лишь улыбнулся и указал на другой конец зала, где маленьким пятном виднелся стационарный телефон, висящий на стене. Кивнув в знак благодарности, шатен прошел до телефона и попытался вспомнить цифры, что упрямо не хотели всплывать в памяти. Омега помнил телефон штаба, но телефон Бьякурана не знал, да и не интересовался никогда. Поэтому сейчас Аякама прокручивал в голове возможные варианты исхода, чтобы связаться с Джессо, оставив один возможный: телефон Бьякурана должен быть у Занзаса, но пока говорить с альфой шатен не хотел, не выдержал бы этого напора обстоятельств, слишком многое успело случиться. Аякама решил отложить эту затею до удобного и подходящего момента. Направившись обратно в номер, шатен преодолел весь путь до двери и замер: когда он уходил, то оставил дверь приоткрытой, а сейчас она была захлопнута. Ключ он не взял, а пробуждения и возможного разговора с Занзасом шатен не желал. Приняв решение, что можно еще немного поморозить свою пятую точку, Аякама опустился на пол напротив двери и обнял колени. Благо, Аякаме удалось заснуть, хоть и ненадолго, но хотя бы что-то. Проснулся он от того, что кто-то пнул его по ноге. Не открывая глаза, омега понял, кто это мог быть. Встал, осмотрелся – обнаружил пропажу – пошел искать. А Занзас ведь, если ищет, то найдет. - Отвали, Занзас, я лучше тут один посижу, - бурчал себе в колене Аякама, плотнее закрываясь от окружающего мира. - Милый, не знаю, почему ты зовешь именно его, но ты перепутал.