Кто измерит мой путь? Кто изменит мой рок, Что начертан мне древним холодным мечом?
Первые дни осени во владении Рифт оказались яркими и хрустящими, с прозрачным синим небом и безбрежным океаном пожелтевших в одну ночь крон. Выдавшееся тёплым и сухим, лето отступало в тенистый сумрак и пряталось среди камней редкими кустиками травы. По утрам на Имперский лагерь с гор спускался туман. Двое молодых людей, только недавно получивших звание квесторов, сидели у затухающего костра и смотрели, как над лесным массивом лениво восходит бледное солнце. Один из мужчин держал в руке распечатанный свиток. Половинка сломанной лишенной герба печати алела среди побуревших влажных листьев. — Повтори-ка, Маркус, как тебе удалось заполучить письмо, адресованное лично генералу, — шёпотом поинтересовался первый из них. — Полно тебе, — усмехнулся его собеседник, горделиво оглаживая темные бакенбарды. — Совсем скоро я стану его личным секретарём, сместив этого копушу Тристана. Видишь? Он уже поручает мне некоторые важные бумаги. — Ну, если так, — пожал плечами Хадвар, проводя ладонью по жухлым волосам травы, — читай, чего уж. Маркус довольно улыбнулся и, откашлявшись так, будто готовился произнести самую пламенную в своей жизни речь, начал: — От Гвиневры и Эйкена Аввилов, главнокомандующему Имперского легиона, генералу Туллию. Мы получили Ваше послание близ Камня Шора. Согласно указаниям, письмо было сожжено сразу же после прочтения, а ответ выслан с подготовленным для этого человеком. Посовещавшись меж собой, мы порешили, что внемлем Вашей просьбе и прибудем в Ваш лагерь у руин Бталфта. Если Боги будут милостивы и погода не изменится, мы встретимся не позже чем через трое суток. С уважением, Г.А. и Э.А. Закончив чтение, Маркус поднял глаза на собеседника. Хадвар сидел, подперев щёку кулаком и, хмурясь, сосредоточенно думал. — Она научилась писать? — удивленно протянул квестор, скручивая письмо в тугой свиток. Перед глазами стояла картина двухгодовалой давности – чернявая девица, краснея и не смея поднять взгляд, отказывается подписывать свидетельство против Ульфрика Буревестника. На вопрос: «почему?» она отвечает так тихо, что даже стоящая рядом Рикке не сразу разбирает смущенное: «Я не умею, а значит не стану». — Это почерк её брата, — глухо отозвался Хадвар, глядя, как небо на востоке стремительно наливается красным, а туманные клочки отползают прочь. — Это тот, который Вещий? – вскинул брови Маркус. Мальчика он видел всего один раз – на приёме по случаю победы над Алдуином, в Синем дворце. Ему тогда исполнилось не больше тринадцати, но ростом он уже поравнялся с сестрой, а познаниями в различных науках, кажется, и вовсе обогнал её. Как бы то ни было, придворный маг ярла Элисиф потом весь вечер чуть ли не на коленях ползал за Гвиневрой, умоляя позволить Эйкену остаться при дворе, но Довакин была непреклонна. — Да, у него есть некоторые способности в этом деле, — согласился Хадвар. За палатками начинали просыпаться стреноженные кони. Их ржание осколками разлеталось по ватной тишине осеннего леса. — Чудны дела ваши, всеблагие Боги, — протянул Маркус, сияя той мальчишеской улыбкой, которая всегда заставляла его казаться моложе, а желто-серые глаза — пылать. – Что он там сказал в Солитьюде? Не припомнишь? — Волк и Дракон будут биться со златоглавым орлом на синем поле, кажется, — буркнул мужчина. Уж не об объединении сил против Талмора говорил Эйкен, предсказывая будущее Элисиф. Это прорицание мальчишка оценил в один септим, но время шло, а ни слова не сбылось, хотя другие, более мелкие пророчества, брата Довакина сбывались, гоня славу о них всё дальше. Быть может недавняя смерть Тита Мида, второго этого имени, запустит цепь нужных событий? Хадвар хоть и не разделял идеологии Братьев Бури, но иго альтмеров сбросил бы с огромным удовольствием. Особенно, если бы рядом сражались такие люди, как Гвен и Эйк. Своих мыслей вслух он так и не высказал, перебитый неугомонным Маркусом: — Так вот почему нас сюда стянули! Тебе не кажется, что генерал Туллий очень уж рискует, устраивая в этой чаще своё маленькое свидание с Драконорожденной, не предупредив при этом наших желтоглазых друзей? — Уверен, что генерал знает, что делает, — протянул норд, окидывая взглядом пламенно-алый шатёр, стоявший чуть поодаль. Золотой дракон, установленный рядом на высоком шесте, – символ Империи горел, как прибрежный маяк. Светло-голубое небо грубо очерчивало его правильные формы. — Ладно, пойду я, — вздохнул Хадвар, поднимаясь. Нужно было закончить приготовления к утреннему смотру. Вокруг уже бурлил пробуждающийся лагерь. Бряцанье металла, скрежет доспехов, голоса товарищей, запахи леса, горячей похлебки и потёртой кожи сёдел так затянули мужчину, что он и не заметил, как белёсый солнечный диск достиг зенита поддернутого дымкой неба. Из круговерти солдатской жизни Хадвара выдернули пронзительные звуки рога часовых и крик: — Всадники на дороге!***
Гвен спешилась и, передав поводья в руки подоспевшего конюха, кинулась ему на шею. Хадвар, немного растерявшийся от такого бурного проявления радости, обнял её в ответ. Её волосы заметно отросли с последней встречи, и девушка уже не надеялась совладать с ними – пряди лежали на плечах тугими тёмными кольцами. — Признайся, мы сделали тебе сюрприз? — спросила она, лучезарно улыбаясь. — Самый лучший, - Легионер нежно погладил Гвен по волосам и взглянул поверх её головы на Эйкена. Того уже обступили наслышанные о даре пророчеств. В руки юноше совали всевозможные мелочи: монетки, кисеты, перья для стрел. Какие-то дары он принимал и тогда взгляд его терял осмысленность, по лицу, как по водной глади, пробегала легкая зыбь, и губы непроизвольно размыкались, исторгая нужные слова. — Да отстаньте вы от парня-то! — крикнул Хадвар и, протиснувшись к нему, крепко пожал узкую ладонь. — Возмужал ты, Эйк. Прямо хоть сейчас алый плащ да в Легион. Он слишком поздно почувствовал, как Гвен, стоявшая рядом, напряглась. — Мы не вмешиваемся в войну, — напомнила девушка и ловко убрала с его волос ярко-оранжевый листок. — Прости, - мужчина попытался развеять настороженность Довакина, но она, будто тень, притаилась в уголках лиловых глаз. – Не поделитесь со своим стариком, зачем приехали? — По правде сказать, мы и сами-то не знаем, — ответил Эйк, чуть щурясь. Ему несколько месяцев назад исполнилось пятнадцать, и на Хадвара юноша смотрел уже, не поднимая головы. Скитания по миру заострили его черты. Золотистые волосы отросли, и Эйк стал заплетать их в одну из тех древних причёсок, которую увидел в какой-то исторической книге. — Тулий написал нам… — А! – Маркус летел к их маленькой компании, словно подгоняемый драконом. — Прибыли! Чудесно-чудесно! Я — Маркус, но для друзей Хадвара — Марк. Честь познакомиться с вами поближе, госпожа Аввил, господин Аввил. Пройдемте со мной - генерал уже ждет. Гвен подняла на друга вопросительный взгляд. Тот, ободряюще улыбнувшись, кивнул. — Поговорим позже, — пообещал он. Девушка улыбнулась и, взяв брата за руку, побрела к шатру Туллия вслед за суетливым Маркусом. Её плащ, потёртый, сшитый сердобольной Сигрид, зеленым пятном плыл меж осеннего убранства леса. Проводив друзей взглядом, Хадвар вернулся к прежнему занятию – бесцельному хождению по лагерю.