Безоткатка и Магия

Улаири, ободряюще потрепав по плечу сбитого с толку Кхамула с Данной на руках, вернулись в звено - Аллор, стоящий теперь впереди всех, поднял руки и медленно сцепил их, закрывая ментальный щит от внешнего мира. Лицо неожиданно оказавшегося старшим Девятого свело едва заметным нервным движением – и без того не слишком богатый запас энергии нуменорца стремительно уменьшился наполовину, если не больше. Молчание, сохраняемое всей четверкой, стало почти материальным. Дождавшись, пока из-за защитной пелены не перестанут доноситься городские звуки, уходящие синхронно коснулись клипс на одежде, резким движением сжимая их в ладони и срывая. Ни от одного из назгулов не донеслось ни эмоции, ни ментального всплеска – щит блокировал всю активность за пределами ауры, не выпуская ничего наружу из сознания каждого и не впуская внутрь. Гигантское напряжение, захватившее троих улаири, было заметно только по лицам. В искаженных гримасой сдерживаемой боли и неприятных ощущений читалось достаточно ясно, что полное лишение подпитки – не самое лучшее, что можно испытать. Однако Девятый не разжимал рук, удерживая структуры собратьев внутри аур каждого – теперь только так они могли пересечь границы Земель Бессмертных. Мир, отделенный от звена невидимой, но хорошо ощущаемой преградой, начал терять краски – медленно, словно выцветая, как старая ткань, окружающее меркло, сменяясь темно-серой дымкой, оплетающей щит жадными, почти осязаемыми щупальцами. Облик Всадников начал таять, растворяясь в воздухе и без труда преодолевать щит, смешиваясь с темнотой за его границей. Звену, лишившемуся единственного толкового мага из собратьев, приходилось нелегко – щит, как пузырь воздуха в воде, мотало от малейшего сдвига по ту сторону, и так повторялось раз за разом, пока Аллор не устал считать и не погрузился в отрешенность, уже не чувствуя тела, но и не будучи уверенным в его отсутствии. Беснующийся за щитом серый шторм слегка успокоился – но, спустя непонятно сколько времени разошелся с новой силой, швыряя улаири и Синигра в самый эпицентр. «Кажется, Эрессеа. Если мы вообще движемся, а не идем кругами. На месте Эру я бы так с нами и сделал – благо, заслужено, небось, совесть не загрызет...» Предположив само наличие у Создателя совести, Аллор усмехнулся и обнаружил, что не чувствует лица. Повернуть голову в этой дикой качке было неимоверно сложным заданием, но Еретик справился, пусть и не с первой попытки. Сайта превратился в не описываемый здоровым воображением комок дыма, сквозь который там, где недавно было лицо, проглядывали глаза. «Хорошо выгляжу, однако.» Отрешенная, спокойная мысль вернула равновесие рассудка, а, может, сама буря достигла той силы, что перестает пугать – только заставляет восхищаться. Аллор вновь обрел чувство времени, но понять хоть насколько-то точно, как долго их не пропускал Валинор, все ещё не получалось. Но последний, прощальный наскок ставшего белесым тумана вышвырнул улаири и механоида наружу из шторма энергии, заставив несколько раз перевернуться через голову – если для них сейчас существовало понятие «голова». Море, гладкое, как чистый папирус в книге, расстилалось внизу – и только по его наличию получилось определить низ и верх. Потерявшие ориентацию, тело и облик гости неслись с безумной скоростью вперед, и ничто не препятствовало их движению – словно с выходом из тумана исчезла последняя преграда. Наконец, сфера ослабела – и дым, ставший назгулами или они – дымом – потянулись к одному из краев щита. И в тот же миг из вод Великого Моря вырос маяк – выше гор, известных когда-либо в Средиземье и Нуменоре, и свет его пронзал все вокруг, обходя внимательным глазом простор берега. Берег же, слепяще-белый, повернутый к морю неприступными склонами гор, резко уходил вниз, где море смыкалось с гаванью. Ни кораблей, ни кого-то на берегах – пустынные, выжженные и безлюдные склоны Граничных гор неприветливо хмурились на ушедших, невольно внушая безотчетное благоговение. Правда, это не сработало с улаири – Аллор, согнав наваждение, замкнул ауру ещё надежней, и сейчас сам излучал страх и привычный ужас, не очень-то волнуясь, как их встретят. Сайта, все ещё безличный, но уставший и вполне четко осознающий себя, коснулся ментальной энергии Элвира. Похоже, именно младший пострадал в дороге сильнее всех остальных – аура разлетелась ошметками и медленно, весьма неохотно собиралась обратно, удерживаемая только волей. Горы приблизились быстро, но не стали преградой – легкие, нематериальные сознания и один чуждый, незнакомый прежде Валинору разум прошли их насквозь, попав в темный, наполненный тенями, призрачными бликами и силуэтами зал, не имевший потолка – как и стен, закрытых от глаз сотнями, тысячами и десятками тысяч людей, лишенных оболочек. Вереница, долгая и проходящая зал от конца в конец, не видимый пока так же, тянулась к светящейся точке, едва различимой даже наметанным зрением Сайты. Точка пульсировала, сжималась, принимая в себя полупрозрачные тени, и вновь раскрывала почему-то даже с расстояния кажущиеся холодными объятия. Назгулы, опустившись и чудом не врезавшись в пол, разомкнули сферу – и Девятый осторожно перебрал отклики собратьев. Слабые, пока малоразборчивые мысли чужих теней мешали и роились, не давая вычленить нужные. Слишком широк Валмар. И слишком многие после окончания войн стояли здесь – как, впрочем, и с начала человеческого века. После сворачивания в подпространство внутренние системы Синигра оказались в странном состоянии. Он не мог точно назвать текущее время, положение не ощущалось вообще.. Сейчас он был предоставлен сам себе. Немного (по ощущениям) поразмышляв над законами восприятия времени, механоид принялся за те проекты, которые не требовали опытов и реальности в целом – расчёты, моделирование и составление новых умений. Результаты были, но лидер всё равно был недоволен – отсутствие восприятия времени негативно сказывалось на электронном разуме. После моделирования и обработки данных, Синигр смог найти выход. Подстроив пульсации ауры и её компонентов, механоид смог соорудить простейшие часы. Искры разных цветов вспыхивали с разной периодичностью, отсчитывая секунды, минуты и часы. Механизм работал равномерно, без сбоев, что означало стабильность внутреннего времени. Примерно высчитав множители от ускорения мышления, лидер смог настроить «часы» на тот ход времени, к которому был привычен. Иногда он ощущал, как через оболочку его псевдостазиса прорываются волны чуждых энергий в барьерных формах. Видимо, троица бывших назгулов шла по единственно верному пути, так как ни одного отклонения в течении времени/энергии не было. Синигр продолжал работу, составляя из собственных запасов энергии работающие модели. Здесь, в изолированном пространстве самого себя он мог позволить себе полностью уйти в работу. Когда часы показали 17:46:37 с момента старта, лидер ощутил прекращение энергетических вибраций. Ментальный фон заполнили сотни тысяч голосов. Синигр закрылся от них щитами и начал готовиться к развёртке. Протокол 5 «Развёртывание» запущен. Анализ окружения.. завершён. Результат удовлетворительный. Анализ энергий.. завершён. Обнаружены типовые хаотические отклонения и стабильные структуры. Подготовка.. завершена. Все системы готовы. Развёртывание.. 3.. 2.. 1.. Завершено. _________ Синигр осознал себя в огромном зале, заполненном чистой энергией в форме человеческих душ. Всё пространство буквально кипело от чужих эмоций. В ушах стоял гул, из которого иногда выделялись отдельные фразы. Запустив поиск, лидер обнаружил троих назгулов в радиусе прямой связи. Идентифицировав их, он запустил протокол связи и высвободил часть своих запасов виде единой ауры. Окружение слегка разошлось в стороны, энергии мира отпрянули от границы раздела ауры механоида и данного места. Маскировка была соблюдена – Синигр не выделялся за счёт высокого окружающего фона. - Сбор рядом со мной. Ориентир – аура. Цвет вам известен. - Сообщение ушло адресатам. Те откликнулись почти сразу, собравшись рядом с лидером. Теперь его сила стабилизировала бывших назгулов, пострадавших от путешествия. Разум был в норме – механоид успел привести свою память в порядок, пока находился в псевдостазисе. Теперь следовало разобраться в происходящем, сохранить маскировку и подлатать энергоканалы, немного пострадавшие при свёртке и восстановлении материальной структуры. Потоки душ, непрерывно смешиваясь и пересекаясь, заполняли все пространство анфилады залов – приглушенный, идущий с потолка и от стен синеватый свет создавал впечатление цельной, бурлящей массы, постоянно меняющей свои очертания. Мандос наблюдал за Чертогами сверху, находясь в каждом уголке подвластных залов и одновременно ни в одном из них полностью. Спокойного, размеренного течения разума коснулось легкое возмущение – словно в одном из мест, совсем рядом, на секунду прорвалась грань реальности – незнакомое, но смутно тревожащее колебание затихло почти мгновенно, но Намо уже искал его мысленным взглядом, перебирая тысячи душ. Не лучшей новостью стала невозможность определить, к какой расе принадлежит нарушитель спокойствия – настолько непривычным для Чертогов и одновременно знакомым был источник, спрятанный где-то в западном крыле. Мандос сосредоточил сознание, стараясь выделить нечто особое, пришедшее в залы извне, но снова потерпел неудачу. Со вздохом, прокатившимся сквозь вереницу огромных коридоров, Валар спустился в человеческий зал, принимая зыбкий, расплывчатый облик высокого, крепкого мужчины, напоминающего потомка людей Запада. Широкие, достаточно красиво очерченные лицо и силуэт демонстрировали расслабленную безмятежность, словно Намо не следил за внешним проявлением, пустив все силы на поиск насторожившего пришельца. На неслышимом ветру Чертогов колыхался откинутый на спину капюшон. Пролетая сквозь залы со скоростью ветра с вершин Охранных гор, Валар чутко прислушивался к Чертогам. Однако явственное возмущение ощущалось где-то близко – настолько, что у Намо не осталось сомнений, что его источник – человек. Вырвавшись в один из самых пространных залов, Валар с удивлением заметил Врата – оказывается, пришельца здесь. Касаясь проскальзывающих мимо душ разумом, Намо искал и не находил – пока наконец не наткнулся взглядом на группу из четырех душ, неподвижно парящих в метре от общего потока. Энергия, окутывающая незнакомых, но, без сомнения, очень сильных личностей отливала совершенно чуждыми оттенками – черным, темно-зеленым и серым во всех оттенках, причудливо смешиваясь и пугая души, разлетающиеся в безотчетном страхе от диковинных гостей. И все же даже этих незнакомцев сносило назад, к вратам на Пути, почти незаметно и медленно. На месте оставался только один – и Намо, заглянув в его душу, мгновенно запутался в обрывках мыслей, снов и реальной памяти, сплетенных так тесно и беспорядочно, что отделить одно от другого не получалось даже у Валара. С трудом выпутав разум из чужого морока, Мандос вспомнил, что уже сталкивался с подобным – здесь, в Валиноре. Феантури ,Мелиан, и её потомки – эльфы и эльфинги, до сих пор встречающиеся среди людей. Потомок древнего рода? Не исключено. Но в столь дальнем родстве почти незаметно влияние крови Бессмертной. Через что пришлось пройти этому человеку, чтобы спрятанное под пластом столетий вырвалось наружу настолько сильно и явно? Если у него выжжено то, что делало его человеком, неудивительно, что Врата не принимают его. Что ж, тогда встреча нового майара лежит на его, Намо, плечах – и кроме того, не помешает узнать, кто его спутники. У Мандоса, ежечасно следящего за тысячами уходов, редко просыпался интерес к людям, интересующимся только сражениями и походами, а сейчас, к тому же, Валара преследовало чувство неправильности происходящего, которое требовало точных ответов на свои тревожные вопросы. На плечо Аллора опустилась тяжелая, хоть и полупрозрачная рука, осторожно сжавшая плечо назгула, обращая на себя внимание. - Ты не сможешь отсюда уйти. - Тебе-то откуда знать? Еретик взвился на ноги, словно рассерженная змея, и тут же зло уставился на Мандоса черными, немигающими глазами с неправдоподобно суженным зрачком. Намо огорченно убрал руку, ощущая себя так, словно её прокусили острыми, ядовитыми зубами. - Я Намо Мандос, и я хозяин этого места. Здесь нет преград моему зрению, и я говорю тебе точно – ты не уйдешь. Сложенные на груди руки Валара были расслаблены, но всем своим видом Мандос показывал, что лучше не стараться на него наброситься. Однако новоявленный майар неожиданно отвернулся, продемонстрировав хозяину Чертогов свою гордую, но абсолютно ничего не выражающую спину, и сел прямо на пол, бессильно уронив руки на колени. Намо, видя, что майар успокоился, снова потянулся к его плечу, однако Девятый резко сорвался с места и бегом преодолел расстояние до Врат, заставив шарахнуться в разные стороны вереницу душ. Ткань Врат натянулась до предела, как и всякий раз, пропуская смертного – и тут же распрямилась, отбросив назгула назад с такой силой, что Аллора вжало в каменный пол. Поднявшись на ноги, пошатывающийся улаири снова врезался в долгожданную дорогу на Пути – и вновь отрикошетил обратно, получив ещё более ощутимое противодействие. Сделать очередную попытку не дал Валар, остановивший назгула жестом. - Это не поможет тебе уйти. Чем сильнее твой рывок, тем скорее Врата отбросят тебя обратно. Зачем тебе на Пути, если теперь тебе открыта новая жизнь? Девятый немного задумчиво посмотрел на склонившего набок голову Намо и отчетливо чертыхнулся, поняв, о какой жизни тот говорит. - Да сдалось оно мне. Меня там ждут. – Коротко кивнув на Врата, улаири резко выразился о связях в седьмом колене собственных родственников с эльфами в самых неприличных позах, надолго замолчал и только буравил Мандоса ненавидящим взглядом. За спиной у назгула встали двое собратьев, и только теперь Намо понял, что его, помимо общего фона энергии, насторожило в этой четверке – оставшийся чуть сбоку человек с сильнейшей аурой, способной потягаться с аурой трех Истари. Синигр опять обрабатывал невероятные объёмы данных. Слишком много всего важного происходило прямо сейчас. Аллор, изящно-нецензурно прославляющий своих предков, стоящий перед ним Мандос, кажется.. Силён. Механоид наблюдал за мощнейшей энергетической сущностью, невольно поражаясь мощи и потенциалу, скрытым в полуматериальной оболочке. Энергия встречающего их была невероятного качества и своеобразного, личного оттенка. Это было интересно, и это следовало изучить тщательней. Дождавшись, когда на него обратят внимание, Синигр скользнул вперёд, обошёл назгулов, приблизился к именуемому Намо и, прищурившись, окинул его взглядом. Первый контакт, видимо, из-за легкого ступора Мандоса, получился странным. Сферы разума соприкоснулись, однако механоид ощутил лишь намёк на присутствие. Оболочку, принятую для большей эффективности. Остальные цели были не ясны, но хватило и выясненного, чтобы лидер разорвал дистанцию и поднял все щиты. Противостоять, в случае атаки, он бы не смог, а вот сбежать.. Хотя и с этим тоже были вопросы. Зал был огромен, и везде, в любой его точке ощущалось присутствие того, кто сейчас находился перед «гостями». Следовательно, атака могла последовать с любого направления. Синигр быстро выровнял состояние разума до приемлемых значений. После беглого анализа разговора между Аллором и Намо, механоид пришёл к выводу, что прямо сейчас их бить не будут. Разумеется, снижать бдительность не следовало – одна из высших сил этого мира явно не была безопасной. Механоид выводил запасы сил в активный резерв, увеличивая свои шансы на побег. Конечно, куда бежать, было не ясно, однако и оставаться под вероятной атакой ему не хотелось. Пока все осознавали происходящее, Синигр успел подойти, разорвать дистанцию и приготовиться к бою. Мандос, как он представился, просто парил перед Аллором, за спиной которого встали Сайта и Элвир. Синигр немного подумал.. и прикрылся от чужого внимания, встав в центр построения бывших назгулов. Аура Девятого, ранее почти человеческая, сейчас развёртывалась, выходя на полную мощность. Чем это было обусловлено, лидер не знал, но спокойно пользовался ею, как прикрытием. Энергии не смешивались, так что ни Аллор, ни Синигр друг другу не мешали. Построение возникло само собой. Бывшие назгулы, похоже, были готовы отстаивать друг друга. Механоид удачно вписался в их построение, став своеобразным ядром. Ничего опасного не происходило, но лидер и не думал ослаблять наблюдение за Намо и всей округой. Синигр готовился к чему угодно, но не к продолжению диалога между Аллором и Мандосом. Их фразы он не слушал, вылавливая интонации и оценивая потенциального противника через эмпатию. Выходило не очень хорошо. Залы забивали все эмоции нечитаемым гулом, а сам Валар был неплохо защищён от такого. Однако переход в другой режим зрения позволил механоиду лучше разглядеть владельца Чертогов. Временная структура поддерживалась усилием воли, но и в ней, и, вероятно, в настоящей форме отчётливо ощущались уже знакомые элементы. Перебрав архив, Синигр подобрал определение. «Поводок. Почти незаметный, идеального качества, сильнейший. Даже смотреть лишний раз не хочется. Видимо, работа ещё более высокого класса. Аж глаза режет..»- механоид склонил голову набок, вышел из построения, вклиниваясь между Аллором и Намо и изучая второго всеми сенсорами, пытаясь осознать весь масштаб чьего-то творения.. Мандос с нескрываемым интересом изучал стоящего перед ним мага. В том, что возможности оказавшегося в его Чертогах гостя мало в чем уступают Истари, Властитель Судеб не сомневался – аура пришельца, пусть и скрытая для многих в этом зале, чувствовалась слишком сильно. Это не было чистой силой или узорчатыми плетениями – просто ощущением спокойной, уверенной мощи, которой сам владелец доверял и которую учитывал. Намо едва заметно улыбнулся, смягчая исследовательский интерес во взгляде до рамок приличия, и счел нужным поприветствовать пока непонятного, практически восстановившего собственную оболочку гостя. - Намо Мандос. Добро пожаловать в мои Чертоги, откуда бы ни вела тебя дорога, чужак. Вижу, у Средиземья прибавилось защитников. Мягкая, но звучная ясная речь абсолютно сменила оттенок. Сочувствующий и недоумевающий с Аллором, Мандос предстал перед неизвестным магом во всем величии. Изучающий и не самый легкий взгляд Валара сосредоточился на глазах гостя, а сам Намо едва заметно подобрался, чувствуя чужеродность ауры стоящего перед ним не-человека этому месту – как, впрочем, и любому другому в Валиноре. Намо едва ли не лучше остальных знал, насколько сильны здесь традиции и с каким трудом вживаются в этот постоянно бурлящий, но не взрывающийся усилиями Владыки Манвэ, котел новые собратья. Тем более такие, какими, похоже, могли стать эти двое – рвущийся к Вратам так и оставшийся пока безымянным человек и маг, о существовании которого здесь не знали или молчали. Тёмная, пропитанная страхом и почему-то отвращением аура первого была истощена и перекроена чем-то поистине могущественным, почти поработившим разум, однако сейчас чужого влияния не замечалось, хотя много ли разглядишь за завесой Мелиан? Второй же был неоднозначен. Не эльф даже частью – иначе человеческие залы оказались бы закрыты для него. Не орк и не близок им по уму – таким не место на Путях, ибо творения Мелькора созданы и умирают на Арде, не оставляя следа. И не человек, разве что в далеком прошлом. Логика, всегда ведшая Намо к ответу, отказала, и Владыка Судеб твердо решил – гость расскажет сам. Иначе никто не выпустит его из Чертогов, будь он хоть трижды маг. Синигр размышлял. Владелец этого места был силён. Сбежать бы не получилось, похоже. Да и не видел механоид смысла в конфликте. Он ещё недостаточно узнал и понял, потому и ответ его был спокоен и даже более-менее честен. - Приветствую Владыку Чертогов. Моя дорога не имеет конца или цели. Я – скромный учёный, всего лишь оказавшийся в нужное время в нужном месте. – Синигр чуть кивнул, пусть и выражая уважение, но, не выпуская Мандоса из зоны внимания. Взгляд Намо был тяжёл и полон той силы, которая и была сутью этого мира. Обычному человеку, даже сильному духом, явно нелегко было бы выдержать такое, однако механоид уделял не так уж много значения подобным вещам. Он не отвёл взгляда, впрочем, и не скрещивая его с чужим напрямую, лишь думая о своём и оценивая собеседника. Пока не последовали уточняющие вопросы, Синигр принял решение. - Человеком меня назвать трудно, уважаемый. И, вижу, вы это уже поняли. Поверьте, лишь жажда знаний изменила мой разум и тело. – Механоид оценивал реакцию собеседника опосредованно, используя на редкость нестандартный способ. Не имея возможности изучить те реакции, что возникают в ауре и рядом с ней из-за мощнейшего фона, лидер просто сосредоточился на тончайших оттенках окружения. Его теория оказалась верна – Мандос, вольно или невольно воздействовал на всё вокруг себя. Конечно. Это было не особо заметно даже для совершеннейших сенсоров, однако сверхмощный разум Синигра позволял справляться с этим на удовлетворительном уровне. Механоид чувствовал интерес собеседника, лишь подкрепляемый его фразами, а потому – продолжал: - И, увы, я не маг в привычном для вас понимании. Я просто лекарь, волей судьбы вынужденный защищать себя самостоятельно. Все мои начинания не раз спасали мне жизнь. - Речь Синигра, как и всегда, была чиста и чуть архаична. - Мне намного больше лет, чем многие предполагают. Об этом мы спорили даже с Гэндальфом… - Тут механоид непроизвольно улыбнулся, вспомнив старого мага и тот самый спор. Тогда они обсуждали возможность удержания души в, по сути, воскрешаемом теле спустя меньше чем 5 минут после гибели. Тема была благодатной, а визуализация потоков энергии превращала теоретический спор в целый теоретическо-прикладной диспут. Тогда, у Врат Мордора Синигр доказал свою правоту, выдернув одного из погибших обратно, спустя полминуты после фактической смерти. Он буквально видел, как души людей держатся какое-то время на месте, а затем разрывают последние связующие нити и исчезают, оставляя в окружающем мире едва уловимый след. Орки, кстати, гибли окончательно. Их неровные, рваные подобия душ истлевали за секунды после фактической смерти. Конечно, это окупалось высочайшей живучестью, однако именно в том бою Синигр перестал бояться гибели органического тела. Оно – явление временное, душа – свободна, а разум – есть оружие. Сейчас лидер был готов к любому возможному поединку. И к любому его исходу, вплоть до ликвидации органического тела и побега в форме чистого разума, связанного с нелинейным пространством. - Но это, увы, всё, что я могу рассказать сейчас. - Механоид мягко, открыто улыбнулся Мандосу, ничуть не стесняясь его невероятной, уникальной силы. А где-то в строках кода квазиментальной цепи выстраивались новые элементы. «Объект опасен. Ликвидация обязательна.» «Объект полезен. Рекомендовано изучение.» «Объект не представляет интереса. Ликвидировать по желанию.» Пока эти три вердикта лишь ожидали своего часа. Синигр же спокойно улыбался, глуша исследовательский интерес, требовавший немедленного анализа и разбора на составляющие всего окружения. Мандос искренне удивлялся выдержке и спокойствию стоящего перед ним странного майара. Ладно ещё мрачный как сны Владыки Манвэ спутник с замашками самоубийцы, его отвлеченное равнодушие можно списать на злость и разочарование, но полнейшее отсутствие обычной реакции смертного на Могущество Арды – Валара – у странного чужака впечатляло. Сдержанное, вежливое приветствие соответствовало общему облику незнакомого созданья, уже за глаза причисляемого Намо к людям постольку-поскольку, но тем не менее не содержало имени. Будь Мандос менее осведомлен о нравах Средиземья, он счел бы гостя балансирующим на грани оскорбления. Но непрерывные потоки новых сознаний, несущих в себе слепки мировосприятий и традиций, позволяли простить такую небрежность – у многих народов и сейчас ещё бытовало мнение, что, назвав своё имя встречному, ты подвергал себя серьезной и вполне реальной опасности. Проклятию ли, клевете или иному роду неприятностей, значения уже не имело – люди запомнили лишь сам факт, упуская его истоки. Намо мягко прервал собеседника, краем взгляда наблюдая за апатично смотрящим в зал новоявленным майаром в окружении двоих смертных, видимо, приходившихся ему близкими друзьями. Чувствовалось в этих троих нечто объединяющее, общее, но Владыка Судеб, подумав, решил отложить изучение новичка на потом – чересчур много внимания требовал идущий разговор. - Валинор радостно встретит тебя, если ты будешь осторожен. – В голосе Мандоса проскользнула на мгновение странная интонация, словно Валар знал, о чём говорит. – Но ты не назвал своего имени – надеюсь, это не значит твоей вражды этому месту. – Выжидающий, внимательный взгляд Могущества полностью сфокусировался на ученом, не принимая отрицательного ответа. Дорожащий чертогами Намо был поистине страшен в гневе, хоть и приходил в такое состояние редко. – Я принимаю твой ответ, но сейчас меня ждут дела – и первое из них озаботиться вашей судьбой здесь. Призрачный облик колыхнулся, отражая мелкое движение Мандоса, и Валар осторожно подошел к троице сидящих на каменном полу зала, подсвечиваемом случайными отблесками от сияющих Врат. Рука Властителя Судеб на секунду задержалась над головой перешедшего в майары, очевидно, передавая мыслеобраз – тот лишь отмахнулся, пнув ногой мелкий камешек. Души, наученные горьким опытом, расступились даже от этого. Улыбка грусти мгновенно стала гнусной, и майар мстительно добавил ещё одним осколком каменной крошки. Было заметно, что это не постоянный характер и поведение, но оскал лица сорвавшегося гостя вполне мог лишить рассудка, не будь Мандос стар. Время, придавшее спокойствие и умение воспринимать мир таким, какой он есть, и сохраняло Намо от сумасшествия, позволяя без усилия справляться с неостановимым потоком человеческих сознаний, наполняющим Чертоги не первое тысячелетие.