Возрождение

Квентин Мейкпис наслаждался завтраком, попутно просматривая бумаги, которые лежали у него на столе. Изредка он что-то черкал на этих самых бумагах, немного нахмурившись, и время от времени бросал взгляд на пустой пентакль, красовавшийся посреди кабинета. Покончив с едой, мужчина собирался было уйти, но внезапно возникшая фигура заставила его передумать. — Я надеюсь с нашим общим другом все в порядке, Вариан? — он взглянул на марида, практически не скрывая свое волнение и нетерпение. — Я всегда так переживаю, когда дело касается чего-то необычного. Не могу с собой ничего поделать — мое любопытство скоро польется через край. Так ты узнал еще что-нибудь интересное на счет мистера Мэндрейка? Вариан смотрел на хозяина с каменным выражением лица. — Его местоположение довольно сложно… определить, сэр. Вероятно, это как-то связано с его аномальностью. Мне приходится использовать непрямые методы поиска, которые пока не дали необходимого результата. Мейкпис разочаровано усмехнулся. — Вот как. — Да, сэр. — Рыжеволосая женщина в пентакле отвела глаза. — Мне бы не хотелось вступать с ним в контакт непосредственно. Это может плохо сказаться на моей сущности. — Понимаю, — Мейкпис рассеянно кивнул. — Тем не менее, мы не должны пускать все на самотек. Я хочу найти и изучить возможности мистера Мэндрейка как можно быстрее. Это понятно, Вариан? — Конечно, сэр. — Что ж, тогда следует проверить как дела у Саймона. Ох, и все это происходит именно сейчас, за месяц до грандиозной вечеринки в Хедлхэм-Холле… Как не вовремя. Ах да, еще одно, Вариан. — Сэр? — В следующий раз постарайся не разбрасываться трупами Ночной полиции; нам ведь не нужно лишнее внимание. — Конечно, сэр. *** Довольно долгое время Джон Мэндрейк разглядывал заготовленные благовония и пентакль, нарисованный на полу. Снова войдя в окружение Андервудов, волшебник ощутил, как реально сейчас все происходящее. Картинки произошедших когда-то событий вновь замелькали перед глазами: Лавлейс, Джабор, пожар… Мэндрейк устало потер лицо и глаза, приказывая себе собраться. Прошлое было позади… или не было? Он скоро поймет это, вызвав Бартимеуса. Но если он в прошлом, как все будет выглядеть со стороны? Как ему представиться и что говорить? Шумно втянув носом воздух, молодой человек вернулся к своей работе. Еще через несколько минут, удостоверившись, что не допустил ни единой ошибки, Джон вздохнул. Он не боялся этой встречи, но должен был признаться, что волновался. Тянуть время дальше было бессмысленно, если ему нужны были ответы. Мэндрейк на едином вдохе прочел заклинание и стал ждать. Целую минуту ничего не происходило: волшебник лишь ощущал, как где-то в районе горла быстро бьется его сердце. Но потом началось что-то интересное. Воздух над вторым пентаклем завибрировал и возник звук, будто кто-то втягивает этот самый воздух в себя. Поднялся ветер, над пентаклем образовалась темная точка, а по комнате стал расползаться удушливый запах серы. Пол трясся, мебель подпрыгивала, и в какой-то момент Джону показалось, что стул, который поехал в его сторону, собьет его с ног. Он в некоторой растерянности отошел к самой границе своего пентакля, наблюдая, как темная точка стремительно превращается в светлое облако. Ветер достиг критической точки: стекло вылетело из окна и разбилось где-то внизу. Джон попытался заговорить, но голос неожиданно пропал. Ему казалось, что шум в его комнате слышен во всех уголках дома и не понимал, почему к нему все еще никто не поднялся. Его новое пальто развевалось, аккуратная люстра на потолке бешено раскачивалась в разные стороны, старые журналы и бумаги летали в хаотическом вихре. Внезапно из света начала проступать удушливая тьма, которая будто поглощала все вокруг. Джон сумел усмехнуться — он знал об этом трюке и даже почувствовал прилив ностальгии. Собрав всю свою силу в кулак, Джон закричал: — Я приказываю тебе остановиться! Комната тут же перестала утопать в темноте. Мрак отступал, листы оказались на месте, как и мебель. Люстра неподвижно свисала с потолка. Джон тяжело дышал, словно пробежал марафон. Хорошо, что он немного выждал, прежде чем призвать джинна. Иначе точно бы грохнулся в обморок. Во втором пентакле что-то происходило. Мэндрейку было доступно лишь четыре плана и он с интересом смотрел, как дух справляется с тяжестью земного мира и пытается сделать из своей сущности что-то приемлемое. Но до конца принимать какой-то облик он почему-то не стал: на первом плане джинн сейчас выглядел как белое газовое облачко. И это облачко неожиданно заговорило: — Я тебя знаю. Мэндрейк почувствовал, что его застали врасплох. Странно, голос джинна звучал как-то тускло и не выразительно. Совсем не к такому Джон привык, но именно эта мысль заставила его заговорить. — Ты джинн, известный как Бартимеус? — Мэндрейк слышал, как взволнованно прозвучал его голос. — Да, — газовое облачко стало меняться, постепенно обретая человеческие черты. Джону даже не нужно было смотреть, чтобы знать, кого он сейчас увидит перед собой. Египтянин Птолемей со смесью любопытства и настороженности наблюдал за своим новым хозяином. Красивый смуглый лоб нахмурился, словно Бартимеус тщетно силился что-то вспомнить. — А ты… На… нет, хм… Знаменитое красноречие джинна, очевидно, в этот раз дало сбой. — Натаниэль, — откликнулся Джон. Он сделал шаг вперед в пределах своего пентакля и прищурился. То, что Бартимеус его фактически узнал, наводило на самые неожиданные мысли. — Ты… Ты уверен, что понимаешь, кто я? — Да, я уверен, — по голосу было как-то незаметно, — я уверен, что ты вызывал меня раньше, но… Это немного сбивает с толку, ведь я понятия не имею кто ты. — Хм… А что по поводу таких сущностей как Рамутра? Ноуда? — Ноуда? — скептические нотки стали ощутимы в голосе джинна. – Ты, наверное, шутишь. — Ясно. Какое-то время они молча таращились друг на друга. У Джона в голове проносился целый рой интересующих его вопросов, но с чего начать он не знал. Бартимеуса, судя по всему, тоже что-то интересовало, судя по тому, как упорно он что-то разглядывал на его лице. Мэндрейк едва мог сдержаться, чтобы не отвесить сейчас неуместный комментарий по поводу необычного поведения духа. Окно все-таки осталось без стекла и теперь из него тянул сквозняк. Джон поежился. За встречей давних знакомых с интересом наблюдал ворон с рыжими перьями на кончиках крыльев. Египтянин вновь прищурился и нарушил молчание. — Твоя аура. Мэндрейк все еще находился в своих мыслях, поэтому ответил не сразу. — Что? — Такое впечатление, что твою ауру вываляли в шоколаде, потом бросили в нее брокколи, птичий помет, а затем все это взбили в блендере… М-да, на этот раз с ассоциациями я облажался. Никогда ничего подобного не видел. — Что значит «облажался»? — с досадой спросил Мэндрейк, которому сейчас могла пригодиться любая мелочь. — Я чувствую себя почти прекрасно. — Мм… Ну не знаю. На «прекрасно», судя по виду, как-то не совсем тянет. — А… Кто-то постучал. Смесь страха и усталости пронеслась во взгляде на дверь. Затем Джон перевел взгляд на пентакли и на лже-Птолемея. — Ты ведь можешь скрыть все это и себя, верно? Бартимеус многозначительно хмыкнул и, сделав несколько пассов, исчез с первого плана вместе с пентаклями и разбитым окном. Мэндрейк, конечно же, видел все на ближайших двух планах, но это было не важно. Или важно? В голове на мгновение помутилось. С чего бы ему волноваться? Он открыл дверь. На пороге стоял Натаниэль. — Я просто проходил мимо и услышал какие-то голоса, — заявил мальчик. Джон покачал головой. — Тебе показалось. — Может быть… — Натаниэль перевел взгляд на комнату и отчетливо охнул. Он быстро вошел, все еще сохраняя молчание, но его взгляд был красноречивее любых слов. Мэндрейк не ожидал этого, но тут же вспомнил, что уже в то время носил линзы. Бартимеус, все еще не видимый на первом плане, вопросительно приподнял бровь. Натаниэль повернулся к Джону. — Так вы… все-таки волшебник? Это предположение неприятно резануло слух Мэндрейка, и одновременно с этим он ощутил что-то еще. Жаль, уже ничего не поделаешь… — Демон все еще в пентакле? — тихо поинтересовался мальчик. — Эй, что еще за «демон»?! — ожидаемо возмутился Бартимеус. — Я благородный джинн, недоросль ты малолетняя. Разве ты меня сразу не заметил? У тебя челюсть аж до пола отвисла, да так, что я все твои зубы пересчитать успел, — Бартимеус сбросил Сокрытие. Он подмигнул Натаниэлю. — Да не боись, парень, не съем я тебя. При том условии, конечно, что ты будешь паинькой и не станешь называть меня «демоном». — Но… Но ведь Джон уже не в пентакле, а раз так, то ты можешь сделать все, что угодно, — пролепетал Натаниэль, делая шаг назад. — Джон? — Бартимеус презрительно усмехнулся. — И какое из этих имен настоящее? — «Джон Мэндрейк» - имя, которое я получил во время своего ученичества, — негромко ответил молодой человек. Натаниэль нахмурился. — Этот демон знает ваше истинное имя? — Получается, что так, — заметил Бартимеус и скрестил руки на груди. — Но я немного запутался. Кто же ты такой? Джинн перевел озадаченный взгляд с Джона на Натаниэля. Мальчик смотрел на духа с вызовом. — Так он вам и сказал, — ядовито произнес Натаниэль. Мальчишка-египтянин пожал плечами и вышел из своего пентакля, при этом снова разглядывая Мэндрейка. Натаниэль отошел от них обоих. — Почему вы вызвали его? И где вы взяли все необходимое? Джон ощутил невероятную сухость во рту. — Кое-что одолжил у твоего наставника… А кое-что взял у тебя. Натаниэль еще сильнее побледнел, хотя, казалось бы, дальше некуда. — Что… Что за вздор?! — Уж передо мной можешь не отчитываться, — устало выдохнул Джон. От всех этих выяснений, у него стала дико раскалываться голова. — И не стоит волноваться, Бартимеус ничего тебе не сделает. — Я… ну ладно, — Натаниэль все еще с опаской косился на джинна, стоящего вне пентакля. — Но вы так и не ответили на мой первый вопрос. — Во-во, малец дело говорит. Мне тоже хотелось бы знать, кто ты такой, и если можно, давайте обойдемся без лишней драмы, а то у меня от нее сущность сводит. — Ну… — протянул Джон, подбирая слова, чтобы рассказать все как можно коротко, — в деталях я не уверен, но если по сути, то… я не из этого… времени. Он ожидал куда более бурной реакции, чем та, которая последовала от двух слушателей. Бартимеус никак не прореагировал. Натаниэль недоверчиво покачал головой. — Что вы имеете в виду, говоря, что «не из этого времени»? — У меня есть причины полагать, что я оказался в прошлом… В своем собственном прошлом. — Путешествия во времени? — скептически произнес Бартимеус и взглянул на Натаниэля. Тот недобро зыркнул на джинна и предпочел отвернуться. — Это что-то новенькое. У меня, конечно, было много чудных хозяев, но ты сегодня побил все рекорды, парень. Джон решил пропустить этот комментарий мимо ушей. — Лондон, в котором я жил, уничтожен демонами, которые успешно обманули волшебников и почти всех убили. Бартимеус одобрительно присвистнул. — Правительство пало. Я предполагаю, что вся власть сейчас сосредоточена в руках простолюдинов и выживших волшебников. И… — Джон вздохнул. — Этот дом являлся частью моего детства. Он был сожжен пять лет назад. — Этот дом… — Натаниэль перевел на Мэндрейка потрясенно-недоверчивый взгляд. Джинн театрально закатил глаза. — Без драмы все-таки не обошлось. Но это объясняет схожесть ваших аур, — Бартимеус взглянул на Джона. — Твоя, правда, ужасно искалечена и от нее исходит что-то неопределенное. Поражаюсь, как ты вообще на ногах стоишь. — Этого не может быть… — бормотал Натаниэль. — Это не поддается никакой логике… Мальчик сделал шаг назад и внезапно потерял сознание. Джон поспешно поднял свою младшую версию и перенес на кровать. Взгляд Бартимеуса скользнул на дерево, с которого только что взлетела птица. *** — Смотрите, — Стэнли развернул перед девушками газету. — Оказывается, демоны тоже не в восторге от Ночной полиции. Китти и Ева обменялись многозначительными взглядами. Стэн хмыкнул. — Ладно. За меня мою работу никто делать не будет. Увидимся, — он забрал выпуск «Таймс», положил в свою тележку и вышел из художественной мастерской, напевая что-то себе под нос. — Мне нужно подышать воздухом, — обронила Кэтлин. Ева обеспокоенно посмотрела ей вслед, но промолчала. Погода была отличной — наконец-то никакого дождя и тумана, который был неизменным спутником этого города. Девочка легко улыбнулась. — Кэтлин Джонс. Знакомый голос заставил Китти насторожено обернуться. Молодая рыжеволосая женщина с зелеными глазами стояла напротив и была словно окутана легкой дымкой. — Чего вы опять от меня хотите? — резко бросила девочка. — Я только хотела сообщить, что Джон Мэндрейк может находиться в доме некоего Артура Андервуда. Сказав это, женщина растворилась в воздухе.