Темные воды

Перси никогда не считал себя суеверным, но в случайности не верил гораздо больше, чем в грядущие неприятности от разбитого зеркала. Случайности в его жизни не бывали случайными. По крайней мере, он начал думать так с тех пор, как ему минуло пятнадцать лет, с того самого момента, когда он, стоя на залитом ярким солнечным светом кладбище, обнимал свою ослепшую от шока сестру. Они хоронили мать, которая отправилась на тот свет вслед за отцом, как будто так и было запланировано судьбой. Перси до сих пор помнил, как на его глазах угасал мамин взгляд, так же, как несколько месяцев до этого гас огонек зажженной сигареты в руках задремавшего отца. Перси не переставал винить себя даже тогда, когда Лина, младшая сестренка, невидяще смотря перед собой после того, как врач сообщил, что ничего не может сделать с утраченным зрением, вытерла слезы и сказала, что он ни в чем не виноват. А он думал о той цепи событий, которая привела его к тому, с чем он жил, и стискивал кулаки от злости, понимая, что первым звеном был знак, который он проигнорировал. Нет, он был виноват, и этот груз ощущал и сейчас, спустя почти семь лет. Знаки никогда не бывают случайными — Перси усвоил это на всю жизнь. Иногда он ни с того ни с сего замечал обычную на первый взгляд вещь, но обостренное чутье всегда помогало понять все именно так, как нужно. Перси научился улыбаться ярко и открыто, притягивать правильных людей, правильные события и избегать неприятностей, конфликтов и неожиданностей — обрел уверенность в завтрашнем дне. Он видел знаки и всегда четко следовал неизвестным, но никогда не подводившим указателям. И был вполне доволен собой до того самого момента, как его слух уловил угрожающее рычание из-за угла. Перси замер, чувствуя, как знакомо холодеет в груди — явный признак того, что с интуицией резонирует нечто в окружающем мире, с чем не следовало бы сталкиваться. Он опустил веки и вздохнул, начиная считать до десяти. Иногда в голову просачивались мысли, неизменно твердившие, что его вера в знаки граничит с паранойей, и тогда он беспричинно злился на себя, пытался пойти против своих же принципов и отворачивался от маячивших перед ним знаков. И ничего не случалось. Приходило лишь странное облегчение, смешанное с едва заметным страхом. Может, и было в этом что-то маниакальное, но Перси предпочитал все же спокойное существование. Кафе, где его ждала подруга, находилось на углу. Перси еще не вышел из-за него, но уже знал, что за собака рычит возле входа и что это совершенно не случайно. Один из тех редких моментов, когда он не мог просто взять и уйти. Он ненавидел рисковать, и меньше всего хотелось делать это сейчас. Задребезжал телефон, и на дисплее высветилось имя подруги. Перси решил не отвечать, еще раз вздохнул и, отбросив сомнения, свернул налево. Черный пес при свете дня казался почему-то еще больше, чем вчера. И он его узнал. Утробно зарычал и вперил в него свои черные блестящие глаза. — И тебе привет, злобная шавка, — пробурчал Перси, проходя мимо. Поводка снова не было, но с места собака не сдвинулась. Из неприятностей, которые могли приключиться, можно было вычеркнуть нападение. Наверное. Клео громко барабанила по столу пальцами, недовольно глядя на свой телефон. — Ты мог бы ответить и не заставлять меня нервничать. Перси подошел к столику возле окна, где расположилась рыжеволосая девушка в светло-голубом платье. — Я же уже здесь. Извини за задержку. Надо было помочь Лине… Перси увидел вчерашнего заблудившегося туриста сразу. Его плащ висел на спинке стула, а сам он, сгорбившись, сидел у дальнего столика, почти возле стойки. Он был русоволосым, темноглазым и глубоко несчастным, а выглядел очень молодо, гораздо младше самого Перси. — Как она? — Клео сочувственно подняла светло-синие глаза и испытующе посмотрела на него. — Хорошо, — спокойно ответил Перси. — Ей все понравилось. Спасибо за помощь вчера. — Не за что. Знаешь, я тут подумала… Мне кажется, мы могли бы с ней подружиться. Как думаешь? — Возможно. Вообще-то Перси не думал. Против воли разум щекотало детское любопытство. Так и подмывало подойти и спросить, чего этот турист там в лесу нашел, кроме разочарования. Клео задумчиво отпила чай, сладко пахнущий фруктами, и отвернулась к окну. — Я ведь позвала тебя, чтобы хоть как-то улучшить наши отношения. — Я так и подумал, — усмехнулся Перси. Их отношения за рамки дружеских не заходили никогда, но у Клео в последнее время появилось достаточно сомнений, чем она неожиданно откровенно поделилась с ним не так давно. — Мы можем переспать, если ты хочешь убедиться, я же уже предлагал. — А потом ты разобьешь мне сердце, и даже от нашей дружбы ничего не останется. Перси промолчал и снова бросил взгляд в сторону дальнего столика. Турист все никак не мог выйти из транса. Заиграла негромкая приятная мелодия, и Клео нахмурилась, приподнимая телефон, чтобы посмотреть на номер звонившего. — Просто ответь. Не смотри на меня так, — сказал Перси. Она кивнула и поднялась из-за столика. Перси не знал, кто звонил, но подозревал, что это что-то действительно важное, иначе бы она не стала скрываться от него, опасаясь, что он услышит лишнее. Это немного обижало, ведь они с детства были друзьями, но стоило смириться: что бы ни происходило и как бы долго оно ни длилось, все было не вечно. Когда Клео призналась, что не равнодушна к нему как к парню, он почувствовал первый надлом. Знак. На столе, помимо телефона, с которым подруга отошла, стоял все еще дымящийся чай, рядом с чашкой лежали толстая тетрадка, карандаш с ластиком — наверное, пока она ждала его, рисовала — и зеркало. Перси потер ладонями лицо, понимая, что оказался в ловушке. Что-то произойдет. Он снова видел эти чертовы знаки, и их наличие давило на него. Да нет же. Он просто параноик. Перси насильно натянул на свое лицо улыбку, оглянулся на Клео и решительно встал. — Мне трудно удержаться от вопроса, — плюхнувшись на стул рядом с зависшим туристом, бодро воскликнул он. – Ты, кстати говоря, помнишь меня? Парень вздрогнул, как будто заметил Перси, лишь когда он подал голос, и внезапно покачал головой. Перси поежился. Этот недоделанный турист был каким-то не от мира сего. — Вчера ты спрашивал у меня дорогу… Вот мне и интересно, как успехи с поиском таинственного озера? Понимания в карих глазах парня не прибавилось. — Все хорошо. Я нашел, что искал. — Правда? — То есть… нет. Озера не было, как ты и сказал. Бледный парень, как показалось Перси, побледнел еще больше. Зато ожил. Признаться, Перси хотелось услышать, что озеро действительно было, ведь именно это толкнуло его начать разговор. Он даже уже успел подумать, как было бы хорошо, если бы он мог сводить Лину в новое еще не изведанное ими место. Но вспыхнувшее любопытство и надежда померкли, зато проснулась подозрительность. — Неужели ты и правда пошел вчера в лес? — Перси прищурил глаза, внимательно следя за мутным взглядом парня. — Я гулял. — Ночью? Какого черта он прикопался к незнакомцу с идиотскими вопросами? .. Какое ему дело? — Да. Парень не смотрел на Перси вообще, только следил за мушкой, которая ползла по столу. У мушки были оторваны крылья. Зря он все это начал. — Ладно, ясно, — Перси почему-то не узнал свой голос. — Тогда желаю успешных прогулок по нашим живописным лесам. Может, еще увидимся. — Рональд. Не успел. Товарищ этого чудика подошел незаметно. Самому Перси так же незаметно удалиться не удалось, потому что светло-серые глаза тут же поймали его взгляд. Перси ощутил, как его пробрало до костей: таких жутких глаз он не встречал, пожалуй, еще ни разу в жизни. Слишком светлые, настолько, что казалось, будто радужки не было вовсе. — Привет, — махнул он рукой и относительно дружелюбно сказал: — Рад был бы познакомиться, но мне уже пора. — Кто это? Рональд даже не поднял голову, чтобы поприветствовать друга (друга ли?), и пожал плечами. Перси хмыкнул, мысленно радуясь, что знакомиться и не придется, и повернулся, чтобы уйти. — Рон. Я хочу эту. Клео закончила говорить по телефону и вопросительно глядела в их сторону. Но Перси не торопился отходить от странной парочки, которая нарисовалась в его жизни слишком поспешно. Он не понял, о чем они говорили, но замер, с тревогой вслушиваясь. Рональд просто ответил: — Ладно. Ладно? Ох, боже, пусть они будут не преступниками и не какими-нибудь сектантами, подумал Перси, встряхивая головой. Неужели все знаки указывали на них? .. Когда Перси подошел к Клео, она не стала ничего спрашивать. Она была слегка взволнованной. Неуклюже сбросив тетрадку, карандаш и ластик в сумку, она случайно задела и зеркало. — Черт. Случайно ли? На улице громко залаяла собака. Еще один незнакомец с Рональдом задерживаться не стали. Перси уставился на осколки. Он никогда не считал себя суеверным. Но в этот раз неизбежность обрушилась на него так явно, что он буквально почувствовал, как осел внутри него тяжелый камень.