Ирония жизни (от 18)

- Гарри, что-то случилось после завтрака? Это письмо из дома тебя так расстроило? – шепот Гермионы едва нарушил мертвую тишину урока. - Давай поговорим на перерыве, - так же тихо ответил Гарри, искоса поглядывая на уже насторожившегося преподавателя. Сердить Снейпа в преддверии итоговых контрольных себе дороже. - Я просто вижу, что ты не можешь ни на чем сосредоточиться, – с легкой извиняющейся интонацией сказала Гермиона. - Плохие новости? - Для меня – да, - Гарри посмотрел на подругу, тяжело вздохнул и выудил из кармана письмо, которое ему принесла сова сегодня утром. - Это ничего, что я прочитаю? – Гермиона нерешительно развернула пергамент. - Ты моя лучшая подруга, - пожал плечами Гарри. – У меня от тебя давно нет секретов. - Хорошо, я прочитаю, - так же нерешительно отозвалась Гермиона. – Ого! Это действительно не самые радостные новости. Почему родители так решили? Тебе же только-только исполнится восемнадцать. И разве после этого ты сможешь претендовать на роль Главы Рода? - Ты уловила суть проблемы, Гермиона, - Гарри сжал пальцы рук в замок и опустил на них гудящую от тяжелых мыслей голову. Гермиона вдруг резко дернулась рядом, толкая в бок и тихо вскрикивая. Гарри вскинулся и повернулся к ней. - Драко! Ты что творишь? – прошипел Поттер, поняв, что случилось. – Отдай письмо! - Мистер Поттер, мистер Малфой, я вам не мешаю? - Нисколько, сэр, - выдал расстроенный Гарри, а Драко почти в унисон с ним ляпнул: - Поттера выдают замуж! - Спасибо, Малфой! – обозлился Гарри. – С такими друзьями и врагов не надо. Он выдернул письмо из загребущих лапок Малфоя, который поднял руки ладонями вверх, словно сдаваясь. - Так мне вас поздравить, мистер Поттер? – ледяным тоном спросил Снейп, окидывая хихикающих студентов угрожающим взглядом. - Скорее, пособолезновать, - Гарри отвел взгляд в сторону. - Жду вас сегодня вечером на отработку, мистер Поттер, - Снейп вернулся к себе за стол и напомнил, что конспектировать главу учебника все же крайне необходимо. Гарри чувствовал себя отвратительно, но под прицелом множества глаз пытался держаться. Бросив на Малфоя угрожающий взгляд, Поттер склонился над конспектом. Было почему-то невыносимо гадко и стыдно, а сочувствие Гермионы только добавило силы этим чувствам. Всю лекцию Гарри ловил на себе пристальные взгляды Снейпа, удивляясь такому вниманию. У него с этим преподавателем были странные взаимоотношения. С первого курса Гарри увлекся ЗОТИ, безмерно уважал строгого, но отлично разбирающегося в предмете учителя, но иногда его вгоняло в ступор неоднозначное поведение Снейпа. Профессор мог быть благодушно настроенным, мог быть суровым, а мог и плеснуть смесью брезгливости и злости. Да и к студентам Снейп относился по-разному, сразу же выделив всего нескольких «любимчиков». К остальным он относился или равнодушно, или гонял и шпынял, доводя до нервного срыва. Гарри помнил свой первый урок ЗОТИ, когда они впервые встретились. Снейп кривил выразительные губы, смотрел, как на флоббер-червя и морщился, словно от неприятного запаха. Но потом что-то резко изменилось в его поведении. Он черным коршуном завис над испуганным первокурсником, и Гарри готов был поклясться, что видел в черных, холодных глазах безмерное удивление. С тех пор Гарри постоянно чувствовал себя под колпаком этого неоднозначного человека. Снейпа ненавидели многие, включая Джеймса Поттера и Сириуса Блэка, который был крестным Гарри и часто навещал семью друзей в Поттер-холле. Гарри понимал, что Снейп был школьным недругом отца и крестного, как на первых двух курсах враждовал с Малфоем он сам. Но Гарри с Драко примирились, можно даже сказать, подружились, хотя дружить с невыносимым задавакой и пакостником Малфоем было довольно трудно. Вот как сейчас, после этой выходки с письмом. Теперь весь седьмой курс Райвенкло и Слизерина в курсе проблемы, которую создали для своего сына добрые родители. Гарри медленно отложил перо, задумавшись о том, а были ли его родители такими уж добрыми. Нет, мама его любила, конечно, но перед отцом никогда не защищала. А сам Джеймс Поттер был более чем равнодушен к своему первенцу. Гарри имел возможность сравнивать, ведь он видел, как отец с удовольствием возится с младшим сыном – Виктором. Нет, Гарри не завидовал тому, что Вики у отца в фаворе. Он настраивал себя на то, что будущий глава рода не должен быть избалованным и изнеженным. Поэтому налегал на учебу и изучение истории рода. Но бывали дни, когда Гарри подолгу стоял перед родовым гобеленом, разглядывая две зеленые веточки, идущие от четы Поттеров. Его веточка была значительно тоньше и слабее ветки Виктора, а это означало, что магия рода больше благоволит к младшему из Поттеров. Почему так и за что впал в немилость первенец Джеймса, Гарри так и не понял. А мать лишь отмахнулась от его вопросов. К главным книгам рода Гарри не имел доступа, а в остальных нигде не упоминался такой вариант возможных событий. Нет, там было кое-что, но Гарри отмел это, как совершенно абсурдное. Он родился в браке, магией рода принят, на родовом древе присутствует, как член рода. То есть, приемышем он быть не мог. Эти мысли не один год волновали его, пока он не заставил себя выбросить все из головы. Какая разница, кто будет главой рода – он или Виктор. Брат умен, силен магически и довольно харизматичен. Он в своем Гриффиндоре окружил себя огромной массой друзей, готовых всегда прийти ему на помощь. А Гарри может уйти в тень, помогать отцу по мере сил. Потом бы он женился на любимой девушке или создал партнерский брак с понравившимся парнем… Гарри хмыкнул, забывшись. Женится. Он действительно женится. Но главой хотя бы своей собственной семьи ему не быть. Кого бы ни выбрали столь поспешно его родители, вряд ли это кто-то настолько приятный Гарри, чтобы с радостью согласиться. Ослушаться Главу Рода нет никакой возможности. Или свадьба, или уход из рода. К последнему Гарри был совершенно не готов. Нет, он бы выжил, справился, но тогда он стал бы почти сквибом, без поддержки магии рода. - Гарри, пошли, урок уже закончился. Поттер поднял голову с парты и посмотрел на Гермиону и хмурого Малфоя. Выражение лица Драко говорило о том, что он чувствует себя виноватым, раскаивается, но просить извинения не может. Не при Гермионе. Гарри приложил массу усилий, чтобы хотя бы примирить их друг с другом. Малфой, как и некоторые из чистокровных волшебников, презирал магглорожденных, за что Гарри иногда называл его шовинистом. Отец не очень приветствовал подобную дружбу, учитывая давние подозрения, что родители Драко поддерживали страшного Черного волшебника, который хотел поработить магическую Британию. Люциусу удалось выкрутиться, когда Волдеморт внезапно исчез, но доверия к нему по-прежнему не было. Если бы не деньги и умение интриговать, то роду Малфоев давно грозило бы забвение. Трагедия, случившаяся семнадцать лет назад в доме Лонгботтомов, стала одновременно спасением магического мира. По какой-то причине Волдеморт решил напасть на защищенный дом четы авроров, придя в одиночку. Он смог убить Алису Лонгботтом, смертельно ранить ее мужа, но их сын Невилл не пострадал. Фрэнк, собрав все оставшиеся силы, сумел бросить в Волдеморта убивающее проклятье. Того, что случилось дальше, никто не видел и не знает. Бабушка Невилла – Августа забрала мальчика и исчезла вместе с ним в неизвестном направлении. Похоронами Лонгботтомов занимался почему-то Сириус, хотя близкими родственниками они не были. Казалось бы, Волдеморт исчез навсегда, но Гарри на рождественских каникулах подслушал разговор отца и крестного, которые только-только проводили позднего гостя – директора Хогвартса Альбуса Дамблдора. И фраза, которую произнес крестный, удивила и даже напугала Гарри: - Альбус действительно считает, что история Темного Лорда не закончена? - Тихо, Сириус, нельзя говорить об этом в коридоре. Они тогда ушли, а Гарри лихорадочно думал, правильно ли он понял слова крестного. Или речь шла не о самом Волдеморте, а о каком-то его последователе, возомнившем себя новым Господином. В любом случае, и Джеймс, и Сириус были очень встревожены разговором. Но сейчас Гарри больше волновало не возможное пришествие нового Темного Лорда, а решение отца отдать его в чей-то род. Это было… как удар в спину. Во время пасхальных каникул Гарри предстоит помолвка, а сразу же после окончания школы – свадьба. И неотвратимость всего этого вызывала стойкую тошноту. - Гарри, а кто?.. - В письме об этом не написано, Гермиона. Думаю, личность моего будущего супруга должна стать для меня сюрпризом. - Сомневаюсь, что приятным, - Малфой приостановился на развилке. – Боюсь, это не я. - Придурок, - Гарри слабо улыбнулся. – Тебя бы я еще смог вытерпеть. Привык за пять лет. - Ты бы влюбился в меня, Поттер, - самодовольно заявил Драко и, махнув рукой, поспешил за своим курсом. - Он просто невыносим, - поджала губы Гермиона. – Но что-то в нем есть. - Только не вздумай очароваться им, - предупредил Гарри, подхватывая подругу под руку. – Идем, мы опоздаем на Травологию. Только к концу занятий, медитируя над почти готовым зельем, Гарри вдруг понял, что немного успокоился. В конце концов, еще ничего не произошло. Возможно, получится отговорить родителей от их решения. Впрочем, в их семье решения принимал исключительно Джеймс. Лили практически не вмешивалась в дела рода, предпочитая заниматься наукой. Недавно вышла ее вторая книга по зельеварению, которую даже наградили премией за оригинальность некоторых рецептов. Пергаменты от патентной комиссии были сложены аккуратной стопкой в шкафу, а оборудование лаборатории стоило немаленькое состояние. За всем этим Лили Поттер, казалось, совершенно не замечала проблем своего сына, и это когда-то сильно обижало Гарри. А потом она взяла его в свою лабораторию… Гарри тогда понял, чем будет заниматься в жизни, и за десять лет его выбор не изменился. И если будущий супруг не станет чинить препятствий, то, возможно, супружеская жизнь с нелюбимым человеком будет не такой уж беспросветной. Но зачем вообще этот поспешный брак? Неужели, есть столь важные обстоятельства, вынудившие Джеймса Поттера пожертвовать сыном? Что это? Гарантия союзничества? Какой-то старый договор, всплывший столь некстати? Что? - Гарри, будь внимательнее. Профессор Слизнорт мягко коснулся плеча Гарри, возвращая в реальную жизнь. - Простите, сэр, - Гарри бросил панический взгляд на булькнувшее зелье. - Ты уже не сможешь исправить зелье, но вдруг у тебя получится изменить его, - Слизнорт подмигнул и удалился. Гарри задумчиво посмотрел на зелье, пробежался взглядом по рецепту и поспешил к хранилищу ингредиентов. Спустя несколько минут он уже мелко крошил мандрагору, а потом, добавив ее в котел, отмерил в него три капли экстракта белладонны. Сыто пыхнув, зелье медленно опало на дно котла, образуя беловато-розовую массу. - Я знал, что ты догадаешься, Гарри. Двадцать баллов Райвенкло! – Слизнорт широко улыбнулся и пояснил для остальных студентов: - В рецепте, по которому мы сегодня варим зелье, указано, что после добавления бадьяна нужно помешивать не более трех минут. Гарри мешал значительно дольше. Уж простим ему его рассеянность. К моему удовольствию, он вспомнил лекцию, где я упоминал о вариативности некоторых зелий. И слегка изменив рецепт, вместо обезболивающего зелья он сварил обезболивающую мазь на основе бадьяна и мандрагоры. Думаю, после проверки я отправлю эту мазь к мадам Помфри. - Да ты, Поттер, просто везунчик, - беззлобно подколол Драко, когда они покинули кабинет. – Выкрутился. - Это не везение. Это мои знания, - ответил Гарри. – Идем, я хочу сделать уроки побыстрее. У меня сегодня еще отработка у Снейпа. - Встречаемся в библиотеке, - вклинилась Гермиона. - И не думай, что мы не будем поднимать тему твоего брака, - добавил Драко. - Я не хочу это обсуждать, - отрезал Гарри, сворачивая в коридор, ведущий к гостиной Райвенкло. - Сегодня Драко особенно противный, - проворчала Гермиона. - Да, к моему удивлению, - отозвался Гарри, замирая посреди коридора. – Мне показалось, что он слишком остро все это воспринял. - Может, он в тебя влюблен? – улыбнулась Гермиона. - Или его тоже заставляют жениться, - вздохнул Поттер. – Нужно спросить у него. Драко не стал отпираться, когда этот вопрос был озвучен: - Поттер, наследники рода обязаны его продолжить. Поэтому, я женюсь на той, кого выберет мне отец. Это не будет магическим браком, при котором измена невозможна. Заделаю ребенка супруге, а потом заведу столько любовников или любовниц, сколько мне вздумается, - он окинул Гарри пристальным взглядом. – Одного я не пойму, почему твой отец не хочет наследников именно от тебя. Если ты уйдешь в чужой род, то твои возможные дети будут принадлежать твоему новому роду. - Я сам ничего не понимаю, - Гарри покачал головой. – Через неделю каникулы, на них все и узнаю. - Напишешь мне, - приказным тоном сказал Драко. – Помолвку тоже еще можно разорвать, в отличие от магического брака. - Почему ты думаешь, что брак будет магическим? – спросила Гермиона. - Потому что светский брак в основном нужен разнополым парам, которые планируют пожениться только для получения наследников, а потом тихо-мирно разойтись или жить каждый своей жизнью. - Как твои родители? - Именно так, Гермиона. - А у моих – магический брак, - сказал Гарри. – Но я не вижу между ними особой любви. - Потому что иллюзия любви быстро проходит, но уже никуда друг от друга не деться, - философски заметил Драко. - Почему же люди вступают в магический брак, когда совершенно друг друга не знают и тем более, не любят? - Не глупи, Поттер. Вариантов много. Например, объединение семей или состояний. Или долг какой-то. - Почему магия позволяет это? – Гермиона захлопнула книгу и посмотрела на Малфоя. - А ты считаешь, что магия может соединить только истинно любящие сердца? Не будь столь сентиментальной, - Драко криво ухмыльнулся. – Все решает желание вступить в такой брак, пусть даже без любви. - Но я не хочу! – взвился Гарри. - В твоем случае «не хочу» не играет никакой роли. Хочет Глава Рода. Ты можешь либо принять его волю, либо уйти. Да что я тебе рассказываю – ты сам прекрасно знаешь. - Знаю, - Гарри потер гудящий от боли лоб. – Лучше бы я был магглорожденным. Они, в отличие от нас, имеют свободу воли. - Глупости, Поттер. Не обижайся, Грейнджер, но твоя магия все равно будет слабее моей. Родовая магия накапливается столетиями… - Что-то я не заметила особо выдающегося колдовства, когда ты машешь палочкой, - рассердилась Гермиона. - Потому что на мне ограничитель магии, - снисходительно объяснил Драко. – Отец снимет его, когда я закончу школу и получу начальный уровень магических знаний. Отец поможет мне взять магию под контроль специальным ритуалом. - У меня тоже есть ограничитель? – Гарри удивленно посмотрел на Драко. – Я впервые об этом слышу. - У всех чистокровных он есть, - Малфой сел ровнее. – Но твоя мать… Возможно, поэтому. - Я должна поискать обо всем этом информацию, - Гермиона поднялась с места. - Не трудись, Грейнджер,- лениво протянул Драко. – Это написано только в родовых книгах. И у каждого рода по-разному. Кстати, эти ограничители довольно опасная штука. Если старший в роду не снимет его, то магия может привыкнуть к такому уровню, и ослабнет, деградирует. Помнишь двух парней с моего факультета? Кребба и Гойла? Они происходят из одного рода, где произошла деградация магии. - А если некому снять ограничение? - Можно обратиться к гоблинам, это их изобретение, - Драко устало потянулся. – Я закончил уже, а вы? - Я еще нумерологию буду делать, - покачала головой Гермиона. - А мне - к Снейпу, - лаконично сказал Гарри, поднимаясь. - Пошли, провожу тебя до подземелья. И направляясь в подземелья Хогвартса, Гарри не мог перестать думать о том, что в его жизни происходит что-то неправильное. Но что?