Исцеляя твою душу

Мы не успели. По потайному ходу уже шли волшебники. Мы с Драко слышали их шаги за стенами, тихие разговоры. Они шли с одной целью — убивать, вершить, как им казалось, Правосудие. То самое, с Большой Буквы. — Ты ведь понимаешь, что вдвоем мы бессильны? — скептически осведомился Драко, закатывая рукава белоснежной рубашки. Мантию он оставил в Большом зале, чтобы было удобнее. С возрастом его худощавая фигура все же приобрела какие-то мужские очертания, смотреть приятно. Маленькое эстетическое удовольствие перед лицом катастрофы. — Ну что же, Ромильда, давай будем откровенны: даже если твой муж вдруг очнется, его сил все равно не хватит, чтобы отразить нашествие этой безмозглой толпы. — С нами Хогвартс, — пробормотала я, ощупывая стены на предмет новых тайных ходов и прикидывая, кого мы можем просить о помощи. — Ты все еще полагаешься на свои силы Проводящего? — Драко, я тебя умоляю, выключи сарказм в своем голосе. Без него тошно. Если бы мне не требовались сейчас совет и поддержка, я, клянусь, наложила на тебя заглушающее заклятье. — А что нам еще остается? Сколько человек готовы пойти за нами, невзирая на то, кто мы есть? — По пальцам пересчитать, — понуро хмыкнул Драко. Как всегда, он капитан очевидность, но согласиться с его словами проще, чем с назойливой паникой в моей же голове. Озвученные слова кажутся более справедливыми почему-то. Мы ждали в коридоре, перпендикулярном тому, откуда, по нашим предположениям, должны были атаковать эти знакомые обозленные гордые собой волшебники. МакГонагалл обещала созвать учителей, а Гарри — авроров и близких друзей, чтобы помочь нам, но Драко веско заметил, что помогать двум Пожирателям никто не захочет, даже если они невиновны. Сам Гарри колебался, не желая обвинять Аберфорта Дамблдора, своего друга, очередного «героя Войны». Если бы не утащенные Виктором договоры, Гарри даже не стал бы нас слушать. — Кому ты доверяешь, Драко? Кого бы ты попросил о помощи? — Два разных списка. Доверяю я семье, Астории, но помощи просить бы у них не стал. Я не хочу подвергать их опасности. — Драко смотрел поверх моего плеча, куда-то в стену. — В этой войне нам не выиграть, Ромильда, поэтому пусть жертв будет как можно меньше. — На нашей стороне. А они сами сюда пришли, ведь верно? Давай поиграем напоследок, — предложила я Драко. Я все-таки чья-то «Госпожа» и «миссис Темный Лорд». Драко кивнул. Вместе мы стали плести заклинания и опутывать ими коридор. Мы не сдадимся так просто. Шепча заклинания, чтобы они были весомее, чем невербальные, мыслями я то и дело отвлекалась на смерть Панси. Аберфорт не имеет отношения к пожару в клинике и смерти Рут. На него мы вышли только благодаря Майклу. Тот — связующее звено между обоими убийствами и Феликс Фелицис. Рут и Панси помешали кому-то другому. Что, если Рут была выбрана не случайно? Убийца ненавидел ее и хотел, чтобы она пострадала. Конечно, Рут ненавидели все, но кто-то сумел сыграть на ее честолюбии. Она не предполагала, что эксперимент будет стоить ей жизни. Она ждала мужчину, для которого прихорашивалась. Это был не Гарри, но, видимо, кто-то, кто имел к нему отношение. Это не мог быть слизеринец. Прихорашиваться Рут стала бы разве что только для Драко, всех же остальных она презирала. Не хаффлпаффец. Рут их никогда не считала за настоящих магов. Гриффиндорцев, кроме Гарри, Рут ненавидела. Значит, ровенкловец. Майкл был с Ровенкло, поэтому, скорее всего, его друзья, которым он рассказал идею Виктора, — тоже. Именно ровенкловцы могут оценить теорию с нагреванием здания для изменения его свойств. Кто же мог пойти на такой отчаянный поступок? Сумасшедший или, наоборот, крайне расчетливый маг? Тот, у кого есть свои, далеко не научные, интересы? — Терри Бут! — в ужасе прошептала я. – Вот, кто стоит за убийствами Рут и Панси! — Напыщенный индюк Терри? — удивленно переспросил Драко, но через пару секунд, проследив мою мысль, утвердительно кивнул. — Он же убил Скримджера. Все сходится. Он хочет занять кресло Министра, а Том ему в этом деле очень мешает. Тут к нему приходит Майкл с идеей Виктора, и они решают проверить, можно ли было бежать из Азкабана. Если да, то можно заронить идею о том, что Изабелла заслуживает одиночной камеры. — И поцелуя дементора. — Разумеется. Но попытка оканчивается провалом. Более того, Рут в разговоре упоминает о визите Панси, и так Панс становится следующей жертвой, — в голосе Драко сквозит металл. — Но Панси никогда не открыла бы Буту. Она его почти не знала, и конфетами, тем более, не стала бы угощать. Конфеты – это, по-видимому, чистая импровизация. Панс можно было убить тихо, представив все как самоубийство или несчастный случай, но был шанс подставить тебя, и некто им воспользовался. Давай-ка подумаем, кто носит с собой в карманах яд? Внезапно Драко как-то очень нехорошо осклабился, словно осознав что-то очень важное. То, что я для меня оставалось тайной за семью замками. — Майкл? — Нет, у него заказ Феликс Фелицис, он к убийствам отношения не имеет. Майкл сделал яд для кого-то, и, видимо, тогда не предусматривалось, что некоторая часть уйдет на Панси. Другой вариант. — Целители из Мунго? — Там есть свои колдомедики. Ромильда, как зельевар, подумай, для чего может использоваться яд? — Для антидота. В малых дозах — для лекарства, для косметики, но сейчас этот способ уже практически не используется. — А сейчас послушай меня внимательно и не позволь эмоциям заглушить разум. В малых дозах ядовитые вещества, вызывающие отравление, кровь из носа, головокружение и прочие веселые эффекты, используют братья Уизли, — процедил Драко. — Курсе на четвертом Панс назло мне пару раз встречалась с одним из них. Мы тогда с ней поругались, и она решила вызвать во мне ревность. Если бы сейчас, после Азкабана, один из них оказался у нее на пороге, то Панс впустила бы и стала вспоминать старые-добрые времена. Он ей нравился. Вот только не помню, кто именно. Сердце отчаянно колотилось. Фред? Джордж? Фред? Джордж? .. Руки дрожали, и мысли в голове путались. В животе скручивался холодный ком страха и недоверия. Рассуждения Драко казались верными. Хотелось кричать от бессилия и топать ногами. Слова замерли в горле. Совсем недавно я в шутку сказала Гарри, что Двуликий не мог расстаться со мной не из-за ненависти, а одержимости. Джордж был одержим мной. Фреду всегда было плевать, он счастливо женат и скоро станет папашей. Джордж ненавидит Рут, ненавидит всех слизеринцев без разбора. Неужели он? Ноги подкашивались от осознания верности этого предположения. Все, круг замкнулся. — Иди сюда, — Драко подошел ближе и позволил мне уткнуться ему в плечо. По щекам потекли слезы, губы искривились в беззвучном рыдании. Драко неловко похлопал меня по спине. Я давилась словами, слезами, предательством Джорджа. Я ведь верила, что он меня любит, что я порчу его жизнь, давая ложные надежды. А он просто притворялся, играл. — Ну же, Ромильда, прекращай. Эти Уизли всегда думали только о себе. — Том, Том всегда говорил, что у Джорджа темные мысли, — прохлюпала я в плечо Драко. — Мне нужно было догадаться. — Сейчас еще не поздно, — успокоил он. — Запустишь ему в лоб заклинанием и успокоишься. Но лучше не вешай на себя очередное убийство «друга Героя», а докажи его виновность перед Визенгамотом. А теперь соберись, нам нужно завершить защиту.