Ненаследный принц

Ночью мы так и не уснули. Лежали рядом, перебирая имена придворных, и пытались вычислить, кому из них выгодна или невыгодна смерть императора и в чем эта выгода заключается. Для меня эта головоломка стала скорее забавным развлечением, я вспоминал свое детство и юность, когда почти все эти люди были мне знакомы, пока Драгон не произнес: — Магистр Ниур. — Ты что? — взвился я. — Ниуру смерть была невыгодна. Император Камир собирался переписать закон и взять в жены его племянницу, сделав их общего сына наследником. — Да? А откуда мы об этом узнали? С его слов, из дворцовых сплетен? А если предположить, что ничего подобного твой брат не планировал, мог магистр затаить злобу и отомстить? А когда ты появился и начал отказываться от Венца, он быстро сообразил, что нам сказать и ребенок пришелся очень вовремя. Кроме того, есть еще пара обстоятельств, вызывающих сомнения. Первое: тот парень, что накладывал проклятие, был его учеником. Конечно, мы можем предположить, что магистр не знал о его проделках, а если знал? Если именно с его подачи все и происходило? Второе: ту гадость, которой меня отравили, в простой лавке не купишь, ее надо было приготовить, а кому, как не магу знать всякие тонкости создания эликсиров и настоек? И еще, помнишь, как за нами следили в купальнях? Слежка ведь могла вестись и магически, тогда нет необходимости пользоваться потайными коридорами, но сила для этого необходима огромная. Слова Драгона посеяли в моей душе семена сомнения. Слишком уж хорошо все подходило, тем более, если вспомнить, как маг нервничал, когда мы говорили о смерти императора. Ах, как же не хотелось верить в виновность одного из немногих придворных, кто был всегда добр ко мне, ненаследному принцу. — А советника тогда зачем ему убивать? — Не знаю. Возможно, он мог выдать планы магистра, поскольку принимал в них участие, а может, просто узнал то, что знать не следовало. В любом случае нужно завтра внимательно за ним понаблюдать. С этим я не спорил. Все, что удалось нам придумать, это вызвать магистра перед собранием дворян и заставить отвечать на вопросы, вслушиваясь, говорит он правду или лжет, если, конечно, мой дар не спасует перед более опытным и сильным магом. *** Утро я встретил в плохом настроении. Как же тяжело было осознавать, что доверять здесь, в самом деле, нельзя никому. Император – это вечное одиночество и страшное напряжение, когда даже расслабиться и по-дружески поговорить не с кем. Нет, не хочу я для себя такой судьбы. Мое счастье – это маленькое северное приграничье, где живут простые люди, сердечные, щедрые, искренние, способные поделиться последним куском хлеба, ничего не требуя взамен. После завтрака я вызвал управляющего, чтобы вернуть приходные книги. В них я нашел всего три нестыковки, причем потери были смешными, принимая во внимание те суммы, что ежемесячно потребляет императорский двор. Я просто указал на них управляющему, порекомендовав быть внимательнее, а потом попросил рассказать о магистре Ниуре. — М-м, ну, магистр появился при дворе раньше меня. Но человек он вроде бы честный, а больше я ничего такого не знаю. — Ладно, идите, — отпустил я управляющего, а сам снова и снова начал вспоминать все известные факты, и так, и эдак рассматривая их с точки зрения причастности магистра. Увы, но все сходилось именно на нем. Оставалась еще одна, последняя возможность найти для него оправдание – поговорить с Верховным жрецом. Судя по тому, как эти двое общались между собой, знали они друг друга неплохо. Драгон после завтрака решил прогуляться на тренировочную площадку для стражников, и я не стал его дожидаться. Оставил записку, оделся, заплел волосы в простую косу и вышел в коридор. Пара стоявших на карауле стражников тотчас же увязались за мной, но возражать я не стал. Мало ли что. Когда я ступил под своды храма в императорском дворце, того самого, где происходило мое бракосочетание, там шла служба. Верховный призывал благодати на верных почитателей богов, при этом напоминая, что боги любят людей щедрых. Голос его гремел под сводами храма, вызывая благоговейный трепет в груди и желание отдать все свои сбережения, положив их на поднос с пожертвованиями. Я даже потянулся к поясу, но кошеля там не оказалось, зато я заметил, как оба моих телохранителя машинально повторяют мое движение. При этом глаза их были какими-то сонно-пустыми, словно… — Не может быть! — прошептал я, внимательно разглядывая прихожан. Кто-то уже отдал деньги и выходил из храма, со счастливой улыбкой на лице и мечтательно блестящими глазами, словно ему пообещали немедленную и огромную благодать неизвестно чего. Кто-то еще стоял с монетами в руках желая сделать подношение храму, но глаза их при этом ничего не выражали. Этот пустой и немигающий взгляд напугал меня. Не узнать магию голоса, присущую императорскому роду, было невозможно. Но как?! Откуда? Эх, мне бы тут же сообразить, что к чему и уйти, рассказать все Драгону, но я остался, желая объяснений. Когда зал практически опустел, Верховный направился ко мне. Видимо, он прочел все по моему лицу, остановился в трех шагах, перевел взгляд мне за спину и приказал стражникам: — ВЫЙДИТЕ, ВСТАНЬТЕ СНАРУЖИ И В ТЕЧЕНИЕ ЧАСА НИКОГО НЕ ПУСКАЙТЕ В ХРАМ ИМЕНЕМ ИМПЕРАТОРА. ЧЕРЕЗ ЧАС МОЖЕТЕ УЙТИ И ЗАБЫТЬ О ТОМ, ГДЕ БЫЛИ И ЧТО ДЕЛАЛИ. Он говорил, а голос его звенел и принуждал. Мне с великим трудом удалось сбросить с себя наваждение, и то пришлось прикусить изнутри щеку, боль хоть немного протрезвила. — Давай присядем, Ауно, и поговорим, — это он сказал уже нормальным голосом, но я послушно последовал за ним. — Откуда у вас магия императоров? – спросил я, как только опустился на сидение. — Оттуда же, откуда и у тебя. Я с ней родился и много лет потратил на совершенствование дара. Собственно, мы с тобой не чужие, по всем законам империи я твой дядя по отцу, поскольку прихожусь ему младшим братом. Просто моя мать, хоть и была обычной и незнатной женщиной, однажды попала в гарем твоего деда – императора Валирэ, – и покинула его до того, как о беременности стало известно. Она воспитала меня сама, вдали от мерзости и гнили двора, а потом рассказала мне о моем происхождении, когда я уже выбрал свою стезю в жизни. Боги оказались ко мне благосклонны и привели туда, где я должен был оказаться по праву рождения. — А Камир? — О-о… Умный парень, достаточно самолюбивый и эгоистичный. Поначалу было легко управлять им, но в последний год Камир совсем отбился от рук, пришлось сделать так, чтобы он больше не мешал мне. — Вы… ты… убил его? – вопрос я не прошептал, а просипел, чувствуя, как сжимается горло. На лице Верховного блуждала улыбка. — Нет, что ты. Зачем же мне убивать родную кровь? Он просто погиб. Несчастный случай. — Подстроенный с вашей помощью. — Я не спрашивал, а утверждал, и Верховный согласно кивнул, весело рассмеявшись. — Кстати, твои шрамы на ногах не без моего участия появились. Камир всегда был ревнивым ребенком, поэтому подсказать ему, как лишить тебя голоса и расположения императора было несложно. Тебя тоже придется убить, жаль. Такой молодой… — и Верховный жалостливо поцокал. — Тебе же двадцать один, если я не ошибаюсь? Могу обрадовать – ты навсегда останешься молодым и красивым, не то, что твой мерзкий Драгон. Откуда он только взялся… Последнее слово Верховный буквально прошипел, оскалившись. — А ведь так хорошо все было спланировано. Письма к тому идиоту, что должен был стать твоим женихом, не дошли – да, все я, – поэтому, когда император умер, ты навсегда покинул бы эту юдоль скорби, согласно законам империи. Пойми, к тебе я ничего не имею, но император должен быть только один. И это не ты. Если бы в тебе не было магии, все пошло бы по-другому, но… так распорядились боги. — Не боги, а вы. — Я. Но я был избран ими, и скоро мое предназначение свершится. Империей буду править я. И только я. — Но вы жрец. Вы голос богов на земле и не можете занимать трон, надев на себя еще и Венец императора. Это против закона. — Нет такого закона. Нигде не запрещается лицу духовному занимать трон, а значит, я ничего не нарушаю. Зато ты… само твое существование нарушает все мыслимые и немыслимые законы. Обладающий Голосом может родиться только раз в поколение, и тебе придется уйти, чтобы этот дар перешел к моему сыну. — Свернете мне шею, так же как и остальным? – я невольно отодвинулся от Верховного, а тот еще больше развеселился. — А что, неплохая смерть. Чистая. И очень похожа на кару богов. Мне достаточно только приказать подойти и ты как миленький сам подставишь шею. — Но это вам ничего не даст. У империи есть законный наследник, — я попытался вразумить сумасшедшего, с дрожью глядя в его глаза, так похожие на глаза отца. Как же я раньше не замечал очевидного? — Имеешь в виду того недоноска, что все же родился пару дней назад? Ничего. Я долго ждал, потерплю еще пару лет, а тем временем потравлю его немного, как сделал с твоим отцом. Думаю, мальчишке не так много яда понадобится. — Значит, отца?.. — я вскочил, чувствуя, как в груди клокочет от злости. — Я. Все я! — Верховный встал, горделиво поправил мантию и холодно взглянул, заставляя меня попятиться. — Двенадцать лет потратил на осуществление своего плана, было бы обидно потерять все из-за одного маленького… червяка, — Верховный злобно оскалился. — Ну, хватит болтать. А то принесет кого-нибудь нелегкая. Ты оказался удивительно везуч, но сегодня твое везение закончится. ПОДОЙДИ КО МНЕ. Его голос гремел, вынуждая подчиниться, но тут я услышал Драгона, зовущего меня, и сумел сбросить наваждение. Первый шаг, что я невольно сделал навстречу жрецу, оказался последним. Я отпрянул, избегая протянутых ко мне рук безумца, и бросился к дверям храма, за которыми слышался звон мечей и крики. Верховный кричал позади, приказывая вернуться, но я уже не слушал его, повторяя про себя любимое имя и закрываясь им, словно щитом. В несколько шагов достигнув дверей, я едва не сбил с ног Драгона, распахнувшего в этот момент тяжелые створки одним рывком. — Ауно! Никогда еще я не был столь счастлив, видя перед собой лицо Драгона. – Живой! – он обхватил меня руками, быстро поцеловал, а потом задвинул себе за спину. Меч его оказался в крови, а на ступеньках храма лежали мои стражи, пытавшиеся выполнить магический приказ и не пустить Драгона. Кто-то из них еще силился встать. — Драгон, он владеет магией голоса! — выпалил я, оглядываясь на людей, привлеченных к храму криками и сражением. Если Верховный прикажет им, толпа просто разорвет нас на клочки. – Закрой двери, быстро! — СТОЯТЬ! – окрик жреца остановил Драгона, когда он уже потянулся к брусу, перекрывающему изнутри двери храма в случае опасности. — НЕ СМЕЙ ЗАПИРАТЬ ХРАМ. ПРОСТО ПРИКРОЙ ДВЕРЬ И ПОДОЙДИ КО МНЕ! Драгон неуверенно качнулся и двинулся в сторону жреца, глядя перед собой пустыми глазами. — Драгон, нет! ОСТАНОВИСЬ! Драгон послушно замер посреди прохода, как деревянный истукан, но я не успел воспользоваться преимуществом. — ИДИ КО МНЕ! – вновь загрохотал Верховный, перебивая мой приказ, и Драгон пошел. — НЕ ПОДХОДИ К НЕМУ! – и он остановился, сделав всего два шага. Верховный зло выругался. — Не надейся мальчишка, что сможешь перебороть меня. НЕ СМЕЙ МЕШАТЬ! Голос Верховного заставил меня пошатнуться, а приказ едва не бросил на колени, заставляя умолять о прощении, что пошел против его воли, но вид послушно замершего перед жрецом Драгона не дал мне окончательно погрузиться в чужую магию подчинения. — Нет. Ты его не получишь, как и меня. ДРАГОН, ОЧНИСЬ, ВЕРНИСЬ КО МНЕ. Драгон пошатнулся и развернулся, готовый выполнить приказ, я даже успел разглядеть в его глазах на миг мелькнувший огонек разума, но моя радость была недолговечна. — НЕ СЛУШАЙ ЕГО, СЛУШАЙ ТОЛЬКО МЕНЯ. ЗДЕСЬ ЕСТЬ ТОЛЬКО Я. ТОЛЬКО МОЯ ВОЛЯ И МОЕ СЛОВО! ИДИ КО МНЕ. Я кричал, просил и требовал остановиться, но магия Верховного на этот раз крепко держала Драгона. Тогда я ринулся вперед и, схватив за руку, попытался его остановить, но Драгон с силой оттолкнул меня, отбросив на лавки для молящихся. Я чудом устоял на ногах, больно ушибив о деревянное сидение колено. Всего три шага отделяло моего лорда от этого чудовища, и он их прошел, двигаясь неуверенно, дергано, но прошел, пока я старался придумать хоть какой-нибудь выход. Стоило Драгону остановиться возле Верховного, как тот выхватил из широкого рукава тонкий стилет и приставил его к шее моего супруга. Мне хорошо была видна выступившая на коже капелька крови. — Ты проиграл, мальчишка. Замри и не шевелись, если не хочешь, чтобы я прямо сейчас перерезал ему горло. Я и сам понял, что проиграл, но сдаваться без боя все же не собирался. Я собирался подойти как можно ближе, а потом выбить оружие из рук этого сумасшедшего. Если нет… похоронят нас с Драгоном рядом. — Что же ты никак не угомонишься! — Верховный оскалился и надавил сильнее. Кровь струйкой побежала по шее Драгона, пропадая за воротом камзола. Мне оставалось сделать всего пару шагов, когда Верховный скомандовал: — ОСТАНОВИ ЕГО! Я думал, этот приказ относится к Драгону, и только когда меня кто-то перехватил, заламывая руку, и я согнулся, вскрикнув не столько от боли, сколько от неожиданности, понял, что сзади кто-то есть. Чуть повернув голову, я увидел испачканную кровью кольчугу дворцового стражника. Это был один из тех, кто охранял меня по дороге в храм и с кем Драгон дрался. — ОТПУСТИ! — прорычал я, но Верховный перехватил инициативу, тут же приказав: — ЗАКРОЙ ЕМУ РОТ. Стражник послушно выпрямил меня, обхватывая одной рукой за шею, не давая нормально вздохнуть, тогда как другой, измазанной кровью, зажал мне рот. Он вцепился сильно, мне казалось, что мои зубы просто раскрошатся, или проткнут щеки и язык. Я ухватился за его руки, пытаясь хоть немного ослабить давление, но он стоял как монолит и держал, ни на миг не ослабляя хватки. — Прекрасно! — смех Верховного разнесся под куполом. – Теперь ты не сможешь помешать моим планам. В этот момент в дверях появился храмовый служка, в чьи обязанности входило прибирать после окончания службы. Он ошеломленно застыл на пороге, глядя огромными глазами на окровавленных людей и не понимая, что происходит в храме. Я обрадовался – парень сейчас сбежит и позовет на помощь, даже замычал, пытаясь передать ему, чтобы бежал быстрее, но вновь просчитался, недооценив противника. — Ах, как же удачно все складывается. ЗАКРОЙ ИЗНУТРИ ДВЕРИ, МАЛЬЧИК, И СТУПАЙ ПРОЧЬ. ТЫ НИЧЕГО НЕ ВИДЕЛ! Парень послушно запер двери, наложив на них тяжелый дубовый брус – откуда только силы взялись – и медленно пошел прочь. Как я ни дергался, ни вырывался из рук охранника, пока он проходил мимо меня, стараясь привлечь к себе его внимание, ничего не вышло. Мне даже удалось пнуть его носком сапога по бедру, но служка только покачнулся, теряя на миг равновесие, и продолжил свой путь, как ни в чем ни бывало. — Вот видишь, Ауно, как все просто. Хочешь знать, о чем завтра будут шептаться на всех улицах столицы? Я добр и расскажу тебе. Лорд Лаэ, застав тебя с любовником, взбесился от ревности, убил обоих, несмотря на то, что вы находились под защитой храма. Мне не удалось его остановить. А друг твоего любовника убил разъярённого лорда, после чего умер от ран сам, прежде чем кто-то успел оказать ему помощь. Увы, такова жизнь. Я даже лично отпою тебя в храме, прежде чем тело предадут земле. ЛОРД ЛАЭ, УБЕЙТЕ АУНО! Драгон обернулся. Все, что я смог сделать, увидев любимые, но пустые и безжизненные глаза, это мысленно произнести: «Драгон, я люблю тебя». Драгон шел убивать меня, и Верховному было совершенно наплевать на то, что вместе со мной он неминуемо убьет и того, кто преданно стоял сзади, зажимая мне рот. Он уже все продумал, выстроил сцену, и теперь мы, как послушные марионетки, играли свои роли. Как горько, больно и обидно. Как глупо! Собравшись с силами, я рванулся вперед, одновременно с этим наступая изо всех сил на ногу стражнику, а потом попытался упасть на колени, повиснув всем своим весом на удерживающих меня руках. Увы, хотя он, потеряв равновесие, выпустил меня, я упал. В это мгновение я заметил луч света, скользнувший по металлу клинка, вскинул взгляд и испуганно замер, понимая, что остановить Драгона уже не успеваю. Неужели это все? Рука с мечом, начавшая было опускаться, замерла на один удар сердца, а в следующий миг Драгон резко развернулся. Я не раз видел, с каким искусством он метал кинжалы, короткие копья и топоры, но оказалось, меч тоже вполне для этого годится. Тело Верховного, пробитое насквозь боевым клинком, рухнуло на пол. — Я слишком люблю своего супруга, чтобы выполнять такие дурацкие приказы, — пробормотал Драгон, вытирая хлынувшую из носа кровь, и тут же осел рядом со мной, теряя сознание. Едва я успел подхватить его, а то бы он расшиб голову об угол скамьи, как сзади раздался грохот и звон от падения моего охранника-пленителя, потерявшего сознание после смерти "кукловода", а в дверь яростно забарабанили, что-то выкрикивая. Потом раздался громкий приказ: «Ломайте!» и засов аж подпрыгнул от мощного удара, разлетаясь на части, а потом и храмовые двери рухнули, поднимая в воздух облачка пыли. Меня немного зацепило по голове одним из осколков, к счастью маленьким, по лбу заструилась кровь, заливая глаза. И все же я смог немного оттащить Драгона в сторону, чтобы ворвавшиеся в храм люди не наступили на его бесчувственное тело, но эта предосторожность оказалась напрасной. В дверной проем, прямо по огромным створкам, ворвался сначала магистр Ниур, вскидывая руки в защитном жесте, словно готовясь отражать немедленное нападение, а за ним… — Я сошел с ума, — успел пробормотать я, прежде чем отключился. *** Я счастлив тем, что первое же дворянское собрание, на котором мне довелось побывать, оказалось для меня последним. Когда полсотни мужчин пытаются говорить одновременно, чего-то требуя, вопрошая, выкрикивая, размахивая руками и ругаясь, я готов был на стену лезть, перелезть и убежать. И чем дальше, тем лучше! — ТИХО!!! Мой окрик заставил всех немедленно заткнуться, сесть на свои места, и выслушать императора, которого все считали погибшим. Я эту историю уже знал, причем в полной версии, а не отредактированной для всех остальных граждан, поэтому просто придвинулся ближе к Драгону, согреваясь его теплом. Как же я хочу домой! — Смерть моего отца, императора Нарона Танэ не была результатом болезни. Как теперь доказано, его долгое время травили, давая яд малыми дозами. Никто не смог заподозрить ничего дурного. Когда стало известно, что у меня будет сын, начались покушения на меня. Опасаясь за жизнь близких, я инсценировал свою гибель, воспользовавшись магическими способностями магистра Ниура. Он же помог мне скрыться, тайно следя за жизнью в замке. Мы надеялись таким образом выйти на след заговорщиков и у нас все получилось. Мой брат, Ауно Лаэ оказал посильную помощь в раскрытии заговора, за что империя находится перед ним в неоплатном долгу. Верховный жрец, долгое время служивший при дворе, оказался сумасшедшим, возомнившим себя наследником империи и возжелавшим получить Венец императора. Он, наказанный богами за гордыню и предательство, пал от руки нашего верноподданного лорда Лаэ. В честь чудесного избавления империи от смуты и междоусобной войны, сегодня на закате в замке будет бал, на который приглашаются все присутствующие с семействами. На этом все, прошу расходиться. Ну да, все так и было, если не считать одной маленькой детали: меня никто не подумал спросить, хочу ли я участвовать во всем этом… бардаке. А магистр действительно прикрыл императора, использовав то же заклинание, которым убедил всех, что наложница умерла, родив мертвого ребенка. Они просто дождались очередного покушения и разыграли спектакль, после чего император спрятался в семейном склепе, блуждая изредка потайными ходами, в попытке отловить заговорщиков. Хитро все было продумано, ничего не скажешь. Хитро и подло! Ловля на живца – вот как это называется. Кстати, тогда в купальне за нами подсматривал именно он, укрывшись магической завесой. Именно его холод и злость я почувствовал. Его ненависть. А за что? За то, что урвал от этой жизни капельку счастья, в то время как он вынужден был прятаться и подозревать каждого? Так моей вины в этом нет и не было. Не сказал бы, что объяснения императора устроили горластое дворянское собрание, но уходили все послушно, вполголоса переговариваясь друг с другом. Видимо, никто из них не хотел рисковать шкурой, требуя от императора более полных пояснений. Даже родственники почившего первого советника ушли ни с чем, хотя, как я слышал, надеялись на какую-то компенсацию от императора. Ха, дождутся они, как же. Братцу еще со вторым и третьим разбираться предстоит, те тоже оказались не совсем безгрешны, но это уже не мои проблемы. Зал быстро опустел, но мы с Драгоном и магистром Ниуром остались, повинуясь знаку императора. — Ваше Императорское Величество, когда нам будет разрешено отбыть домой? – спросил Драгон, стоило дверям закрыться за последним дворянином. Вот что называется: «брать быка за рога»! — Ну… — Император отвел взгляд, поправил венец, блеснувший крупным, кроваво-красным рубином, поерзал на троне, словно стремясь найти положение поудобнее на этой жесткой штуковине, вздохнул, почесал нос. — Через два дня. Я прошу вас послезавтра пополудни присутствовать на моей свадьбе с леди Тэсой и принятии в род нашего сына. Камиру, кажется, было немного неловко, что он так использовал нас с Драгоном, фактически подставив под удар сумасшедшего жреца и родственника. Хотя… может, не было. Просто он демонстрировал это всем своим смущенным видом, давным-давно выучив науку притворства и лжи, без которой во дворце делать нечего. Зато теперь он смог воочию убедиться: его трон и Венец мне и даром не нужны. Пусть сам рулит в своем гадюшнике! — Можно и остаться на пару дней, но при одном условии. — Я взглянул на Драгона и он кивнул мне, давая возможность действовать на свое усмотрение. – Нам кое-что нужно приобрести на ваших складах, мой император. — Все что угодно, младший лорд Лаэ, — и Камир склонил передо мной голову, отдавая дань уважения. Я глазам своим не поверил. Уважение? Ко мне? В груди кольнуло. Я не забыл старые обиды, просто признание Верховного сделало мою горечь далекой и мелкой. Такой, за которую не мстят, а просто помнят. Камир никогда не станет мне братом, в полном смысле этого слова, слишком много было между нами раньше, но все же он будет знать, что на севере есть человек… Нет, есть люди, на которых можно положиться в трудную минуту. Надеюсь, память ему не изменит. — А теперь, Драгон, Ауно, вас ждут портные, нужно подобрать костюмы к предстоящему нынче балу. Кажется, мы с Драгоном застонали в один голос. А еще я немного пожалел, что мы не уехали сегодня утром, поддавшись на уговоры магистра и Тэсы, с которой недавно познакомились. Мой племянник – будущий наследник империи – говорить пока не умел, но зато он заразительно улыбался, немного напоминая мне своей детской непосредственностью нашего сына Тарриуса. Скорее бы вернуться домой. И сказать Драгону, что мы могли бы взять еще и девочку. Удочерить.