Мертвые живы страстями

Он сидел на полу, широко раскинув ноги перед собой, прислонившись спиной к стене и держа на коленях дрожащую Баррисс, глаза которой так и бегали по помещению, а грудь бешено вздымалась над сумасшедше бьющемся сердцем. - Сиди, я сказал, - утомленно пробормотал Вейдер, когда она дернулась при виде Асоки, надеясь то ли спрятаться за ним, то ли обратиться с мольбой к старой подруге, уповая на ее милость. Глупая. Вейдер до сих пор так и не понял, чего же она боялась больше: метафизической вечности вне Силы, на которую он обрек ее, или той кровавой смерти, которую предрекла ей Асока. Он лениво перебирал одной рукой ее волосы, прежде стыдливо скрытые под непроницаемой тканью платка, а другой непринужденно водил по животу, то и дело забираясь под кофту. Асока застыла на пороге, не решаясь сделать и шага. Дверь за ее спиной с тихим хлопком закрылась, а случайные лучи закатного солнца, чудом проникшего так низко, бегло осветили ее покрытую испариной кожу. Вейдер прищурил глаза, остановил лениво блуждающую по Баррисс руку и всмотрелся в точеные черты ее лица, так неуловимо изменившиеся со времен глупой, но такой нужной войны. Пятнадцать лет назад он узнал, что ученица умерла от случайной пули наемника на нижнем Корусканте, бездарно разменяв свою жизнь за спасение ушлого наркоторговца. Ее смерть страшной болью отгремела в сердце и осталась в прошлом, ничего не оставив на долю настоящего. Был жив лишь яркий интерес, приправленный раздражением, нежданная гордость и нота неконтролируемого страха, просыпавшегося по ночам перед тем, как начинала кричать Падме. – Похоже, дело и вправду дрянь, раз ты на это купилась. Прежде даже я не стал бы сломя голову бросаться в петлю, не разузнав план казни. Вейдер еще раз прошелся по Асоке пренебрежительным взглядом из-под припущенных на глаза волос и презрительно покачал головой, встретившись с ней глазами. Что характерно, удивление его внешностью или простой офицерской формой она не выказывала, хотя должна была. В голову тут же закралось сомнение: что еще она знала? Смотрела Асока прямо, расправив плечи и подняв голову, но руки непроизвольно напрягла и прижала локти к талии: боялась, скрывала это и знала, что не выходит. - Сейчас ты их проводишь. Она старалась говорить твердым голосом, но, похоже, от страха плохо понимала, о чем. Вейдер кивнул, чуть наклонив голову, и, словно дешевую шлюху, собственнически прижал заерзавшую Баррисс к себе за талию. - Объяснись. Асока высокомерно подняла брови и, стараясь взять себя в руки, сделала шаг навстречу. - В чем? Он резко поднял к ней глаза и недовольно прищурился. - Во всем. Начни с недавней ночи, продолжи сегодняшним обедом, и, возможно, доживешь до ужина. Громко фыркнув, Асока скользнула по Баррисс взглядом и наморщила нос. Оффи была как Оффи, все такая же смазливая и ничуть не отличающаяся от себя в прошлом. Вейдер знал это и держал ее для забавы, привычно сыпя угрозами, лишь краем сознания вдумываясь в слова. Все это было неважно. Значимое оставалось несказанным. - Я нужна тебе живой, иначе ты бы ясно дал понять своим шестеркам обратное. - Ты была нужна им живой для меня. Улови разницу. Громко вздохнув, Асока сжала руки в кулаки, попутно приблизив их к мечам, и, поборов скрытое оцепенение, уверенно сделала шаг к нему навстречу. Он оценивающе на нее взглянул и кивнул головой на свои старые мысли: что-то в ней и действительно оставалось от девчонки, прошедшей за его спиной все горячие точки войны. Уже это одно ставило ее рангом выше того ничтожества, что, оцепенев от страха, скулило у него в ногах. Асока раздраженно скривила губы и, нервно дернув головой, уверенной походкой пересекла разделявший их зал. Она упрямо глянула на него сверху вниз и села рядом на колени. - Ничего ты мне не сделаешь, - с упрямой и злой обидой шепнула она, а затем, крепко зажмурившись, оттолкнула Баррисс в сторону и обхватила его за шею, прижавшись носом к скуле. - Я не знаю, что происходит, Энакин. - Вейдер, - он передернул губами и скосил на нее взгляд. - Все равно. Отскочившая Баррисс попыталась вывернуться и уже поднялась с пола, намереваясь в два прыжка пересечь зал, когда он хваткой силы ухватил ее за волосы и проволок по земле назад, к своим коленям. - Еще раз дернешься, и я вобью твой же меч тебе в позвоночник, - холодно прошипел он, накрывая ладонью ее шею и прижимая рукой к полу. Асока прищурилась сытой кошкой, наблюдая за ним. Вейдер знал, что в другом положении она бы с радостью провела весь вечер, наслаждаясь тем, как Оффи за волосы вываливают в грязи. - Я скажу только одно и постарайся понять с первого раза, - тихо продолжил он, расслабив плечи под тяжестью Асоки и откинув голову к стене. – Император в тебе заинтересован, я – нет. В ситуации возникшей неопределенности твое возвращение – досадная переменная, не поддающаяся просчету. Если бы обстоятельства зависели от меня, ты бы никогда не появилась, но от Императора невозможно скрыть правды. Он считает, что твоя польза перевесит риск работы с тобой, я думаю наоборот. Но в одном мы с ним солидарны – я намного полезнее тебя, а потому он простит мне твое исчезновение. Улавливаешь? Вейдер прикрыл глаза, краем сознания настраиваясь на ее ответ и щекой ощущая тепло. Пальцы Асоки сжались на его шее, она слабо кивнула и крепче к нему прижалась, подобрав под себя ноги. Он говорил предельно сухо и не врал – она знала. Последнее, что ему было нужно, - видеть свое прошлое под огнем своего пошатнувшегося настоящего. - Я могу поменять мнение, если пойму мотивы твоих поступков, природу образовавшейся между нами связи и то, чем ты жила последние пятнадцать лет, - он слабо повернул голову в ее сторону. - Инквизитор рассказал мне о твоих белых мечах, можешь начать с этого. - Я разорвала связь с Орденом, но отказываться от любимого оружия не хотела. Белые кристаллы просто удачно попались под руку. - Ну конечно, - усмехнулся он и кивнул головой, машинально сжав горло дрожащей Баррисс. – Дальше. Асока вздохнула, перехватила руки за его шеей и, расслабившись, положила голову ему на плечо. Дышать она начала спокойнее. Она знала, что врать ему было бессмысленно. Значит, сейчас начнет говорить правду. Конечно, неполную. - Была на Шили, Киросе, залетала на Рилот… Боялась показаться в центральных мирах. Занималась мелкой подработкой, выживала, как и все тогда, пока не встретила коммандера Шато. Он принял меня на службу по повышенной ставке. - Тебя? – Вейдер неверяще вскинул бровь и даже чуть повернул к ней голову. Она только повела плечом и улыбнулась краем губ. - Они довольно милы, когда считают тебя избранной. - По наследству? - Ага. - Идиоты. Асока согласно кивнула и, пользуясь моментом, крепче к нему прижалась. За ней не стояли королевский дом или миллиардные счета Чандрилы, и вряд ли она полагала, что находится в безопасности. Но сны всколыхнули воспоминания о Падме, и сейчас Асока чем-то неуловимо была на нее похожа. Конечно, они ведь так часто были вместе. Что из тех времен не напоминало ему о ней? Он тяжело выдохнул. До исхода дня все решится. Лучше всего забыться ему всегда помогала политика. - Восстание будет подавлено, так или иначе. Я затоплю его в крови и выставлю корабли в качестве личного достижения на постоянной экспозиции дворца. Меняй приоритеты. - Ты думаешь, мне это нужно? – она легко вцепилась ногтями в кожу на его шее и стрельнула недовольным взглядом. – Причин ненавидеть прогнивший Орден и его демократию у меня не меньше твоих. - Мне все равно. - Я там, где война, Вейдер. Я делаю, что умею. От прозвучавшего имени на мгновение в мыслях возникло и погасло недоумение. Впрочем, для той, что, не моргнув глазом, сделала из живого человека дышащий труп, вероятно, всегда был ближе Вейдер, а не Энакин. Асока была его детищем, которому он дал вкусить первой крови и подсадил на иглу войны. Азарт бойни уже тогда стал проявляться в ней, но догмы старого Храма его сдерживали. Все пошло прахом, когда она ушла, а, когда ушли джедаи, рухнул последний рубеж. Это было еще одной странностью, которую Император, отмахнувшись, не стал просчитывать. - Я не акцентирую внимание на полуправде лишь потому, что все еще даю тебе возможность ее дополнить, - ровным голосом продолжил Вейдер, вновь начав играться с волосами Баррисс тонкими потоками силы. - Не желаешь так, можем сделать иначе, ведь никто не вживлял тебе универсальные импланты инквизиторов. А меня никто не учил деликатному обращению с сознанием. Не хочешь последствий – начинай говорить. В первую очередь меня интересуют видения, которые наша связь вызывает. Асока нахмурилась. Да, видела, и да, знала, но говорить об этом не хотела. - Они мучают меня уже пятнадцать лет, - хрипло выдавила она из себя и склонила взгляд к полу, а руки опустила к его ноге, вцепившись в форменные брюки офицера Империи. – Они появились за несколько дней до переворота, а потом всплыла информация о твоей смерти. Я очень долго винила себя в том, что не вышла с тобой на связь. Я ничего не понимала… Почему Оби-Ван не помог вам? Вейдер крепко сжал зубы, вспомнив про него, и резко повернулся к Асоке, а затем перехватил ее голову свободной рукой, заставляя поднять к нему глаза. В мозг хлынули чужие отчаяние и боль, годами не находящие выхода, безличная ненависть к его убийце и жажда грязной, кровавой резни. Она могла бы прямо сейчас на чистой неистовой ярости, ждущей своего часа в потемках души, сжечь виновника заживо в кипящей лаве, подпитывая его через силу, чтобы смерть подступала медленней. Сморщившись от ударившей в голову страсти, Вейдер прервал контакт. Мысль была до безумия нелепа, но девочка все еще, через пятнадцать лет, была фанатично ему предана. - Тебе незачем знать про Оби-Вана. Ты вообще не должна была ничего видеть. Асока сочла за лучшее промолчать, и, ссутулившись, потирала рукой сжатый подбородок. - Твой образ взаимодействия с Силой изменился, - Вейдер коснулся ее бокового лекко, привлекая внимание к своим словам, но ослабил силу протеза. Когда-то давно он и сам пытался разглядеть так Силу, но не смог. – Струясь через тебя, она становится неровной, хаотичной, отталкивающей любой контроль. Это наравне с шоком и могло стать причиной изменения обычной связи. Ты должна скрыть это от Императора. Подняв к нему глаза, Асока задумчиво кивнула. Вероятно, она уже думала о подобной возможности и сама. Тяжело выдохнув, она вновь обвила руками его шею и положила голову на плечо. Вейдер сжал зубы: слова о ее пользе были поспешными. - Ты отведешь меня к нему? - Да. Ты нужна мне рядом, пока связь существует. Размениваться же твоим умением работы с Силой было бы расточительно. Асока печально усмехнулась. С потолка, поддавшись какому-то отдаленному эху, посыпалась штукатурка. - Ты перегорел, полностью. Ни мертв, ни жив. Вейдер легко пожал плечами и положил пальцы ей на поясницу. Она из принципа никогда бы не согласилась с условиями противника, а значит, сейчас просто оттягивала время перед тем, как сойтись с ним в бою и проиграть. Знала, что так будет, и потому, потакая своей слабости, наслаждалась. Через четверть часа Асока подняла к нему глаза, отмечая, что, вопреки здравому смыслу, впервые за многое время чувствует себя на своем месте. Где-то внутри зазвонил колокольчик безумия: она ощущала себя в безопасности. Вейдер ровно дышал, всматриваясь в закрытую дверь перед собой. На Асоку накатывала сонливость – солнце окончательно скрылось за плотной корускантской застройкой. Она уткнулась носом в его шею, прислушиваясь к тому, как ровно, наперекор всему, бьется его сердце. А потом, под аккомпанемент десятка взорвавшихся бомб, помещение осветилось слепящим светом, и на пол перед ними с грохотом обрушилась большая часть крыши. Вейдер с силой оттолкнул ее от себя, а сам, перескочив через Баррисс, опрыгнул в другую сторону. Оффи откатилась на последних инстинктах, и на место, где они сидели, упало стальное перекрытие. Первая мысль была о Вейдере – он был цел, вторая о Бобе – он не был таким дураком, третья – о повстанцах. Вскинув взгляд к потолку, Асока громко выругалась, поняв, что на нее с криками летит Эзра, а Кэнан, приземлившись в трех метрах от Энакина, старается отвлечь на себя его внимание. Вейдер не поддавался. Взглядом, полным злобы, как небо Коррибана, он глядел на Эзру, уже поднимавшегося вместе с Асокой к кораблю, и швырнул в него пламенеющий красный клинок, а сам отбил неумелый выпад Кэнана зеленым. Парень не был обучен сражаться мечом в храме, он вообще привык из него стрелять! Асока даже не удивилась, когда меч, подхлестнутый яростью учителя, рассек ему руку, и успела только обрадоваться тому, что не был задет поднимавший их трос. Одной Силе ведомо, как Эзра на нем удержался. Перед тем, как крепкие руки Рекса подняли их на борт Призрака, Асока успела перехватить взгляд Энакина. Не в чем было сомневаться – мимо троса он не промахнулся. Просто не успел бы подстраховать ее падение.