Мертвые живы страстями

День выдался продуктивным: после двенадцати часов поисков подходящего тела на нижних уровнях они с Ар’алланом наконец подобрали достойную его замену. Несмотря на уверенность в том, что Вейдер редко глядит дальше камеры, они все же решили подстраховаться и нашли иглу в стоге сена — неучтенного одаренного. Асажж передала его Бобе в тот же день, не желая возиться с трупом, пока Ар'аллан, прохлаждаясь в соседней кафешке, следил за передвижениями полицейских патрулей. Найденный парень был моложе, но его необузданная сила электризовала воздух, а шилийское происхождение сглаживало разрыв во внешности. Все остальное должны были сделать хитрое джедайское наследство, пробивная удача Фетта и, что немаловажно, занятость самого милорда. В последнем Вентресс не сомневалась ни секунды — если бы у Тано не было связи с Вейдером, никто бы не смог так оболгать ее Инквизитора, что за ним послали личного убийцу имперского палача. Асока всегда умела крутиться, и сейчас больше всего Асажж интересовал сам повод, узнав который Вейдер отдал приказ на устранение. Но Ар’аллан молчал, как альдераанский партизан, и лишь намеками давал понять, что доверие между ними недостижимо так же, как проблеск света в сияющих очах Его Величества. Именно поэтому у Асажж весь день болела голова, и она была очень зла, когда после праведных трудов вызов по прямой линии разбудил ее в три часа ночи. — Дай, — сощурилась она и перекинулась через сонного Инквизитора к прикроватной тумбе, проектор на которой грозился оживить даже вырубленных из сети дроидов-уборщиков. От Императора обычно в это время не звонили, но все когда-то бывает в первый раз. Упав на Ар’аллана грудью, она вдавила его голову в матрац и стукнула большим пальцем по кнопке включения связи, сонно щурясь на слепящий голубой свет. С той стороны послышались только сдавленные рыдания и шум помех, говорящий о том, что сигнал исходил очень далеко от Корусканта. — Прости, — Асока рвано выдохнула себе в колени и подняла к камере заплаканные глаза. — Некому больше звонить. Асажж с трудом разлепила веки и угрожающе нахмурилась, не забыв прикрыть для верности торчащие из-под одеяла монтралы Ар’аллана подушкой. — Отыщи Баррисс в канализации, — фыркнула она, прикрыв грудь одеялом. — А-а-ас, — Асока всхлипнула, часто заморгала и посмотрела на Асажж округлившимися глазами, не думая ни кривляться, ни кривить душой. Асажж поняла, что, стало быть, случилось невероятное: циничную оторву Тано что-то пробрало. — Ты влюбилась? Асока закивала и спрятала заплаканное лицо в коленях. — Много лет назад, — прохрипела она, стянув дрожащими пальцами кожу, — и не по-настоящему. Асажж тяжело вздохнула и закатила глаза. Инквизитор недовольно заерзал под локтями, перехватывая ее талию под одеялом. — Я видела его во сне сегодня, — Асока сглотнула. — Смотрела, как он умирал. — Прервать видения тебе — раз плюнуть. Не надо было меня будить от того, что сама решила на это полюбоваться. Асажж ощутила, как по ее спине медленно поднимается горячая рука, и перестала дышать. Вторая рука растирала ее бок, неспешно пробираясь под живот. — Ты не понимаешь, — Асока всхлипнула и задрожала. — Он горел заживо, преданный другом, когда я боялась даже допустить мысль, что мои сны — правда. Моей вины в этом не меньше, чем у его убийцы. Асажж вздрогнула, когда Инквизитор прошелся ногтями по внутренней стороне ее бедра и, широко раскрыв глаза, подперла подушкой подбородок. Мелькнула мысль обжечь его ладонь статичным электричеством, но она не стала: было во всем этом что-то пикантное. — Тогда возьми на себя гибель каждого храмового пятилетки — ты бы обязательно их защитила, склони тогда голову перед зеленым дикобразом, — фыркнула Асажж и закусила щеку, ощущая, как мягкие пальцы массируют ее набухшие губы, а другая рука перебирается к груди от спины. Асока промолчала и подняла к ней заплаканные глаза. На мгновение Асажж показалось, что в них мелькнул ужас — будто Асока и вправду поверила в ее слова. — Знаешь, что самое страшное? Асажж приоткрыла рот, стараясь сдержать участившееся дыхание, и вопросительно подняла бровь. Она очень надеялась, что выглядит убедительно. Во всяком случае, дальность передачи и помехи точно были на ее стороне. Асока закусила губу и нахмурила брови, как и она сама, когда ей в голову приходила дурацкая идея заняться самоанализом. — Где-то внутри меня все еще живет та брошенная девочка, которая в нужный момент не смогла простить, — Тано пробормотала это на одном дыхании и замотала головой, будто стараясь выбросить из нее все то, что так мешало жить. — Она рвется изнутри и гложет глотку Фалкруму с тем остервенением, что было мертво уже пятнадцать лет! Асажж глотнула ртом воздух, когда пальцы Ар’аллана резко вошли в нее, а ногти впились в грудь, за секунду прорезая тонкую кожу от взметнувшейся в нем ярости. С трудом выдохнув, она крепко сжала зубы, мысленно себя обругала и натянуто улыбнулась подруге. Асока ничего не видела. Она согнулась пополам и навзрыд заплкала, подметая лекко пол. Недопитая бутылка у ее ног опрокинулась и разлилась, развозя грязь по кораблю. — Ну, неугомонная, успокойся, — Асажж попыталась сказать это же и самой себе, животом чуя идущую от Ар’аллана дрожь. — Я знаю тебя дольше него, я знаю тебя лучше. Ту девочку убил Орден, а эту я воспитала я. Я даю на нее гарантию. Асока подняла к ней хмурый взгляд и попыталась криво улыбнуться. Инквизитор, успокоившись, продолжил ее ласкать, лишь дрожью на кончиках пальцев выдавая то, что придется еще долго сглаживать. — Знаешь, если бы Энакин сейчас к тебе присмотрелся, вы бы подружились. От этой перспективы Асажж даже передернулась. — Предпочту уважать его на расстоянии, — с трудом выдавила она из себя, представляя, во что мог бы превратиться Скайуокер после пятнадцатилетнего подполья. — Хотя, от разового спарринга я бы не отказалась. — До сих пор комплексуешь, что не разукрасила ему второй глаз? — Асока улыбнулась сквозь слезы. — Для симметрии, — выдохнула Асажж, спиной ощущая, что еще минута и с нее точно сдерут проклятое одеяло. — К бою готова? Асока кивнула и вымученно улыбнулась еще раз. Асажж уверенно вырубила связь, чувствуя, как вторая рука подбирается туда же, где недавно обустроилась первая. Колени уже дрожали, и на спину она перевернулась в предвкушении, легким током пройдясь вдоль позвоночника за все минуты, что он заставлял ее держать лицо перед подругой.