Не хочу быть героем

Хотя до границ Империи было, по словам Эрила, всего два дневных перехода, мы до них не добрались и на третий день. Причина банальна – с нами был маленький ребёнок, который просто не мог выдержать весь день в седле. Даже специальная корзина-люлька, которую рукастая Нирка сплела именно для того, чтобы малыш мог сидеть или спать на ходу с бОльшим удобством, делу помогала мало. Так что вместо одной днёвки нам приходилось делать две и более длительные, чем обычно – всё для того, чтобы Тонто успел набегаться, наиграться, насобирать в степи разноцветных камушков, сброшенных панцирей улиток, птичьих перьев и прочих совершенно бесценных для маленького ребёнка сокровищ. Насобирав всякой ерунды, он устраивался в своей корзинке, закреплённой сбоку Ниркиного вамми, и начинал перебирать их. Это был довольно долгий процесс, сокровища тщательно рассматривались, рассортировывались, сравнивались с уже имеющимися и раскладывались по плетёным из лозы коробочкам – тоже Ниркиной работы. Нам с Эрилом не слишком нравилось нововведение в виде корзины, к тому же из-за неё Нирка вынуждена была сидеть в седле по-женски – опустив обе ноги на одну сторону. Галопом так не поскачешь, так что наш маленький караван был довольно уязвим для всяких нехороших личностей, которые почитают себя романтиками с большой дороги. К тому же туго набитые седельные сумки наших вамми тоже могли возбудить нездоровый интерес у тех же помянутых личностей, и тогда точно придётся отбиваться. Хотя… В принципе у нас есть один неплохой боец и стрелок (Эрил), один довольно-таки крупный фарт, один невзрослый, но вполне себе ядовитый бурбур и я с посохом Жизни. Правда, вредить даже разбойникам, с помощью него я не смогу, так хоть по башке врежу. И вообще, если местная разбойная братия хоть чуть-чуть вменяема – просто так с нами связываться не полезет. И есть шанс, что они не тронут Слышащего и его спутников… В общем, повод для осторожного оптимизма всё-таки был. И вот уже два дня мы передвигались по приграничной степи достаточно спокойно, не встретив никого, кроме маленького седенького старичка явно философской направленности, который пас стадо местных пушистых коз. Точнее, козы паслись как бы сами по себе, не покидая местность возле небольшого озерца, а старичок сидел на приступочке своей кибитки и невозмутимо курил карикатурно огромную трубку, пуская в небо желтоватый дым. Кстати, причина столь потрясающего послушания пушистых, четырёхрогих, на диво грациозных коз стала понятна, едва мы приблизились. Рядом с невозмутимым старичком тут же материализовались две громадные серо-бурые тени, удивительно похожие на уже виденных нами в степи хищников, которых я мысленно называл «волками». Видно, одомашненные потомки дикарей или полудикие помеси… Старичок же глянул на нас, махнул рукой, и обе страшноватые зверюги исчезли, продолжив выполнять свои прямые обязанности. А забавный дедуля, явно обрадованный появлением свежих людей, пригласил нас разделить с ним ночлег и трапезу. Поскольку дело шло к вечеру, мы с радостью согласились на предложение гостеприимного дедушки и предложили помочь по хозяйству. Дедушка замотал головой и тут же развил бурную деятельность, в результате которой возле кибитки возник низенький столик, окружённый толстыми шкурами для сидения. На столике же возникло столько всякой вкуснятины, что у нас глаза на лоб полезли. Нарезанное копчёное мясо, мёд, свежие ягоды, сыр, маленькие птички, зажаренные целиком, какая-то зелень, кусочки мяса, запечённые в тесте, что-то типа казахских баурсаков, пирожки, высокие кувшины с напитками и даже небольшой горшочек молочной каши для Тонто. - Дедушка… - растерялись мы, когда он пригласил нас за стол. - Садитесь-садитесь, не бойтесь, не объедите старика. Мне детки мои ещё принесут, они меня не обижают… - Простите, уважаемый, что не назвались сразу, - быстро сказал Эрил и назвал наши имена, не забыв упомянуть и Фельку с Ромашем. Меня, кстати, удивило их поведение – Фелька вёл себя на удивление тихо, чинно и благовоспитанно, а Ромаш тоже тихонько забрался в капюшон моего плаща и не спешил выбираться. Что за притча? «Нам здесь опасно?» – спросил я Фельку мысленно. «Нет, нет, - быстро ответил Фарт. – Костя, только будь с этим дедушкой вежлив, прошу тебя… Это важно…» Ясно. Но ладно, спрошу Фельку потом, попозже. А сейчас нужно поддержать общую беседу, а то невежливо как-то получается. - Да, да, детки, - между тем продолжал говорить старичок. – Меня зовут Зинат-Шо, и я рад гостям. А то я всё один да один... Нечасто встретишь в этих степях свежего собеседника. Угощайтесь, деточки, порадуйте старика. Нас долго уговаривать не пришлось. А перед трапезой Зинат-Шо предложил нам всем выпить свежего козьего молока. Молоко я не слишком люблю, тем более козье, с его своеобразным ароматом, но доброго дедушку обижать не хотелось, тем более, что Фелька, почувствовав мои колебания, мысленно прошипел: «Не вздумай отказываться, Костя… Поверь, этим молоком далеко не всех угощают». Я удивился и быстренько выпил небольшую неглубокую чашечку-пиалу с красивым красно-чёрным узором по краю. И замер, поражённый. Не знаю, что у дедушки были за козы, но вкус у молока был просто божественный, ничего вкуснее я в жизни не пил. Ужин протекал в тёплой, дружественной обстановке, подкрепляемый неспешной беседой. Нирка спросила у старика, почему он живёт в степи совершенно один, на что тот рассмеялся и ответил: - Я нигде не бываю один… Везде со мной мои детки. А в степи лучше, чем в городах. Мир испортился. Много жадных и злых, много недобрых, причиняющих боль другим… А здесь, в степи, всё просто… Я могу думать о несовершенстве мира и надеяться на его исправление… - А вы сами, дедушка Зинат-Шо, - спросил я, – вы не хотите ничего исправить в этом мире? - Мир исправлять – дело молодых, - невозмутимо ответил Зинат-Шо. - Старики должны вовремя уступать им дорогу, иначе мир не будет развиваться и закоснеет. А у тебя пока неплохо получается, Слышащий… Я вздрогнул. Про это мы доброму старичку не говорили. И тут я взглянул на Зинат-Шо вторым зрением. И ошарашенно заморгал. Я не мог разглядеть его плетений, только чувствовал что-то удивительно сильное и мощное… И эта сила не была злой. Усталой – это да. Но не злой. Но кто тогда этот человек? Бывший Слышащий? И вообще, человек ли он? «Не надо тратить время на вопросы без ответов, Костя, - прозвучал в голове незнакомый голос, и я понял, что это со мной общается Зинат-Шо. – Я захотел увидеть тебя, и тропа привела тебя ко мне. Мне понравился и ты, и твои спутники. И, поверь, я не всех угощаю молоком моих коз… Отдохните и следуйте своим путём, а я буду следовать своим… И когда-нибудь наши пути вновь пересекутся, как у всех, кто служит Равновесию…» Я взглянул в глаза старика и молча кивнул, соглашаясь. Мы ещё довольно долго сидели и разговаривали, а потом улеглись спать прямо у костра. Разбудило нас солнце. Я открыл глаза и заморгал от удивления. Мы спали у костра, и вокруг нас простиралась бескрайняя степь… Но ни кибитки, ни псов, ни странных пушистых четырёхрогих коз, ни самого старика рядом не было. Даже трава вокруг была не потревожена – словно и не паслось вчера вокруг большое стадо. - Что это было? – поражённо спросил Эрил. – Может, старик нам попросту примерещился? - Всем сразу? – возразила Нирка. - Фелька… - быстренько сказал я. – Колись немедленно, что вчера было? - А я что? – возмутился фарт. – Я – ничего. - Фелька! – добавил я металла в голос. – Мы имеем право знать! - Вот ведь люди беспокойные… - пробормотал Фелька. – А оно вам надо? Поговорили, пообщались, разбежались… Встретитесь снова – ещё поговорите… - Фелька! – воскликнули мы уже хором. Вредный фарт сделал вид, что вылизывает левую лапу, но потом всё-таки сжалился: - Ладно, ладно, а то лопнете ведь от любопытства… да, это не простой пастух… Это Древний Дедушка… - Да не может быть! – хором отозвались Эрил и Нирка. Фарт только фыркнул в ответ и принялся за правую лапу. Я же сидел дурак дураком… - Кто такой Древний Дедушка? – несчастным голосом спросил я. - Один из Семи Древних, что создали этот мир, - сказал Эрил, - так говорит предание. А ещё оно говорит, что именно он создал род людской, но его творение разочаровало его. И он отдалился от людей… И никто не видел его долгие века… и то, что мы его видели и общались с ним это… это… непостижимо. - То есть, - поразился я, - мы общались с местным Богом? - Скорее уж с Творцом, - поправил Эрил. – И, поскольку мы все живы и здоровы, значит - умудрились не ляпнуть ничего непоправимого. - Уже хорошо, - кивнул я. – Интересно, конечно, но давайте-ка завтракать и собираться в путь. Может быть, сегодня доберёмся до Имперских земель? - Должны, - согласился Эрил и отвлёкся на игру с Тонто. А я посмотрел на свой посох Жизни, положенный рядом, и удивился. Сразу под навершием появилось новое украшение – изящный полупрозрачный колокольчик, привязанный к посоху плетёным ремешком. Узел был какой-то незнакомый – как ни старайся, не развяжешь. Да и смотрелся посох с этим колокольчиком на удивление органично – словно так всегда и было. - Смотрите, - обратил я внимание всех на внезапно появившееся украшение. – Это что-нибудь значит? - Дар от Древнего – сам по себе высшая честь, - ответил Эрил. – Но что это значит – я не знаю. - Фель? - Костя, да не знаю я. Вот честное фартовое – вообще не в курсе. Я пожал плечами – ну и ладно. Разберёмся. *** Когда местное солнце встало в зените, мы решили сделать привал и стали выбирать место для днёвки. Степь потихоньку менялась – трава стала короче и гуще, стали попадаться заросли низкорослых кустарничков, унизанных чёрными, лиловыми и янтарными ягодами, удивительно сочными и сладкими на вкус. А ещё вдалеке мы разглядели несколько деревьев, что говорило о том, что поблизости от них находится источник воды. Вот и хорошо. Может быть, и ополоснуться удастся - жарко… Мы пришпорили наших вамми, и те бодро потрусили к деревьям. И вдруг откуда-то сбоку раздались леденящие крики, от которых кровь застывала в жилах. Более всего эти крики походили на легендарные крики баньши. Мы с Эрилом резко развернули наших вамми в направлении криков, заслоняя Нирку. Зрелище, которое предстало нашим глазам, было на редкость гадким. По степи из последних сил бежал человек в рабском ошейнике, на котором из одежды не было ни единой нитки. Спину и плечи бедняги покрывали окровавленные рубцы, ноги были сбиты в кровь, левая рука висела плетью. Он спотыкался, падал, поднимался, но всё равно бежал… словно от смерти. Естественно, его преследовали. Несколько всадников на куда более породистых и быстроходных вамми, чем наши, кажется, играли с несчастным в кошки-мышки. Один из всадников обгонял остальных, нагонял беглеца и хлестал его плетью, а затем отставал. Остальные разражались диким воплями, хохотом и криками. А потом беглеца нагонял следующий. - Надо уходить, быстро, - сказал Эрил. – Это тибурейские воительницы казнят ненужного раба. Им пока не до нас, но если они отвлекутся… Мы ему потом ещё позавидуем… Костя, ты не знаешь, на что они способны… надо уходить… - Уходите, - быстро сказал я, понимая, что совершаю самую большую, а возможно, и последнюю глупость в своей жизни. – Спрячьтесь там, у деревьев. Я нагоню вас.