*
Альма Койн была тоненькой острой иглой, что входила в его разрытую вену, и прежде чем разнести по крови наркотики, причиняла невероятные мучения. как известно, единственный способ излечить наркомана – отсечь ему голову. Кориолан испытывал зависимость. он помнит её всецело. помнит с точностью, которой архитекторы обрисовывают на своих чертежах каркасы огромных небоскребов: от самых юных морщин меж бровей до шрама на щиколотке от взрыва гранаты. той самой гранаты, которую он приказал кинуть в ген. штаб тогда ещё существующего дистрикта 13, а она, Альма, первой бросилась, дабы обезвредить, и, конечно же, не успела. Койн неустрашима и слишком преданна своему делу. Кориолан этого боится. не опасается, а именно бо-ит-ся. страха в его громадной фигуре больше, чем соли в морских водах Четвёртого. что ему угроза для жизни, готовые на всё конкуренты или потеря президентского трона, когда в его голове лишь при воспоминании неистово-зелёных глаз пробуждается животный страх загнанного в ловушку хищника. Кориолан сидит в огромном кресле, обтянутом чёрной кожей, и думает лишь о том, как чудесно было бы увидеть эти глаза ещё раз, и, наконец, убить их обладательницу…*
первая их встреча, наверно, чуть ли не единственное, за что Кориолан Сноу полюбил весну. весна принесла в его мир должность президента Капитолия, почёт миллионов и ненависть одной. бал в честь него проходил громко и суетно, словно прогнившая изнутри капитолийская элита всё никак не могла поверить в то, что их новым правителем станет молодой парень, которому до полноправного преемника не хватает десятков морщин и сотен седых волос. но отец скончался неожиданно быстро, а Кориолан и не прочь занять его место. это был единственный раз, когда он, Кориолан, не использовал яд. отец слёг без сыновой «помощи» и на том спасибо. знакомство с новыми нужными людьми проходило монотонно и скучно, словно один непрерывный диалог. лица менялись со скоростью света, молодой президент и не пытался их запоминать. не пытался до момента, пока не началась точка отсчёта. дочь мэра дистрикта 13 была красива, резка в движениях и остра на язык. и, быть может, Кориолан и не запомнил бы её, если б не то, как девушка предстала пред его глазами. - господин президент, простите, я не знаю, как так получилось… но я… - что-то не так, господин мэр? – Кориолан даже рот приоткрывает, забывая про манеры аристократа, когда видит, как толпа расступается и по живому коридору навстречу к нему шагает девушка. девушка, облачённая в дорогой, сидящий на ней идеально серый костюм. определённо мужской. - моя дочь, мистер Сноу… Капитолийки морщатся, манерно прикрывают рты руками, перешептываются, а она лишь поправляет манжеты и смотрит куда-то сквозь него, Кориолана. становиться сером пятном среди неоновых клякс – лучший способ выделиться. взгляд цепляется именно за неё. так даже удобно, легче наводить прицел… весна выдаётся дождливой, богатой на сделки и смерти. президент Сноу быстро входит в кураж, даже не думая останавливаться, лишь время от времени пополняет запасы яда. мэрская дочь всё ещё живёт в его памяти, дерзко смотрит сквозь него и медленно поправляет свои манжеты. Кориолан недолго думая, решает освежить воспоминания и шлёт приглашение мэру к себе во дворец. чтоб непременно с очаровательной Альмой…*
когда он, Кориолан, предлагает Альме Койн составить ему компанию на прогулке, девушка соглашается. он знакомит её со старым садом покойной матери, сообщая, что он, сад этот, совершенно не вписывается в экстерьер самого здания и вскоре его тут не будет. Альма лишь жмёт своими острыми плечами: - не знаю, мистер Сноу, я люблю розы… утром следующего дня Кориолан Сноу приказывает расширить старый сад вдвое. Альма Койн удивительно горда и своенравна. В то время, как капитолийцы на балу размышляют о том, какой силы должно быть рукопожатие с дамой, она даже руки с карманов своих серых брюк не вынимает. Кориолан подумывает о том, чтобы убить её в момент, когда хлёсткая пощёчина вспарывает ему лицо, как возмездье за попытку поцелуя. Кориолан Сноу из тех, кто не признаёт отказа, Альма Койн считает отказ единственным рациональным решением в общении с мужчинами, обрекая себя на одиночество. она исчезает за час до того, как яд, предназначенный ей, выпивает мэр, учтиво кивая Кориолану. Тринадцатый остаётся без мэра. про реакцию Альмы на смерть отца история умалчивает. Кориолан присылает двести роз и письмо с соболезнованиями. Койн пишет, что когда-нибудь возложит ему, Кориолану, эти розы на могилу. он улыбается.*
в часы уныния Кориолан сравнивал её с розой, размышляя о том, что в его обновлённом саду ей не было б равных. про то, что даже у самой красивой розы есть шипы он, Кориолан, почему-то вечно забывал. самое большое фиаско убийцы – умереть от собственного оружия. Кориолан Сноу слишком увлекся, рассматривая лепестки, не заметив яд на кончиках шипов. надо же, какое избитое клише…