***
— Папа, смотри! — воскликнул Роберт, беспорядочно нажимая на кнопки пульта управления. — Ну же! — Роби, подожди, — сосредоточенно глядя на введенные им цифры, проговорил Люц. Омега никогда не любил заниматься финансами, ибо когда-то давно ошибся и довольно кругленькую сумму отправил в никуда. Стыдно, конечно. Он бы и дальше не вспоминал про денежные операции, да только пришлось. Проверив всё в последний раз, Люц нажал «отправить» и поднял голову. Ему тут же в лоб что-то врезалось и упало прямо на клавиатуру ноутбука. Это оказался самолет сына. — А, чёрт! Роберт! — Папочка, прости, прости! Я не хотел, оно само!.. — Если не умеешь управлять, то и не трогал бы! — закричал Люц и, поддавшись порыву злости, сбросил дорогую игрушку на пол. В этот момент она его взбесила так сильно, что он бы её с удовольствием сломал. Люц покачал головой, словно приходя в себя; он взглянул на испуганного Роберта, в глазах которого стояли слезы — папа на него повышал голос очень редко и это его пугало, — затем на самолетик. Внезапно ему стало так жалко эту игрушку, стыдно за свой крик и за то, что он напугал сына. Отложив ноутбук в сторону, он обнял Роберта, стал гладить его по лысой голове и быстро заговорил: — Извини, я не хотел на тебя кричать. Играйся сколько хочешь, Роби! Звонок в дверь заставил омегу отпустить мальчика. Люц запустил пятерню в волосы — эти резкие смены настроения начинали пугать и его самого. Лишь бы он действительно не сломал самолетик. Из всех тех игрушек, что подарил Роберту Дан, мальчику больше всего понравились мягкие животные и этот самый самолет на радиоуправлении. К слову, об этих подарках. Люц ожидал хоть каких-то вопросов от Джаспера, но тот, как только увидел все эти игрушки, куда-то ненадолго ушел и вернулся очень напряженным и хмурым, пряча телефон и стараясь не смотреть в глаза омеге. И до сих пор, спустя больше чем месяц, ни единым словом не обмолвился на эту тему. Странно, конечно, но Люц решил не вникать. Открыв дверь, омега увидел Эша. Тот улыбался, но улыбка его быстро погасла. — Что это у тебя? — даже не поздоровавшись, спросил Эш. Он даже попытался ткнуть Люца в лоб, но омега отступи назад. — Роберт с управлением не справился, — ответил он, потирая пострадавшее место. Наверное, синяк будет. Поймав недоумевающий взгляд друга, омега объяснил: — Я про самолетик на радиоуправлении. — Аааа, — протянул Эш и вошел в квартиру, обходя Люца. Роберт обрадовался приходу гостя: мальчику явно надоело сидеть в квартире в компании одного папы и отца с Дамианом по вечерам; Дэниэль, игравший с ним, внезапно уехал на практику в другую страну. А садик врачи не советовали пока посещать. Они втроем долго сидели на кухне, говорили о всяких мелочах, но затем Роберт захотел пойти смотреть мультики и быстро удалился. Как только мальчик скрылся, Эш сразу же спросил: — И как у вас с Джаспером? Всё есть? Люц на мгновение потерял дар речи — слишком уж неожиданным был вопрос, хотя друг всегда интересовался личной жизнью семьи Вейлан. У них с Симоном на двоих была такая черта. Омега вцепился в свою кружку и стыдливо отвел взгляд. — Всё нормально, — пробормотал Люц. Эш громко фыркнул. — Чего ты смущаешься? Сороковник стукнул, а глаза прячешь при таких вопросах как омежка-целочка. — Я тебе уже говорил, что не буду ничего такого рассказывать. — Ладно, ладно, — отмахнулся Эш и уже тихо спросил: — А кто же был любовником Джаспера? Ты мне так и не сказал. Нет, если тебе это неприятно… — Лаборант какой-то, — быстро и чётко ответил Люц. Ему, действительно, было неприятно вспоминать о партнере мужа. Навевало воспоминания о… Омега сцепил зубы. Нет. Он о нем больше не будет вспоминать. Прошлое должно оставаться в прошлом, даже такое недалекое. В груди что-то неприятно и болезненно шевельнулось, но Люц мгновенно задушил это чувство. — Понятно, — по голосу Эша стало ясно, что он стремится спросить что-то еще, но сдерживается. — Давай я тебе лучше расскажу, какой мне попался подсудимый. А еще я такое видел… Омега почти успокоился, когда Эш снова начал болтать без умолку. Его жизнь изменилась. Нет, не так — она вернулась в свое русло. Или, по крайней мере, ему так казалось. Люц вспоминал, как еще первые недели лежал ночами, положив голову на грудь спящего Джаспера, и ощущал себя как-то странно. Он силился понять, что же не так, но… Иногда ему в голову приходила мысль, что всё как-то неправильно. Джаспер просыпался и спрашивал, что случилось и чего он не спит — Люц тогда улыбайся и просто отвечал, что не спится. После этого он доказывал себе, что все правильно. Но мысли возвращались. Благо, теперь такого не было. Он больше не вспоминал Дана. Старался изо всех сил. Даже со временем вид новых игрушек сына перестал будоражить память омеги. — Папочка, братишка по телевизору! — вдруг закричал из комнаты Роберт. У Люца сердце ухнуло. Братишка? Омега вскочил на ноги и поспешил в гостиную. Роби вертел что-то на пальце и увлеченно смотрел на экран. — Не успел ты, — разочаровано сказал мальчик. Вдруг то, что он вертел, соскользнуло с его пальца и отлетело куда-то в стену, но Люц не обратил внимания. Он внимательно всматривался в меняющиеся картинки на телевизоре. Не успел? Братишка — так Роберт называл Дана. Но какой телевизор? Почему его должны показывать? Мысли в голове судорожно метались, что вводило омегу в состояние неясной паники. Роби тем временем продолжил: — Только он был в такой странной одежде… — Роберт, — к своему удивление омега заметил, что в гостиную зашел и Эш. Он стоял у стены и крутил что-то в руке. — Иди телевизор посмотри у родителей в спальне. Там он такой большой… И мультики можно любые смотреть. — А правда можно? — с надеждой спросил мальчик, смотря на Люца. Но сказать ему так ничего и не дали. — Да можно, можно. Ступай быстрее, пока папа не передумал! — поторопил его Эш. Роберт с радостным визгом понесся наверх. Омега открыл было рот, чтобы возразить: он, конечно, был не против, но почему говорят и решают за него? Подойдя ближе, Люц застыл на месте не в силах произнести ни слова. Эш держал в руке подвеску с соколом — подарок Дана. Омега нервно сглотнул. Он прекрасно помнил, как спрятал этот кулон — тот должен был лежать в… Люц стал судорожно соображать, но в голове будто пустыня образовалась, и он ни черта не смог вспомнить. — Это… Подарок Джаспера, — сказал он первую ложь, пришедшую в голову. — А мы с тобой об одном и том же Вейлане говорим? — с насмешкой проговорил Эш, внимательно рассматривая подвеску, словно пытаясь там что-то отыскать. Когда он поднял глаза на Люца, омеге захотелось провалиться под землю от стыда. — Мы с ним с детства знакомы и знаешь, он никогда не изменял своим принципам. Как, например, принципу не тратить «нецелесообразно деньги, особенно на бесполезные вещи». — Люди меняются, — попытался оправдаться Люц. Хотя прекрасно понимал, что друг-то прав. Джаспер считал, что лучше купить новую квартиру, машину, потратиться на экзотическое путешествие, нежели приобрести украшение. У Люца кроме обручального кольца не было ничего — его коллекция очков с обычными стеклами, которые он больше не носил, не в счет. — Правда? А если я у него спрошу? Раздался звон ключей и скрипнула дверь. Эш сжал кулак, скрывая подвеску от чужих глаз. В гостиную заглянул полноватый бета. Люц с облегчением выдохнул: это всего лишь повар. Единственный из прислуги, кого оставил Джаспер. — Здравствуйте, — поздоровался бета и, больше не сказав ни слова, пошел на кухню. Вряд ли при нем можно продолжить разговор, но Эш схватил Люца за руку и потащил на второй этаж. «Лишь бы не в ту комнату», — билась в голове одна-единственная мысль. Но сегодня удача была явно не на его стороне и Эш открыл дверь именно туда, куда не следует. — Постой! — попытался остановить друга омега, но тот лишь сильнее потащил его за собой. В комнате было темно и пыльно — здесь никто не убирал и сюда никто не заходил. Даже когда Джаспер тут жил то недолгое время, он и не думал что-либо делать. Разве это то, чем должен заниматься альфа? Но не из-за пыли Люц не хотел пускать сюда кого-либо. Омега косо взглянул на закрытую тканью картину. Хотя там нет ничего такого, если подумать… Даже Джаспер особо не заинтересовался, а это главное. Да и если Эш заметит, то он не соврет, когда скажет, что это подарок студентов. Эта мысль прибавила смелости омеге. — Ну так, ничего не хочешь мне рассказать? — плотно закрыв дверь, спросил Эш. — Ничего, — отрезал Люц. — Просто отдай мне и всё. Какая тебе разница? — Ладно… Допустим, Джаспер сошел с ума и решил подарить тебе украшение стоимостью как его машина просто так. А как мне объяснишь букет? На пару секунд омега потерял дар речи. Как машина? Да это же просто бешеные деньги! Откуда, черт возьми, у Дана столько? Слегка придя в себя, Люц вспомнил, что всё-таки должен продолжить разговор. — Какой букет? — Который ты принес в больницу. — Я ведь еще тогда сказал: купил для Роберта! — По-моему, мы уже говорили про отношение твоего муженька к крупным тратам. И что же, Джаспер позволил тебе потратить такую сумму? — Да какую сумму? Это обычны букет! — Обычный? Мне эти цветы с самого начала показались странными. Я специально решил разузнать, что это за розы такие необычные. И опять наткнулся на заоблачные цены. У вас что, на пару с Джаспером теневой бизнес? Нефтью ворочаете, нет? — Эш, не лезь не свое дело, — тихо произнес Люц. Он сел на кровать, отвернувшись к окну. Как интересно… И кто же ты, Даниэль? Или, вернее, Даниял. Наверное, и то кольцо тоже стоило немало. Так похожий на Джаспера парень, взявший из ниоткуда. А если он?.. Люц потряс головой. Да нет, глупость. — А это что? — через некоторое время поинтересовался Эш, указывая на картину под черной тканью. — Портрет. — Можно глянуть? Омега кивнул и услышал, как зашуршала ткань и упала на пол. — Красиво. Это ты, да? — Угу, студенты подарили, когда я увольнялся. Люц отлично помнил тот день. Сразу после уезда Дана он понял, что находиться в университете не может. Ему мучительно было ходить по коридорам, вести лекции в кабинете, ходить на крышу — всё это напоминало ему об альфе. Люц пытался заглушить свои чувства, говоря себе, что отсутствие Дана пойдет на пользу. Но этот мальчишка слишком сильно повлиял на него. К тому же, кто-то должен был сидеть с Робертом… Вместе с парнем уехал и Барнаб. По словам ректора, по обмену опытом в арабские страны. А с ним и те позорные видео. Решение уйти со стези преподавателя Джаспер поддержал и пообещал ускорить процесс. Так что омега быстро снова стал официально безработным. В последний день его забирал Джаспер. Люц попрощался со всеми и уже думал уходить, как сквозь кучку студентов пробился невысокий рыжий альфа, сжимая в руках завернутую в праздничную бумагу картину. В этом молодом человеке омега сразу же узнал Нила. Люц сильно испугался, но тот сделал вид, что не знает его и всунул стоящему рядом студенту картину. — Я курьер, простите, опоздал. Держите, всё оплачено. — Сказал Нил. Студенты начали недоуменно переглядываться, но рыжий альфа тяжело вздохнул и добавил: — Чего вы стоите? В подарок уходящему преподавателю, нет? Я перепутал заказ? — Нет, нет! — зашумели все и торжественно преподнесли этот подарок. На выходе он встретился с Нилом. Альфа подмигнул и коротко бросил: — Это тебе, — рыжий хитро сощурился, — «Люк». От верблюдика. Когда Люц сел в машину рядом с Джаспером, у него всё внутри свернулось в узел. Муж с интересом посмотрел на картину и попросил показать. Отодрав бумагу, омега сразу узнал её — Дан с ней выиграл университетский конкурс. Не в силах даже дышать от страха, Люц наблюдал, как Джаспер рассматривал картину. — Неплохо. Художник — талант. Больше он ничего не сказал и, казалось, забыл о ней, потому омега спрятал картину в ставшей нежилой комнате. — О, подпись Эдгара Лая. — С грустью сказал Эш. Он внимательно смотрел на обратную сторону портрета. — Кого? — Это современный художник-портретист. Дорогой. Люц даже не взглянул на картину. Еще одна дорогая вещь. Значит, ничего Дан сам не рисовал. И уезжал тогда, наверное, дабы сделать заказ. Раздался скрип. Эш залез на кровать и обнял омегу сзади, положив голову ему на плечо. — Бедняжка мой… Значит, был кто-то. Не скажешь мне, кто это, да? — говорил он мягко и тихо, будто с ребенком. — Нет. — Голос у Люца вдруг стал хрипловатым. — Ты с ним расстался или до сих пор?.. — Расстался, расстался. — А ты в него случаем не… Влюбился? — Что? Нет! — тут же встрепенулся Люц. — С чего ты вообще взял? — Просто… Ты хранишь его подарки. И видел бы ты себя, когда я взял эту подвеску. Кстати, — Эш помахал перед лицом омеги кулоном, — я эту штучку заберу и спрячу. Если Джаспер случайно найдет… Люц вцепился в руки друга и невидящим взглядом уставился в стену. Влюбился? Ха. Нет, у него же есть муж и семья… Бред какой-то.***
Люц скинул с себя одеяло — в комнате за это время стало безумно жарко. Еще и Джаспер прижимался к нему. Омега хотел попросить мужа отодвинуться, но только представив это, ему становилось настолько тоскливо и противно на душе, что Люц решил терпеть жару. После разговора с Эшем у омеги на душе кошки скребли и хотелось просто забиться в угол. Нет, друг даже не думал его осуждать, но и без осуждения было плохо. Он-то надеялся, что похоронил всю эту историю, но нет. — Ты сегодня был таким тихим, — проговорил Джаспер прямо омеге на ухо, — даже как-то непривычно. Не понравилось? Люц ненадолго завис, глядя в одну точку и погружаясь куда-то вглубь собственного сознания. Лишь когда альфа позвал его, он очнулся и ответил: — Нет, нет. Просто устал за сегодня очень, — омега даже смог улыбнуться. — Прости. — Не извиняйся, милый. Люц чувствовал, как муж гладил его по голому бедру, легко целовал метку и шею. Это было приятно, но все ощущения доходили до него мучительно долго. Он и не думал, что весь тот разговор на него так повлияет. Из головы не выходил вопрос Эша. Влюбился? Да как можно было влюбиться в этого взрывного собственника? Люц прикрыл глаза: он ведь воспринимал Дана как партнера по интрижке. Не больше. По крайней мере, омега часто твердил себе это. Из собственных размышлений он вынырнул, когда почувствовал ладонь альфы на своем животе. Люц недавно начал замечать, что у него слегка начал выступать животик и это его серьезно обеспокоило. Сначала он подумал, что забеременел в четвертый раз, но эта мысль быстро испарилась, стоило вспомнить слова врача. Вскоре Люц нашел объяснение: омега и сам не замечал, что есть начал намного больше, чем обычно. Как бы ни приятны ему были прикосновения Джаспера, но, когда тот трогал живот, омега начина злиться. — Я же просил! — Прости, — быстро извинился альфа и с неохотой убрал руку. Муж провел кончиком пальца вдоль всей руки омеги, в голосе его зазвучала надежда и предвкушение: — А ты не хочешь поделиться со мной какой-нибудь новостью? — Например? Зазвонивший громкой трелью телефон избавил Джаспера от возможности ответить. Бормоча под нос ругательства, альфа потянулся за телефоном. Но посмотрев на экран, он вдруг замолчал и заметно напрягся. — Кто звонит так поздно? — Люц слегка привстал и даже захотел заглянуть в телефон, но альфа так быстро встал, что увидеть ничего не вышло. — Да так… Джаспер наскоро натянул бельё и выскользнул из комнаты. Омега нахмурился — что-то ему не нравилось всё это. Закутавшись в одеяло, Люц тихо подошел к двери и прислушался. Он слышал голос мужа, но разобрать речь не выходило. А всё из-за того, что язык был незнаком. Омега никогда в жизни не слышал, чтобы Джаспер говорил на этом языке. Хотя было в этом что-то знакомое… Наконец-то до Люца дошло — он слышал подобную речь от Дана! Но почему?.. Внутри всё похолодело. Почему у него было такое навязчивое чувство, что он всё время что-то упускал? Дан и Джаспер очень похожи между собой. Первый супруг альфы был из тех же краев, что и парень. Люц тряхнул головой. Чего он себя накручивает? Быть может, это просто партнер мужа. У него ведь и там были партнеры. Да, партнер. Просто партнер. Джаспер пытался говорить тихо, но выходило плохо: он был раздражен. Наконец он затих и омега едва успел отскочить, когда дверь открылась. — Нам надо поговорить, Люц, — от тона альфы омеге стало не по себе. — Хорошо. Муж усадил его на кровать и сел рядом. Он молчал непростительно долго, собираясь с мыслями. Люц от волнения стал заламывать пальцы. Тишина напрягала его еще сильнее. — В общем, — все-таки заговорил Джаспер, — к нам кое-кто приедет. И поживет здесь. — И кто же это? — Мой, — альфа запнулся и с тяжелым вздохом договорил: — сын. От первого брака. Люц сильнее закутался в одеяло. Сын, значит… Сердце беспокойно забилось и даже больно стало. Столько лет спустя он узнает, что у Джаспера есть еще один ребёнок? — Ах, сын. Как мило, — опустив голову, сказал омега. Поднять глаза на мужа он не мог. Джаспер рядом тоже молчал и Люц встал с кровати. Альфа сразу же ухватил его за руку и дернул на себя. Он крепко обнял омегу, дабы тот не вырвался и не ушел. — Ты уже начал психовать, — Джаспер удобнее усадил его. — Я знаю, о чем ты думаешь. Почему я не рассказывал тебе, хотя мы столько лет вместе и так далее. Но, милый, давай-ка вспомним, как долго ты от меня бегал, пока мы не начали встречаться? — Долго и что? — рявкнул омега. Как-то не хотелось сейчас слушать его. — А почему? — Потому что у тебя был муж. К чему ты вообще ведешь? — Не торопи. Вот, ты не хотел со мной встречаться из-за моего штампа в паспорте. Если бы меня не избили твои братья, то ты бы меня и продолжал отшивать! Давай дальше: после того, как ты случайно увидел меня с Рафилем у суда, кто чуть не разорвал помолвку? Ты. И сколько я тебя уговаривал, объяснял, успокаивал? Больше месяца! — Джаспер, я и без тебя это всё помню! — Люц завертелся в объятиях альфы, словно уж на сковородке. — Не вертись! — прикрикнул Джаспер и уже спокойнее сказал: — А ты теперь подумай, что было бы, расскажи я тебе о своем сыне? Да ты бы точно сбежал! Наших детей вообще могло и не быть из-за твоего чувства вины и дурацкого воспитания! Я после свадьбы много раз хотел тебе рассказать, но… Ты сначала забеременел, я не хотел тебя волновать лишний раз. И потом… В общем, так и не смог признаться. Если честно, я бы и не сказал тебе. Просто не прими я сына, Рафиль бы закатил такой скандал, что просто ужас. Волновать не хотел… Люц горько улыбнулся. Лучше бы рассказал. Хотя, в словах мужа была доля правды. А как бы он на самом деле поступил тогда, узнав о ребенке? Наверное, и правда сбежал. Одно дело встречаться с женатым альфой, а другое — с альфой, у которого есть еще и сын. — Даже в газетах не писали, что у тебя ребенок, — тихо сказал Люц. — Так никто и не знал. — Пожал плечами Джаспер. — Когда Рафиль переехал со свой страны, у него резко ухудшилось здоровье. Его родичи посчитали, что это чей-то сглаз. Поэтому настояли, дабы о рождении мальчика никто не узнал и это осталось в тайне, — в голосе альфы появилось сожаление. — Знаешь, мой сын мне даже не принадлежал. Я ему был просто биологическим отцом. Если бы не истерика Рафиля с криками и слезами, его родственники малыша бы просто забрали через неделю после рождения. Хотя после развода Рафиль всё равно с ним уехал на свою родину. Вот так вот… Ты прости меня. Какая занимательная история. — Когда он приедет? — Завтра. Люц выбрался из ослабшей хватки Джаспера и удобно устроился на постели. От собственных мыслей ему становилось дурно. Таинственный сын из восточной страны… Или не таинственный. Завтра всё и решится.***
По квартире все бегали и мельтешили, один только Люц как рано утром сел на диван, так и не сдвинулся. По нему было незаметно, но он ждал приезда сына Джаспера. Странно: боялся его увидеть, убедиться в своей пугающей теории, но очень ждал. Люц вздрогнул, услышав, как зазвонили в дверь. Дамиан поспешил открыть. Прихожая наполнилась смехом и громкими вскриками. На негнущихся ногах омега встал и выглянул из гостиной. Джаспер и дети закрывали гостя, но Люц мог слышать голос. — А где твоя красная точка на лбу? — спросил Дамиан. — Точка? Я араб, вообще-то!.. «Я не из этой страны. Приехал сюда по обмену» -… А не индус. Поэтому у меня и нет бинди, Дамиан. Дамиан, правильно? «…такой как он документы может подделать и всё уладить» — Так, ну, со всеми познакомился, а теперь… «Его зовут Даниял» — Здравствуйте, — его губы искривились в усмешке. Такие до боли знакомые губы, которые Люц иногда кусал в порыве страсти. Черные глаза, часто горевшие огнем от злости, радости или страсти, заискрились, — Люций. Или лучше — «папа»? Омегу внутри разбирал нервный смех. Какой же он идиот! Слепой идиот! Не видел, не хотел, до дрожи боялся принимать очевидное! — Надеюсь, вы меня примете в своем доме, как родного. Привычным движением откинув назад нависшую прядь, улыбнулся… Дан. Он смотрел на него, не отрывая взгляда. Будто в душу пытался заглянуть. — Конечно. Конечно… — заплетающимся языком сказал Люц. Конечно.