Our Last Night feat. Andie Case — All We Know Я поеду по миру на байке, По улицам, через весь город. Я поеду, куда бы ты ни подался, От Чикаго до побережья.
Темная дорога бесконечной полосой тянулась далеко вперёд. Яркое утреннее солнце нежно ласкало металл грузовика, плавно огибающего многочисленные пустыри и засохшие деревца. Мирно сопящая светловолосая девушка прислонилась головой к прохладному стеклу окна, потираясь головой о раму. Открыв глаза, она ещё долгое время пыталась понять, сон все это или реальность. Спустя пару минут она выпрямилась и потянулась с хрустом в костях, удовлетворенно мыча. Посмотрев в окно, она мягко улыбнулась и провела по нему ладонью. — Где мы? — можно было бы подумать, что она говорит сама с собой, если бы не мягкий голос, раздавшийся из колонок у двигающегося самого по себе руля. — Близко к Чикаго. Старался как можно больше сокращать дорогу. Я получил сигнал от автоботов, мы направляемся к ним навстречу. — И… Что будет дальше? — девушка мягко провела рукой по кнопкам на приборной панели. Испуганный голос выдавал её волнение. — Я встречусь с ними и все объясню. Меня не было год, нужно будет многое пояснить, — уверенный металлический баритон успокаивал девушку, она улыбнулась и села напротив руля за водительское сидение, прикоснувшись пальцами к чистому кожуху. — Как ты объяснишь им меня? — Они поймут, когда узнают, кто ты. Марси, они не такие, как многие люди. Мы не оставим тебя в беде. Тем более ты, как и мы, исчезающий вид, — девушка грустно вздохнула и вжалась в спинку сидения, потирая усталые глаза. Ей было неприятно, что её сравнили с каким-нибудь видом животных из красной книги. — Если есть такая возможность, включи что-нибудь по радио, — она коснулась блестящего на солнце дисплея, огибая пальцами кнопки. Из динамиков негромко заиграла знакомая девушке мелодия. Она прибавила громкость и с ногам забралась на кресла. Спокойно прикрыв глаза, она начала тихо подпевать, стараясь не перебивать поющего. Её успокаивало это, девушка хотела забыть все проблемы, слушая музыку и ритмично постукивая по ноге. — О чем он поёт? — из левого динамика, что был на дверце, донёсся спокойный голос машины. Ему действительно было интересно, смысл некоторых песен он не всегда понимал. — О жизни. О том, как человек должен любить её, проходя все невзгоды и потери. Автор желает всего на свете, включая несчастную любовь и все трудности. Чтобы в конце жизни ты с гордостью сказал на смертном одре «Я сделал все. Прожил жизнь так, как сам хотел», — увлечённо рассказывала девушка, пальцами набивая ритм на кресле. — В ней очень много смысла. Думаю, она мне понравилась. — Пф, это же One Republic*. Они фигни не делают. Вообще, в большинстве песен на свете есть свой смысл. Когда тебе нравится песня, тебе нравится и её смысл. Люблю песни с хорошим звучанием и глубокими самокопаниями. — За все то время, что я был здесь, я всегда поражался тому, что создают люди. Музыка была самым необычным и прекрасным вашим созданием. — девушка усмехнулась и продолжила подпевать. Ей было приятно просто так лежать, думать ни о чем, подпевать песне и слушать свист ветра в приоткрытом окне. Казалось, в последние дни этого ей не хватало. Не хватало просто посидеть в тишине, ничего не делать. Она думала, что минута тишины и глоток зеленого чая с ромашкой спасли бы ей жизнь. Марси казалось, что жизнь решила вывернуться наизнанку. Словно показала обратную сторону медали. Темную сторону, на которую не попадает свет. Она показала ей, что всего за неделю твоя жизнь может превратиться в настоящий фильм. Девушка так хотела вернутся обратно, в тот день, когда она сидела на диване гостиной и смотрела комедию с отцом с тарелкой попкорна. От одной мысли про отца в горле словно образовывался ком, а глаза предательски щипало. Она пообещала себе, что больше не покажет своих слабостей. Она наблюдала, как стены в мире внутри неё рушились с громким треском. Молчать, ничего не говорить Прайму — вот её правило. Он не должен знать, у него теперь много своих проблем. Да дело было даже не в нем. Просто она не могла быть такой слабой в своих глазах. Разрыдается сейчас — не простит себя и в век. Самоуважение превыше всего. Каждый раз, когда ей было плохо, когда внутри все до дикой боли сжималось, она хотела врезать самой себе как следует. Она должна идти дальше. Пока смерть не встретит её лицом к лицу, она будет стоять на ногах. Ведь старуха с косой заглядывала так много раз в её дом. Смерть матери, затем человека, который был для неё всем. И вот теперь отец. Может быть жизнь хотела поставить её на колени и прогнуть под себя, а может пыталась заставить её начать жить по-настоящему. Раньше Марси не любила жизнь — нет, не резалась, не причиняла себе какую-либо другую физическую боль, просто безразлично относилась ко всему происходящему. Ей было плевать, что завтра её может не стать. Она жила одним днём. Гонки на байках по ночному городу, игры со смертью. Ей казалось это забавным — сейчас ты живёшь, а через пару минут можешь и разбиться в лепешку. Скорость была для неё таким живящим наркотиком. Сводящим с ума, делающим настоящей, живой. А сейчас она была рада, что живёт. Что лежит в грузовике, который везёт навстречу её будущему, под приятную музыку и гул ветра. Пускай ей и хотелось поменяться местами с отцом, но мысль об этом уходила на второй план. Оптимус был уверен в себе, и это пугало её. Но заставляло зарядиться этой его самоуверенностью, зажечься спичкой и гореть. Он был уверен, что с ней все будет хорошо. Она знала, что он её не оставит. Ведь все, что было между ними, пускай и было недолгим влечением, но это была связь. В тот день, когда он узнал её так хорошо, как знал самого себя, они крепко связались узлами чувств. Пускай он теперь робот, пускай она потеряна и опустошена. Они будут держаться вместе, он явно дал ей это понять. Марси хотелось встретить остальных автоботов. Наверняка они ей понравятся. Ведь какое-то долгое время она любила этот фендом, увлекалась его персонажами. Гордо присвоив себе звание задрота, она углубленно начала изучать комиксы, фильмы, мультики. Все это делало её жизнь ярче. Боялась она лишь одного — что она не понравится им. Что они не примут её. Они ведь дали понять, что люди для них были врагами. Но Марси не была человеком, вот в чем фишка. Наверняка это было её спасительным пропуском в этот мир. И страшнейшим бременем. — Дайте ваши координаты, я в пути, — поток мыслей девушки нарушил звонкий голос Оптимуса. — Прайм, живучий пёс, я уже начал думать, что Бамблби решил пошутить, — громкий смех, мужской голос с ноткой металла. Такой знакомый, она помнила его. Хаунд, оружейник. Сложно перепутать его с кем-то другим. — Я тоже рад слышать тебя, друг, — в его голосе столько радости. Марси была счастлива за него, ей хотелось пищать и прыгать на месте, но он бы её неправильно понял. — Марси, все будет хорошо, слышишь? Она кивнула и улыбнулась. Она не одна, он в любом случае будет рядом с ней. Она, как-никак, теперь под его ответственностью. Усмехнувшись своей мысли, она посмотрела в окно. Недалеко, буквально в трехстах метрах от них остановились четыре машины. Нервно сглотнув, она собралась с силами и приготовилась. Выпрыгнув из распахнувшейся двери, она встала рядом с начавшем трансформироваться грузовиком. Наблюдать это со стороны и так близко было непередаваемым ощущением. Это было очень необычно. Механизмы, собирающиеся в целую крупную величественную фигуру. Она могла смотреть на это вечность. Встав рядом с ней и загородив девушку своей ногой, робот распрямил спину и «вздохнул». Четыре фигуры стояли рядом. Марси узнала их сразу — Хаунд, Бамблби, Кроссхейрз и Дрифт. Кто-то маленький по сравнению с ними неторопливо шёл с ними нога в ногу. Это был Кейд Йегер. — Да ладно, картина вновь повторяется. Тебе это знакомо, Прайм? — усмехнулся Кроссхейрз, сложив руки на «груди». Он явно сдерживался, чтобы не кинуться обнимать его, Марси было видно это. — Более чем, Кроссхейрз. Я рад видеть вас, друзья. Спустя так много времени, — торжественный голос лидера в тишине звучал уверенно и серьезно. В груди Марси что-то приятно кольнуло. Она была счастлива за него. — Год с лишним, а тянулись как вечность. Счастлив видеть тебя живым и здоровым, Оптимус, — Кейд смотрел на него со светящимися глазами. Что-то это напоминало девушке. — Да уж, Кейд. Ты же ждал его больше все нас, не скрывай, — разлился смехом Хаунд. Все это вызывало у девушки улыбку, и она позволила себе негромко усмехнуться. — Сенсей, мы все ждали тебя, — сложив руки в жесте японского приветствия, выпалил Дрифт, а стоящим рядом с ним Бамблби что-то радостного пробибикал. — Я рад видеть вас всех здесь. За год, что прошёл, я многое пережил. Эту историю стоит отложить до места понадёжней. Но сначала я должен познакомить вас с человеком, что спас мою жизнь не раз. Все стоящие рядом разом посмотрели на бледную от страха девушку. Взяв волю в кулак, она шагнула вперед и встала рядом с Праймом, прикоснувшись рукой к его ноге. — Человек? — удивленно потер голову оружейник. — Это… относительно, вообще-то, — усмехнулась девушка сиплым голосом. От волнения он жутко исковеркался — больше был похож на хрип старого курильщика. — Меня зовут Марселина Финч. — Неделю назад я приземлился недалеко от ее дома. Почти ничего не помнив за прошедший год, я был ранен и нуждался в помощи. Это долгая история, и она не менее удивительна, чем мой долгий полет. Ее семья спасла меня, сама она притащила меня к себе домой, где я и пробыл долгое время. Она… пострадала из-за меня, потеряла очень близкого человека. И я бы не привел ее сюда и не подверг бы опасности, если бы не узнал, что она не человек, — закончив свою речь, он оценивающе оглядел удивленных соратников. Марси казалось странным то, что он умолчал про свое «превращение» в человека. Почему он молчал? Хотя, может быть это волнение на ровном месте, и он расскажет об этом позже? Ей казалось смешным, что ему бы не захотелось рассказать обо всех «прелестях» человеческой жизни. — Не человек? А кто ты? — Кейд посмотрел на нее с небольшим испугом и удивлением. Она прекрасно понимала его, все это было ей так знакомо. — Эм… я забыла название расы, слишком трудное. Я буквально сутки назад узнала об этом. Немного странно продолжать жить дальше, когда ты перестаешь быть тем, кем считал себя с самого рождения, — девушка горько усмехнулась и взглянула на Оптимуса, ища в нем поддержки. — Погоди-ка, что значит «не человек»? И где ты, черт возьми, приземлился, Прайм? — взволнованный ученый недоверчиво смотрел то на Прайма, то на Марси. — Я был удивлен не меньше тебя, Кроссхейрз. Я упал в Техасе, неделю назад. В другом Техасе. В мире, похожим на этот, но отличающимся многими вещами. — Мире? Что, прости? — Кейд смотрел на него круглыми глазами. Если можно было так выразиться, все стоящие рядом с Оптимусом и Марси боты были удивлены точно так же и точно так же округлили оптику. — Я знал, что существуют миры, что словно отражения в зеркале нашего мира. Они похожи на этот, но в чем-то отличаются. В том мире мы все были плодом воображения автора целого мира кинематографа и серии комиксов. Я немного изучил его и поразился всей точности. Вся наша жизнь словно описана в нем, скопирована. — И кто же она? — Дрифт кивнул в сторону девушки, все еще державшейся за ногу Прайма. — Она принадлежит расе неурийцев. Думаю, не многие из вас знают эту расу, поскольку она считается вымершей. — Я помню это историю со своих ранних лет. Эти необычные существа, которые погибли из-за геноцида и уничтожения планеты, да? — оружейник перебил его, потирая шлем. — Да. Я забрал ее, поскольку ее преследовали те, что уничтожили ее расу. Также мы узнали, что здесь остались подобные ей. — О, сенсей, невероятно благородно. У этой расы появилась надежда, чего не дано нашей. — Думаю, в наших силах спасти пару козявок, которые не представляют особой угрозы для нас, — усмехнулся ученый. Марси улыбнулась и скрестила руки на груди. — Эй, обидно, вообще-то, — обиженно сказал Кейд, развернувшись в сторону Кроссхейрза. — Вообще-то да, козявки. Мелкие и вездесущие, — ученый ткнул в Йегеря пальцем, от чего тот чуть-ли не упал. — Я бы тоже сказал пару неприятных фраз, но мне не позволяет это воспитание, — обиженно пробормотал Кейд на громкий смех ученого. Прайм улыбался, смотря на свою команду. За год они не развалились, остались все той же грязной четверкой. Марси было приятно, что он вновь вернулся к своей семье. Там, где его дом — теперь и ее дом тоже.***
— То есть ты хочешь сказать, что ты неделю провел в теле человека? Неделю?! — громко восклицал Кроссхейрз, размахивая руками. Марси усмехнулась на это и укуталась в кофту, которая не спасала от холода. Они находились на базе НЭСТА, который вновь сформировали спустя столько лет. — База НЭСТ расположилась в Блумингтоне, рядом с Чикаго. Мы старались выбрать место поскрытней, чтобы было трудно засечь. Сначала хотели расположиться в Нью-Мексико, но это было слишком далеко. НЭСТ полностью сформировал Джошуа Джойс, после провала Могильного Ветра правительство решило пересмотреть наши отношения с пришельцами. Мы продолжаем поиски Гальватрона, а ныне вновь Мегатрона и всех десептиконов, у ботов с ними, если можно так выразиться, война. Периодически мы встречаемся, вступаем бой. Чаще всего противник либо сбегает, либо погибает. За год мы не потеряли ни одного бота. У нас даже появились новички, что удивительно. Я вместе с Джошуа возглавляю НЭСТ и работаю в KSI одним из инженеров и основателей новой эпохи компании. Мы вместе помогаем автоботам засекать десов и отслеживать месторождения энергона. — Это был очень… необычный опыт. Подобного я еще никогда не испытывал. Я понял, каково это — быть человеком. И не только из-за того, что понял строение организма и прочее, вытекающее из этого. Быть человеком это уметь сделать правильный выбор, обдумывая каждый свой шаг. Пускай это было болезненно и неприятно, я понял всю суть человека. Быть человеком — это чувствовать, бояться, любить, сопереживать, страдать это было знакомо мне ранее, но сейчас я понял, почему люди предавали меня. Почему они делали то, чего я не мог понять. — И как НЭСТ продолжает своё существование после всего, что произошло? Мы потеряли к ним доверие после стольких убийств автоботов, неужели мы можем продолжать работать с ними как раньше? — Каждый поступок человека можно объяснить, Оптимус. Ты прав. Наверняка это было очень тяжело. Порой я сам встаю утром и смотрю на себя в зеркало, не понимая, как живу до сих пор, — хмыкнул Кейд и посмотрел на Марси, что стояла поодаль от него. Девушка смотрела по сторонам, изучала базу. Он пустил её на изучение здания, ей хотелось изучить её новый «дом». По её взгляду и улыбке, что невесомо касалась уст, мужчина понял, что ей здесь нравилось. — Мы стараемся предотвращать конфликты. Солдатам было тяжко с ними сработаться, это было особенно сложно. Но сейчас все более-менее хорошо. Некоторых из старых агентов НЭСТа мы вернули в строй — Уилла Леннокса и Робберта Эпса. Их было трудно найти, им пришлось долгие годы скрываться от правительства. Двумя годами ранее они отслеживались как преступники. Сейчас они на тренировке с новичками. — Если бы не она, — Оптимус кивнул в сторону Марси. — Я бы погиб. Она спасла меня. А затем снова и снова. Кто бы знал, оказался бы я здесь, если бы не её семья. — Как Джойс пришёл к этому? Неужели сам решился на такой шаг? Это довольно трудное решение. — Ты преувеличиваешь, Оптимус. Если бы тебя нашёл подобный мне человек, то он спас бы тебя. Я уверена. Не все люди подобны Аттинджеру, — девушка неловко смотрела в пол, улыбаясь. — Я подтолкнул его к этому. Мы должны были прийти к этому, рано или поздно. Автоботы не враги людям, вместе мы можем сделать эту планету лучше. Земля погибнет без вас под силой десептиконов. Из нас неплохая команда получилась тогда, в Техасе. — Если бы не убежал в шоке куда-нибудь подальше, — заметил оружейник, упираясь спиной на стену. — А откуда ты знаешь Аттинджера? — поинтересовался Кейд, оценивающе смотря на девушку. От этого его взгляда Марси становилось не по себе. — Ну, я смотрела четыре фильма и многое знаю. Я знаю такие вещи, которые можешь знать лишь ты. — Это мудро, Кейд. Я благодарен тебе. Но сейчас нашей проблемой являются не только десептиконы. Отныне враги Марси — наши враги. Один из них убил меня-человека. Но есть один из них, который спас жизнь Марси и меня, в каком-то смысле. Мы должны выяснить, кто это был и чего хотел. Я знаю, что он придёт. Я оставил дверь открытой. — Кейд, что насчёт основателей НЭСТа? Ты сказал, что теперь им управляет Джойс и ты. Но как правительство отреагировало на это? — Кейд сидел на мосту, свесив ноги вниз и смотрел на Прайма на уровне его головы. Марси стояла рядом и уперлась на перила, оглядывая НЭСТ сверху-вниз. — Раз в месяц присылают агентов, посмотреть, все ли у них под контролем. Большинство солдат предоставили именно из их особой армии. Парни хорошие, повидали жизнь. Быстро приспособились к нам, но слишком уж они дисциплинированы. Как будто роботы, но не как вы. — Надеюсь, что этот «спаситель» не окажется троянским конем. Ты уверен, что он спас вас? Вдруг пытался убить, но просто не поладил со вторым? — Эти парни просто очень холодные, Кейтлин… Они ребята не промах… Сам посуди… — вставил Би, подбирая нужные радиоволны. Марси удивляло это — в фильме все было как-то не так. Все было таким плоским, а сейчас, рядом с ними голова кружилась. К этому сразу не привыкнешь. — Плечом к плечу я с ними не работал. Я ведь чаще всего чиню твои отбитые конечности вместе с Хаундом, забыл? — усмехнулся Кейд, потирая плечо. Следить за их действиями, наблюдать каждую фразу было ужасно увлекательным занятием для девушки. — После того, как я вернулся, его уже не было, а Марси была цела и невредима. Он бы убил её, если бы хотел. — Если тебе что-то не нравится — дверь вон там, Шелли… Я ведь живое существо! Я имею право на ошибку, имею право на боль!.. Тем более… Претензий ведь нет, детка?.. — Кейд хмыкнул и махнул на бота рукой. — Не представляешь, каково выслушивать это каждый день, Оптимус. Они порой как малые дети. Я начинаю тебя понимать, — мужчина обратился к Прайму, устало вздыхая. — Я счастлив вернутся. Я скучал по этому, — Оптимус положил руку на плечо разведчика и кивнул, улыбаясь. — Теперь все вернётся на круги своя, верно? — Кейд смотрел на него с надеждой в глазах.***
Когда ночь коснулась земли и на улицах начали зажигаться фонари, на дороге появилась высокая фигура девушки. Звон её шага разрезал тишину, как лезвие. Лицо её прикрывал капюшон длинного черного плаща, тянущегося до земли. Шаг её был уверенным и спокойным. Она знала, куда шла. Две сабли в ножнах явно придавали ей уверенности. Она шла ровно по дороге, казалось, если бы сейчас появилась машина, она бы в любом случае не помешала ей. Но дорога на удивление была пуста. Когда из темноты обочины появилась другая фигура, девушка резко остановилась, развернувшись ей навстречу. Тёмные губы, чуть темнее кожи, сжались в тонкой полосе. Она обнажила оружие и взмахнула им в готовности. Металл блестел в ночи, отражая свет фонарей и черноту неба. — Ты не боишься предупреждений? Мы явно сказали тебе бежать подальше. Что-то непонятно? Радуйся, что не убили, — темная фигура говорила хриплым мужским голосом. Выйдя на белый свет, мужчина предстал перед женщиной. Их разделяли четыре метра. Молчание было ему ответом. — Ты убила одного из наших. Аф будет недовольна. Но когда я принесу ей твою голову — она простит мне мою оплошность. — мужчина оскалился страшной улыбкой черных шиповидных клыков. — Она должна боятся меня ибо грядёт война. Вы не остановите нас, — девушка подала голос и моментально отразила удар мужчины. Его руки почернели и приняли образ двух длинных черных лезвий. Он вновь и вновь бил по ней с диким рыком, пытаясь причинить хоть какой-то урон, но не попал ни разу. Замахнувшись со всей силы, он вонзил "руки" в её сабли и откинул назад на пару метров. Девушка упала и прокатилась спиной по дороге, отпрыгнув от того места, куда попало чёрное лезвие. Моментально среагировав, она отрубила одно из них. Существо, что ранее напоминали мужчину, закричало страшным звериным криком. Лицо его исказилось в гримасе гнева и боли. — Сука, ты заплатишь за это! — он вновь замахнулся и почти коснулся её груди, но она с ноги ударила его, ловким движением вонзив в него саблю и провела ею от солнечного сплетения и до низа живота, словно художник, кистью рисующий на холсте длинный узор. Существо упало на землю, шипя от боли и захлёбываясь чёрной жидкостью, что вытекала и из его раны на груди. Лицо женщины оставалось холодным и непроницаемым. Лишь в некоторых местах капюшон был окроплен чёрной кровью. — Передай своей любимой Ависии на том свете, что она никогда не вернётся сюда. Ибо я иду за каждым из вас, — женщина не дождалась его ответа и двумя саблями отрезала его голову, заливая весь асфальт не менее чёрной кровью. Присев рядом с телом, она взяла в руку его голову и закрыла ладонью черные бездонные глаза. — Покойся с миром, брат. Пускай ты не был рождён одним из нас, но когда-то давно ты сражался за нас, — женщина смотрела на голову долгое время, пока его кровь не начала капать на оголенную темную кожу и не начала дымиться и шипеть. Положив голову на землю, она негромко вздохнула, потирая место, на котором проступила кровь. Она смотрела на него с печалью до тех пор, пока тело не начало тлеть, обращаясь в чёрную пыль, блестящую в свете фонарей. Обойдя тело, она резким движением смахнула с сабель чёрную кровь и вонзила их в ножны. Она направилась вперёд, вновь нарушая покой ночи звонкими шагами. Сливаясь с тьмой, она казалась невидимкой на фоне гаснущих фонарей. — Марси-Марси, зачем же было убегать? — шептала она самой себе, сверкая голубыми глазами и улыбаясь. Её путь был долгим. Но теперь ей никто не помешает. Теперь она закончит своё дело. ____ One republic - I lived